— Здесь только повелитель Ондис, — Мовен нахмурился. — Наш Король серьёзно болен, Речники. Не беспокойте правителей попусту, идите к Морнкхо, ешьте и пейте. Речник Фрисс, твою хиндиксу разбирать?
— Не надо, я ненадолго. Спусти шар и погрузи пару охапок дров, — покачал головой Фрисс. — Пойдём, Кесса. Отдохнём у Морнкхо и поищем комнату. Наверняка весь "Кошатник" сейчас свободен...
Они поднялись по Изумрудной Лестнице — зелёные стёкла, припылившиеся за зиму, блестели скупо, да и стены Замка не сверкали чистотой. Над воротами колыхалось вывешенное синее полотнище с золотистым котом, и Фрисс еле заметно усмехнулся, проходя под ним.
— Как миновала зима? — спросил менн Морнкхо, остановившись у стола Речников. — До вас докатились неуместные оттепели в последнем месяце? Замок в те дни просто врастал в лёд, служители не могли открыть ворота...
— И у нас то же самое, зато в начале весны ледяные демоны совсем взбесились, — вздохнул Фрисс. — Но мы дожили до их отступления — и Замок тоже... Скажи, Морнкхо, что случилось с Астаненом? Правда, что он заболел?
Кесса отложила кусок икко и прислушалась. Алсаг безучастно поглощал икенур, устроившись у ног Речника. Менн наполнил чаши гостей разбавленной кислухой и склонил голову.
— Это была тяжёлая зима, Речник Фрисс. Ты помнишь, Астанен и в том году был слаб после ранений, немного опомнился к лету, но лето ведь было... вы видели всё это, Речники. Сейчас наш правитель более похож на тень. Зелья Нэйна очень хороши, но не тогда, когда тело и дух истощены. Если бы Астанену хоть один год пожить спокойно...
— Всем нам пожить бы спокойно хоть один год! — в столовую быстрым шагом вошёл Домейд Араск. Его цепкий взгляд остановился на мгновение на Кессе, потом соскользнул на Фрисса, и Всадник Изумруда улыбнулся краем рта — жутковато и неприятно, как нежить, вздумавшая выглядеть мило.
— Ты как нельзя вовремя, Фриссгейн Кегин. Иди за мной. Астанен хочет видеть тебя. Нет, только тебя. Подожди здесь, Чёрная Речница. Морнкхо, кот и девушка на твоём попечении, воина я скоро верну.
Все четверо переглянулись. Фрисс втайне надеялся, что ранней весной Наблюдатель из Ордена Изумруда будет сидеть на родном Острове Сотиен, а не бродить по Замку со взглядом изголодавшегося упыря...
— Кесса, не ешь моего Листовика, я не задержусь, — ухмыльнулся Речник, погладив Речницу по руке. — Надеюсь, Наблюдатель Изумруда не на костёр меня поведёт...
Домейд сузил глаза, но промолчал. Он шёл по коридорам быстро, Фрисс с трудом успевал за ним. За одним из поворотов "изумрудник" остановился, внимательно глядя на Речника.
— Аойген более не в списке Запрещённых Богов, — напомнил ему Фрисс, у которого этот взгляд вызывал тревогу и нарастающую слабость в мышцах — будто Наблюдатель вытягивал из него силы. — Что на этот раз вызвало подозрения у Ордена Изумруда?
— Заметь, что я ничего не говорю о Чёрной Речнице, — негромко сказал Домейд, — о её опытах в Некромантии... и даже о корабле-мертвеце прямо у ворот Замка. Но вот твой Фагейт... с этим котом что-то не так, Фриссгейн. Пока не могу сказать, что, но он определённо необычен.
Фрисс посмотрел на потолок.
— Не вижу ничего необычного, Наблюдатель. Айшер не рассказывал в том году, как Алсаг вытащил меня из-под горы костей, когда я валялся с переломанными рёбрами и вздохнуть не мог?
— Я не сказал, что этот кот опасен, зол или умышляет недоброе, — нахмурился Домейд. — Но я рассмотрел бы его внимательно. Айшер — доблестный воин Ордена, но Наблюдателем назначили не его, а меня. И мне что-то кажется странным... Но идём, нельзя заставлять Короля ждать.
Правитель был в Зале Венца — против обыкновения, один, полулежал, откинувшись на спинку трона, кутался в меховой плащ. В Зале не было холодно — ровное тепло наполняло воздух, но Астанен прятал руки под покрывалом и был необычайно бледен. Увидев Фрисса, он с трудом улыбнулся и встал.
— Силы и славы, Речник Фриссгейн! Вижу, ты перенёс зиму легче, чем я. Садись, мы поговорим немного. Спасибо тебе, Домейд, больше я не потревожу тебя.
Домейд кивнул, оглянулся напоследок на Фрисса и вышел за дверь. Астанен опустился в кресло и нахохлился, как большая птица. Речник с опаской сел рядом, на вечно пустующий трон королевы.
— Силы и славы Королю Астанену! Что случилось? Говорят, что ты заболел, и серьёзно...
— Не я, — покачал головой правитель. — Сама Река больна, и пока её раны не затянутся, мне не выздороветь. Скалы её берегов — мои кости, приречный песок — моя плоть, воды Реки — кровь в моих жилах. Не думай, что это красивые слова...
Он приподнял правую руку, поморщился и оттянул рукав к плечу, обнажив предплечье и плечо. Фрисс успел уже заметить, что правую кисть скрывает перчатка, но не понимал, в чём дело, а теперь увидел и с трудом удержался от вопля. Кожу Астанена покрывали язвы, и чёрные пятна вокруг них сочились сукровицей. Правитель поправил повязки и спрятал руку. Его взгляд был холоден и ясен.
— На Реке не осталось целителей?! Ондис, Канфен и Келвесиенен вместе не могут помочь Королю?! — Фрисс привстал с места. — В Нэйне есть зелья, от которых вырастают новые кости! А если это Квайя обожгла тебя...
— Это Чёрная Буря, Фриссгейн, — нахмурился Астанен. — И все зелья перед ней бессильны. Пока выжженная земля на востоке не оживёт, а воды Дзельты и Яски не очистятся... Я, возможно, негодный правитель, и боги четыре года указывают всей Реке, что мне в этом Замке не место. Если бы знать наверняка... Я не стал бы спорить с ними. Так или иначе, я скоро покину трон. Кому-то другому достанется серебряный венец. Вот только я никому не хочу передавать мёртвые реки. Если боги милосердны, они дадут мне время, чтобы вернуть жизнь Яске и Дзельте...
— Боги не могут считать тебя плохим правителем, — нахмурился и Речник. — Это ложь, а тех, кто сказал тебе это, надо побить палками. На Реке и в Нэйне много магов, и сарматы тоже помогают нам. Скоро они узнают, как очистить притоки. А может, уже узнали...
— У нас славные маги, и сарматам я тоже благодарен, — вздохнул правитель, — но мёртвый яд на притоках равнодушен к их усилиям. Силитнэн много с кем говорил, пытался даже отыскать Инальгонов, позвать на помощь их, пусть даже её цена будет высока... Никто не откликнулся. А те, кто помогает нам, бессильны перед этой бедой. Жаль будет, если моему преемнику достанутся отравленные реки, вдвойне жаль тех, кто из-за чёрного яда покинул дома. Как же легко всё испортить, Фриссгейн... Но я позвал тебя не для того, чтобы причитать. Я получил странное послание на днях...
— Инальгоны отозвались? — с робкой надеждой спросил Речник. Он верил, что Инальгоны вернут жизнь даже реке, текущей ядом от истоков до устья. Смогли же они очистить пещеры Энергина, опалённые Старым Оружием...
— Две кимеи пришли ко мне пару дней назад, — Астанен пристально смотрел на Речника. — Они уверяли, будто есть двое магов, изгоняющих из воды и земли любую отраву. Две женщины из народа хелов, живущие в Хэнгуле. Будто бы их имена знает вся Кецань, и они помогли уже многим, кто из-за чародейства остался без чистой воды.
— Эта весть прекрасна, — прошептал Фрисс. — Кто полетел в Хэнгул? Сам Канфен, или Халан и Дилан, или...
— Погоди, Речник, — поднял руку Астанен. — Кимеи не лгут. Но в их словах мне мерещится какой-то подвох. Поэтому я не стал собирать посольство, поднимать на крыло драконов и будоражить Халана и Дилана призрачной надеждой. Я попросил Домейда найти толкового и опытного Речника, и он привёл тебя. Думаю, я могу тебе довериться. Это задание — не чета тем невероятным, которые ты выполнил, оно не слишком сложное, и через месяц ты уже вернёшься на Реку. Я отправил бы Тиллита Хонву, но он занят с учениками...
— Ты посылаешь меня в Хэнгул? — Речник усмехнулся. — Что же, я отправлюсь на рассвете. Кого мне там искать?
— Прежде всего тебе надо будет пройти там тихо и скромно, — нахмурился Астанен. — И в дороге не рассказывать никому, что ты надеешься найти. Кецань богата проходимцами, а на восточных притоках сейчас ухватятся за любую соломинку... и я не хочу невольно обмануть тех, кто мне верит. Ты отправишься в Хэнгул одиноким путником. Там земли гвелов, а гвелы не враги нам, и я надеюсь, что ты не будешь пугать их без причины... Но на всякий случай — возьми.
Тонкий футляр из бирюзового стекла лёг на ладонь Речника, распространяя прохладу и запах водорослей и мокрой травы.
— Верительная Грамота Реки, — сказал правитель, — навряд ли она тебе понадобится, но если чародейки не поверят тебе, Грамота убедит их.
— Благодарю тебя, Астанен, — Фрисс склонил голову. — Как зовут этих чародеек?
— Кита и Вайта из рода Элвейрин, — правитель протянул Речнику листок с надписью, сделанной мелкими, но причудливыми буквами. — Хелийки, сёстры-близнецы из Хэнгула. Возьми у Морнкхо припасы на дорогу, возьми в Подвале Ракушек сорок кун на расходы и немного товаров на обмен, если колдуньи запросят часть платы вперёд. Я очень надеюсь, Фрисс, что путь твой окажется безопасным и не утомительным, и через месяц ты вернёшься... с этими людьми или с вестью о том, что их вовсе не существует — неважно. Боги Реки глядят на тебя с надеждой...
Где-то рядом зашумели волны, зашуршали сухие травы, и камешки с плеском посыпались в воду. Аквамариновые блики рассыпались по броне Речника. Он усмехнулся.
— Не самое сложное из твоих заданий, Астанен. Можно взять с собой Кессу? Она в Кецани ещё не была.
— Чёрная Речница так же заметна в гвельских степях, как я сам верхом на Рубиновом Драконе, — покачал головой повелитель Реки. — Не бойся, Кессе в этом году не будет скучно. Канфен всё-таки нашёл для неё учителя-лучевика. Подробностей я, правда, не знаю...
Он с досадой покосился на изуродованную руку.
— Этой весной от меня никакого толку! Одна надежда — на мирный год. Отправляйся, Фрисс. Силы и славы!
Он устало откинулся в кресле и прикрыл глаза. Речник склонил голову и вышел из Залы. Верительная Грамота сгинула на дне его сумки. Он еле слышно хмыкнул. Гвельские степи! Не задание, а месяц отдыха. И там, в отличие от берегов Канумяэ, ледяные дожди бывают только на исходе зимы, а в месяце Нэрэйт уже можно ходить без рубахи.
В Подвалах Ракушек, как всегда, было холодно, тихо и пустынно. Мирни Форра, прославленный казначей Реки, с двумя помощниками рассыпал для просушки старые куны — семена-монеты подмокли, когда сквозь тонкую трещину в стене просочилась вода, и каменщик сейчас заделывал разлом, а полосатые семена сохли на белёном полотне.
— У гвелов много хороших товаров, — заметил Мирни Форра, высыпав перед Речником сорок кун. — Только не уподобляйся голодному дракону — не кидайся на мясо! Весной гвельская скотина костлява. Шкуры — хорошо, ткань — ещё лучше, Кими, велат, тополёвый мёд и сушёный Яртис — прекрасно. Ящер-анкехьо тебе не нужен, даже детёныш. Не нужен! Приходили тут четверо в прошлом году...
Мирни презрительно фыркнул, вспоминая Речников, поддавшихся на уговоры гвелов. Прокормить анкехьо, может, и проще, чем Двухвостку, но в пещеру эти существа одинаково не помещаются, а от холода погибают в несколько дней, хоть одень их в меха...
— Что предложишь на обмен? — поспешно спросил Фрисс, зная, что тема бесполезных и вредных трат — одна из немногих, волнующих Мирни. Речник думал, что купит пару гребней из панциря Двухвостки или анкехьо... ну, возможно, крашеных нитей, тополёвого мёда, две-три шкуры — старые истрепались...
— Обмениваться с гвелами — затея странная, — пожал плечами казначей. — Возьми ракушек и немного янтаря, он там в цене — его сжигают в храмах... Вот ещё низка перламутровых монет — там перламутр редок...
В столовой, пока Фрисс бродил по Замку, прибавилось посетителей — Речник Тиллит нашёл Кессу и сел рядом с ней, почёсывая Алсага за ушами. Разбуженный кот недовольно щурился и поводил хвостом, но терпел.
— Речник Фрисс! Я уже думал искать тебя, — усмехнулся Тиллит. — Вы с Кессой рановато прилетели... но, с другой стороны, у нас будет лишний месяц на обучение. В этом году Король решил порадовать новичков — и помочь им, особенно тем, кто изучает магию. Мы будем заниматься не в Замке, а в Венген Эсе... кто-то заглянет и на Острова, но это уже в следующем году.
— Венген Эса?! — Фрисс протяжно свистнул. — Ничего себе... Мы в своё время о таком и не мечтали! Золотой город очень красив. Повезло твоим ученикам...
— И сам я рад побывать там снова. В простой год никогда не хватает времени на такие перелёты... — покачал головой Тиллит. — Речник Фрисс, не поможешь мне в одном деле? Или Астанен уже выдал тебе задание?
— Выдал. Улетаю завтра в Хэнгул, — вздохнул Фрисс. — Чем помочь?
— Хорошее задание, мне бы таких... Если тебе по дороге, забери из Фейра остальных новичков и довези их до Венген Эсы! Я буду ждать в Замке тех, кто живёт на притоках, и вместе с ними догоню вас.
— Нет ничего проще, Речник Тиллит, — усмехнулся Фрисс. В этом году ему везло на лёгкие задания.
— Отвези туда Речницу Кессу, Симу Нелфи, Речника Кенну и хогнийских магов — Свена, Югеса и Элису. Речница Сигюн их знает в лицо, найдёт в Струйне, но летать ей некогда... А ждать вас будут в Башне Водяного Мха. Помнишь, где это?
— Найду, — кивнул Фрисс. — Ну вот, Кесса, а я переживал, что ты ещё Венген Эсы не видела. Посмотришь на золотые башни...
Из Замка они улетали на рассвете. Фрисс думал, глядя на тёмный поток под килем, что корабль он оставит в Фейре — и, скорее всего, у родичей новобранца Кенну. Им хиндикса пригодится. А в обмен, если они будут настаивать, возьмёт комок паучьего клея. В том году истратил почти все запасы, латая то шар, то борта... хорошо хоть, паучьи канаты так просто не рвутся, и позапрошлогодних запасов ещё хватит на пять лет...
Там, где Зелёная Река впадала в Великую Реку, у Огненной Кручи, жители вкапывали в землю ещё один каменный причал. Белые стены древнего храма, омытые дождём, тускло блестели. Над первым этажом уже наполовину вырос второй, между башней и обрывом, вдоль стены, поднималась откопанная и отчищенная от земли лестница с низкими, но широкими ступенями — такая, будто её строили менны, чтобы удобно было вползать по ней. На кусте Кенрилла ещё не было листьев, но уже набухли почки, а с ветвей свисали пёстрые ленты и чешуйки из перламутра и стекла. Шестеро жителей возились с тяжёлым каменным кольцом, ещё несколько голосов доносились из бывшей пещеры жреца. У входа в неё громоздилась груда полусгнившей травы, земли, мха, какие-то обломки дерева... кажется, в пещеру кто-то хотел заселиться.
— Есть ли жрецы у этого храма? — спросил Речник, осторожно заглядывая в зияющую в обрыве дыру.
— Через месяц появятся, — откликнулся житель — пришелец из Города Сеф, проверяющий, не размыло ли зимой прошлогоднюю каменную кладку. — Кого-то пришлют из Сароо-Кема... Вот думаю, не жутко будет ему в этой пещере?
Тёплый янтарный свет разливался по древнему залу, и Фрисс уловил в воздухе запах кислухи, жареной рыбы и еловой смолы.
— Силы и славы Аойгену, властителю случая! Под твоим знаменем мы победили саму смерть... — Фрисс склонил голову у алтаря, наливая в чашу тёмную хумику. Менн Морнкхо, отдавая Речнику свёрток с флягой хумики и копчёным Листовиком с пряностями, загадочно усмехался и подсчитывал, сколько таких свёртков ему нужно заготовить. Не один Фрисс знал теперь дорогу к дому Аойгена, и не только он приносил почести Воину-Коту...
