| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
## Торпеда. Сленг. Рядовой мафиози, предназначенный для силовых акций.
— А Ноя они, как повязали? — спросила Таня Бисянка.
— С Ноем всё просто, — не замедлил с ответом Борис, — Разбудили его стуком в дверь, а, как высунулся, оглушили. Дальше дело техники. Курбаши в этом не участвовал. Ной его не видел. Но слушайте дальше. Глушили свои жертвы они вот такими кистенями.
Сержант положил на стол предмет, у которого на короткой деревянной ручке был привязан грушеобразный кожаный мешочек.
— Вот здесь, — Борис постучал пальцем по мешочку, — Горсть свинцовой дроби. Если резко ударить по голове, то дробь растекается по черепу и не проламывает кости, но глушит надёжно и надолго. Начали они с крайнего номера от окна. В два кистеня оглушили спящих Анфису и Сажи. Но с Сажи у них промашка вышла. То ли у тебя в голове сплошная кость, — кивнул он чеченке, усмехнувшись, на что та обиженно поджала губы, — То ли они слегка промахнулись и ударили вскользь. И ты очнулась раньше рассчитанного времени, когда они упаковывали Анфису. Кстати, ты халат-то, когда успела накинуть?
— Я в нём спала, — ответила чеченка, гордо вскинув подбородок.
— А дверь запертую, как они умудрились открыть? Это же не ключ, а щеколда? Я сама её запирала, — напор Анфисы на сержанта был лют.
— Вот таким крючком, — спокойно показал Борис приспособление из толстой проволоки, — Потихонечку, полегонечку, не создавая шума, сдвинули через замочную скважину. А дальнейшее, наверное, всем уже, известно. Сажи удалось вырваться в коридор и шумнуть. На шум выскочил аки древнегреческий полубог Жора и палкой убил Рицая, затем связал боем Тачи, а тут уже и я подоспел.
— А ты то, как в "Ковчеге" так быстро оказался, — поинтересовалась Катя, слегка ехидным тоном.
— Да задержался он у нас допоздна, вот я ему ключ от склада и выделила, — твёрдо сказала Ингеборге, — Какие ещё вопросы?
Тут я понял, что Ингеборге в полном курсе с кем Борис провел ночь. Блин, заговор на заговоре. Сплошные тайны стамбульского двора. Один я всё узнаю последним. Если вообще узнаю.
Захотелось грязно выругаться, но сказал другое.
— Вопросов нет. Есть сообщение. У Бориса Доннермана, — и кивнул ему через стол.
Сержант встал, привычным движением оправил куртку, прокашлялся. Видно было, что волнуется парень. Но с неловкостью он справился быстро.
— Георгий, — начал он официально, — Я прошу у тебя руку Дюлекан. Клянусь любить её и лелеять. Со мной она всегда будет в полной безопасности.
Я не стал изображать удивления, так как все это нами было заранее оговорено. Просто спросил девушку.
— Дюля, что ты на это скажешь?
— А можно? — она аж захлебнулось этой фразой, всё ещё не веря в происходящее.
— Конечно можно, ты же свободный человек в свободном мире.
— Тогда я — за! — улыбка её стала глупо-рассеянной, по щекам побежал румянец.
— Что "за"? — переспросил я её.
— Согласная! — Дюлекан вскочила и встала рядом с Борисом, взяв его за руку, как в детском саду на прогулке.
Очень забавная вышла пара. Борис огромный, саженого роста, а Дюля Комлева ниже его сантиметров на сорок. Он широкий и массивный. Она тоненькая и стройная. Впрочем, вполне нормальная пара — маленьким девочкам всегда нравятся такие высокие парни, чем выше, тем лучше. Особый кайф они находят ходить рядом, взявшись за карман штанов кавалера. Да и большим мужикам дюймовочки часто нравятся. Наверное, природа их так тасует, чтобы усреднить народонаселение в целом.
— Ну, вот и отлично, — поднялся со стула для торжественности, — Возьмитесь за руки. Отныне вы жених и невеста. Надеюсь, что до нашего отъезда вы официально поженитесь.
Уффф... Как тяжкий груз сбросил с плеч. До последнего момента всё ожидал, что Доннерман 'соскочит' с темы.
Альфия радостно крикнула.
— Шампанского!!!
Остальные девчата запрыгали, радостно загалдели.
Попадали стулья.
Сдвинулись разные стороны столы.
Зазвенела о пол посуда.
Блин горелый, всё рабочее настроение в отряде по боку. Любят бабы других женить, хлебом не корми. Радостные все, хотя шампанского так никто и не заказал. Да и не было его, наверное, в бигмачной-то.
Дюлю целовали, тискали, вертели в разные стороны и поздравляли. Досталось и Борису неслабо.
Только вот про меня все моментально забыли.
Когда расходились из бигмачной, у выхода я придержал за локоть Ингеборге и спросил участливо.
— Как себя чувствуешь, милая?
В ответ она только похлопала длинными ресницами.
— А что? Должно быть что-то особенное?
— Ну, всё же первого человека в жизни истратила, — посочувствовал ей, — У всех по-разному такое переживание протекает.
И покачал головой.
— Не первого, милый. Оттого и в Ирландию бежать пришлось. А потом и в Москву, — неожиданно ответила тоном, который не располагал к дальнейшим расспросам без скандала. А уж огорошила, так огорошила.
— Всё равно, я твой должник, — сказал ей, а сам уже хотел крепко призадуматься на тему, что в этой бабе ещё есть такого мною непознанного.
Но Ингеборге не дала мне даже напрячь мозговую мышцу. Широко улыбнулась, резко обняла меня и поцеловала, всхлипнув.
Я и растаял. Да и не в дверях же раскручивать девушку на такие чистосердечные признания.
Пропустив её вперед, и придерживая дверь, подумал только, что странно, как раз то, что сам я также ничего особенного не чувствую. Вроде человека убил, а ощущение, что таракана тапком прихлопнул. Может всё потому, что это "за други своя"?
По выходу из бигмачной узрел следующую картину: незнакомый патрульный (мне почему-то стало казаться, что я всех патрульных в городе уже в лицо знаю), пошептавшись о чём-то с сержантом Доннерманом, быстрым шагом подошел к нам с Прускайте. На что внутренне мне стало слегка не по себе, потому как показалось, что идут арестовывать Ингеборге. Дурацкая мысль, а вот, поди ж ты.
— Вы доктор Волынски? — спросил капрал по-английски, останавливаясь передо мной на расстоянии двух шагов.
Мдя, с таки тоном во времена Ягоды##1 ОГПУ##2 классово чуждый элемент арестовывать приходило.
##1 Генрих Ягода, председатель ОГПУ. (подробнее см. Глоссарий)
##2 Бюрократическое сокращение. Объединенное государственное политическое управление. Организация принявшая в СССР функции ВЧК. (подробнее — см. Глоссарий)
— Он самый? — отвечаю, и тут же из хулиганских побуждений сплагиатировал Арама, — С утра, по крайней мере, ёще был им, хотя сегодня ночью мог и кончиться.
— Капрал Холек, — представился 'подосиновик', — Вас приглашают на беседу в Отдел патрульных сил Порто-Франко. Прошу в машину.
— Не стоит, — решительно отказываюсь от этого предложения, — Тут пешком два квартала.
— Я вынужден повторить приглашение? — это было сказано уже с некоторым нажимом.
— Я арестован? — спросил с апломбом, но сам, тут же, и испугался, а вдруг? Чем чёрт не шутит, когда Бог спит? Все же я этой ночью человека убил.
— Нет, — успокоил меня капрал.
— Тогда я доберусь до вашего отдела так, как сам посчитаю нужным, — выдохнул эти слова с некоторым облегчением.
Всё же не арест.
— Но мне приказано, сэр, — стал настаивать капрал.
Надо же, какой настырный попался.
— Это ваши трудности, капрал, — перешёл я в атаку, — Это вам приказано, но не мне. Я пока что ещё свободный человек на свободной земле. К кому я должен явиться?
— К миссис Ширмер, — удовлетворил он мое любопытство.
— А она у вас кто?
— Следователь.
— У вас в патруле все офицеры — бабы? — поинтересовался у него совершенно искренне, припомнив первого лейтенанта патрульных сил Алису Робинзон, которая пыталась заниматься пропажей наших девочек в первый день нашего приезда в Порто-Франко.
— Нет, но причем тут половая принадлежность? — удивился 'подосиновик', тоже совершенно искренне.
— Да не причём, — ответил я уже весело и пояснил ему свой вопрос, — Просто все офицеры патруля в Порто-Франко, которые мне попадались, были женщинами. По секрету не подскажете: у миссис Ширмер давно была менструация?
— Причём тут это? — похоже, капрал даже смутился, это в наше-то время?
Пришлось пояснить позиции.
— А притом, что гормоны в таком состоянии влияют на профессиональные обязанности не лучшим образом. Мне как-то не климатит быть допрашиваемым бабой, у которой предменструальное недомогание и временно повышенная раздражительность, — выдал я на одном дыхании и под конец припёр патрульного прямым требованием, — Так вы мне дадите такую информацию?
— Вы сексист? — спросил "подосиновик" с осуждением, уходя при этом от прямого ответа.
— А вы гей? — ответил ему, как заправский одессит, что называется "на голубом глазу".
— Причем тут это? — надо же, капрал чуть не подпрыгнул.
— А причем тут сексист? — парировал его реплику, и тут же, пожав плечами, сказал главную фразу, для которой и был разыгран весь этот спектакль, — Ладно, если вы не желаете сотрудничать, то я пошел. Вы сами сказали, что меня ждут. Не смею вас задерживать.
И, чтобы не рассмеяться прямо в его оторопевшую рожу, повернулся к сержанту.
— Борь, тут меня в контору вызывают. Пригляди за девочками сам. Фред в вашем распоряжении.
— Хорошо, — ответил Доннерман, и пожелал, — Удачи.
— Победы, старик, только победы! — ответил я, показав ему два пальца в виде латинской буквы 'V', и пошел по Главной улице в сторону офиса Патрульных сил. Тут действительно идти было недалеко.
По дороге встретилось непропорционально большое количество людей в форме. Поначалу удивлялся этому феномену, а потом понял — воскресенье. Сегодня ребятки с Баз выбрались оттянуться на выходной в цивилизацию из своей орденской глубинки. Зря, что ли тут четверть города борделями застроили? Вот для них всё это первоначально и планировалось. Орденом, естественно.
Новая Земля. Свободная территория под протекторатом Ордена, город Порто-Франко.
22 год, 28 число 5 месяца, воскресенье, 10:47
За что вообще не люблю полицейских, так это за их лень. За то, что они вместо того, чтобы преступника искать, сразу пытаются на терпилу##1 статью найти. Так же легче. Пострадамус##2 вот он — сам пришёл, на стульчике сидит, через стенку с камерой, куда его переместить не проблема, только надо найти: "за что". А преступника ещё искать надо, утруждаться, время тратить, бумажки писать. А вот этого они, как раз и не любят.
## Терпила. Сленг. Потерпевший.
## Пострадамус. Сленг. Пострадавший.
С этими мыслями я и постучал в дверь кабинета миссис Ширмер на втором этаже в офисе Патрульных сил города Порто-Франко.
В маленьком кабинетике миссис сидела одна, и, несмотря на наличие перед ней вполне современного компьютера, что-то увлечённо строчила левой рукой в типографские карточки. Что характерно, допотопной перьевой авторучкой. Нуууу... Такой древней, что заправляется чернилами. И судя по отблеску, перо было золотое.
Увидев меня, миссис Ширмер моментально перевернула свои записи вверх пустой стороной листа и сложила всё в папку, такую же винтажную, как и авторучка. Разве, что кожаную. С металлическими уголками по краям.
Да и сама миссис была вполне себе винтажной. Предпенсионного вида, но неопределенного возраста (от полтинника до семидесяти, точнее определить я бы не взялся), сухопарая блондинка с неожиданно приличного размера грудью. Жесткими бесцветными глазами за тонкой золотой оправой, и остатками былой красоты на лице. Даже тонкие губы её не портили. И сейчас заметно, что в молодости она была... Ух! Ног её, правда, видно не было, их закрывал стол. Но и то, что видно было выше столешницы — впечатляло.
— Доктор Волынский? — скорее утвердила, чем спросила, когда я с её разрешения зашёл в кабинет, при этом аккуратно завинчивая у авторучки колпачок.
— Он самый, — сказал по-английски, — Мне передали, что вы хотите меня видеть, если это вы — миссис Ширмер.
— Да. Это так, — ответила она на том же языке, откинулась она на спинку офисного кресла, уставив на меня прямой взгляд, — Проходите. Садитесь. Чувствуёте себя, как дома.
Однако, юморочек у неё ещё тот. Вполне полицейский.
— Ну, что ж, вы меня увидели, — тут я, приподняв руки, повернулся вокруг оси сначала направо потом налево, показывая себя со всех сторон, — Надеюсь, теперь я могу быть свободен?
— Подождите, Георгий, — миссис Ширмер неожиданно перешла на русский язык. И не просто русский, а на очень хороший русский язык, без какого-либо акцента. Впрочем, она и по-английски говорила правильно и чисто, как уроженка Суссекса. Точнее, я бы сказал, она говорила, как представитель среднего класса Суссекса. Но и на лондонской улице она вполне бы сошла за свою. Легко.
— Мне надо задать вам несколько вопросов. Присядьте. Это не займёт много времени. Меня зовут Бригитта Ширмер. Я — сверхштатный следователь в составе Европейского регионального отделения Патрульных сил. В настоящее время веду ваше дело о попытке киднепинга.
На моё хулиганство она вообще не отреагировала. Никак. Положила с прибором.
Пришлось присесть. Если ко мне вежливо, так и в ответ хамить не стоит. Да и старость надо уважать. По определению. Подсади деда на печь и тебя внук подсадит. Ибо сами мы обязательно будем старыми. Дай то Бог мне лет через двадцать быть в такой же форме, как эта миссис. Или фрау, если судить по имени??
— Если только эти вопросы не будут вторгаться в мою интимную жизнь, — согласился я, присаживаясь на неудобный стул.
Специально они тут такие стулья держат? Для вящего дискомфорта допрашиваемого. Вроде тебя и не катуют##, а ты уже не в своей тарелке.
## Катовать (старорусск.) — истязать. Катуют — истязают. Кат — палач.
— Отнюдь, — мягко улыбнулась Бригитта Ширмер, — Как мне не жаль, но придется вам задать вопросы, касающиеся именно ваших интимных дел. Так как они очень тесно переплелись с темой моего расследования.
Тут она вздохнула, как добрая бабушка, уговаривающая упирающегося внука съесть ещё ложку манной каши.
Моё художественное воображение помимо воли сделало кульбит, и обрядила фрау Ширмер в черную эсесовскую форму. Даже пилотка с белыми кантами и адамовой головой##1 "появилась" на её голове. Черный цвет ей шел больше чем её серый. Но вспомнив, что в конце войны у СС ввели серую форму, я снова "переодел" её. В стальной френч, белую рубашку и, черный галстук с партийным значком. Черные петлицы на отложном воротнике менялись, как в калейдоскопе, пока не остановились на двух серебряных дубовых листьях. Обер-фюрерин##2. Самое оно. Старший полковник. И всё сразу стало на свои места.
##1 Изображение черепа без нижней челюсти с перекрещенными костями — символ бессмертия в христианской традиции. В СС, чтобы отличаться от старых прусских полков 'бессмертных', изображали череп с нижней челюстью.
##2 Женский род от эсесовского звания обер-фюрер.
Захотелось хулигански поделиться этим наблюдением с ней же, но сказал совсем другое.
— Не вижу никакой связи. Причём тут мои частные интимные дела и попытка кражи девочек? И, простите, вы сами — патруль или всё же крипо##1?
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
