Дебют

Примерно, неделю спустя, Гарри со Стивеном сидели в гостиной, играя в нарды. Стучали кубики по столу, шуршали шашки по доске. Тихо ругалась под нос Кейт, отмывающая посуду после своего очередного, ожидаемо неудачного, кулинарного эксперимента. Вернее, попытки приготовить нечто чуть более сложное и деликатесное, чем обычно. Собственно, Стивен и Гарри просто убивали время игрой в нарды, ожидая Кейт, чтобы уже втроем зарубиться в одну прелюбопытную настолку, в которой Гарри ещё ни разу не получилось даже приблизиться к своим опекунам, хотя он очень старался, но чего-то всегда не хватало.

Относительную тишину нарушил стук в дверь, от которого она заходила ходуном.

— "Манькой", что ли, стучат? — небрежно бросил, мгновенно напрягшийся Стив.

— Ботинком, — не приняла шутки Кейт, маскируя влажным полотенцем, небрежно переброшенным через руку, удерживаемый обратным хватом нож для стейков.

Стук повторился. Кейт легким движением руки растрепала волосы, добавив в свой облик некой растрепанности и поспешности.

— Вот теперь ответь мне, — начала Кейт заранее приготовленный спич, — на несколько вопросов. Во-первых, по какому такому праву ты лишил меня шикарнейшего оргазма? Во-вторых, что с тобой за это сделать и в какой позе? В-третьих, какого такого лешего ты приперся в выходной, а? А если бы тут гангбанг был в самом разгаре? В-четвертых, чем перед тобой провинилась дверь? На неё знаешь ли, было очень удобно опираться, когда сразу в две задние дырки дерут! Чего краснеешь, а? Чего краснеешь? Отвечай давай! И вообще... Ты кто такой, и как тебя зовут? Нет, что ты сам приходишь, я уже поняла, но должно же у тебя быть хоть какое-то имя?

Багряная от смущения голова, с округлившимися до размеров небольших блюдец глазами, густой бородой, шикарными усами и причёской "я у мамы дурачок", только и сумевшая протиснуться в довольно узкий дверной проём, лихорадочно заозиралась по сторонам, хаотично и очень быстро осматривая гостиную. Уже проигравшие борьбу со смехом Стивен и Гарри кисли на полу. Вот взгляд необычайно габаритного, но этого не менее незваного гостя, за что-то зацепился, и багрянец решительно устремился к черноте. Проследив за направлением взгляда, Гарри увидел валяющийся у двери в тренажерку свежий использованный презерватив, дернул за штанину Стивена, пальцем ткнув в нужном направлении, и братьев накрыл новый приступ хохота — данные резиновые изделия, наполненные пищевым красителем, Стивен и Кейт использовали для обучения Гарри работе с кистнем.

— Ну! — окриком вернула к себе внимание Кейт. — Я жду ответов!

— Так... это... Извиняюсь я, значит, — прогудела голова, с видимым трудом выдавливая из себя реплики. — Хагридом... это... звать-то меня-то. Ээээ... Приношу, значит, свои извинения, да... Извинения свои приношу, значит... Эээ... Это... Я тута, значится, по поручению... Да, по поручению Альбуса Дамблдора, директора Хогвартса, да. А, это... Скажите, Гарри Поттер здесь живёт? А, дверь я сейчас, дверь я, значится, мигом, да... И может мне того... Позже вернуться? Извиняюсь, значит...

— А, ну, стоямба! Дверь не трогать! Тронул уже три раза — четвертого нам не надо! — прикрикнула девушка. — Вон наш Гарри, под столом киснет. Ты же, Хагрид, сейчас шустро обойдёшь дом. Там навес есть. Под ним будешь ждать. Вы же, два лентяя криворуких, быстро тащите туда же своего инвалида. Я пока печенек с чаем соберу. Хорош ржать! Шевелись!

— Интересно, — обронил Гарри, помогая тащить из подвала то ли столик для хоббита, то ли стул для великана. Стивен был хорошим аналитиком, стрелком, фехтовальщиком и программистом, но к тонкой работе приспособлен не был. Как шутила Кейт: "Он — великан, а я — лилипут". И очередной урок Гарри плотницко-столярному делу, совмещенный с аналогичным опытом Стивена в этой области, был прозван "инвалидом" и убран с глаз долой в подвал до лучших времен. — Скажи, почему ваша пошлятина так эффективна? — спросил Гарри, примериваясь, как лучше пропихнуть столик между "Хондами", не поцарапав их.

— Культурный след эпохи "Виндзоровской вдовы", наверное, — легко перехвативший своё безумное творение Стивен, на пару секунд задумался. — Дверь придержи, чтобы не хлопнула, а то вазу её разобьём. Ага, спасибо. Ещё надо учитывать исторические предпосылки. Хм... В глубь веков смотреть надо. Давным-давно, во времена Раннего Средневековья... Нет, ещё раньше. Думаю, где-то в Древнем Египте произошел раскол единой культуры на две: условно "низкую" и условно "высокую". И в низкой культуре, культуре обычных жителей, ремесленников, рабов, отношения полов не занимали какого-то особого положения. Родители не скрывали от своих детей, чем занимаются вечерами. Сами дети становились "взрослыми" примерно в твоём возрасте. "Высокая" культура — культура правящего класса. Стоит помнить...

— Хорош языками чесать! На кухне вазочка с печеньем, зефиром и пастилой, термос на два литра. Горячий! Взяли и принесли сюда! — зыркнула на братьев Кейт, краем глаза наблюдая, как Хагрид с опаской устраивается на "инвалиде". — Куда садишься?! — полотенце щелкнуло перед носом великана. Нож же уже давно был воткнут в землю за дверью. — Вон кран — иди руки мой! — ещё один щелчок. Гарри, заходя в дом не удержался и щёлкнул в кулачок, а Стивен незаметно ему подмигнул. Достающая еле-еле до груди Хагрида, Кейт буквально гоняла великана пинками, то есть полотенцем. — И вы не забудьте, олухи! Знаю я вас...

В доме Стивен задумчиво постоял около стола, где были нарды с незаконченной партией. Приняв какое-то решение, вымыл руки и понес на улицу вазочку со сладостями. Гарри проводил своего опекуна и кузена заинтересованным взглядом — тот был слишком серьёзен.

— И что вы, Хагрид, хотели нам сказать? — разливающая по чашкам чай Кейт хитро и покровительственно улыбнулась.

— Ах да, вот, — несмотря на свои размеры, Хагрид явно был растерян и всё ещё смущен. Выглядело это весьма забавно. Он явно это понимал, но ничего поделать с собой не мог, пусть и старался изо всех сил. — Ты — волшебник, Гарри!

— Всё-таки волшебник, — выдохнул Стивен. — Надеюсь, что шансы есть.

— Кровь сильна, — Кейт сделала глоток чая. — Угощайтесь, Хагрид, — девушка пододвинула к нему термос с чаем. — К сожалению, у нас только чёрный с лимоном, смородиной и мятой остался. Да, кровь сильна. Воля и разум...

— О! То есть вы знали? — удивлением Хагрида можно было заполнить олимпийский бассейн.

— Я — волшебник? То есть, это был не глупый розыгрыш? Ну, с тем письмом... Из это, как его там... Хогвартса? — Гарри закинул в рот сушку, запил чаем и потянулся к мармеладу. Он уже усвоил, что Стивен и Кейт знают много, о многом молчат, но не из вредности или нежелания делиться информацией, а просто из-за его возраста или необразованности.

— Нет, Гарри, — Хагрид хотел было наклониться к мальчику, но вовремя сообразил, что в этом случае его борода испортит сладости, и передумал, — это была не шутка. Ты — волшебник, Гарри, как и твои папа и мама. И теперь тебе предстоит обучаться в Хогварсе — лучшей и единственной Школе чародейства и волшебства в Британии. Конечно...

— Мы, вообще-то, против, — заговорил хмурый Стивен. — Мы осознаем, что его дар надо развивать и учить контролировать. И нам бы хотелось, чтобы, раз Гарри унаследовал способности своих родителей, он стал учеником Геллы.

— Геллы? — Хагрид из умеренно-красного стал бледнее мела. — Учеником той самой Геллы?

— Ага, — наигранно-беспечно Кейт забросила в рот кусочек пастилы. — Договоренность с ней давно достигнута. Обучение оплачено.

— Вы знали и молчали? — решил прояснить ситуацию Гарри.

— Предполагали. Хотели дождаться того момента, когда ты бы попробовал девушку, понял для чего они нужны, что и как с ними делать, — Кейт озорно подмигнула Хагриду, вызвав новый приступ смущения и очередную смену окраски. — В тот же день мы бы всё тебе рассказали, и познакомили с Геллой.

— Понятно, — Гарри задумчиво посмотрел на Хагрида, потом на опекунов. Весьма хмурых опекунов. Весьма добродушного Хагрида. Мозаика складываться не хотела. Мальчик явно ощущал наличие какого-то подвоха или недосказанности в речах обеих сторон. И если со стороны Стивена и Кейт... Однажды, Гарри попросил их рассказать, что такое "дезоксирибонуклеиновая кислота", "белок" и "нуклеотид", услышав эти слова в одной из передач канала "Discovery". На объяснение ушел целый день, за который мальчик был бегло и очень упрощенно ознакомлен с основами органической химии, генетики и ядерной физики, изучаемых в старших классах средней школы. Из этого объяснения Гарри извлёк ценный урок: для получения некоторых знаний нужно подождать до получения необходимого для их понимания и осознания базиса. И умолчание о таких вещах — есть не злой умысел, а лишь вынужденное ожидание. Хагрид поступает также или в самом деле что-то скрывает? Что? И зачем? — А если я не хочу учиться в этом... Хогвартсе? У меня в школе есть друзья, мне интересно там учиться. Зачем переходить? Гелла же сможет обучать меня этой "магии" на каникулах?

— Именно так мы с ней и договорились, — кивнула Кейт.

— Есть решения Визенгамота и постановления Министерства Магии, — прогудел Хагрид, роясь в карманах. — Мне вот даже их копии дали... Где же они... А, вот, — здоровяк замер с зажатыми в кулачище несколькими сильно помятыми пергаментами, не зная кому их отдать.

— Мы читали, — Стивен поднялся. — Гарри, на пару слов.

— Сидеть! — хлестнула голосом Кейт. — Тайны и дела семьи, рода и крови. Поговорят и вернуться. Чай есть, плюшки тоже, погода приличная. Что ещё для счастья надо?

В доме Стивен сел за доску, взял кубики и стал их катать в ладони, размышляя о чём-то.

— Есть законы, что обязывают нас отпустить тебя в этот Хогвартс, — начал Стивен через несколько минут тяжелого молчания. — Но есть в этих законах и лазейки, что можно использовать, чтобы оставить тебя в обычной школе. Мы с самого начала рассчитывали на жёсткий клинч с правительственной машиной. Готовы даже к силовому противостоянию, хватанию тебя в охапку и прорыву с боем из страны.

— Я уже понял, что тебе и Кейт очень не хочется отправлять меня в этот Хогвартс, — Гарри посмотрел прямо в глаза кузену. — Какова причина этого? И смогу ли я её понять?

— Причина... В твоих папе и маме. В твоем отце — моём дяде. Моём отце — твоём дяде.

— Можно конкретнее? — Гарри слегка поморщился. На Стивена иногда находило философское настроение. Обычно — весьма не вовремя.

— Мой отец был ублюдком твоего деда, Флимонта Поттера. Разница между Джеймсом Поттером, твоим отцом, и Алексом Лессом, моим родителем, составляет больше тридцати лет. И твой отец моего люто ненавидел. Ненависть эта появилась именно во времена обучения твоего отца в Хогвартсе. До этого времени их отношения были вполне нормальными. Особенно если сделать скидку, что Джеймс не знал о своём родстве с Алексом. Ещё мой отец и наш дед начали подозревать, что в этой школе Джеймсу провели психокоррекцию, если понимаешь о чём я.

— В моём отце пробудили ненависть к собственному брату? Зачем? — Гарри жестом попросил Стивена немного помолчать, пока он брал свои страхи под контроль. — Доказательства есть?

— Косвенные, — одним словом частично воплотил их в реальность Стивен. — Это были цветочки, — продолжил он своё злое дело. — Мы с моим отцом подозревали, что Джеймс, твой отец, убил своих родителей, нашего деда и твою бабку.

— Что?! Как?!

— Рано, конечно, тебе рассказывать такое, но, похоже, пришла пора резать последний огурец, — Стивен подбросил кубики. — Твои дед и бабка умерли от болезни. Тяжелой, опасной. Вот только у моего отца было лекарство, которое он отправил нашему деду. Стоит сказать, что в ту пору для его максимальной эффекта требовался длительный курс приёма. Когда Флимонт Поттер, наш дед, умер, его жена, Юнона Поттер, написала нам письмо с извещением о смерти своего мужа... И просьбой прислать ещё тех пилюль, что "полученных от вас ранее и помогавших моему мужу". Мой отец подхватился и лично отвез лекарства аж на два полных курса лечения. Пока он жил с ней Юнона шла на поправку. Отец тихо, но тщательно, обыскал весь родительский дом, но нигде не нашел и следа от первой партии лекарства. Вообще никаких следов. Ещё и с твоей матерью поругался. Но там Юнона помогла, сказав, что ещё Флимонт разрешил "своему лучшему другу, надежнейшему коллеге и весьма достойному человеку" ходить по всему дому и брать из него любые вещи без предварительного согласования и "вообще считать, что это его дом".

— Это... Это доказанная правда?

— К сожалению, да. Мало того, — Стивен горько усмехнулся, — я с Джеймсом в одной кроватке лежал. Он мне какое-то время сказки читал на ночь. На спине катал. Мой отец нашел своего отца уже став "Пластуном". Это существительное от глагола "пластать" — расскажу как-нибудь подробнее. Алексу не нужны были деньги Поттеров, а мы род весьма богатый, он имел свою собственную славу. Всё, что ему тогда было нужно — разрешение на брак с моей матерью. Таково было условие, поставленное ему её родителями. Сумбурно всё получается, — Стивен грустно усмехнулся.

— Понимаю, — выдавил Гарри. — Ты не готовился мне всё это рассказывать... так рано. Как мне трудно во всё это верить, так и тебе — рассказывать.

— Это точно, — Стивен задумчиво покачал головой. — На похоронах твоей бабки её подруги сделали так, что мы с моим отцом смогли затащить твою мать, уже носящую тебя под сердцем, в укромное местечко. И силой применили к ней "Говорун" — специальный состав, применяемый при экстренном походно-полевом потрошении, — Стивен замолчал, ожидая реакции Гарри.

— И? — мальчик слегка поёрзал под колючим взглядом кузена. — За год жизни с тобой и Кейт я, хоть и ребенок ещё, но понял, что если вы что-то делаете, то для этого есть веская, на пару тонн, причина. Думаю, что, — Гарри замялся, не зная, как облечь в слова свои чувства и мысли. Да, Алекс и Стивен, его дядя и кузен, поступили... плохо и подло с его матерью... которую он вообще не знал. Прожив же год со Стивеном под одной крышей, мальчик был уверен, что там и тогда просто могло не быть другого решения, другого выбора. И Гарри уже отдавал себе отчет, что в будущем его отношение к этому моменту из истории их семьи может поменяться, когда откроются новые обстоятельства или произойдёт переосмысление старых.

— Понимаю, — кивнул Стивен, подбросив и поймав кубики. — Соврать под "Говоруном" нельзя. Отказаться отвечать — тоже. Никакая "затыкалка уст" не поможет. Вот только шанс, что ты мог и не родиться в связи со смертью Лили Эванс, твоей матери, ошибись мы хоть на оттенок смысла задаваемых вопросов и зацепи что-нибудь из раздела гарантированных клятв, убивающих своих носителей — девять из десяти. Однако, мы не думали, что интересующие нас сведения находятся под таким запретом. При молниеносных действиях шансы на удачный исход становятся равны четырём из пяти.

— Это, — задумчиво протянул Гарри, подавляя желание соврать, — пусть и рискованно, но приемлемо, — подлость этого поступка Стивен и сам признавал. Лишний раз упрекать кузена в этом мальчик не собирался.