| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Мигель осознал, что все еще орет, когда внезапно сорвал голос. Из горла вместо пожарной сирены вырвалось лишь тихое сипение, а Тони, легко несущий их на сгибе локтя, осклабился и свободной рукой показал ему большой палец.
Ночь они провели в горах. Зажигать костер было нельзя, поэтому Мигель и Рори завернулись в громадную куртку Тони. Шон и Корнелиус не пришли, выстрелы затихли к полуночи, и беглецам ничего не оставалось кроме как жаться друг к другу, чтобы не замерзнуть, и ждать либо друзей, либо врагов. Рори вскоре засопел. Мигель думал, что не заснет, но усталость свалила его с ног, и он отключился, в кои-то веки не видя снов.
Наутро Тони разбудил их, когда солнце стояло уже высоко. Он сходил на разведку и, вернувшись, поманил мальчишек за собой. Мигель едва стоял на ногах после пережитого, но все же притиснул Рори к себе и поковылял следом за гигантом. Голос еще не вернулся, и он мог только сипеть, спотыкаясь о камень или корень дерева.
Деревня вымерла в буквальном смысле слова.
На единственной дороге валялись трупы. Кровь была повсюду, впиталась в пыль, в стены домов. Распахнутая настежь дверь арсенала была вся забрызгана уже ставшими коричневыми брызгами. Мигель осторожно шел, закрыв Рори глаза ладонью, всматривался в каждое лицо, хотя его жутко мутило, но не мог найти ни Корнелиуса, ни Шона.
— Нет, — вдруг сказал незнакомый голос.
Мигель вздрогнул и повернулся. Оказывается, это произнес Тони. Мигель ни разу не слышал его голоса, и теперь знал, что тот похож на скрежет пенопласта по стеклу.
— Что — нет? — переспросил он.
— Их нет, — повторил тот. Левый угол рта пересекала длинная глубокая царапина, которая только недавно перестала кровоточить — вчера пуля чиркнула совсем рядом, ему еще повезло, что не пробила голову.
— Ну да... Я заметил, — вздохнул Мигель, пытаясь справиться с тошнотой. — Значит, они живы?
Тони пожал плечами. Здесь только два варианта: либо их схватили, либо им удалось сбежать. Мигель искренне надеялся на второй.
Ночевали они снова в горах. Оставаться в деревне было опасно — если нападавшие не были полицейскими, значит, приходили за Мигелем и могут вернуться снова. Тони обыскал всю деревню, но никаких следов братьев не нашел. На и так злобном лице застыла гримаса, обещающая смерть всему живому в радиусе двух километров, и Мигель искренне не завидовал тем, кто решится продолжить охоту.
Следующее утро началось с панической атаки. Мигель проснулся и сонно выпутался из куртки Тони. Ярко светило солнце, пели птички, все вокруг было тихо и спокойно, и добрая пара минут ушла на то, чтобы понять — слишком тихо.
— Рори? — просипел Мигель, шаря вокруг рукой. — Рори!
Мальчика рядом не было. И Тони тоже.
Может, они снова отправились в деревню? Почему же тогда не разбудили его? Или Тони ушел, а Рори, проснувшись, решил поиграть, и...
Взгляд метнулся к обрыву неподалеку, и к горлу подкатил ком.
— Рори, — прошептал Мигель и, не в силах встать от придавившей его паники, пополз по траве туда.
От высоты закружилась голова. Везде гора была пологой, но не здесь — давнее землетрясение раскололо ее пополам, и теперь скат резко ухал вниз. Если мальчик сорвался отсюда...
Мигеля затошнило. Закружилась голова, и он приник к земле, чтобы не сверзиться вниз. Перевернулся на спину и зажмурился, стараясь унять бешено колотящееся сердце. Нет, Рори наверняка вместе с Тони, он не мог сюда добраться. Насколько сообразительными бывают дети в два года? Бабуля рассказывала, что сам Мигель однажды прогулялся по карнизу в отеле, где они останавливались, и только Маринелла, не потерявшая самообладания, сумела высунуться в окно, схватить сына за шкирку и затащить обратно. Папа и Гертруда в ужасе застыли, когда заметили неожиданного альпиниста, а мама...
Мама... Как же он по ней соскучился... Если Тони и Рори не вернутся, он останется в этих горах один, совсем один. И шансы на выживание болтаются где-то на уровне нуля.
Солнце закрыла тень, в нос уперлось что-то металлическое и холодное.
— Вставай, — приказал грубый голос. — И не вздумай орать.
Мигель осторожно разлепил глаза. Над ним стоял человек в камуфляже и тыкал в лицо дулом автомата.
Вспоминая все матерные слова, которые знал, Мигель осторожно сел. Трюк с криком тут не поможет — сейчас он мог только сипеть.
— Руки на виду держи! — прикрикнул солдат, заметив, что Мигель положил ладонь на камень. — И живее поднимайся, иначе пристрелю.
— А, значит, я вам живым нужен, — не удержался Мигель. Горло драло рыболовными крючками, но надо же было как-то тянуть время. — И как вам не стыдно, дяденька, тыкать этим вот стволом в безоружного мальчишку?
— Знаем мы, какой ты безоружный, — солдат зашел ему за спину и подтолкнул дулом вперед. — Топай. И не вздумай бежать. Хоть убивать тебя и не приказывали, ноги прострелю за нефиг делать.
— Не слишком оптимистичный прогноз.
— И молча!
Однако Мигель не успел пройти и нескольких шагов, как позади раздалось хрипение. Обернувшись, он увидел Тони, которой одной рукой держал Рори, а второй душил солдата. Впрочем, "душил" — неверное слово. Он просто сломал ему шею. Рори в этот момент любовался бабочкой, севшей на плечо брата, и ничего не видел.
Мигель тяжело осел на землю — ноги совершенно не держали. От облегчения, что Рори жив, что Тони спас его от смерти, от того, что он снова не один — все это настолько расслабило Мигеля, что он не хотел подниматься, а хотел упасть и проспать трое суток кряду.
И только знакомые голоса вывели его из состояния блаженного отдыха.
Корнелиус и Шон топали к ним, то и дело спотыкаясь о торчащие из земли камни, и негромко препирались. Первый тащил спортивную сумку, в которой что-то позвякивало, второй обвешался автоматами на манер Рэмбо и держал в каждой руке по гранате.
Забыв об усталости, Мигель вскочил и бросился к ним. Он не один! Больше не один!
Этой же ночью они покинули горы. Здесь больше нельзя было оставаться, и они двинулись на запад, к Синалоа. Вражеская территория, поймай их кто из местных картелей, и им пришлось бы несладко, но братья Финч как никто другой умели скрываться. Их пестрая компания, несомненно, привлекала бы внимание, но только не в туристическом центре. На попутках им пришлось добираться до Кульякана, а там уже, переодевшись в туристов, они могли спокойно гулять по улицам, не привлекая внимания. Правда, Мигель никак не мог взять в толк, каким образом никто не замечает Тони — эту скалу видно даже из Тихуаны! Еще и с кровавой полосой на лице... Зашить рану не было возможности, и теперь у него наверняка останется шрам.
— Как будто он об этом переживает, — пробормотал он. Голос понемногу возвращался, и Мигель мог уже разговаривать на приличной громкости.
Больше всего на свете ему хотелось сейчас связаться с отцом, но это было невозможно — по словам бабули, он находился за границей. Ей Мигель тоже опасался звонить — пусть тюрьма для нее и безопасное место, кто знает, какие птички сидят на проводах. Она с ума сойдет, когда узнает, что деревню обстреляли, но известить о том, что с ним все в порядке, пока было невозможно.
Рори с громким хлюпом пил молочный коктейль, Корнелиус изучал количество пузырьков в газировке, а Шон поедал тако, не забывая стрелять глазами по сторонам. Тони развалился на стуле, который казался кукольным под его тушей, и лениво выкусывал сосиску из пятого по счету хот-дога. Мигель ерзал на стуле, пытаясь понять, следит за ними кто-то, или нет, но вокруг было столько людей, что не выцепишь кого-то подозрительного при всем желании. Но и их также сложно найти. Не зря Финчи решили спрятаться в курортном городе — тут всегда полно народу, везде рыщут военные и полиция.
— Что дальше? — нетерпеливо спросил Мигель. — Не можем же мы тут вечно оставаться. Бабуля выйдет еще нескоро, у нее был запасной план на этот счет?
— Никакого. — Шон покачал головой. — Но ты не бойся, Мигелито, мы тебя не оставим.
Тони оскалился и протянул Мигелю половину хот-дога. После того, как мальчик спас Рори, гигант проникся к нему особенной нежностью и при всяком удобном случае делился едой. Шон говорил, что это наивысшее проявление любви со стороны старшего брата.
— Я не сомневаюсь. — Мигель улыбнулся и осторожно взял хот-дог из лапищи Тони. — Но я не об этом. Я имею в виду, чем мы будем заниматься дальше? Лаборатория разрушена, бестолково бегать туда-сюда еще года три никакого резона. Да и деньги у нас так быстро закончатся.
— Пробирки не продам. — Корнелиус прижал к себе драгоценную сумку. В ту ночь он не взял никакого оружия, зато оборудования стащил мама не горюй. — Лучше голодать.
Мигель ухмыльнулся. Он уже знал, что предложить братьям, и был уверен, что они согласятся. Тони уж точно. — Голодать не придется. У меня есть одна идея. — Он наклонился вперед, и четыре головы последовали его примеру. — Мы организуем собственный картель.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
