| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— То есть? — не понял он.
— То и есть, — попытался я объяснить очевидное, — вот как вы думаете, та информация которую я вам уже передал, является секретной?
— Разумеется.
— Так вот, на этом фоне то, откуда я ее беру, да и сам факт моего существования относится к разряду особой государственной важности.
— Даже так? — было не похоже чтобы он удивился.
— Именно так! Из этого и вытекает мое второе условие.
— Какое?
— Информацию от меня смогут получить только два человека: Вы и товарищ Сталин. А потом уж сами решайте кому ее еще доверять. Но учтите это при обеспечении моей личной безопасности которую вы мне будете гарантировать.
— Я не до конца понимаю, что вы этим хотите сказать, — видно было, что он действительно не понимает.
— Хорошо! Попробую объяснить на простом примере, — я немного задумался, а потом выдал: — Лаврентий Павлович, вы хотите знать когда и по какой причине Вы умрете?
В трубке послышалась зловещая тишина. Наконец нарком разродился вопросом:
— Это угроза?
— Нет, что вы, — попытался я его успокоить, — чисто риторический вопрос?
— Ну-у, допустим?
— А если я скажу что вы умрете не своей смертью? И что к этому приложили руку определенные лица? Не захотите ли вы узнать кто? Ну, что бы хотя бы переломить ситуацию?
— Кто? — он чуть ли не рычал в трубку.
— Да не волнуйтесь вы так, Лаврентий Павлович, — опять попытка успокоить. Ишь разволновался то как. Еще бы! Когда вопрос собственной шкуры касается. — У вас еще куча времени. Просто скажите — вам эти личности интересны?
— Да!
— Ну, какие методы вы будете применять для кардинального решения вопроса, я могу только догадываться. Да и не мое это дело. Это вам решать. Но вот скажите, как вы думаете, эти люди, способные на такое должны обладать определенными возможностями и влиянием, чтобы осуществит задуманное?
— Да!
— И, соответственно, сам факт моего существования, в этом контексте, будет нести для них угрозу? Можете не отвечать. И ежу понятно, что да. Так не проще ли, с их стороны, уже сейчас употребить свое влияние для ликвидации этой самой угрозы? Причем кардинально! Нет человека — нет проблем!
— Согласен! — вынужденно констатировал он. — Вы сообщите мне имена?
Ишь как его зацепило.
— Разумеется! Но только при личной встрече. Извините, но я боюсь утечки. И у стен есть уши! Тем более что это не телефонный разговор!
— Хорошо! — он понял, что сейчас от меня больше ничего не добьется. — Жду вашего звонка завтра. В это же время!
— Хорошо! До завтра!
Спустя сутки, в кабинете грозного наркома НКВД, если бы кто то мог бы, без разрешения, заглянуть в него, то несказанно удивился бы, увидев довольно нетипичную картину. Берия всегда при посторонних старался держать себя в руках и не давать волю своим эмоциям. И в последнее время это ему удавалось все лучше и лучше. Он даже неосознанно пытался копировать манеру поведения Хозяина, конечно же не в то время когда находился с ним рядом, а чаще всего в кругу своих подчиненных. Частое общение со Сталиным давало о себе знать и даже накладывало определенный отпечаток на его манеру поведения. Тем более, что необходимость обуздывать свои порывы он осознал уже давным-давно, поэтому волей-неволей научился управлять своими чувствами и направлять их в нужное русло. Но все равно, переть наперекор своих природных инстинктов было тяжеловато. Поэтому, оставаясь наедине с самим собой, он иногда позволял себе расслабиться и хоть и не надолго, скинуть маску, отпустить на волю свои страсти, выгулять, так сказать Зверя.
Потому что очень трудно человеку наступать на горло собственной песне, или идти против требований собственного психотипа. А как известно, исследовавшие исторических личностей современные психологи, определили его как левый внутренний. В личности Берии были сконцентрированы и усугублены все плюсы и минусы этого психотипа. Наработанная с детства внимательность к проявлениям окружающих людей, умение предугадать угрозу и уйти от неё до её реализации, развитая интуиция, умение замечать микронюансы своих и чужих чувств, способность резко включаться и совершать неожиданные поступки, опережая тем самым своего противника, умение кардинально менять свой взгляд на происходящее, гибкость в поведении — всё это делало Берию таким живучим на фоне тотальных репрессий. Он легко опережал Сталина — своего медлительного правого внутреннего Хозяина — в скорости и гибкости прогноза и, благодаря этому, оставался живым.
Вообще, рядом с незрелым левым внутренним обязательно должен быть кто-то, кто жестко упорядочивает его жизнь, вводит правила и нормы и, тем самым, ограничивает его необузданную фантазию. Если же дисциплиной занят правый внутренний, то он склонен слегка "придушить" левого внутреннего, чтобы тот особо не трепыхался и не нарушал статичную картинку мира.
Берии неслыханно, просто сказочно повезло, что на его жизненном пути встретился именно Сталин, который по своему психотипу был правым внутренним. Сталин хоть и считал его вечным вторым, но именно благодаря ему он смог обуздать себя и направить свою энергию в позитивное русло. Берии всё же удалось пройти все ступени личностного роста и стать интегрированной личностью и уровень его личной силы намного возрос. Умение обуздывать своего Зверя дало ему возможность аккумулировать огромный запас личной силы, а природная гибкость и подвижность восприятия позволило преодолевать любые барьеры в постижении неведомого. Именно благодаря этому он смог одновременно курировать несколько сложных технических проектов, включая атомный и ракетный, и добиться в них существенных результатов.
Но все это было пока еще в долгосрочной перспективе, а пока, на этом этапе становления личности, нет-нет, да и проскакивали негативные нюансы психотипа. Особенно их внешнее проявления. Правда, стоит отметить, что уже только когда оставался один.
Вот как сейчас, он нервно вышагивал по кабинету, из одного угла в другой, внешне чем то напоминая рассерженного льва в клетке. Для полного сходства не хватало только хвоста, которым он мог бы хлестать себя по бокам. И царственного рыка, вырвавшегося на свободу Зверя.
Время от времени он останавливался и в нетерпении поглядывал на телефон. Немного постояв и гипнотическим взглядом безуспешно попытавшись заставить зазвонить аппарат, не добившись результата продолжал нарезать круги вокруг стола. Впрочем это ему не мешало раз за разом, заново прокручивать в голове свою сегодняшнюю встречу с Хозяином.
Как он не торопился на эту встречу, но тем не менее ему, некоторое время пришлось подождать в приемной, пока Сталин разбирался с другими посетителями. Что же поделать если на текущий момент наиболее главными вопросами были военные аспекты, как самые злободневные. Поэтому попасть к Верховному Главнокомандующему, народный комиссар ВНУТРЕННИХ дел, смог только после того, как кабинет покинули нарком обороны маршал Тимошенко С. К,, начальник Генерального штаба РККА генерал армии Жуков Г. К., и нарком иностранных дел Молотов В. М. Молодой стране Советов в жестокой схватке с агрессором срочно требовались союзники и внутренние резервы, которых, к сожалению было не так уж и много. Впрочем и стран, желающих протянуть руку помощи СССР тоже не наблюдалось. Даже с Великобританией, уже ведущей боевые действия против фашистской Германии, только в июле будет подписан, даже не договор, а всего лишь соглашение о совместных действиях. Именно на возможность подписания такого документа и нацеливал сегодня Сталин своего поверенного в делах и по совместительству главу НКИД Молотова. После того как тот доложил, что только Монголия и Тыва подтвердили свои союзнические обязательства и объявили войну Германии. Остальные страны, включая и США, замерли в ожидании.
Командование РККА в лице Тимошенко и Жукова тоже внесло свою лепту, вывалив на Верховного кучу своих проблем которые требовалось решать срочно.
— Вот видел Лаврентий, этих деятелей? — Встретил он Берию вопросом с порога, кивая при этом на закрывшуюся дверь. — Трех лет им не хватило чтобы подготовиться к войне, а сейчас они просят три месяца, чтобы провести внутреннюю мобилизацию и накопить резервы. Благодаря своевременной информации известного тебе лица нам удалось вовремя отвести войска от границы и создать мощный рубеж обороны на линии Сталина. Мы также знаем планы германского командования и направления их ударов. На угрожаемые участки стянуты дополнительные силы и судя по уверениям командования РККА линию обороны мы удержим! А вот сил для контрнаступления у нас нет! И взять их негде! Мобилизационные запасы армии и производственные мощности промышленности не позволяют решить эту проблему ранее чем за три месяца! Они забыли как доказывали мне необходимость создания мобскладов непосредственно у новой границы! Дескать возить ближе! Хотели войну выиграть на чужой территории! И где сейчас эти запасы? Где?! Хорошо хоть уничтожили, а не оставили врагу! Только вот что нам делать в этой ситуации? А? Может быть ты подскажешь?
— Могу и подсказать, — ухватившись за этот шанс одновременно прояснить ситуацию и перевести разговор на актуальную тему, который ему давал прямой вопрос Сталина. — Я, можно сказать, именно за этим сейчас и пришел!
— Ну-ка, ну-ка, — заинтересованно протянул Верховный, — проходи-ка! Проходи, проходи! Присаживайся. — Он махнул рукой, с зажатой в ней потухшей трубкой, в сторону стола. — Садись и рассказывай, что сегодня интересного накопал?
— Да я так, просто хотел предложить рассмотреть вопрос о переброске нескольких дивизий дислоцированных в Сибири и на Дальнем Востоке.
— Так, так... — Сталин задумался, видимо мысленно уже рассматривая этот вопрос, который первоначально не вызвал у него отторжения, но зато порождал множество других вопросов. — И на основании чего ты пришел к такому мнению? Обоснуй!
— Ну-у, здесь все очень просто и очевидно. — Берия заторопился пытаясь поскорее донести свои мысли до первого лица государства, — вновь формируемые по мобилизационном плану части, как впрочем верно отмечают и сами военные, по определению имеют более низкую слаженность. Поэтому сильно рассчитывать на их боеготовность не приходится. А дальневосточные дивизии все кадровые. Хорошо вооруженные и оснащенные. И, самое главное, имеют реальный боевой опыт. Полученный ими в ходе приграничных конфликтов с Японией на озере Хасан и, особенно, на Халхин-Голе.
— В этом ты конечно безусловно прав, — Сталин ухватился за последние слова наркома, — и на счет боеготовности и на счет опыта. Вот только как насчет милитаристских планов той самой Японии? Которая спит и видит оттяпать у нас весь Дальний Восток, Забайкалье и Сибирь, вплоть до Урала! Их аппетиты нам хорошо известны еще по гражданской войне. И что мы сможем тогда им противопоставить? Если заберем оттуда самые боеготовые войска?
— По имеющимся у меня сведениям, — хитро прищурился Берия, — в ближайшее время не стоит опасаться нападения Японии на Советский Союз. У них совсем другие планы!
— И откуда тебе стало известно об этих планах? — голос вождя был наполнен сарказмом — Как всегда получены агентурным путем из достоверных источников? И много нам пользы принесли агентурные сведения о нападении фашистской Германии? Ведь были же такие? Скажи были?
— Были, товарищ Сталин, — Берия горестно вздохнул и огорченно развел руками, — но....
— Вот именно, что но! — Раздраженно перебил Сталин. — И сведения были, и агентура работала! А все равно оказались не готовы!
— Как бы и здесь не обосраться! — Добавил в сердцах по-грузински.
— Я думаю, — вкрадчиво начал Берия, — что в этот раз прокола не будет. Потому что эти сведения получены не от Токийской резидентуры... — Он интригующе помолчал, — А совсем из другого ИСТОЧНИКА! — И он многозначительно посмотрел на Сталина.
Тот, в свою очередь, на интуитивном уровне почувствовал изменившееся настроение собеседника и уже о чем то догадываясь спросил:
— Ну-ка, ну-ка, неужели наш Игрок опять объявился?
— Точно так, — Берия не стал отрицать очевидное. — Объявился!
— Ну и?
— Сегодня ночью у меня с ним состоялся телефонный разговор...
— Что? — Удивлению Сталина не было предела. — Вот просто так взял и позвонил?
— Ну-у, не совсем так, — нарком действовал по принципу: "сам себя не похвалишь, никто не похвалит", — я организовал ряд мероприятий и вынудил его пойти на это. Правда, — он немного замялся, но потом все таки решил рассказать все, — что удумал стервец! Позвонил ко мне в приемную и потребовал у моего секретаря соединить его с кабинетом. То есть со мной!
— И?
— Бедный секретарь чуть заикой не стал! Впрочем я его понимаю. Звонит Берия и просит соединить его с Берией! Тут у любого ум за разум зайдет!
— Ладно, хватит про твоего секретаря! — Шутка сразу оборвалась. — По делу давай.
И Берия подробно рассказал Хозяину, как он ловил Игрока на живца. После того как рассказ был закончен Сталин ненадолго задумался анализируя сложившуюся ситуацию, а потом спросил напрямик:
— Ты ему веришь? — И пристально посмотрел в глаза.
У Берии, как это уже не раз бывало в схожих ситуациях по коже пробежали мурашки и прошиб внезапный озноб. Он понял, что если ответит неправильно, то это будет его самая большая ошибка в жизни.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
