Гарри Поттер и Предательские Деяния

— Нет. Мне просто интересно — почему я? Ты ведь можешь найти гораздо лучше, — честно говоря, я уже об этом думала. Да и другие девушки про Гарри постоянно болтали.

— Лучше тебя? Может, покажешь? Я такой не знаю.

— Полно богатых и чистокровных девушек, которые с радостью познакомятся с тобой поближе.

— Я по-прежнему жду. Кто она — та, что лучше тебя? До богатства мне дела нет — родители оставили столько денег, что я до сих пор не придумал, куда их потратить, а Сириус сделал только хуже. А на чистоту крови мне наплевать. Я знаю, какая девушка меня интересует. И как только узнал, что у неё нет парня, сразу же попросил стать моей.

— Но я даже не симпатичная!

— Да, ты не симпатичная. — Я это знаю, но как у него язык повернулся?! — Ты намного больше, чем просто симпатичная, — ты красивая.

Гарри считает меня красивой? Или это просто слова? Неужели он и вправду так думает? Но тогда... да, я соглашусь.

— Да.

— Да? Что "да"? — о, теперь он смутился?

— Да, я буду твоей девушкой.

Теперь он смотрел на меня, раскрыв рот.

— Вообще-то после моего согласия мы должны поцеловаться.

Явно занервничав, он сел рядом, подался вперёд и прижался сжатыми губами к моим. Да так меня целовал кузен, когда мне было девять! Ничего общего с поцелуями, которыми регулярно обмениваются мои родители, и уж тем более непохоже на мои поцелуи с Виктором Крамом на Святочном балу. Да, мистер Поттер, выше "тролля" вам не светит. К Мордреду его родственников! И к Моргане Чжоу! Не могла научить?

— Знаешь, Гарри, мне кажется, мы можем лучше, — я посмотрела в его чудесные глаза. — Приоткрой рот, — мы снова поцеловались, наши языки соприкоснулись, и страсть буквально вспыхнула.

Весь остаток пути мы сидели, держась за руки. Заглянул Рон, кинул на Гарри самый ужасный взгляд, который только можно представить, и молча испарился.

* * *

Гарри:

2 сентября 1996г.

На следующий вечер, после ужина, меня вызвали к директору. Пароль — "Смартиз", но мне он не понадобился, потому что как только я подошёл, горгулья сама отодвинулась в сторону. Дверь наверху открылась, прежде чем я успел постучать.

Дамблдор сидел за столом и смотрел на меня фирменным мерцающим взглядом доброго дедушки.

— Вы хотели меня видеть, профессор?

— Да, Гарри. Лимонную дольку?

— Нет, спасибо, сэр.

— Что ж, тогда сразу к делу. Мне тут рассказали кое-какие последние новости.

— Прошу прощения, сэр. И что я сделал?

— Я имею в виду твоё вмешательство в роман мистера Уизли и мисс Грейнджер.

— Не было никакого романа, сэр. Рон повёл себя как настоящая задница и посмел трогать Гермиону без её разрешения. Она мне сказала, что они не вместе, поэтому я предложил ей встречаться.

— Это абсолютно не соответствует рассказу мистера Уизли.

— Гермиона не рассказывает истории, профессор, а выдаёт только факты. И мне по-прежнему непонятно, каким образом это касается вас, сэр. С каких пор директор школы вмешивается в романы студентов?

— Уизли — важные члены Ордена. И очень важно, чтобы так и осталось.

Я удивлённо моргнул.

— То есть, за их преданность вы хотите расплатиться Гермионой? Вы что, будете поить её любовным зельем? С каких пор вы стали сутенёром?

— Похоже, мистер Поттер, мне стоит напомнить ваше место, — глаза Дамблдора прекратили мерцать.

— Понятия не имею, где это место, а вот моё дело — защищать мою девушку от чужих манипуляций, сэр. И это вас не касается! Буду признателен, если вы перестанете совать нос в мою личную жизнь!

Я вышел из кабинета до того, как меня выгнали.

* * *

Гермиона:

30 октября 1996 г.

За исключением разговора Гарри с директором, всё было тихо и спокойно. Учёба вошла в привычную колею. Наши с Гарри отношения развивались медленно — ни один из нас не желал форсировать события. Мы постепенно и с удовольствием узнавали друг друга. Держались за руки в общей гостиной, иногда целовались, но, в отличие от других, не выставляли наши чувства напоказ.

Конечно это не значит, что мы только держались за руки. Гарри категорически отверг моё предложение использовать чуланы для мётел и заявил, что я заслуживаю большего. Как-то после ужина он отвёл меня в Выручай-комнату, которая в тот вечер превратилась уютный рабочий кабинет с удобным диваном, множеством книжных полок и горящим камином.

— Здорово! А что ты попросил у комнаты? — полюбопытствовала я.

— Я попросил место, куда можем прийти только мы с тобой, чтобы отдохнуть и приятно провести время, — ответил Гарри и покраснел.

Разговаривая и нежно целуясь, мы провели там несколько вечеров. В конце концов, у нас вся жизнь впереди — куда торопиться? Если бы я тогда знала, что случится потом, попросила бы у комнаты кровать и занялась любовью немедленно. Всё было слишком хорошо, чтобы продолжаться долго.

За день до Хэллоуина, уже после уроков, я торопилась в гриффиндорскую башню, чтобы выложить книги и переодеться к ужину. А в общей гостиной наткнулась на Рона с Лавандой Браун. Они целовались, его руки забрались к ней под блузку, а она сжимала его бёдра.

Слепой гнев, лишающий разума, накрыл меня с головой.

Да как эта шлюха вообще посмела трогать МОЕГО Рона?! Кем она себя считает? Мои кулаки сжались, я рванула к ним, но меня перехватила Джинни. А дальше силком затолкала в спальню мальчиков-шестикурсников. Там было пусто.

— Подерись с ней, и потеряешь значок старосты. И кто тогда будет патрулировать с моим братом? — спросила она. — Сядь, я приведу Рона. Хоть поговорите.

В ожидании я села на кровать Рона. Минут через пять тот показался в дверном проёме, и я влетела в его объятья. Он меня обнял и накрыл мои губы своими, я открыла рот, чтобы лучше почувствовать, и вдруг...

Клубника.

Я знала, что ради Рона Уизли сделаю всё, всё что угодно! И если он хочет овладеть мною прямо сейчас, на его кровати, — я готова.

Но не успели мы зайти дальше — нас прервали.

— Эй, Рон, ты здесь? Гермиону не ви... — увидев нас, Гарри замолк.

— Эй, Гермиона, ты в порядке?

Вопрос показался мне до жути нелепым. Как со мной может быть что-то не в порядке, если я в объятьях Рона?

— Всё замечательно. Я поняла, какой сукой была в поезде, и Рон меня простил.

— Спасибо, что присмотрел за ней, пока мы не помирились, — Рон протянул руку.

Гарри её пожал, но было заметно, как потускнели его глаза. А затем он тихо сказал:

— Конечно, дружище, обращайся.

Больше не проронив ни слова, он развернулся и вышел из комнаты.

Внутри я за него немного переживала, но как только меня снова поцеловал Рон, сразу успокоилась.

* * *

Гарри:

30 октября 1996 г.

Сегодня самый тяжёлый момент в моей жизни — я застал Гермиону с Роном. Да, когда у меня на глазах убивали Седрика, было страшнее, но так ужасно я себя ещё не чувствовал.

А дальше я будто оцепенел. С Гермионой поговорить не мог — слишком хотел врезать Рону. Я не понимал — как она могла меня выкинуть, словно мусор? Ни на кого не обращая внимания, привидением я бродил по коридорам Хогвартса, пока на Астрономической башне не наткнулся на Джинни с Дином.

Внезапно я моментально вышел из себя и набросился на Дина с кулаками. Впрочем, больше навредил себе, чем ему — промахнулся и попал по каменной стене, сломав запястье и несколько пальцев. Он увернулся, и между нами встала Джинни.

— Уходи, мы же расстались, а он ревнует.

— Мерлин, Гарри, я и не знал!

Я попытался обойти Джинни, но та сделала шаг вперёд и поцеловала меня.

Клубника.

С чего я вообще обратил внимание на Гермиону?

* * *

Гермиона:

10 ноября 1996 г.

Мы с Роном встречаемся чуть больше недели. Пытаясь найти, где можно побыть наедине, мы уже исходили весь замок. Рон никогда не водил меня в Выручай-комнату и предпочитал чуланы для мётел. Как-то ночью мы целовались, и Рон ласкал мою грудь. Конечно, это была моя идея: его руки и губы на моей груди — это потрясающе! И тут он заметил, что слышал, будто оральный секс — лучшее проявление любви. Я засомневалась, что готова зайти так далеко, но он снова меня поцеловал, и я начала его умолять разрешить мне попробовать.

Я стояла на коленях и двигала головой вверх-вниз, мысленно благодаря за такую милость. А Рон кончил мне в рот, лёг рядом и сказал: "Мне понравилось. Неплохо повторять это каждый день".

Я с удовольствием согласилась.

* * *

Гарри:

5 декабря 1996 г.

За исключением занятий, мы с Джинни стали неразлучны. Дальше поцелуев пока не заходили, но меня это полностью устраивало. Зато мои сны стали чрезвычайно яркими. Видения, которые посылал Волдеморт, теперь казались жалкими истерическими фантазиями. Как минимум трижды в неделю мне снилось, как ко мне приходит Джинни, и мы весьма бурно занимаемся любовью. Во сне она вела себя страстно, требовательно и очень громко. Только вот её поцелуи не были клубничными.

* * *

Гермиона:

15 июня 1997 г.

Шестой курс закончился очень хорошо — никаких нападений Волдеморта и его последователей. Похоже, он вообще про нас забыл. По предложению Рона я написала родителям, что хочу провести лето в "Норе". Они не слишком обрадовались, но со следующим письмом передумали.

Той же ночью мы впервые занялись любовью. И с тех пор делали это каждую ночь.

* * *

Гарри:

1 июля 1997 г.

Лето на Тисовой протекало не лучше предыдущего. Вернон меня ненавидел, Петуния меня ненавидела, Дадли меня ненавидел, а я ненавидел их.

Единственная разница — я постоянно думал о Джинни. До настоящей Джинни сейчас не добраться, но Джинни из снов по-прежнему приходила ко мне в постель минимум трижды в неделю. Нет, всё-таки жизнь хороша!

* * *

Гермиона:

30 июля 1997 г.

Рон где-то вычитал про анальный секс. Я тоже об этом слышала, но о таком мне было противно даже думать. Тут Рон заметил, что хочет попробовать, и для меня это моментально превратилось в навязчивую идею. Очень скоро я начала его умолять.

После душа я вернулась в комнату, которую делила с Джинни, и заметила её дневник. Любопытство оказалось сильнее меня, и я начала читать. Было довольно скучно — в основном рассуждения о любви к Гарри. А потом я наткнулась на запись от 25 октября 1996 г.

"План — разлучить Гарри и Герм. Дамблс дал нам с Роном зелья. Мансипиумдильо для Гарри и Герм, винкодильо для меня и Рона".

Что за чёрт?! Я записала названия зелий и спрятала дневник на дно своего чемодана.

Я перерыла все книги по зельям, которые нашла в "Норе", но на интересующую тему не нашла ни слова. И тогда отправилась камином на площадь Гриммо, чтобы поискать в библиотеке Блэков. На сей раз удача мне улыбнулась.

Мансипиумдильо — любовное подчиняющее зелье, вызывает абсолютную преданность ключевому человеку.

Винкодильо — любовное управляющее зелье. Обеспечивает ключевого человека возможностью усиливать действие любовного подчиняющего зелья с помощью его или её флюидов. Например, через поцелуй.

Поцелуй.

Я разозлилась на Лаванду, и Рон меня поцеловал. И я стала принадлежать ему, целиком и полностью. Рон меня целовал, и любая его идея превращалась в моё величайшее желание. Он хотел орального секса, поцеловал меня, и я уже на коленях. Он хотел стать моим первым, поцеловал меня, и я лежу на спине. Он хотел мою попку, поцеловал меня, и я его впустила.

Сукин сын! Они ведь и с Гарри это проделали! Убью обоих!

После ужина я извинилась и ушла к себе, избегая Рона и его поцелуев. Заклинанием уменьшила свой чемодан и разложила подушки на кровати так, чтобы казалось, будто я лежу и сплю. А затем применила дезиллюминационные чары и сбежала.

Глава 3. Ее непредсказуемые родители

Гермиона:

31 Июля 1997 г.

Я аппарировала к парадной двери родительского дома. Да, ключи у меня есть, но сейчас они зарыты где-то в чемодане. Было два часа ночи. Я нажала на кнопку звонка, и через пару мгновений дверь открылась.

Мама сразу же втянула меня внутрь. Я рухнула в её объятия и начала рыдать, одновременно рассказывая, что Рон со мной сотворил, и как ему помог директор. А она молча меня обнимала, позволяя выплакаться.

— Хорошо сработано, Грейнджер. А теперь возвращайся в постельку. А когда проснёшься, ничегошеньки не вспомнишь.

Я обернулась и увидела ухмылявшуюся Тонкс. И тут сообразила, что родители стоят как истуканы и до сих пор не сказали ни слова.

— Салют, Гермиона, — она подтолкнула меня к порогу. — Что за дурацкая идея сбежать из "Норы", глупая ты девчонка? — Она ударила меня в живот. — Ты хоть представляешь, сколько народу сегодня кинула? Из-за тебя я пропустила ночь с Гарри, а мне нравятся мои ночи с Гарри, — она ударила меня снова.

— Зачем ты это делаешь?

— Дамблдор не хочет, чтобы вы с Гарри были вместе. Он не может позволить Спасителю Магического Мира смешать кровь с грязнокровкой — это просто взбесит старые магические семьи. Достаточно, что это сделал его отец. Но он ведь не был Избранным, не так ли?

— А тебе-то какая разница? Твой отец маглорождённый.

— Мне абсолютно наплевать на чистоту крови. Дамблдор — великий человек, и попросил ему помочь. А помогая ему, я могу трахать Гарри Поттера, — я почувствовала, как от моего лица отлила кровь. — Ты не знала? Мансипиумдильо действует только до тех пор, пока человек регулярно занимается сексом. Для Молли не проблема, что тебя трахает Ронни, но она не могла рисковать репутацией своей дочери. Так что я, поменяв внешность, навещала мистера Поттера в постели. Он до сих пор думает, что девственник, а я — всего лишь эротический сон. Я делаю своё дело, а чистокровная принцесса получает своего принца. — Она поменяла внешность и теперь выглядела как Рон. — Может, как-нибудь я и тебя навещу. — Она наклонилась и прошептала: — Я играю за обе команды.

— Денсоджео! — Тонкс настолько увлеклась злорадством, что не заметила, как я вытянула палочку из рукава свитера. Заклинание ударило ей прямо в лицо, и зубы начали расти. Я выскочила за дверь.

И побежала по тёмным улицам. Тонкс оправилась довольно быстро, и теперь преследовала меня, прихватив парочку членов Ордена. Стоило свернуть в переулок, как над головой пролетел луч оглушающего заклятья. По крайней мере, пока они посылали оглушающие. Я по-прежнему нужна им живой. Почему? Будь я мертва, Рон лишился бы игрушки.

Дыхание давно сбилось. Сколько нас доставал Гарри, что надо быть в хорошей физической форме! Через открытую калитку я забежала к Уилкинсам. Магловская семья, четверо сыновей, и все просто без ума от спорта. На их заднем дворе обязательно найдётся что-нибудь полезное. Я подхватила крикетную биту и замерла возле калитки в ожидании преследователей. С Тонкс мне повезло — она вела себя слишком самоуверенно, но теперь будет держать ухо востро. Зато если удастся вывести её из строя, на остальных можно не обращать внимания.