Великий эсперимент (Гп - рудазов)

— Но магический выброс в таком возрасте — это очень странно, я много читала про маленьких волшебников, и в книгах писали, что первые выбросы могут начаться с четырёх лет, когда организм ребенка становится более крепким. И еще Гарри слишком спокойный и вообще перестал плакать, — ну да мне только рыдать от счастья не хватает, а специально притворяться нет никакого желания. Мама видимо поняла, что я скоро лопну и перестала пытаться заставить меня съесть еще больше молочной кашки. — Не будь таким безалаберным, Джеймс! Это же наш сын.

— Ну Лилс, раз не плачет, значит у него все хорошо, и ты отлично справляешься, а магический выброс, ну значит будет сильным магом как Дамблдор. Все, я побежал, меня Сириус ждет. Все будет хорошо родная, не нервничай, — Джеймс поцеловал нас обоих и ушел.

Вот же обормот, я бы уже вел лабораторный журнал. Правда никаких экспериментов я со своими двумя негодяями не проводил, но журнал вел. Я же хотел быть хорошим отцом и литературы прочитал море про это дело. Правда, когда моя дочка в садике поцеловала какого-то мальчика, я журнал вести перестал чтобы не портить себе нервы, и к тому времени моего опыта уже хватало для нормального воспитания.

— Вот же … тц, — Лили тряхнула своими красивыми волосами, щекотно. Я бы понятливо закивал, но не хотелось ее еще больше нервировать слишком умным поведением.

Время шло, я уже увидел лично своими глазами остальных мародеров. Блин, ну что за название. Когда они говорили, что мол новое поколение мародеров растет, глядя на меня, аж коробило от этого. Как мне показалось, Ремус был самым адекватным из них, хотя и выглядел все время помято и нагло отказывался носить меня на ручках. Сириус оказался еще безалабернее чем Джеймс, но какая харизма, какая аура веселья его окружала. Наверное, девушек он просто штабелями укладывает, вообще не напрягаясь. Питер же был незаметным. Вообще бывало, что про него просто забываешь, тихий, в не очень опрятной одежде, человек-невидимка. И я уверен, что он такой безо всякой магии. Из таких парней идеальные шпионы получаются.

На меня все чаще накатывает грусть, говорить до сих пор практически не получается. А скоро мой день рожденья, и сказка перестанет быть хорошей. Я не знаю, что делать. Мне очень хочется спасти хотя бы мою новую маму. Но это нереально. Я даже выговорить слово «опасность» не могу. Магия в таком возрасте не работает, да и опасно что-то делать, не хочу сквибом становиться. И даже если и получится пошатать комнату, против боевого мага уровня Лорда Волдеморта это просто смешно. Но как же не хотелось просто смириться с таким исходом. Когда я придумывал свой план, я как-то пропустил этот момент. Я понимал, что это изменить не смогу и не заморачивался, но сейчас было больно и горько.

[POV Лорд Волдеморт]

Поттер отлетел к стене от авады, практически не оказав никакого сопротивления, растерялся, как только увидел, кто стоит за дверью и даже не успел достать палочку, и это аврор, куда катится этот мир. Ярость от вида этого ничтожества обожгла нервы.

Я поднялся по лестнице, желая покончить с этим побыстрее. Как я дошел до такого, что должен убивать новорожденного ребенка? Девчонка что-то лепетала и мешала быстро все сделать, авада сорвалась с палочки просто мгновенно, потом вспомнил, что хотел оставить ее Северусу. Как же меня все бесит. Ребенок стоял в кроватке, и со странной гримасой, похожей на ненависть, смотрел мне прямо в глаза. Я в нерешительности направил на мальчика палочку, убивать ребенка не хотелось, но было необходимо. На секунду меня сковал страх от этого несвойственного детям взгляда, быстро сменившийся новым приступом ярости. Легилименция сработала уже просто на автомате.

— НИЧТОЖЕСТВО, Я ХОЧУ ПОРВАТЬ ТЕБЯ НА КУСКИ, НО ВРЕМЯ ЕЩЕ НЕ ПРИШЛО, — громом прогремело в сознании маленького чудовища. Липкий ужас поселился рядом с сердцем, но новая скорее автоматическая вспышка ярости охватила меня, отработанным до автоматизма движением я послал аваду прямо ему в лоб. Вспышка света вокруг и мир развалился на кусочки…

[EndPOV Волан-де-морт]

Первое время после авады в лоб я думал, что моя голова превратилась в кисель, даже больно было смотреть вокруг. Прямо перед тем как эта тварь кинула в меня убивающее проклятье, я успел заметить, как на стенах комнаты вспыхнули яркие белые круги и письмена, а потом мир померк. Я много думал об этом дне, но так и не смог понять, что это произойдет сегодня. И то что этот день ничем не отличался от предыдущих совсем не оправдание. Меня душила бессильная ярость. Я уже привязался к своей новой семье, и не хотелось ее терять.

В сознание я приходил урывками, перемежающимися головной болью, вот Сириус что-то кричит, вот Дамблдор что-то говорит здоровяку, наверное, Хагриду. Снейп рыдает над телом матери. Черт, как же больно. Потом сильный ветер и головокружение, опять потерял сознание. Очнулся в больнице на руках у женщины, немного напоминающей маму, наверное, тетя Петуния. Мне сделали укол обезболивающего и протерли чем-то прохладным лоб, мне стало легче. Неделю меня таскали по врачам. Оказалось, из-за переохлаждения я заболел.

Кстати, в фильме персонажей чересчур утрировали: Вернон Дурсль оказался нормальным дядькой и не таким толстым, а Петуния была довольно красивой худенькой брюнеткой с зелеными глазами, как у Лили.

До пяти лет моя жизнь была болью, я старательно, как мог, изображал обычного ребенка и прятал магические проявления, так что никакого чулана не было, да и бояться Дурсли меня даже не начинали. Так и не понял, почему в каноне они плохо к ребенку относились. Я сразу показал себя умным ребенком, интересующемся буквально всем, но старался не надоедать и избегал разговоров про магию, а то мало ли.

А вот после шести лет начали происходить странные вещи, как-то раз все проснулись и сели за стол завтракать и вдруг Петуния начала на меня орать, чуть ли не так как в каноне.

Я так удивился что взял и стал делать что говорят, тупо все дела по дому, но вечером подловил ее одну в комнате и заставил себя выдавить скупую мужскую слезу. Я рассказал, что всегда хорошо себя вел и любил ее и дядю, и сделал всю работу по дому, что испугался как она на меня кричала. Пока мыл пол, хорошенько измазался, и контраст получился такой, что, взглянув в зеркало, слезы чуть не стали настоящими, а я еще переживал не сыпануть ли в глаза песка перед своими откровениями.

Просто поговорить с ними как со взрослыми у меня бы не получилось. У них не то воспитание, а у меня не тот возраст. Она сначала хотела на меня наорать, а потом посмотрела на меня и ее взгляд затуманился, и она чуть не разревелась от того, что издевалась надо мной весь день. И наговорила кучу гадостей.

Вот тогда я реально испугался. Если ей кто-то промыл мозги один раз, и мне просто жалостью удалось сломать программу поведения, то второй раз такое могло не прокатить, а ведь есть еще и Вернон с Дадли.

Моя ошибка, нужно было брать поменьше старшеклассников и студентов пускать в башню, и давать поменьше читать дамбигадских фанфиков. Но они давали просто огромное количество веры, и я скрепя сердце (может даже не фигурально, оно же искусственное было), их набрал слишком много, теперь мне стало не по себе. Этот мамонт мне пока не по зубам. Мало ли что ему в голову стрельнет, у него опыта с мой век, но у меня-то не было магии и кое-какие моральные стопоры были. Я бы, если нужно было вырастить неприхотливого мальчика-героя, его бы реально растил и учил, а не тупо издевался.

Нужно было срочно что-то решать, и ситуация позволяла. Пока Петуния уязвима для внушения и психика раскачана.

— Тетя, мне кажется, что ты вела себя странно, ты раньше никогда на меня не кричала, — импровизация не пошла, но нужно продолжать. Вон как странно на меня посмотрела. — Ты же знаешь, что я очень умный, я помню маму Лили, и про магию, очень нечетко, но помню.

— Никакой магии не существует! — Испугалась она. Ну знал же, что так и будет, блин. — Ты не можешь помнить, ты был очень маленький!

— Но я все равно помню, даже как ты меня в больницу принесла, когда у меня шрам болел и когда заболел пока лежал в корзине под дверью, — суки, даже не колданули согревающие чары. Я, кстати, за это отдельно отомщу. Бедная тетя аж побледнела на такое заявление. — Так что я знаю про магию.

— Я никогда ей не пользовался и не делал ничего странного, ты же знаешь! Я хочу, как дядя Вернон закончить институт и заниматься элек… электорникой! Но понимаешь, я очень за тебя переживаю, вы моя единственная семья, я тебя очень люблю, но тот злой дед Дамблдор, — пошла наживка. И обнять для пущего эффекта. Сейчас минутка молчания и подсекаем.

— Что Дамблдор?! — чуть не взвизгнула она.

— Он плохой и злой, постоянно издевался надо мной и родителями, — ненавижу ложь во благо. Но только так сейчас можно исправить ситуацию. Если он просмотрит ее воспоминания — вот это будет попадос. — Я думаю, тебя кто-то заколдовал на злое поведение. Вот сейчас ты совершенно нормальная и хорошая, вот! Я сразу почувствовал, что все стало нормально!

— Этого не может быть! Кто и когда мог меня заколдовать?

Пф, она даже не сомневается по глазам вижу, что-то почувствовала, наверное, она же сквиб все-таки, а не магл. Я это понял, когда со мной поздоровался мужчина на улице, когда увидел мой шрам, его никто не видел кроме меня и тети, так что я специально откинул челку и сделал вид, что тру его рукой, но она не обратила на это внимание, только на то, как он странно был одет. Надо запомнить и уговорить ее проверить родство, кстати. Если в этом мире есть такая вещь.

— Я не знаю, может, когда ты вчера ходила в магазин за молоком, — между прочим, вполне может именно так и было. Ее одной достаточно, чтобы испортить мне жизнь. Вернон ее слушается почти во всем. Если бы она меня невзлюбила, он бы тоже поддержал, хотя может и не сразу, я очень интересовался, чем он занимается и сумел его разговорить. Между прочим, у него своя компания, выпускающая электроинструменты, и довольно неплохие для этого времени, уж я-то, точно разбираюсь. Интересно, знает ли она где живет профессор Снейп? — Может, ты знаешь кого-нибудь из друзей мамы? Они могли бы помочь, чтобы такого больше не случалось. Или как попасть в магазин для волшебников, я бы мог купить книги и научиться защищать тебя и Дадли. Может, даже смогу прогнать волшебных котов миссис Фигг.

— Каких котов?! — Она ошарашено на меня посмотрела. Они ее все время раздражали, постоянно лазили в ее цветах и мяли фиалки. Я, конечно, рискую с таким заявлением, я знать это как бы не мог, не хватало опыта. Попасть в мир магии и не иметь доступ к книгам меня сильно раздражает. Может, получится ее уговорить сходить в Косой переулок и в Гринготтс.

— У миссис Фигг волшебные коты, они постоянно ходят вокруг нашего дома и смотрят на меня, и от них пахнет магией, — боже, что я несу. — Неужели ты не замечала?

— Сейчас, если так подумать, они и правда все время чуть ли в дом не лезут, а если замечаешь, то сразу прячутся. Я не раз видела, что они ведут себя слишком по-умному, у Грайвудов тоже есть несколько котов, но они не такие сообразительные, а коты Фигг чуть ли не слова понимают, — скорее для себя объяснила она. — Но ты маленький, и не сможешь ничего сделать даже с книгами.

Вот теперь настало время показать немного фокусов. Максимум, что я сейчас осознанно могу — приподнять в воздух предмет, и это я постоянно пытался делать по мере возможностей, пока никого рядом не было. Я показал пальцем на подушку в их комнате и, поднапрягшись, заставил ее подняться на метр вверх. Брови тетушки взлетели.

— Перестань сейчас же, — она с неприязнью на меня посмотрела.

— Конечно, тетя, я не хочу ничего случайно опрокинуть, — я сделал самую милую мордашку, на которую был способен, специально в ванной перед зеркалом тренировался. — Тетя, я в любом случае стал бы волшебником, потому что мама и папа ими были, но я всегда хорошо себя вел, не использовал магию. Сейчас я за вас боюсь, поэтому я должен научиться, чтобы вас защищать!

Она долго думала, а потом сказала мне идти на кухню перекусить запеканкой, потому что ей нужно еще подумать. Я подчинился, поскольку уже ничего не мог поделать. Не портить же отношения окончательно, пришлось сильно постараться, чтобы меня считали полноценным членом семьи.

Утром на следующий день мы всей семьей поехали в Лондон, Вернон что-то ворчал про занятость, не особо сильно, так что я не прислушивался.

— Вернон, погуляйте с Дадличкой пару часов, пока мы с Гарри сходим по магазинам за книжками.

— Ладно, пойдем сынок, купим тебе сладостей, — они пошли в ближайший торговый центр.

Тетя пошла по улице, и я старался от нее не отставать, раньше я не раз был в Лондоне, но тут все было немного по-другому, так что я практически не ориентировался по местности.

— Когда Лили приходили письма из школы, мы несколько раз ходили в этот ваш переулок. Я примерно помню, в какой стороне он находится. Там еще был этот ужасный паб, — даже спорить не буду, организовать вход в магический мир через «Клоака Максима» — это очень странное решение. Что в книгах, что в фильмах — место мне очень не нравилось. — Кажется, бармена звали Томас, и женщина в ведьмовской шляпе, которая водила нас по магазинам, говорила, что всех барменов там так звали, традиция такая или что-то вроде того.

Мы дошли до поворота, на углу был магазин скупающий старинные вещи (ни разу не удивлен), за поворотом и обнаружился искомый паб. Тетя не сразу поняла, что это он, пришлось показать на него и спросить, это оно или нет. Мы зашли в темное, запущенное заведение, чистой в котором была разве что барная стойка. И это вход в волшебный мир. Эти волшебники однозначно странные.

Сейчас раннее утро, так что посетителей практически не было, и слава богу. В дальнем углу зала за столиком сидел огромный заросший мужик под два с половиной метра ростом. Мне показалось, что он смутно смахивает на Хагрида из фильма, но опять же был не таким толстым как в каноне, они что специально таких актеров подбирали? Широкий в плечах, сразу появилось понимание что он довольно сильный, хорошо, что он сидел в полоборота от входа и был занят овсянкой с большим количеством бекона, так что нас он не заметил.

— Тетя, видишь огромного мужчину в углу? Он меня к вам привез, я его видел там, когда маму убили, — Петуния немного побледнела. — Он знает Дамблдора.

Петуния, мельком на него взглянув, решительно направилась к бармену и довольно тихо к нему обратилась за помощью чтобы открыть вход в Косой переулок, объяснив, хочет купить несколько самых простых книжек для меня, чтобы я почитал перед тем как попаду в Хогвартс. Мне даже показалась что она испытывает азарт от происходящего, хоть и боится. Удивительная женщина, кто бы что не говорил.