Судьбу наших предшественников понять было сложно, снега не было, а следы на мёрзлой земле не отпечатались. Что бы я делал на их месте? Правильно. Начал бы обыскивать здания, от краёв к центру. Можно ещё покричать, даже в мегафон, глядишь, кто-то и вышел бы.

Мы решили начать с левой стороны. Первый вагончик нас ничем не порадовал, судя по выбитой двери и количеству мусора внутри, там никого нет. Пошли дальше. Первым шёл Глобус, а Бармен, который тоже вынул пистолет (такой же антикварный "Люгер") замыкал колонну.

Внезапно Глобус остановился и поднял руку. Мы тоже встали. Ствол "Нагана" указал на остов трактора, стоявший неподалёку. Мы медленно окружили железную коробку, а Скелет, взяв пистолет в левую руку, быстро сунул правую внутрь.

— Не убивайте, пожалуйста, — этот голос можно было назвать криком, но он был тихий, хриплый и норовил сорваться на визг.

Скелет вытащил наружу немолодого человека маленького роста, худого и с бородой. По нему было видно, что он напуган, давно не ел и сильно замёрз. Пожалуй, если бы мы не пришли, то через пару часов он бы умер сам, от переохлаждения. Но нам его отогревать было некогда, затащив в ближайший домик, мы посадили его на кровать и сунули в руки фляжку со спиртом. Отхлебнув, он закашлялся, но бледность с лица стала уходить и способность нормально говорить к нему вернулась.

— Где они? — задал главный вопрос Глобус.

— Они? — прошептал дрожащими губами человек, — думаю, что сейчас они внизу, там несколько коридоров, есть где разгуляться, военные тоже пошли туда, думаю, они уже мертвы.

— Вы их видели? — с удивлением спросил я.

— Военных-то, разумеется, видел, а этих... их не видно, видно только то, что они сделали. Все мертвы, не знаю, почему они не нашли меня.

— Растопите печь, — велел Бармен, — и ждите нас, мы пришли вас спасти.

Оставив учёного в одиночестве (возможно, на погибель) мы отправились туда, где был вход в катакомбы. Тут нас встретили два трупа. Молодые парни в старой советской форме. У одного сломана шея, голова вывернута под неестественным углом, второму разорвали горло, а кровь насквозь пропитала зимний бушлат. Я, было, понадеялся снять с них оружие, но, ни автоматов, ни подсумков не было.

Тут где-то в глубине раздались автоматные очереди, которые можно было назвать истеричными, два или три автомата, захлёбываясь и перебивая друг друга, высаживали магазины. Мы бросились туда, но, стоило нам спуститься вниз и отойти на полсотни метров, как стало темно. Проблему решил Бармен, доставший фонарь, точнее, даже лампочку, такую, которая освещала пространство на двадцать шагов вокруг.

Так, с лампочкой в одной руке и пистолетом в другой, он возглавил нашу маленькую колонну. Мы бежали по бетонному коридору, эхо от наших шагов гулко раздавалось по всей длине катакомб. Завернув за очередной поворот, мы, наконец, увидели тех, кто стрелял. Три солдатика, до смерти перепуганные, стояли спина к спине и дрожавшими руками меняли магазины в автоматах. На зимних шапках у двоих были прикреплены фонарики, что слегка рассеивали темноту подземелья. Собственно, поэтому они нас сразу и не увидели. Зато мы увидели их. И не только их. С разных сторон к ним приближались три низкорослых фигуры, одетые в бесформенные балахоны. Сейчас они подойдут поближе, и солдатам конец. Кстати, солдат изначально было четверо, но один лежал чуть поодаль в луже собственной крови. Горло было вырвано едва ли не до позвоночника. Спасать поздно, да мы здесь и не за этим. Справедливости ради, надо сказать, что счёт пока был равный, четвёртый карлик валялся чуть поодаль, разорванный автоматной очередью едва ли не надвое. Стрельба вслепую компенсировалась плотностью огня.

Мы вскинули оружие, разом грянули пять выстрелов. Глобус стрелял по-македонски с двух рук. Результат мы успели увидеть, два карлика просто упали на бетонный пол, у третьего разлетелась вдребезги голова. Именно ему достался заряд картечи из моего ружья. А больше мы не увидели ничего, инстинкт самосохранения заставил нас рыбками прыгнуть за угол, поскольку перепуганные солдаты, услышав стрельбу, не стали разбираться, кто для них друг, а кто враг. Слаженные очереди ударили в нашу сторону, пули высекали бетонную крошку и грозили достать нас рикошетом.

— Не стреляйте! — крикнул скелет, но голос его потонул в грохоте выстрелов.

Пришлось дождаться, пока магазины опустеют и повторить попытку, на этот раз они нас услышали.

— Парни, — крикнул я, — мы ваши друзья, сейчас я выйду из-за угла, а вы не будете стрелять. Хорошо?

— Иди, — проговорил сдавленный молодой голос.

Я аккуратно высунулся из-за стены, на ходу переламывая ружьё и заменяя патрон. Три пары перепуганных глаз уставились на меня. Диалог облегчался тем, что трупы врагов стали отлично видимы, теперь проще будет объяснить им происходящее.

— Кто это? — спросил крайний солдат, указывая на труп холопа, тот самый, что достался мне, с оторванной головой.

— Твари, — просто объяснил я, — монстры, одержимые жаждой убийства, они убьют вас всех, а вы ничего не сможете сделать, даже имея в руках автоматы. Пожалуйста, направьте ствол в другое место. Вот так. Они для обычного человека невидимы, подкрадываются и убивают.

— А вы кто? — спросил уже другой солдат.

— А мы — команда по зачистке тварей, — заявил Глобус, выходя из-за угла, в руках он по-прежнему держал револьверы, — мой вам совет, старайтесь держаться поближе к нам, если у вас остались патроны, в чём я сильно сомневаюсь, стреляйте туда, куда стреляем мы. Понятно?

Все трое невразумительно кивнули.

— Где остальные? — задал вопрос Скелет, он, в отличие от нас с Глобусом, оказался человеком очень практичным, а потому уже прибрал к рукам автомат убитого бойца, а теперь вынимал магазины из залитого кровью подсумка.

— Мы разделились, — сказал растерянно первый, он, кстати, производил впечатление толкового парня, — там, дальше. На нас напали, была перестрелка, а потом остальные отступили в одну сторону, а мы в другую. Они вокруг нас бегали, не видать никого, только слышно, а потом Серёгу...

— Понятно, — подвёл итог я, вообще-то, холопов не бывает слышно, а если и было, то они сами того захотели, чтобы пацанам нервы помотать. Они, конечно, монстры, но имеют характер мелких пакостников.

— Они идут, — тихо сказал Бармен.

— Датчик одолжи, — ехидно попросил я.

— Нет никаких датчиков, — поспешно ответил он, — просто слышу. Кажется, Йети там.

Хреново. Йети — это вторая разновидность тварей, ростом за два метра, обычно голые, если не считать редкой шерсти, сильные и ловкие, несмотря на огромную массу. Ещё они отличались огромной живучестью, как правило, убить такого можно, только высадив в него автоматный магазин целиком. Они тоже обладали невидимостью, но, к счастью, обнаруживали себя отвратительным запахом. Что-то, вроде давно не чищенного скотного двора.

Мы прижались к стенам. Солдаты, оказавшиеся довольно сообразительными, заняли позиции за нашими спинами, собираясь стрелять, как из-за баррикады. В нос ударил отвратительный запах, точно, йети.

Стрелять наугад мы не стали, патронов не вагон. Дождались, пока подойдут поближе, они и подошли, зная о своей невидимости, они не таились, просто шли в ряд по коридору, три холопа и один йети. Стоило им вступить в круг света, как наши стволы, а с секундной задержкой, и солдатские автоматы взорвались ураганным огнём. Удачно, холопов просто смело пулями, а йети оказался умным, даже слишком умным. При первых выстрелах он прыгнул на нас, да не напрямую — так он все пули бы собрал — а по кривой, оттолкнувшись от стены. Огромная вонючая туша пронеслась мимо меня, сбивая Глобуса и стоявшего позади солдата. Парнишка отлетел в сторону, а вот Глобуса он подмял под себя и стал рвать. Учитывая разницу в комплекции, судьба бойца была решена.

Думать было некогда. Ружьё разряжено, да и чёрт с ним. Ещё когда Глобус катился по бетонному полу, я уже отцеплял с пояса кистень. Высоты потолка вполне хватило для нормального замаха. Шипастый шар, весом килограммов в пять, описав дугу упал на клубок тел. Воображение успело нарисовать картину, как йети уходит в сторону, а мой удар достаётся Глобусу.

Ничего такого не произошло, удар прилетел туда, куда надо, вот только, как это ни удивительно, силы его не хватило, металлический шар отскочил от волосатого тела, словно мячик, едва не прилетев мне в лоб. Шипы порвали шкуру, выступила кровь, напоминающая цветом (и запахом) свежие экскременты больного дизентерией, но ожидаемого перелома костей не было, да и боль эту тварь не остановила.

Скелет собрался, было, стрелять, но всё решилось проще. Йети, надо полагать, инстинктивно выбрал самую слабую особь, ориентируясь на рост и комплекцию. Но боевые навыки снаружи не видны, и это сыграло с нападавшим злую шутку. Не пытаясь отбиваться от лап зверя, он спокойно дал ему обхватить свою шею, а в это время человеческие руки уже сжимали ножи. Два пореза перерубили сухожилия на руках, её два вспороли артерии, а сам Глобус ухитрился выкатиться из-под начинающей падать туши, даже не запачкавшись кровью.

— Идём дальше, — спокойно сказал он, потирая шишку на бритом затылке. — Перезарядитесь.

Мы перезарядились и пошли дальше. Один из солдат, назвавшийся Гариком, с виду армянин, но по-русски говорил чисто, пытался определить место, где они потеряли остальных. В итоге, определил, ошибиться было сложно, на полу были лужи крови, кучи стрелянных гильз и тряпьё, оставшееся от убитого (надеюсь) холопа. Теперь оставалось определить, куда они потом отступили.

Гарик долго вертел головой, потом указал на коридор и неуверенно произнёс:

— А этого коридора не было.

Так, началось. А чего мы, собственно, ждали. Катакомбы — это их любимая стихия, теперь фокусы с пространством будут постоянными, хорошо, если выход найдём. Помню, как-то раз, в одном средневековом замке, мы так почти сутки блудили.

— Обыскиваем всё, — вынес вердикт Бармен, который, по определению, был у нас за старшего. Да и не оставалось других путей. Впереди шли я и Скелет, следом — солдаты, а замыкал колонну Глобус, контролировавший заднюю полусферу. Сам Бармен держался чуть в стороне, шёл вдоль стены и зачем-то постукивал по ней рукояткой своего пистолета.

Коридор, в итоге, упёрся в стену, но сбоку обнаружилась дверь, которую оказалось несложно выломать. За ней начинался новый проход, примерно вдвое уже предыдущего. Мы успели пройти по нему шагов десять, когда впереди послышались слабые стоны. Раненые солдаты? Или холопы заманивают, с них станется. Осветив стену, мы обнаружили ещё одну дверь, которая, кажется, была забаррикадирована изнутри. Так, есть контакт.

Встав справа и слева от двери, чтобы не попасть под выстрелы, мы аккуратно постучали. Некоторое время нам никто не отвечал, потом раздался молодой голос:

— Кто там?

— Сто грамм, — со злостью в голосе ответил Глобус, — открывайте, свои.

— Кто такие? — голос был уже другим, видимо, это и есть тот гэбист.

— Ваганов я, товарищ капитан, — крикнул Гарик, — со мной ещё двое наших, Тельнова убили, а к нам помощь пришла.

За дверью послышался лязг железа, потом она отворилась вовнутрь и нашему взору предстала группа сильно потрёпанных солдат. Четверо из них лежали на полу холодным грузом, ещё двое были ранены, рваные раны, перебинтованные обрывками нательного белья. Капитан, достаточно молодой, тоже был ранен, правая половина его лица была залита кровью. Тем не менее, о служебных обязанностях он не забыл.

— Кто вы? — строго спросил он, подозрительно поглядывая на нас.

— Санэпидемслужба, — скривился Глобус, — капитан, у тебя подразделение скоро вымрет, а ты спрашиваешь, кто мы. Кто бы ни были, мы вас спасать прибыли, и тварей мочить. Твои все здесь?

Капитан (если он был капитаном, погон на форме не наблюдалось), видимо, понял, что сейчас не время выпытывать, ситуация не располагает. Поэтому он, бросив беглый взгляд на солдат, спешно сказал:

— Почти, одного нет, рядовой Раков, исчез во время боя.

— Короче, делаем так, — подвёл итог Глобус, — вы сейчас берите раненых, а если сможете, то и убитых, а потом следуйте за нами. Как только найдём выход, идите наверх, садитесь в машину и валите обратно. Возвращайтесь с подмогой, учёными и спецназом. Мы перебьём тварей, если найдём Ракова, то спасём его и вытащим на поверхность, он вас дождётся в одном из домиков.

— Как вы их перебьёте? — скептически спросил капитан, оглядывая нас.

— Кверху каком, — огрызнулся Скелет, его можно было понять, мне и самому уже надоели разговоры, — как уже семерых убили, так и остальных добьём. Мы их видим, а вы нет.

— Но кто вы такие? — не унимался капитан, понятно, ему потом рапорт писать, а после такой информации с него погоны снимут и лечебницу определят.

— Капитан, — вмешался я в разговор, — твари сожрали учёных, перебили половину твоей армии и скоро добьют вторую, если ты сделаешь так, как мы говорим, то все выживут. Времени мало, они уже идут сюда. Себя мы защитить сможем, вас — уже нет.

— Они здесь, — прервал наши препирательства Бармен, — совсем рядом...

На этих словах в дверь просунулась мохнатая лапа йети, схватила нашего Бармена за горло и выдернула в коридор. Следом выскочили мы трое, Бармен сцепился в клинче с огромным монстром, но погибать пока не думал, на плечи мне прыгнули сразу двое холопов, одному я успел ткнуть в морду острием стилета, сталь вошла глубоко и застряла там намертво. Второго отшвырнул ударом ноги, холопы — существа сильные, но очень лёгкие, а когда он снова кинулся на меня, встретил его зарядом картечи. Минус два. Глобус также успокоил двоих, стреляя из револьверов в упор. Скелет спасал Бармена, всаживая пулю за пулей в спину йети с расстояния в десять сантиметров. Неплохо, сорок пятый калибр насквозь не пробьёт, пули застрянут в теле.

Наконец, одна из пуль нащупала позвоночник твари, ноги её подкосились и огромная волосатая туша упала на пол. Я попросил всех отойти, после чего приставил ствол ружья к отвратительной морде и нажал спуск. Даже такая мощная тварь, как йети, ничего не смогла противопоставить двенадцатому калибру. Череп разлетелся в кровавые ошмётки, добавив воздуху подземелья ещё порцию отвратительной вони.

— Почему их не видно? — в наступившей тишине голос капитана звучал особенно громко.

— Почему небо синее, а вода мокрая? — вопросом на вопрос ответил я, — их не видно, потому что их не видно, природа у них такая. А мы их видим, потому и занимаемся отстрелом. Короче, начальник, уводи пацанов.

На этот раз он спорить не стал. Солдаты подобрали с пола раненых и трупы, а затем все пошли дальше по коридору. До выхода мы не добрались, зато попалась узкая железная дверь, она была закрыта на навесной замок, но тот проржавел и рассыпался в прах от одного удара прикладом. За дверью была узкая шахта, поднимавшаяся наверх, в стену были вбиты ржавые скобы. Не самый удобный путь, особенно с учётом раненых, но он здесь, а до другого хода неизвестно, сколько бродить придётся.