Страж леса. (общий файл)

— Угомонитесь, оба! — зло прошипел я на разыгравшихся стражей. Эланиэль прикрыла нас хорошей маскирующей и глушащий шум иллюзией, но рисковать не стоило. Человек и так уже довольно тревожно косился в нашу сторону. Почует чего. Перетрусит. Да как дернет в противоположную от реки сторону. Далеко он, конечно, не убежит, но гоняться за ним даже короткое время мне не хотелось. — Эланиэль, что там? — повернулся я, к замершей возле ствола дуба невысокой хрупкой девушке, совершенно безоружной в отличие от остальных зеленых плащей.

— Я по-прежнему его не вижу, — ответила эльфийка, нервно покусывая губу.

Эланиэль весьма трепетно относилась к своему дару. К тому же, это был ее первый рейд. Девушка выбивалась из сил — стараясь показать свою полезность. Магом она была неплохим, третья ступень в столь юном возрасте — это не шутка, но вот практического опыта у нее было явно маловато. Она часто терялась если что-то не получалось или шло не так. Вот и сейчас она слишком переживала из-за того, что ее дар оказался бесполезен и браконьера мы заметили исключительно из-за неуемного аппетита Исила.

— Не вини себя. Человек, похоже, не первый раз охотиться в наших лесах и наверняка обвешан защитными амулетами с ног до головы, — успокоил я магичку.

Эланиэль несмело улыбнулось, от чего на ее щеках появились очаровательные ямочки. Я ободряюще кивнул девушке и вернулся к наблюдению за человеком.

Признаться, браконьер меня удивил. Давно мне не попадался столь осторожный представитель этого племени. Обычно при шуме Силсирэ — Сверкающей реки — все браконьеры теряют последние остатки разума и рвутся к реке, словно измученные жаждой кабаны на водопой. Хотя, само наличие разума у залезшего так глубоко в Истинный лес человека, вопрос весьма спорный. Обычная тактика браконьеров быстро раскидать ловушки по окраинам Erine и так же быстро исчезнуть, срезав по дороге немного Белого мха или набрав того же кэви. А, унеся ноги, вознести мольбу богам, чтобы на следующий день их ждала добыча, а не засада стражей границы. Этот же браконьер шел из глубины эльфийских земель и провел в лесу явно не один день.

— Я его чувствую, — удивленно прошептала рядом Эланиэль, растеряно хлопая длинными ресницами. — Клянусь Праматерью! (Праматерь, Великая Мать, Аэлине — одна из первых богов, от которой ведут родство все эльфийские дома) Я его чувствую.

Похоже, человек и сам понял, что его защита спала. Больно уж резво он покинул свое укрытие и кинулся к реке.

— Мелэдрим не спать! — хлопнул я по плечу четвертого зеленого плаща моей патрульной пятерки.

Тот только и ждал команды. Предназначенная человеку стрела уже давно спала на не натянутой тетиве его лука. Одно мгновение. Сухой щелчок. Тихий свист. Лесную тишину разорвали крики боли. Человек словно споткнулся и покатился по траве прямо к моим ногам, в его левой ноге белело оперение стрелы.

Элниэль, плавно поведя руками, развеяла иллюзию. Браконьер выпучил глаза, словно выброшенная на берег рыба. Он уже не кричал, лишь тихо стонал, с ужасом смотря на окруживших его зеленых плащей.

— Залечи ему рану, — кивнул я видящей, равнодушно разглядывая корчившегося на земле человека. Браконьер, как браконьер — легкая не сковывающая движения одежда, вместительный заплечный мешок, из оружия только длинный нож на поясе, разве что магических побрякушек навешано как на гвардейцах алых жрецов.

— Стоит ли возиться с мартышкой? — недобро усмехнулся Гаридил. Исил, не теряя времени даром, направился к орешнику пополнить запасы столь важного для себя фуража.

— Предпочитаешь тащить его в лагерь на себе? — поинтересовался я.

— Зачем? — удивился Гаридил. — Отправим его к богам, да и дело с концом. Эй, человек! — склонился он над пленником, доставая нож.— К какому богу тебя отправить? А, неважно, там разберутся.

— Убить всегда успеем, — перехватил я его руку. — У меня есть к нему вопросы.

По ушам резанул требовательный звук флейты, вызывая острую зубную боль. О, Великая Мать! За что мне это наказание. Из всех эльфов сигнальные флейты так действовали только на меня. Ненавижу эти магические игрушки!

— "Песня поиска" и, похоже, по душу нашей добычи. Ответ давать? — улыбнувшись уголками губ, спросил Гаридил. Его всегда забавляла моя реакция на мелодию сигнальной флейты.

— Делай, что должен, — скривился в ответ я, крепко закрыв свои уши ладонями. Это плохо помогало, но все же слегка притупляло боль.

Гаридил, убрав нож, достал из кожаного футляра, пристегнутого к поясу на манер ножен простую на вид флейту. Попади эта игрушка к человеку или орку, он мог бы до скончания времени пытаться выжать из нее хоть один звук. Чтобы услышать сигнальную флейту нужно родиться эльфом. Даже полукровки не способны слышать творение эльфийских магов. Хорошо им.

Но основной особенностью артефакта было не это. В черте Истинного леса. Звук одной сигнальной флейты в радиусе пяти миль принимался другой, так словно музыканты были всего в паре шагов друг от друга. Обеспечивая, таким образом, быструю передачу важных сообщений по цепочке.

Гаридил бросив на меня ехидный взгляд, неторопливо поднес флейту к губам — протяжная трель заскользила между стволов деревьев, подавая сигнал о нашем местоположении и пойманном браконьере. Мои зубы вновь свело от боли. Гаридил, явно в издевку, повторил сообщение дважды. Ничего. Зато теперь я теперь точно знаю, кто сегодня ночью будет стоять всеми нелюбимую среднюю стражу, да и завтра, пожалуй, тоже.

Наконец мелодия флейты смолкла, и я, помянув про себя добрым словом всех эльфийских магов с их магией, смог перевести дух.

— Дернешься, убью, — холодно предупредил Малэдрим браконьера, сняв с того широкий охотничий пояс с ножом, в потертых кожаных ножнах. — Эру? — протянул он мне снятый нож. Наверное, каждый аиэли Хармэ олэ — Южного оплота — знал о моем страстном увлечении оружием.

Вынув нож, я с удовольствием отметил, что, несмотря на потертый вид, это работа настоящего оружейного мастера. Богатые нынче пошли браконьеры. Короткий клинок из узорчатой стали, заточенный до остроты бритвы. Рукоять из оленьего рога, явно утяжеленная свинцом. Превосходный баланс. Золотой — не меньше. Иной меч стоит дешевле. Этот нож станет прекрасным дополнением к моей коллекции.

— Ногу покажи. Да не эту, дубина! Раненую ногу покажи! — приказал браконьеру Малэдрим. Человек, морщась от боли, вытянул вперед левую ногу. Похоже, стрела насквозь пробила мягкую часть икры, не задев ни кости, ни связки. Браконьер непременно должен поблагодарить Малэдрима за столь меткий выстрел. Сейчас Эланиэль затянет ему рану и в иной мир он отойдет уже полностью здоровым.

Малэдрим одним резким движением сломал древко стрелы и вытащил обе ее части из раны человека. Наконечник вернулся в колчан, а остатки древка отправились в ближайшие кусты.

— Он твой, Элани, — кивнул Малэдрим, видящей. — Только дернись! — вновь предупредил он браконьера.

Эланиэль бросила на Малэдрима возмущенный взгляд, который тот картинно проигнорировал. Сокращение имени допускалось лишь в узком семейном кругу: между мужем и женой, родителями и детьми.

Пока Эланиэль залечивала рану браконьера, тот боялся не то что двинуться, а даже глубоко вдохнуть. Малэдрим следил за ним, равнодушно барабаня пальцами по рукояти меча, и проверять быстроту его реакции человеку явно не хотелось. Умный парень, хоть и дурак.

Воздух резко похолодел. Словно мы были не на окраине Эрине, а на вершине Бледных гор. Явный признак скорого открытия Тропы. Я бросил на тихо скулящего браконьера задумчивый взгляд. Тропа ради этого жалкого человека — это уже серьезно. Что же он успел натворить?

Между двух жидких кустарников появилось бледно-голубоватое сияние. Спустя мгновение из него появилась пара эльфов в изящных посеребренных кольчугах, с длинными мечами за спиной. Я мысленно присвистнул. Судя по золотому плющу на гарде, к нам пожаловали не какие-нибудь подмастерья, а полные мастера меча. На весь Истинный лес их было не больше четырех сотен.

Холодно оглядевшись по сторонам, мастера меча замерли по обе стороны от открытой Тропы. За ними из сияния появилась эльфийка в довольно вольном наряде из короткой, едва прикрывающей колени и высокую грудь, туники и полусапожек на стройных ногах. Белоснежные волосы свободной волной спадали на плечи, обрамляя тонкое аристократическое лицо, с полными чувственными губами, изящным носиком и зелено-голубыми чуть раскосыми глазами под темными ресницами.

Я едва не выругался — мысленно перебирая, чем же мне так в последние дни удалось прогневать Великую Мать. Эль домини эри Сиэйлин княгиня Дома Сшеони собственной персоной.

Слегка обескураженные столь внезапным появлением одной из Круга Власти, мои зеленые плащи преклонили колени.

— Княгиня. Какая честь! — в отличие от моих подчиненных, я позволил себе ограничиться лишь легким поклоном. Неплохо все же быть князем эльфийского дома, даже если весь дом состоит из одного тебя.

— Князь Линалир! — Обольстительно улыбнулась Сиэйлин, бросив на меня плотоядный взгляд. — Я почему-то думала, что этого мерзавца, — тонкая рука эльфийки указала на съежившегося браконьера, — поймаете именно вы.

"Знал бы о нашей встрече, в жизни не стал бы его ловить" — подумал я, пряча раздражение за очередным вежливым поклоном. С этой эльфийкой стоило держать ухо востро. За красивой внешностью скрывалась на редкость умная, целеустремленная и властолюбивая стерва. Вот не все, но основные достоинства княгини дома Сшеони. Естественно, помимо редкой, даже по эльфийским меркам, красоты. Радужница Круга Власти — тихо зовут ее за глаза те, кто разбирается в этом болоте, именуемом высокой политикой эльфийских домов. Меткое прозвище, что не говори. Радужница — это такая маленькая ядовитая змейка с очень ярким разноцветным окрасом. Один ее укус — и никакой целитель уже не спасет. Пять шагов — называют ее иногда. Именно столько шагов может сделать укушенный ей, прежде чем его парализует, а затем и убьет, яд.

В моей жизни уже была женщина похожая на княгиню Сиэйлин. В память о ней мне остался небольшой шрам на спине, оставленный в свое время тонким стилетом с отравленным лезвием.

— Что произошло?

— Три дня назад Роща Великой Матери была осквернена убийством, — нахмурилась Сиэйлин. — Жрицы обнаружили это только сегодня.

— Гаридил, дай мне мешок пленника, — холодея, приказал я, уже догадываясь, почему за жалким браконьером отправилась одна из Круга Власти.

Возится, с крепко завязанными веревочными тесемками, я не стал, просто распоров ткань мешка ножом. На землю посыпались вещи браконьера: остатки провизии, смена одежды, несколько небольших плотно завязанных мешков с магическими амулетами, сохраняющими содержимое, на горловине.

— Великая Мать! — выдохнула за моим плечом Эланиэль, когда из мешка выпало несколько "змей" и две небольшие шкуры с пятнистым золотисто-рыжим мехом.

— Шкура Золотой рыси! Хорошо, что я не успел убить тебя, тварь! — Гаридил зло ударил скукожившегося под яростными взглядами окружающих эльфов пленника.

Браконьер что-то жалобно запричитал, за что получил еще пару ударов от взбешенного Гаридила. Кто бы что ни говорил: о нелюбви лесного народа к чужакам, но пойманных на границах Истинного леса убивали далеко не всегда. Путники, случайно забредшие на земли лесного народа, спокойно провожались к границе, но их было мало. Обычной добычей стражи были браконьеры — настоящий бич Истинного леса. Вот с ними не церемонились. Сколько людей нашли вечный покой в тени листвы Erine, не знают даже боги.

Истинный лес даровал свою благодать не только эльфам, многие растения тоже получили свою долю силы. Только тут рос Эльфийский корень, Белый мох, Серебряная трава и еще несколько десятков редчайших трав — используемых для создания особо сильных алхимических снадобий и проведения магических ритуалов.

Не обошла благодать Леса Одной из Первых и многих, живущих в его тенях, зверей. Надо ли говорить, что им человеческие маги тоже быстро нашли применение?

Золотые рыси, последние белые единороги, демисы, тенипряды — для людей все это: зубы, шкуры, когти, клыки, сердце, печень, кровь. Особенно кровь! Столько полезных и ценных ингредиентов. Живая, в полном смысле этого слова, мечта любого мага. И на пути к этой мечте стояли проклятые остроухие, которые даже травой, что обильно растет у них под ногами, торгуют весьма неохотно!

Конечно, у большинства магов хватало ума не лезть в Истинный лес, но за них это с удовольствием делали многочисленные охотники быстро разбогатеть. Ха, еще бы! За один жалкий хвостик демиса (мелкий лесной зверек, внешне ничем не отличный от обычной полевой мыши), платили два золотых. Крепкая крестьянская семья, за год упорного и тяжелого труда, не заработает и половины этой суммы. И все новые и новые охотники шли в тени могучих крон, гонимые жаждой быстрой наживы и богатства. Большинство гибли под стрелами, магией и мечами зеленых плащей, но их поток только усиливался год от года. Ведь первейший бог людей — это звонкое золото.

Золотая рысь была священным животным, посвященным Великой матери. Справедливости ради стоит заметить, что священными было большинство из животных, части которых столь ценились человеческими магами. Убей браконьер простую рысь или оленя, просто попадись он со "змеями" — редкими магическими капканами, запрещенные даже у людей — его наказание было бы мягче... Поверьте, смерть без мучений, весьма мягкое наказание для попавшего в руки зеленых плащей браконьера. А вот осквернение Священной рощи и убийство Золотой рыси — это "пятилист" или "пламенный круг" — очень долгие и весьма мучительные магические казни.

Добрый народ, милосердный народ. Кто из человеков придумал подобную глупость? Видимо тот, кто никогда не слышал, как его сородичи воют от боли, когда оживленные магией ветви медленно сжимают свои объятия, ломая хрупкие человеческие кости. Кто не видел, как магический огонь медленно и лениво пожирает плоть несчастных.

Эльфы могут быть мудры и справедливы, но милосердие... Этого недостатка я за ними не замечал.

Неожиданно, скулящий на земле браконьер резко вскочил на ноги. В левой руке он сжимал засапожный нож. Оттолкнув в сторону замешкавшегося Гаридрила, человек, с диким криком, кинулся на княгиню. Надо признать, способ самоубийства он выбрал весьма оригинальный. Мне даже не пришлось обнажить меч, Сиэйлин все сделала сама. Небрежный пас руками, и волна воздуха отбросила человека назад. Здорово приложив спиной о ствол стоящего неподалеку дерева. Браконьер захрипел и потерял сознание. Глупец! Лучше бы он, вместо бессмысленной атаки, не мешкая оборвал свою жалкую жизнь

Да. Возможно, Сиэйлин и стерва, но маг она великолепный. И звание хранителя получено ей не за красивые глаза и великолепную фигуру.

Мой взгляд против воли жадно прошелся по телу эльфийки. Княгиней это не осталось незамечено. Она грациозно поправила прическу.

Подавив смешок, я грустно улыбнулся краем губ и едва заметно покачал головой: "Нет, прекрасная госпожа, еще не время".