Силь (обновлённый вариант)

— Принцесса! Леди Миралисса! Вы... Ты... Здесь... Как?

По лицу эльфийки пронеслась целая гамма чувств — от "А ты кого ждал?" до "Нет, это моя двоюродная бабушка", но тут эльф наконец-то взял себя в руки и почти нормальным голосом произнёс:

— Спасибо тебе!

На лице эльфийки явно читалось "Не стоит благодарностей, какие пустяки", но ответила она по-другому:

— Между прочим, мог бы и пригнуться!

— Эльфы никогда не склоняли головы перед врагом! Даже под угрозой гибели! Это Недостойно! Тем более, — во взгляде эльфа появилась некоторая толика осуждения, — они не падают перед врагом на землю! Живыми... — добавил он чуть мягче и после паузы.

— Зато это эффективно! — беззаботно ответила принцесса, отталкивая ногой тело уже мёртвого орка с ятаганом в груди, и, рывком вскочив на ноги, оказалась лицом к лицу с эльфом.

— Ты ранен, — произнесла она с бесконечной нежностью, видя кровь на щеке эльфа.

— Пустяки, — вяло попытался отмахнуться тот, но принцесса оказалась непреклонной: жестом приказав ему замереть, она совершила лёгкий и изящный жест кистью, касаясь его щеки. Жест породил рой золотых икорок, которые исчезли, окончательно унося с собой порез и след крови, оставляя щеку эльфа столь же чистой и белой, какой она была вначале.

— Я почувствовала, что ты в беде, — ответила она на вопрос в глазах эльфа, не убирая руку от его лица. — Почувствовала и... пришла к тебе на помощь. Я...

Миралиссу прервал хруст сучка под чьей-то тяжёлой ногой.

Миг — и на месте беззаботной пары возникла пара воинов. Принцесса приняла защитную стойку, прикрываясь неведомо когда извлечённым мечом, стрела эльфа, уже подрагивающая на натянутой тетиве, была готовая метнуться туда — на противоположный край поляны, где на некстати хрустнувший сучок досадливо смотрел оркский главнокомандующий. Один.

Когда он поднял глаза на эльфов — Миралисса, к своему удивлению, не обнаружила в его взгляде ни злобы, ни ярости, — в нём читалась лишь досада, ровно такая же, с которой он смотрел на сучок. Не затягивая паузу, орк произнёс странные слова:

— Это вы пытаетесь помешать нашей маготворческой операции?

Принцесса бы не испугалась выстрела, но эта фраза повергла её в предельную степень изумления — так что она некоторое время вполне могла бы считаться олицетворением выражения "челюсть отпала".

— Чего? — как-то слишком по-простому произнесла она. — Что это вообще такое?

— Сейчас я вам покажу, — со злорадной усмешкой орк протянул руку в мешочек на поясе, извлекая монету — ту самую, и лёгким щелчком бросил её в направлении эльфов.

Монета взлетела, вращаясь, но скорость её полёта всё уменьшалась, и в конце-концов она неподвижно зависла в воздухе, всё ускоряя и ускоряя своё вращение. Из-за стробоскопического эффекта изображение Птицы казалось живым, выпуклым, вдруг монета вспыхнула факелом огня, и на месте монеты возникла Птица — та, что была вначале — реальная, трёхмерная, ростом не уступающая эльфу. Птица обратила свой взор на двух эльфов, и Миралисса представила, какими они выглядели с высоты — тонкими и какими-то беззащитными...

В глазах Птицы горело столько злобы, что эльф не выдержал и начал стрелять. Стрелы устремились к Птице... и бесследно, без каких-либо заметных эффектов исчезли, не долетая до неё, и не причиняя ей никакого вреда. Эльф изумлённо опустил лук, и тут в бой вступила принцесса. Несколько жестов — и в руках эльфийки появился вращающийся ярко-зелёный шар, от которого в сторону Птицы протянулась струя чего-то изумрудно-яркого. Изумрудный поток оплёл сферу вокруг Птицы... — и исчез. Не обращая внимания на возобновившийся обстрел со стороны эльфа, Птица распахнула крылья, и у Миралиссы создалось такое впечатление, будто она закрыла крыльями полнеба. Глаза Птицы недобро сверкнули, и из её раскрытого клюва вперемешку с каркающе-чирикающими звуками донеслось вполне членораздельное:

— Так вы — против маготворческой операции?

В ходе произнесения этих слов в лапах Птицы самым что ни наесть волшебным образом материализовалось копьё — толстое, не очень длинное, но сияющее каким-то тёмно-зелёным, болотного цвета, огнём. Тяжёлые капли с интервалом около половины удара сердца скатывались с его края и падали на землю — и там, куда они упали — исчезала, чернела, съёживалась трава, открывая идеально круглые выжженные места около локтя в диаметре. С последним словом птица взмахнула крыльями — и копьё отправилось в полёт.

Главнокомандующий с удовлетворением смотрел на выжженный след на траве от пролетающего копья, и пару эльфов на его пути, которые проявили недюжинную реакцию, успев отпрыгнуть с пути копья в разные стороны, а дальше — дуб, в ствол которого копьё со всего размаху и влетело. На дубе очень быстро усохли и почернели все листья, обломались некоторые ветки, а ствол рассекла безобразная трещина — такая возникла бы, ударь кто-то сверху по нему гигантским мечом. Птица издала разочарованный клекот — промах! — и начала набирать высоту для новой атаки.

...Эльф, лёжа на боку, сморщился от боли — всё-таки приземление от неожиданного прыжка было не совсем удачным, он не успел сгруппироваться — и ушибся. Превозмогая боль, эльф выхватил из-за пояса кинжал — красивый, украшенный драгоценными камнями, и явно непростой, ибо он сиял необычным, неземным серебристым светом. Эльф какой-то миг любовался в последний раз игрой света в кристаллах, обрамляющих рукоять — и метнул кинжал в Птицу. Бросок был быстр и убийственно точен — кинжал летел Птице прямо в горло... и в каких-то сантиметрах от него исчез в ослепительной вспышке.

Эльфийка, открыв глаза после недолгой потери сознания после прыжка, увидела прямо перед собой пушистый белый шар одуванчика. И, какое-то время глядя на искорки солнца, отражающиеся в каплях росы на нём, она исступленно надеясь, что всё, что было до этого — лишь дурной сон, оставшийся в прошлом, и что эта мирная картина будет продолжаться вечно.

Но чёрная тень появилась за одуванчиком, и, сфокусировав на неё взгляд, эльфийка увидела всё ту же Птицу и летящие в неё стрелы — эльф нашёл в себе силы возобновить стрельбу. Мысль о нём огненным бичом ударила сознание, встряхнула тело — и принцесса вскочила на ноги, сорвав одуванчик левой рукой, сплела замысловатый жест правой... И семена одуванчика, мерцая бирюзовым светом, сорвались со стебля, полетели к Птице, охватывая её со всех сторон, увеличиваясь в размерах в процессе полёта и превращаясь во что-то хищно-острое... Они впивались в сферу вокруг Птицы, охватывая её всю, ярко вспыхнули... и погасли без цели и смысла, ибо Птица, на миг замешкавшись, продолжила свой полёт как ни в чём не бывало. Эльф взвинтил темп стрельбы до предела, осыпая Птицу целым ливнем стрел... Но с зарождающимся в груди отчаянием он видел, что это бесполезно, что Птица даже не замечает его усилий.

Эльфийка, с бледным от решимости лицом, с закушенной губой, сделала сложный жест, финальная часть которого состояла в поднятии рук снизу вверх. Плетение этого заклинания далось ей необычайно тяжело, но эльфийка, припав на одно колено, всё же справилась с задачей — и перед Птицей на всю ширину поляны выросла огромная прозрачная стена, забавно искажающая все предметы при взгляде сквозь неё. Птица, немного растерявшись, принялась рыскать из стороны в сторону, попыталась подняться повыше — но, вскинув голову, главнокомандующий явно увидел, что верхняя часть стены теряется среди облаков. Тогда Птица пошла напролом. Она ударилась о стену — и вся стена, как стеклянная, разлетелась на мириады осколков, тут же тающих в воздухе. Сила отката волшебства отбросила принцессу на спину и заставила проехаться несколько локтей на спине — в направлении от стены. Эльф отбросил наполовину опустевший колчан и бесполезный лук, выхватил меч и застыл в защитной стойке над принцессой, безуспешно пытающейся найти в себе силы подняться. Но Птица не спешила атаковать — вместо этого она распахнула крылья, и из её клюва донеслось:

— Так вы — враги свободы?

В лапах Птицы материализовалось копье, горящее невиданным пламенем чёрного цвета. Но Птица пустить его в ход не успела — раздаётся внезапный щелчок, за ним последовал резкий шелест в ветвях — и из леса вылетела стрела, которая не исчезла, а впилась Птице прямо в шею. Одновременно с её полётом глубокий и сильный голос произнёс:

— НЕ ПУТАЙ...

(Стрела!)

— СВОБОДУ...

(Стрела!)

— С ЛИЧНОЙ...

(Стрела!)

ВСЕДОЗВОЛЕННОСТЬЮ!

(Стрела! Стрела! Стрела!)

Птица, захлёбываясь криком от боли, теряя перья, понеслась к орку, затем последовала вспышка — и рука орка поймала раскалённую монету. Остроглазой эльфийке было явно видно, что монета здорово потускнела, края её погнуты и оплавлены, а поверхность рассечена несколькими трещинами. Орк спрятал монету в мешочек на поясе и поднял преисполненный злобы и ярости взгляд на противоположный край поляны, где из лесу вышел эльф. Он был очень похож на первого эльфа, за исключением наличия головного убора из листьев боярышника и выражения серых глаз, в которых жили ум, сталь и власть. Власть короля. Эльф опустился перед Королём на колено и произнёс:

— Ваше Величество...

Тут орк не выдержал и закричал, срываясь на фальцет:

— Вы не смеете мешать нашей маготворческой операции!

Король, оставаясь совершенно спокойным, лишь приподнял брови в картинном удивлении:

— В НАШЕМ лесу вы проводите свою операцию?

— Нет, — прорычал орк, выбитый из ораторской колеи. — Наша цель — Город людей!

— Чем же вам люди так не угодили? — бесцеремонно вмешалась в диалог эльфийка.

— В их Городе нет магократии! — воскликнул вновь вошедший в ораторский раж орк. — Мы им поможем её установить и обрести свободу!

— У нас тоже нет этой, вашей, как её — магократии, — небрежно произнесла эльфийка. — Вы и к нам пожалуете?

— Не сейчас, — с усилием ответил орк. — Но и до вас очередь дойдёт, дойдёт...

— Так что вы делаете в нашем лесу? — вновь взял беседу в свои руки король.

Орк впервые не сразу нашёл, что ответить:

— Мы... здесь... это... Вы убили моих людей!

— Вы вторглись в наш лес, убили несколько деревьев, — взгляд короля внезапно стал жёстким, — а всех вторгшихся ждёт...

В руках эльфа вновь возник лук, стрела на котором подрагивала, указывая своим остриём на грудь орка. Орк криво усмехнулся:

— Собираетесь втроём перебить нас всех?

Король на мгновение замер, протягивая руку к птице, с жалобным криком мечущейся над поляной — и ему стало видно построившееся у леса всё войско орков, готовое к броску в лес.

— Стреляй — и они получат сигнал, — добавил орк.

Король опустил лук.

— Убирайся, — тихо произнёс он.

Орк понятливо с полуусмешкой кивнул, развернулся, и с криком:

— Свободу не остановить! — исчез среди деревьев.

Эльфийка обернулась к Королю:

— Что это была за Птица? Почему на неё не действовали наши стрелы и заклинания? А твои — подействовали? О чём говорил орк? Какую свободу он имел ввиду? И что будет с Городом Людей? И...

— Постой, доченька, — прервал её король. — Ты задаёшь слишком много вопросов, у меня слишком мало ответов. Птица — это мощное оружие... как оно действует — долго объяснять, сейчас не время и не место...

— А магократия? — нетерпеливо вопрошала эльфийка.

— Орки не дураки, вернее некоторые из них — не дураки, — поправился король, услышав насмешливое фыркание Миралиссы, — но они додумались свои некрасивые поступки прикрывать красивыми словами о свободе и так далее...

— А что будет с Городом Людей? — продолжила эльфийка.

— Его население будет уничтожено, — жёстко ответил Король. — Это в лучшем случае, если людям повезёт...

— Мы должны остановить орков! — воскликнула прямолинейная принцесса, всем своим видом показывая готовность мчаться и бороться с врагом.

Но король покачал головой:

— Это не наша война. Наше дело — лес, остальное нас не касается...

— Тогда Я должна их остановить! Элл, ты со мной? — в упор спросила она эльфа, явно не сомневаясь в его положительном ответе.

Но он, явно подражая Королю, точно таким же движением отрицательно покачал головой:

— Постой, ведь там действительно нет свободы... — как-то невнятно пробормотал Элл.

Миралисса некоторое время растерянно смотрела на него, не в силах поверить...

— Да ты что? Сдурел? Ты представляешь, что сотворит эта Птица там? — не веря до конца словам эльфа, растерянно вопрошала принцесса.

Эльф как-то сразу обмяк, и Король в последний момент подхватил его на руки. Рука Короля мгновенно оказалась на груди у Элла, и Миралисса, глядя на его печально сведённые брови, приготовилась к самому худшему.

— Копьё Птицы задело его — он отравлен, — наконец произнёс Король. — Потребуется всё моё искусство, чтобы спасти его. Теперь ты понимаешь, что смерть — не самое страшное, — обратился он к эльфийке. — Гораздо хуже — переродиться сознанием, став таким, как нужно оркам...

Эльфийка зашаталась, словно поражённая ударом грома, но в глубине её сознания начали звучать первые аккорды грустной мелодии, не позволяя сознанию уплыть в тёмные глубины отчаяния.

— Я их остановлю!!! — не в силах держать эмоции внутри себя, закричала эльфийка, подхватывая лук и начиная свой стремительный бег сквозь лес. — Я их остановлю!...

Эльфийка помчалась сквозь лес, и чем дальше и быстрее она бежала, тем громче в её сознании становилась музыка, в которую начали вплетаться слова:

Бесконечный спор с судьбой -

Кто предсказан, а кто нет.

Бесконечный спор с собой

Длится много сотен лет.

А ответа всё нет,

Но горит свеча.

Старый плащ на плечах.

А ответа всё нет.

За спиною — сто дорог.

Впереди — три сотни лет.

Одиночка — белый волк -

Ищет в мире правды свет.

Только памяти нет.

Через вечность путь -

И нельзя свернуть.

Только памяти — нет.

От тревоги не уйти,

Не излечит крепкий сон.

Птица чёрная летит

На мечей скрещённых звон.

Пусть не сбудется сон -

Пронеси меня, конь,

Через смерть и огонь!

Пусть не сбудется сон...

Бесконечный спор с судьбой

За нарушенный обет.

Смерть крадётся за тобой,

Чтоб забрать тебя к себе.

Хоть конца пути нет —

Но жива любовь