Артефакт

Проржался он, короче, слёзы утёр и говорит

— Не надо силу. Сам скажу. Молоко. Молоко я им оставлял, когда доступ в подвал у меня был. В банке закрытой. Вечером оставлю, утром — пусто.

Я тут же звоночек сделала, чтобы флягу молока мне прямо сюда подогнали. А чего мелочиться? Много не будет. Если что — таджики допьют.

Пока молоко ждали я с библиотекарем — ни слова. Он вокруг меня и так и этак. Я — молчу. Ненавижу, когда надо мной смеются!

Ладно. Выбрались мы после всех дел наружу, а там — дождь прошёл. Даже и не дождь, а так одно название: пылью мокрой шмонит, хоть нос затыкай; небо в каких-то серых ошметьях; звезды, как перхоть, насыпаны; луна рябая, с флюсом на две стороны, ухмыляется. Сыро. Противно. Бррр...

И только я рот открыла, чтобы распрощаться навсегда, как библиотекарь мне и говорит:

— Анжела! А давай погуляем? Просто так. Ты когда гуляла в последний раз?

И в такой тупик он меня этим вопросом поставил, что я даже обижаться забыла. А действительно: Когда?.. Да ещё просто так?.. Да никогда! Все прогулки — исключительно по делу. В налоговую там, в санитарную, к пожарникам... Ну, в салон красоты ещё. Так это тоже — по делу. И в спортзал, железо потягать. Для души и поддержания формы. Я ж спортсменка бывшая. МС по пауэрлифтингу на секундочку. Только это, для души, редко получается. А как вы думали? Бизнес — он всё сжирает, не жизнь, а сплошная борьба. Даже мужика постоянного не заведешь: мужики, они ж любят, чтобы всё вокруг них вертелось. А мне когда вертеться?.. Так что, просто так — никогда.

— А что — говорю, — а давай! Куда идти?.. Туда?..

Он меня еле догнал.

— Анжела! Стой! Да кто же так гуляет? Гулять надо не торопясь, с удовольствием. Посмотри, какая погода прекрасная. Давай-ка вот так, рядышком...

Взял меня под руку, локоть мой к своему боку прижал, крепенько так, не дернешься; и пошли мы...

Поначалу трудно было, рядышком. Потом ничего, приспособилась. А тут он ещё свой пиджак мне на плечи накинул, за талию обнял...

Идем мы с ним, никуда не торопимся. Гуляем. А воооздух... Свежий, вкусный, хоть ложками ешь! Небо — в кружевах серебряных. И звёзды, огромные, как хризантемы на бабулечкином огороде, сквозь них проглядывают. И луна. Щекастая такая, симпатишная. Смотрит на нас сверху и — улыбается...

И до того мы с ним догулялись, что я уже у него и осталась. Неделю дома не была. А чего вы хотели?.. Мужик не бухает, не нюхает и траву не курит. Утречком проснёмся, тазик пшенной каши для "росточков" в подвал закинем и — "на рассаду". Вечерком по борщецу, флягу с молоком в подвал и — на прогулку. А потом — в коечку. Ма-ма-да-ра-га-я... У меня же дома как?.. Полный хайтек: кровать три на четыре с холодными, скользкими простынями; чтобы партнёра найти полночи ползать приходится. Так к утру намаешься, будто всю ночь железо тягал. А здесь — вот он, весь рядышком! Потом спиной к коврику на стене прижмёшься, нос любимому подмышку засунешь, обнимешь... Полчасика покемаришь и — опять как пионер.

И такая жизнь у меня началась, не передать... Короче, месяца не прошло, как я своему библиотекарю предложение сделала. Он тут же вопрос о детках поднял: Хочу, мол, не могу! И вот тут я, признаюсь вам, дрогнула, слабину дала: не призналась, что детей у меня быть не может. Никогда. Потому как за всё в жизни платить нужно, и за спортивные рекорды тоже. Потом, думаю, так или иначе все точки расставлю: в конце концов ребёночка и усыновить можно. Удочерить в смысле, уж очень мой Валерочка доченьку хотел. Да и не до того, честно скажу, на тот момент было: бизнес, подвал и "росточки" были главные мои задачи. Ну, и любовь, конечно, это — на первом месте. И так я во всём этом закрутилась, что даже не сразу осознала, что у меня давно ничего нету. Чего нету?.. Да того самого. Ну, думаю, приплыли: гормональное нарушение от переизбытка. А, может, ещё чего и похуже.

Время выкроила, к врачу побежала сама не своя. Он меня внимательно осмотрел, сел, писать что-то начал с умным лицом.

— Доктор, — спрашиваю, — сколько ещё мне осталось?.. Скажите правду, я сильная.

Он голову от бумаг поднял, посмотрел на меня поверх очков, серьёзно так

— Двадцать восемь недель. Приблизительно. Если беречься будете. Вы же хотите нормально доносить до срока?

Вы-то, думаю, уже давно всё поняли. А до меня тогда только-только доходить начало.

— Доктор, — говорю, — вы намекаете?..

А он мне: — Я не намекаю. Я прописываю: не нервничать, не переутомляться, не пить, не курить. И, самое главное, сократить секс. Вы ведь рожать собираетесь? Или я что-то не так понял?

Я как услышала слово "рожать"... Бросилась к нему, схватила в охапку и давай кружить по кабинету!

— Доктор! Миленький! Да я всё сделаю, что скажете! Секс сократить?.. Да легко! Да мы вообще от него откажемся! Тем более, что мы с Валерочкой своё на десять лет вперёд выбрали!

Мой библиотекарь, как эту новость услышал, так у него прямо крылья выросли. Порхает вокруг, крылышками своими бяк-бяк-бяк.

— Воробушек, тебя не тошнит?.. Воробушек, тебе ничего особенного не хочется?.. Кисленького там?.. Или солёненького?.. А слабости у тебя нет?..

"Воробушек", если кто не понял, это мне, бой-бабе, что на жиме лёжа сто двадцать кэгэ делает. Короче, не выдержала я

— Валера, — говорю, — ну что ты кружишь надо мной, как моль над шубой? Да не тошнит меня, не тошнит! Ты забыл, что я детдомовская?.. У нас, детдомовских, это главный закон выживания: хватай и глотай! Что вовнутрь попало — твоё навеки. Да меня вообще никогда не тошнит! И слабость, это не про меня!

И тут меня как затошнит! И слаааабость... Как потом выяснилось, домовуха наша подсуетилась. Как и с зачатием. Большие они мастера на этот счёт.

Валерочка меня на руки подхватил, на кровать отнёс. Лицо обтёр, укутал.

И вот лежу я в этой слабости, ни рукой ни ногой двинуть не могу. Голова крУгом, мушки перед глазами... И тут, вы смеяться будете, вдруг тааакой женщиной я себя почувствовала, не передать! Не бой-бабой, не лошадью ломовой, а — жен-щи-ной! Слабой и беззащитной. Воробушком взъерошенным. До сих пор, как вспомню, сердце: тук-тук-тук, тук-тук-тук... Да только что же это я всё о себе да о себе? О другом же хотела!

Подвал мы отбили. С трудом, но отбили: коса на тааа-кой камень нашла! Если бы не "росточки", мне бы самой не справиться. Они у меня на каше да молоке быстро выправились и в силу вошли. Такую жизнь арендатору устроили, где сами, где через родню свою, что он всё бросил и слинял в неизвестном направлении. Рафат с бригадой ремонт доделали, библиотеку в подвале обустроили. Красота. Тишина. Жильцы довольны. Подвальные — в полной безопасности.

Только я на этом не остановилась: мы теперь по всему городу заброшенные подвалы скупаем, ремонтируем и устраиваем там библиотеки, кружки детского творчества и клубы пенсионеров. Рафат у меня — правая рука, не ошиблась я в нём. Откуда деньги такие, спрашиваете?.. Да всё просто: у меня в офисе офисные рулят, в шашлычных -шашлычные, в чебуречных — чебуречные. И такой порядок они там навели, что доходы от моего бизнеса втрое выросли. Валерочка престижный ресторан открыл с ценами заоблачными и блюдами изысканными, "Квасной патриот": каши полбяные на воде, репа пареная, суп из лебеды, хлеб с соломой, на десерт морковка варёная, а из питья — квас. К нему даже из других городов "кошельки" едут. На экзотику. За полгода записываются. Так что деньги — не проблема.

Да и потом: для чего мне столько денег?.. Мне столько не нужно. Я и так счастливая: Валерочка у меня есть, дом, ребятишки по дому бегают, шестеро, звенят голосами, как колокольчики. Я ж тогда, в первый заход, трёх девчонок родила, для мужа любимого. А чего мелочиться?.. Иринку, Маринку и Катеринку, все одна к одной, все в папочку, с глазками чистыми, как вода в роднике. А потом, следом, троих мальчишек для равновесия: Илюшу, Кирюшу и Андрюшу. Эти в меня пошли, грибочки-боровички, крепенько так ножками на земле стоят. Не тяжело ли мне с шестерыми?.. Да нисколько! При таких-то помощницах. Домовухи за ними так присматривают, как ни одна нянька не присмотрит. В общем, счастливая я. А ведь не отстегнись я тогда... Не иначе, как это бабулечка моя дорогая за меня с небес похлопотала.