Воля и разум. Часть 3. На перепутье.

— Мне казалось, мы все выяснили.

— Не все, — прикрыл глаза аналитик. — Мы едем домой.

Что?

— Что-что? — за спиной Пакпао возник Франкенштейн. — Простите, уважаемый, но вот так вот забирать мою ученицу... я и обидеться могу.

— А вам я вообще советую помолчать, — ядовито произнес мой визави. — Понятия не имею, кто вы, но судя по тому, что я успел услышать, вам повезло, что не вы являетесь контрактором Карады.

Да что вообще тут происходит?

— Карада, можно я его покусаю? — оскалился М-21. — Я легонько, честное слово...

Порой у меня возникает ощущение, что я единственный нормальный человек в этом сумасшедшем доме.

— Если бы я не знал, кем является Карада, я бы сам тебя пристрелил, — приласкал его взглядом аналитик. — Но я утешаю себя тем, что человек она достаточно взрослый и не наделает ошибок.

Но... Неужели он меня принял? Ловлю его взгляд — и ощущаю, как он опускает щиты с разума один за другим. Почти полноценный псайкер... Как? Ведь еще месяц назад он был всего лишь эмпатом, пусть и сильным. А тем временем меня захлестывают чужие воспоминания, образы и мысли, и мне остается лишь пытаться переработать их. Горечь и печаль, нежность — и решимость. Все-таки принял... И только потому, что свято верит в то, что все это время Су Юной была именно я. Глупо, как же глупо! Ведь другие убивают своих друзей детства и в сорок, и в пятьдесят лет....

— Люди на удивление нелогичны... — нервно смеюсь я. Да неужели вообще возможно что-то подобное?

— Ты сама подумала, что я не являюсь человеком, — покачал головой... отец? Да, пожалуй, именно так. И, походу, во время частичного слияния мои поверхностные мысли были доступны. — Идем домой? Мама беспокоится...

Вот же сволочь! Знает, на чем меня подловить...

— Иди, — опускается мне на плечо ладонь двадцать первого. — И не глупи больше так, ладно?

— А что поделать? — я никак не могу успокоиться. — Я девушка, а значит, мне положено глупить, психовать и вообще вести себя крайне нелогично.

— Действительно, если ты будешь вести себя иначе, я удивлюсь, — беззлобно подколол меня этот гад. — Давай, иди уже...

Я кое-как поднялась с дивана. Ноги упорно не хотели слушаться. Неужели такое возможно? Неужели...

— Идем, — протянул руку отец. И я пошла.

Пожалуй, теперь у меня есть еще одна причина для разрыва контракта... Во всяком случае, я буду стараться. А еще надо будет разобраться с собственными мыслями, ведь подобный всплеск отчаяния и игнорирование последней фразы в том разговоре с Пакпао совсем нехарактерны для меня, даже с учетом больной темы. И если я окажусь права, то к Пишущей появится еще один счет, немаленький такой...

— Эй, — голос М-21 окликнул меня, когда я была уже у самой двери. — Ты предостерегала меня не давать слабину, но сама сдала первой. Как-то слишком это для существа со способом мышления, отличным от человеческого, не находишь?

Да, слишком... Стоп.

— Откуда ты это знаешь? — я мгновенно обернулась. Сомневаюсь, что он знает латынь, чтобы выйти на это через этимологию...

— Да так, — усмехается волчара. — Во сне увидел.

Мой сон, который мне постоянно снится, где мы с Орочи беседуем накануне очередного дня основания Отогакуре... Нет, этого просто не может быть. Я не могла транслировать ему свой сон, а значит...

Я хочу убить одну сволочь.

Глава 2.

Второй уровень моего внутреннего мира был совсем не похож на первый. Колонны, вверху теряющиеся в тумане под потолком, черные отполированные плиты под ногами — и, самое важное, Ядро. Средоточие Разума.

Я стою напротив и пытаюсь понять, как много изменилось за последние месяцы.

Ранее, после всех "командировок" по воле Пишущей, мое Средоточие Разума было буквально разорвано страхами и сомнениями, и вот этот переливаюзщийся жемчужным сиянием шар был ранее тускло-серым, состоя из осколков, грубо стянутых металлическими скобами, да еще был укрыт серой тканью эмоциональных щитов. А сейчас? Совсем другая картина. От щитов остался только искрящийся серебристый туман и тончайшая паутина, сдерживающая мое безумие, отличительную черту псайкеров бета-уровня и выше. Да, пусть моя сила сейчас заблокирована, но сознание осталось прежним... И когда эта паутина сорвется — а она сорвется, я это знаю точно — то я просто впаду в режим берсерка, и остается лишь надеяться, что окружающие будут достаточно сильны, чтобы сдержать меня. С другой стороны, именно уровень силы окружающих является катализатором реальности... В общем, хорошо, что в создание паутины мне здорово помогли Целители Душ, и она сама восстанавливается через несколько минут после срыва.

Впрочем, сейчас меня больше интересовала не сама защита, ни ментальные щиты, которые по моей воле развернутся в сложную многомерную и многоуровневую структуру, и даже не Средоточие разума — а те золотистые нити, которые уходили от него во все стороны и терялись в окружающем меня тумане. Какие-то толще, какие-то тоньше, какие-то ярче... Нити связей и привязанностей. Вверх уходило три ярчайших, почти белых и уж точно обжигающих нитей. Янай, Инэ и контрактор... А две самых тонких и пока еще полупрозрасных принадлежали Тао и Такео, и эти нити еще формировались. Даже нити Бак Ю-Хва и Юн Бэя были толще, не говоря уже о нитях куратора и Ёнсу. Вот это — нить Франкенштейна, колеблящаяся, но прочная нить долга, а это блеклая, но достаточно толстая нить непонятной мне самой привязанности к Рэйзелу. Эти три искрящиеся нити принадлежат Шинву, Ик-Хану и Суйи, эти две — отцу и матери, эта, светящаяся мягко-золотистым светом связывает с М-24...

Ага, нашла.

Толстая — почти канат — и яркая, но не до рези в глазах, а насыщенно-золотого цвета Нить Связи. И ведь еще формируется, о чем свидетельствуют пробегающие по ней искры... Что ты за существо такое, двадцать первый, раз связь между нами настолько крепка, что ты уже видишь мои сны? И ведь это не связь Единой Души, она бы установилась сразу, но что-то подобное, не менее сильное в перспективе. Я никогда не встречала ничего подобного, и именно это меня настораживает. Даже страшновато как-то... Хотя не лги хотя бы себе, Карада. Остается только признать, что я действительно сильно привязалась к нему, настолько, что от одной его улыбки что-то замирает. И все это имеет реальные шансы перерасти в любовь, что даст Пишущей еще один рычаг давления на меня. И что же делать? Обрывать нить я не буду, это сильно ударит и по волчаре, и нарушит тот баланс, который я так долго восстанавливала, так что это не выход. А если нет... Тогда связь в ближайшие месяцы имеет все шансы усилиться и окончательно закрепиться. Значит, мне остается только искать пути...

Развернувшись, я взмахнула рукой, и комната подернулась туманом. Защита установлена... А меня ждет реальность.

* * *

События постепенно входили в нормальный ритм. Школа, Агентство, дом Франкенштейна... Вот только отдохнуть я так и не успевала — у нас было достаточно проблем. К примеру, разбор трофеев! Стоило мне только увидеть своими глазами арсенал Хаммера, как я чуть не захлебнулась слюной. В итоге эмычи напару оттаскивали меня от оружия, слишком уж вид меня, обнимающей очередной гранатомет, действовал им на нервы. Да что они понимают! Я одно время с "Харконеном" таскалась...

Впрочем, были и более важные дела, к примеру, адаптация Тао и Такео. Закладок у них, к моему удивлению, почти не обнаружилось — разве что на неразглашение и подчинение, вот и все, да и те были слабенькими. Впрочем, с какой-то точки зрения это все понятно, так как их верность обеспечивалась относительно высоким статусом в Союзе, да и ценности особой они не представляли, будучи всего лишь подкормкой для Кранца. Но были и другие проблемы — к примеру, они никак не могли понять, что от нас им опасность не угрожает, и первые несколько дней приходилось их "греть" волнами спокойствия, чтобы они более-менее привыкли. Так что на психическом уровне с ними все было нормально. А вот на соматическом уровне... Когда мы только провели обследования в лаборатории, мне хотелось рвать и метать.

— Я-то думал, это обычный дом, а тут, оказывается, в подвале такое... — нервно произнес Тао, оглядываясь после обследования. Ух, каких трудов нам стоило их туда затащить! Имя Франкенштейна оказывало просто отталкивающий эффект, и мне пришлось напирать на необходимость полного обследования, мол, раз уж вас в Союзе обманули с Кранцем, кто знает, что еще там может быть...

— Ну, эта наша с Карадой личная территория, — голос блондина оторвал меня от просматривания результатов анализа биохимии крови. Хм, "наша"? Эх, никак не привыкну к такому уровню доверия. — Вообще-то, сегодня впервые с момента открытия лаборатория испытывает такой наплыв посетителей.

И впрямь — недалеко от двери застыли, негромко переговариваясь, М-21 и М-24. Они-то уже давно привыкли, в отличии от Такео и Тао, которым было не по себе и от стерильности помещения, и от всего навороченного оборудования — здесь можно было даже проводить модификации!

— Так что там с нашим обследованем? — поинтересовался Такео, пытаясь спрятать волнение.

Мы с Франкенштейном переглянулись. Ну как бы сказать...

— Мы исследовали ваши D, и обнаружили, что он может вызывать осложнения, — скрестил руки на груди коллега.

— Осложнения? Наш D? — нахмурился стрелок. — Ничего подобного быть не должно. Мы ведь использовали его не раз и не два...

— Такео верно подметил, — хакер поддержад своего напарника. — Мы использовали стимуляторы, и до сих пор не сталкивались ни с какими последствиями... Если бы побочные эффекты существовали, мы бы их уже почувствовали.

— Да, по прошествии времени побочный эффект спадает, и мы вновь принимаем свой облик...

Да что за безалаберное отношение к своему здоровью!

— Вернее — так вы считали до сих пор, — довольно резко произнесла я. — Но воздействие препарата не проходит бесследно, побочные эффекты, минимальные поначалу, постепенно накапливаются.

— Что? — м-да, они даже кричат синхронно.

— Ваш препарат действует всего 15 минут, и это ограничение существует для того, чтобы предохранять ваши тела от чрезмерной нагрузки, — продолжил Франкенштейн. — Вы не замечали побочных эффектов только потому, что они накапливаются слишком медленно. Препарат постепенно разрушает ваши тела, ведь вы должны были прожить как можно дольше и как можно лучше развить свои способности, чтобы передать их Кранцу.

Тао заскрипел зубами. Да-а-а, это для него больная тема...

— Тогда... какими побочными эффектами обладает D? — голос японца дрогнул.

— Когда вы используете препарат, продолжительность отпущенного вам жизненного срока сокращается, — вздохнула я. И ведь всегда находятся глупцы, которые проделывают что-то подобное на себе или других...

Оба наших собеседника словно замерли, и меня буквально окатило волной недоверия, потрясения и страха. А вот М-24 начал усиленно прислушиваться... Хм, с чего бы?

— Тот факт, что употребление стимуляторов вызывает взрывной рост возможностей, позволяющий выйти за пределы человеческого тела, говорит сам за себя, — блондин выглядел невероятно устало. — Движущей силой, или топливом, позволяющему вашим организмом раборать в подобном режиме, является запас жизненных сил. Ваша сила увеличивается, укорачивая взамен ваши жизни... Пока что вы этого не ощущаете, но при столь интенсивном приеме препарата года через 3-4 вы внезапно почувствуете, как ваши молодые тела превращаются в дряхлые развалины.

— Тогда... Нам осталось жить эти самые 3 или 4 года? — потрясенно спросил китаец.

— Нет, только если будете постоянно использовать эту дрянь, — я подкинула таблетки в руке. Парни непроизвольно сглотнули. — Вам крупно повезло, что у вас не было повода применять это так часто. Советую вам прекратить использовать эту гадость! Сделайте это прямо сейчас, и вы еще сможете восстановиться!

— Карада... — от предостережения директора я только отмахнулась.

— Руки бы вырвать вашей создательнице! — соскочив со стола, я принялась расхаживать взад-вперед. — Эти идиоты из Союза... Испохабить все, что только можно! До жизненных сил человеку достучаться непросто, и уметь пользоваться скрытыми ресурсами — это искусство, а не вопрос приема таблеточки!

— Карада, — ладонь коллеги на плече остановила меня. — Ты ушла не в ту степь.

— О... — я лишь потерла лицо. — Простите, просто больной вопрос. Итак, на чем мы остановились?

— На возмещении ущерба, нанесенного организму, — устало произнес Франкенштейн. — Ты ведь сможешь? Как я понял, сил, украденных у Шарка и Кранца, вполне должно хватить...

Знает же, что смогу, и что приложу для этого все усилия...

— Деваться некуда, — пожала плечами я. — Не бросать же... Да и хватит с лихвой, у меня еще и от Джейка немного осталось.

О том, что придется отложить приведение в порядок своего тела, я предпочла умолчать. Лучше уж им не знать о чем-то подобном... И без того удивлены — глаза этой парочки стали буквально по пятаку. Все же подобные способности даже у рейфов редко использовались по назначению...

— В любом случае, мы отдали все, что у нас было, — пожал плечами Такео. — Да и нигде, кроме Союза, это не достать.

— Это радует, — кивнул Франкенштейн. — А я тогда подумаю над заменителем.

— Заменителем? — вновь хором поинтересовались модифицированные.

— Да. Не могу поручится, что вам не придется снова ввязываться в бой, но не хотелось бы вновь убирать столько же последствий... — голос коллеги звучал задумчиво. — В любом случае, у меня уже есть два варианта, так сказать, навскидку. Один будет давать незначительный по сравнению с D прирост к силе, но для организма не будет никак отрицательных последствий. Второй же... Я думаю, можно довести прирост сил до трехсот процентов, но вы и сами должны понимать, что так просто вам это не дастся. Вы разве что сможете погромче хлопнуть дверью напоследок, если только, — тут взгляд бросили на меня, — не получите своевременную помощь.

— Главное, Нео, не перепутай пилюли, — ехидно произнес двадцать первый от дверей. Хм... Пожалуй, я совершенно зря упустила тот момент, когда кое-кто знакомился с современной культурой.

— Что? — а Тао действительно забавно выглядит, когда удивляется. — Но это же не самогон, который можно гнать в домашних условиях! D разработаны с учетом наших индивидуальных особенностей и изготовляются строго по заказу... А вы вот так просто возьмете его и модифицируете? Да кто же вы такой, раз ухитряетесь делать что-то подобное?

— Да, мне тоже это любопытно... — буркнул себе под нос его напарник.

— Так значит... — ой, что-то мне не по себе... По лицу Франкенштейна пробежала тень, а воздух словно начал сгущаться. — Вам наконец-то захотелось увидеть мое истинное лицо?

Модифицированные сглотнули. Ух, что сейчас будет...

— Каждый раз, когда я смотрю на вас, во мне пробуждаются воспоминания прошлого, в котором я каждый миг посвятил лишь одной цели. Да... — медленно и пока что тихо начал пояснять блондин. — Когда-то я был человеком, одержимым жаждой познания. И цена, которую мне приходилось уплатить, чтобы утолить ее, не имела ни малейшего значения... Утолив эту жажду, я испытывал невероятные восторг, радость и счастье, в те минуты я начал особо ярко осознавать смысл своего существования. Как давно это было...