"Грифон""

Я мельком просмотрел заявление — в общем-то всё понятно — бла бла бла — пропала дочь...бла бла бла и с ней кольцо-брюлик и какой-то там кулон с магическим наговорённым камнем, привезенным из Таиланда — вроде как изумруд со свойствами охмурения противоположного пола. Дорогая видать штучка — первое, что пришло мне в голову. Эдакий амулетик, и все девчонки твои...(Вика, ох, Вика...мне бы этот амулетик..) И женщина тоже непростая — норковая короткая шубка, дорогие перстни, сапоги тысяч за десять, не меньше — я уже разбираюсь, как-то столкнулся с обувным делом. Седины нет — ухоженная, ещё красивая, чуть отодвинуть подальше от глаз — сойдёт и за тридцатилетнюю. Вблизи видно — морщинки вокруг глаз, а гладкая кожа результат ухищрения мастеров косметологии и магов-лекарей. Интересно, дочь на неё похожа? Фото не прилагается. Ей...ага — семнадцать лет. Исчезла три дня назад. Обычная история...тиснула побрякушки, свалила с парнем, сейчас кувыркаются где-нибудь на даче а потом будет отсиживаться, бояться приехать домой. Первый раз, что ли? Вон их сколько — стопа целая розыскных дел. Сбился с ног, по городу бегаючи.

Вообще — в розыске людей надо соблюдать один принцип — не спешить бегать и искать. Скорее всего, и так оно и бывает очень даже частенько, попавший чел сам привалит домой с повинной головой и помятой мордой. Хорошая бумага вообще-то должна вылежаться как следует, жаль, что этого не понимают мои начальники, требующие в десятидневный срок отписаться по факту.

— Итак, я вас слушаю — тускло сказал я, вздохнув, и покосившись на Петьку, исподтишка показывающего мне средним пальцем известную фигуру.

— Меня зовут Мария Васильевна Гринькова. Я мать пропавшей Василисы Гриньковой, и хотела бы поговорить с вами по поводу розыска моей дочери.

— Вы принесли фотографию дочери?

— Да, да, конечно — заторопилась женщина — вот, и не одну, возьмите!

Она щёлкнула замком сумочки, кстати, очень даже дорогой, от Финкельштейна, и достала пачку фото дочери, положив их мне на стол.

— Я все её фото взяла, на всякий случай. Все, что нашла у себя и у неё. Вот она маленькая, а вот в школе — она училась в школе с уклоном в лингвистику — а вот фото недавние, смотрите. Выберите, какие нужны для дела.

Ну конечно — в школе с лингвистическим уклоном — подумал я — какой же ещё! Уж не восьмая школа Заводского района, как у меня, само собой. А девка-то красивая...ногастая, сиськи что надо! Любительница одеваться провокационно — вон какие микрошорты и микроюбки...а это что? Упс! Прикоооольно...

Передо мной на фото стояла совершенно обнажённая Василиса Гринькова, совершенно не стесняющаяся своей наготы, а вроде даже ей гордящаяся. А что — есть чем погордиться, да. С такой-то фигурой...

Мать девицы видать заметила, что я пристально рассматриваю это фото дольше остальных, посмотрела на него, и слегка покраснела, потом выхватила его из моих рук:

— Это вам не надо. Случайно попало. Зачем она его сделала — я не знаю! Она девочка домашняя, никуда без спросу не ходит, нигде не задерживается, не предупредив нас. Я не хочу, чтобы у вас сложилось мнение, будто она какая-то распутница.

— Честно говоря — мне неинтересно — распутница она, или нет. Меня это интересует только в том плане — кто её мог похитить, если её похитили. Например — если она была девственница, то могли похитить, чтобы брать у неё кровь для магических действий. И слёзы. И кусочки плоти. И... — женщина побледнела, обмякла со стуком упала на пол.

Семёныч всполошился, побежал к аптечке, Петька стал наполнять стакан из чайника остывшей кипячёной водой, а я закусил губу — вот надо же было так — в понедельник, тяжко, а тут ещё заявительница со слабыми нервами.

— Кольцов, ты чего творишь?! — строго рявкнул Семёныч — баба и так еле на ногах стоит, а ты ей про кусочки плоти! Очертенел, что ли? А если сейчас жалобу накатает, что её запугивали? Ты думай другой раз, прежде чем плести всякую хрень!

— А я чего такого сказал! Ну правда же! — попытался оправдаться я — могли на запчасти украсть! Я что теперь должен делать?

— Думать ты должен! — сердито бросил капитан Федоренко, капая на ватку нашатырём — и искать её дочь! Кстати — она хорошая знакомая начальника. И Дмитрий Семёнович просил отнестись к её заявлению с максимальным вниманием. А ты чего? Про кусочки плоти?

Мне только этого не хватало — моё сердце затрепыхалось сжалось, как будто его посадили в маленькую ржавую клетку, откуда нет выхода — ещё и знакомая начальника УВД! Ну, всё...теперь будут каждый день прессовать, требовать результата. Не прикроешься хорошей бумагой.

Женщина вздрогнула, Семёныч ещё раз ткнул в её нос вонючей ваткой, дама глубоко вздохнула и при помощи моего непосредственного начальника взгромоздилась на стул.

Я выжидательно смотрел на Гринькову, не зная, как она отреагирует на свой обморок — может меня обвинит. Потом женщина достала из сумочки платок, надушенный стойким запахом тонких духов, потёрла им нос, и сухо сказала:

— Мне говорили, что вы профессиональный маг— розыскник, специализирующийся на поисках людей. И часто их находите. Вы можете найти мою дочь?

Я начал втирать ей в уши, что да, нахожу, но это зависит от обстоятельств, от времени, от мощности ауры, излучаемой человеком, от погодных условий, от...

— Остановитесь — прервала меня заявительница — если вы найдёте мою дочь — я дам вам двадцать тысяч долларов. Мой муж состоятельный человек, и может себе позволить любые траты ради нашей дочери.

— Кхе-кхе! — закашлялся в углу Петька, жадно прислушивающийся и Семёныч показал ему кулак — мол, не лезь!

— Вообще-то я зарплату тут получаю — я героически отбросил картинку себя, сидящего в ресторане, в новом костюме и вокруг хоровод девушек в эротических нарядах — вот если что-то для отдела сделаете — спонсорскую помощь — мебель, магические зеркала, ноутбуки новые — мы бы не отказались. Сами видите, какое убожество. Семёныч из-за спины дамы показал мне большой палец — молодец!

— Как скажете — пожала плечами дама — найдёте — будет вам спонсорская помощь. Так я могу рассчитывать?

— Можете. Я прямо сейчас и начну. Петя, закрой дверь, коллега. И лучше с другой стороны, хорошо? Валентин Семёнович — мне нужна малия — и тишина, по крайней мере минут десять. Вообще — я сколько раз вам говорил уже, просил — мне нужна отдельная комната для работы с малией! Это же не так просто, и опасно, между прочим! Можно потерять разум!

— Тебе нечего терять — мстительно буркнул Петька, выходя из комнаты.

Семёныч достал из сейфа драгоценную жидкость, получаемую из спецхрана областного УВД, отлил немного в блюдечко — грамм сто, не больше, сказав, чтобы я экономил — малии осталось на три раза, а привезти должны только в пятницу.

— И чем я должен работать тогда? Как можно работать, когда вы не обеспечиваете спецсредствами?

— Ножками надо работать, и головой! — парировал капитан Федоренко — как раньше работали наши отцы и деды. Избаловались вы — пропади магия, куда пойдёте? Бутылки собирать?

— Машины пойду ремонтировать. Или вон — найду их дочку и женюсь на ней. А они мне купят особняк в Каннах. Не напрягайтесь — не буду я жениться на ваше дочери, шутка это! — на всякий случай пояснил я, заметив, как брови дамы двинулись вверх.

— Я поняла — сухо заметила она — так вы приступаете к поискам, или нет? Вам это...малии надо? Я вам бочку привезу.

— Было бы неплохо — быстро застолбил я делянку золотодобытчика — вот как без малии магу-оперативнику заниматься поиском пропавших людей? Когда экономишь на каждой капле! А вы видите стопу бумаг? Ведь до потолка! Ладно, приступим. Всем полное молчание. Начнём с малого. Дайте мне последнее фото вашей дочери...да нет, не надо эту эротику, достаточно просто одной из самых свежих по времени фотографий. Ага, нормально. Теперь думайте о дочери, пытайтесь с ней связаться, поговорить, мысленно. Представьте её образ...возьмите меня за руку...встаньте...пойдёмте к карте города...думайте...думайте...

Я встал возле огромной карте, висевшей на стене, и закрыл глаза, сосредоточившись на ощущениях, на подобии матери и дочери — кстати, они были похожи как две капли воды, только мать гораздо старше. Потом я произнёс фразу заклятия, которой пользуются все маги-поисковики. Самое интересное, что если у тебя нет способностей поисковика — ты хоть убейся о стену, но сколько не произноси это заклятие — ничего не получится. У меня эти способности были. С детства.

Моя рука как будто бы сама по себе поднялась и потянулась к карте, палец ткнулся в точку где-то ближе к окраине города и я замер — тут!

— Она тут. В этом месте. Где — пока не ясно. И не ясно — жива она, или нет. Но она в городе.

— А как узнать, жива она или нет? — женщина с волнением закусила губу

— На то и малия. Присаживайтесь, и молчите. Не мешайте. Мне нужно сосредоточиться. Валентин Семёнович — постерегите у двери, ладно? А то влезет какой-нибудь идиот, и всё дело испортит.

Семёныч согласно кивнул головой и встал к двери, подперев её спиной. Работа с малией непростая штука, и можно лишиться не только разума, но и жизни — меня предупреждали на курсах началов поисковой магии. Так-то я работал с магической жидкостью уже раз десять, но...каждый раз, как я начинал вглядываться в чёрную маслянистую поверхность этой смеси крови мага, настойки боярышника, мочи младенца мужского пола до одного месяца и ещё пяти ингредиентов, два из которых были не для общего сведения, я испытывал трепет и у меня начиналось учащённое сердцебиение.

Слова заклинания падали тяжело, как свинцовые пули, в воздухе будто бы стало накапливаться статическое электричество, и у меня начали вставать дыбом волосы, несмотря на короткую 'полицейскую' причёску. Женщина напряглась, глядя на меня широко раскрытыми глазами, а я продолжать нараспев декламировать 'стих'.

Малия начала закипать, покрывшись пузырьками, затем её поверхность разгладилась и стал светлеть, образуя что-то вроде экрана телевизора. Я увидел, как девушка с фотографии подняла голову и посмотрела на кого-то, сидящего за столом. Этот кто-то говорил о том, что скоро он отпустит её, пусть не боится и не переживает.

Девушка лежала на широкой кровати, привязанная к ней наручниками, по одному на каждую конечность. Василиса была обнажена — совсем — и я увидел на её теле знакомые признаки того, что у неё брали кровь — сгибы рук у локтей её были перевязаны, обычно отсюда и брали кровь — или шприцами, или вульгарно надрезали сосуды. Скорее всего — сбылось самое худшее — девушку похитили для того, чтобы скачать у неё возможно больше крови, а потом...потом неизвестно. Видимо Василиса, как ни странно, была девственницей в её семнадцать лет, а значит лакомый кусочек для различных частнопрактикующих подпольных магов и колдунов. Кровь девственницы, да ещё и родившейся под знаком скорпиона, обладала большой магической силой и входила в состав множества зелий, одним из которых был магический наркотик под названием 'Веселье духов'. Тот, кто его употреблял, на сутки становился счастливым, как будто выиграл триста миллионов долларов в лотерею, приобретал неистощимую сексуальную силу, неутомимость, привлекательность для противоположного пола. Вот только после суток, если снова не принять этот пакость, человек впадал в такую дикую депрессию и агрессию, что готов был бить, резать, крушить всё вокруг. Лишь бы получить новую порцию веселья духов.

Привыкание происходило после первого приёма. Не зря за каждую каплю донорской крови теперь в больницах отчитывались, как за наркоту, а вопросы на тему — девственница ли та, что сдаёт кровь, были запрещены на уровне закона. За такой вопрос можно спокойно попасть в каталажку, где будут выяснять — с какой целью спрашивающий задал этот нехороший вопрос, и не имеет ли он отношение к вбросу на улицы города большой партии 'Веселья духов'. Уже давно ОБНОН пытается отловить этого мага, занимающегося изготовлением этой наркоты. Неужели мне повезло?

Я стал внимательно осматривать помещение. Ничего особенного — окон нет, кровать, стены в обоях, девица...изображение дрогнуло, и я чуть не потерял картинку — девчонка была хороша, и её прелести отвлекали меня от магии, разрушая концентрацию внимания. Я справился с волнением и продолжил рассматривать помещения.

Где-то за гранью сознания услышал голос матери Василисы:

— Ну что, что вы видите? Она жива?

— Тихо! — резко остановил её Семёныч — нельзя мешать магу, работающему с малией!

Взгляд бежит дальше, дальше...стол, заставленный колбами, наполненными жидкостями различного цвета. Стоят непонятные бутыли, магический хрустальный шар для связи на дальнее расстояние, книги, человек, наклонивший голову и что-то записывающий в большой книге. Рядом с ним упаковка здоровенных шприцов. Замер, ожидая, когда он поднимет голову, и я увижу его лицо... вдруг мужчина вздрогнул, и не поднимая головы, сказал:

— Подсматриваешь, тварь! Изыди! — он выкрикнул несколько слов, и картинка погасла, а малия взорвалась, выбросив облако чёрных брызг, залепивших мне глаза, рот — я чуть не задохнулся, автоматически вдохнув взвесь из противной жидкости, совершенно не похожей по вкусу на то пиво, что я так хорошо попил вчера вечером. Удар по моему сознанию был настолько сильным, что голова взорвалась болью, невероятной, пронизывающей и ослепляющей. Меня вырвало. Хорошо, что не на стол, и не на документы, а всего лишь в ведро с мусором, которое я благоразумно подставил поближе, как будто предполагал такое развитие событий. Впрочем — а почему не предполагал? Как раз предполагал. Работа с малией не терпит торопливости, а результат не всегда однозначный. Такое уже разок случалось, когда я вошёл в соприкосновение с одним магом в бегах. Он меня так шваркнул назад, в комнату, что потом тошнило полдня.

Закончив своё извержение, я отплевался, потом взял кувшин с водой и промыл себе глаза. Достал салфетки (сам купил, на свои деньги!), и стал оттираться, с грустью думая о том, что моей курточке, совсем ещё новой — всего год как ношу — пришёл конец. В форме, что ли, начать ходить на работу? Ну какого чёрта я поганю на службе свою одежду? Мда...

— Она жива? Скажите, она жива? — женщина судорожно сжала сумочку, её пальцы побелели, и она была готова снова упасть в обморок.

— Жива — поспешил успокоить я, опасаясь, что она снова брякнется на пол — захвачена магом. Она девственница, насколько я понял?

— Да — кивнула головой женщина — девственница. Всегда говорила, что бережёт себя для любимого и не разменивается на мелочи. Она очень умная и практичная девушка, вся в отца.

— Лучше бы она не была девственницей — пробормотал я под нос — всем было бы меньше хлопот.

— Что вы такое говорите?! — возмущённо возопила женщина — как вы так можете говорить?

— Он просто имел в виду, что если бы ваша дочь не была девственницей, её кровь, и всё остальное, никому бы не понадобилась. Имеется в виду — магам. Ценность имеет только кровь девственниц, и это самая распространённая причина, по которой воруют молодых девушек. Они должны быть девственницы, и желательно — рыжие, огненные. Эти больше всего ценятся. Ваша дочь брюнетка? Ну, они тоже имеют цену, правда пониже на порядок, в сравнении с рыжими.