Профессорская дружка

— Простите.

— За опоздание, — последнее слово магиана выделила и вздернула подбородок, — конечно прощу.

Из-за ее голоса, в котором было столь много презрения и металла, я на мгновение потупилась и прикусила губу. Мне жаль, что с ней в ту встречу я обошлась столь грубо, а увидев, в каком виде выставила ее из дома, к сожалению, помочь не помогла. Но в то же время, если подумать. Она явилась в дом любовника, который устал от отношений, обвинила меня в разврате и попыталась уничтожить девятого. И ведь тот огненный шар сжег бы Дейра дотла, оставив лишь кучку серого пепла. Так что, да! Своим смелым и рискованным поступком я уберегла Данаю от каторги и магического опустошения. Пусть это было достаточно грубо, но все же спасла.

Подумав об этом, перестала терзаться чувством вины и, расправив плечи, посмотрела на профессора с улыбкой. И что-то подсказывало мне, что управа на бывшую подругу стихийника будет найдена.

— Чему вы так улыбаетесь? — мгновенно отреагировала огневичка, и перья в руках студиозов 301 группы во второй раз за день остановили свое движение, дабы не мешать страждущим насладиться скандалом.

— Радуюсь, что вы у нас преподаете, — ответила я с самым невинным взглядом. Она не нашла, что сказать, я же подавила улыбку.

В целом день вселенского разоблачения прошел тихо.

Всего лишь споткнулась из-за какого-то мага земляника в коридоре и на выходе из здания чуть не угодила во вьюн первого порядка. Он прошел по косой, едва меня задев, юбку вокруг ног закрутил, взлохматил волосы и заставил потерять не только ориентацию в пространстве, но и сумку. В целом сильно не навредил, но задуматься заставил.

Решено: по коридорам и свободным пространствам я более не хожу, перемещаться между аудиториями буду по кладовым, из двери в дверь. Осталось лишь у Радоса Лесски добыть разрешение на несанкционированное проникновение в учебные корпуса, ведь здесь везде защитная охрана.

В душе теплилась надежда, что масштабные гонения и нападки на меня начнутся только завтра, но оказалось, что студиозы Академии МагФорм предпочитают наносить удар сегодня. Взбрык — медленнорастущее вечнозеленое растение из низинных болот, большую часть жизни мирно пребывает в анабиозе и умирает, не выходя из него. Но стоит растению попасть на свет, как оно выпускает ядовитые побеги и разрастается с немыслимой скоростью. Стремительно создает кокон и листами залепляет просветы, чтобы скрыть от солнца свою сердцевину и опять впасть в анабиоз.

Я заметила его с огромным опозданием, ночью, когда мельком посмотрела в зеркало ванной комнаты и с удивлением обнаружила странное плетение на шее. Странное, потому что шевелящееся. Всевышний! Не знаю, как ума хватило не закричать и не забиться в истерике, но я даже не прикоснулась к взбрыку, на мгновение предположив, что он истощен и попросту греется. А что еще думать, если зеленый монстр, лишь тихим шелестом отреагировал на вспышку яркого света в ванной? Дрожа от страха, вернулась в спальню и замерла на ее пороге, потому что абсолютно все плоскости были покрыты ярко-зелеными стеблями, и самые толстые из них ползли из моей сумки. Всевышний! Так это мне в академии подкинули зеленую зверюгу...

Медленно осела на пол. Какое счастье, что я читать ушла в библиотеку и не видела, как взбрык оплел окно ядовитыми побегами, как спальня засветилась символами, и раздраженный боец потянулся их закрывать. И, слава Всевышнему, умаялся, едва завершил стены и потолок. Через минуту, стряхнув оцепенение, огляделась.

Да вечнозеленый сделал запоминающимся интерьер моей спальни, но вряд ли это его от иссушения убережет, Дейр все-таки стихийник... Стихийник!

И вот тут я вспомнила, кто спасет меня от оккупанта.

2.

— Дейр... — мой шепот едва слышен, потому что стоит поднять голос, как взбрык начинает шелестеть. — Дейр, проснитесь...

В ответ молчание чуть посапывающее.

— Девя-я-я-я-тый?

А он, шумно выдохнув, перевернулся на другой бок.

— Профессор Лесски... — я села на кровать, чтобы шепот мой был ему слышен, — Стихийник? — взялась за одеяло и потянула на себя, — ЛесДе?

В ответ сонный вздох, и шорох одеяла, скользящего по белеющей в темноте спине. Вот открылись его лопатки, крепкие мышцы спины, поясница... отстраненно подумала, что он спать может без пижамы и перестала тянуть. На мгновение задумалась, как же его разбудить. Ведь магией действовать нельзя, свет включать опасно, звать громче страшно, подушку сверху уронить некрасиво и водой побрызгать нельзя: из-за запаха проснется взбрык. Вдохнула-выдохнула и...

— Дейр, милый? — ладошка нежно скользит по его плечу, достигает шеи и забирается в светлые локоны мужчины. — Проснись, дорогой, нам нужно поговорить...

В это мгновение я была уверена, что он от прикосновения проснется, или как и днем отреагирует на слово 'милый', но все оказалось куда более прозаично, он на кровати от другого подскочил.

— Поговорить?! — сонный хрип и мужские ладони сходятся, чтобы сделать хлопок. Вовремя поймала его руки и не позволила зажечь свет, от чего он удивленно вскинулся: — Ирэна?!

— Я, — не удержала вздох облегчения, поняв, что девятый проснулся, а вечнозеленый оккупант все еще спит.

— Что случилось? Почему вы здесь? — профессор пересел ближе ко мне, взял за плечи. — Что-то плохое приснилось?

— Скорее стряслось. Скажите, вы с растениями хорошо ладите?

— Ну... — видимо такого вопроса он не ожидал и замешкался с ответом. — Я не сильно развивал этот дар.

— Но подчинить их своей воле можете, так?

— Могу, — и по плечам моим руками провел, спрашивая с иронией в голосе: — Так вы ко мне средь ночи явились из интереса?

— Не только, — и попросила сбивчиво: — Активируйте ваши маг-потоки древяниста и прощупайте основание шеи.

— Чьей?

— Моей.

Хмыкнул, сверкнув улыбкой в темноте и не убрав рук с моих плеч, подключил к прощупыванию потоки. Видимо со сна он не сразу понял, где у меня основание шеи, вначале взялся за мочки ушей, затем ласково скользнул вдоль скул к подбородку, провел потоками по горлу и у самых ключиц наткнулся на взбрыка.

— Что за...?!

— Подарочек от обитателей Академии Магформ, он всю мою комнату оплел, выдохся и почему-то ко мне полез... погреться.

Девятый напряженно молчал и, погрузившись в тяжелые раздумья, ладонями несколько раз провел по моим рукам.

— Погреться? Если бы, — протяжный выдох и признание, явно давшееся тяжелее вздоха, — он искал источник.

— Шутите? В паре метров от кровати была ванная, вот там уж водных источников неограниченное количество.

— Он к вашим искрам потянулся и, кажется, пригрелся...

— Как? Я же... — с ужасом осознала, что он ко мне прицепился надолго, и во мне шевельнулась паника. — Нет-нет и нет! Снимите его с меня. Позовите, пожалуйста, пусть греется на ком-то другом.

— Я его уже минуту зову, не откликается, — признался Дейр виновато. — И сдается мне, императорский взбрык ощутил мощь вашего резерва, поэтому и...

Внутренне похолодела и сжалась вся от ужаса.

— Вы смерти моей хотите? — чуть ли не прорычала я. — Императорский, он же..., он же... Он не просто жуткую аллергию вызывает, а травит и отправляет в мир иной восемь человек из десяти!

— И все-таки, он именно императорский и весьма почтенного возраста. Наверняка совсем недавно был выброшен, как мусор, из оранжереи. — Стихийник задумался на мгновение и сказал: — А знаете, Ирэна, может быть откликнется и подчинится вам, если действовать с лаской...

— Что-о-о-о?

— Ну, меня вы именно так и пробудили, — он вновь потер затылок.

— Но откликнулись вы с совсем другими словами, — упрекнула я.

— Хорошо, в следующий раз я скажу то, что думаю, — он просиял очаровательной улыбкой. — И с удовольствием посмотрю, как вы отреагируете на фразу: 'Дорогая, замолчи и продолжай. Мне все нравится'.

И мой страх перед взбрыком ушел на второй план, перед искренним негодованием. Да как он смеет подобное мне говорить, пусть я и служка, и маг-опекаемая криба и псевдо невеста в одном лице, но никак не одна из этих его... не леди.

— Да как вы...

— Тихо! — профессор оборвал меня на полуслове и резко притянул к себе. Сжал, так, что мои ребра затрещали, а для слов попросту не хватило воздуха.

— Вы возбуждены и опасны.

От такого заявления я дернулась в его руках, но не была отпущена.

— То есть ваше возмущение может вызвать агрессию зеленого питомца, — заявил девятый серьезным тоном и кажется, меня в висок поцеловал. — Ложитесь спать и не спорьте. Лучше всего ложитесь здесь, я как раз за вами понаблюдаю. — И опрокинув безмолвную меня поверх одеяла, второй половиной накрыл, с самым честным видом сообщая: — Вдруг достучусь до спящего, пока вы здесь...

— А... но и...

— Утром, — заявил стихийник и, обхватив меня рукой, прижал к себе. — Спи.

Проснулась ранним утром от того, что меня словно бы раскачивает на волнах, под звуки тяжелого хрипа девятого:

— Ирэн! Проснитесь...

Просыпаться не хотелось, я в кои-то веки ощущала себя абсолютно защищенной, невесомой и словно бы парящей.

— Рэш... — совсем тихо позвал стихийник. — Хватит грезить о светлом будущем, очнись! Быстрее, он же меня сейча-а-а-а...

Что и кто сейчас сделает с Дейром, я не поняла, но очнулась, едва различив раздраженный шелест взбрыка, который готовился к нападению. Распахнув глаза, некоторое время с удивлением взирала на нелепую картину. Я, укутанная в одеяло, вместе с подушкой лежу в люльке из стеблей, девятый распят растением на кровати, и пятипалый зеленый изверг с листиком над сердцевиной тянет к нему простыню.

— Это что такое? — возмутилась я тихо.

Взбрык, дрогнув, повернул листик на меня и нетерпеливо переступил стеблями, как кот лапами, еще и 'хвостом' вильнул.

— По ходу дела, это кляп, — со вздохом облегчения сообщил стихийник и, криво улыбаясь, попытался пошутить. — Уже и не сосчитать, в который раз за последние месяцы я радуюсь вашему пробуждению... — и увереннее, — Ирэн, отзовите его от меня, будьте так добры.

— Как? — поднялась в раскачивающейся люльке и аккуратно ступила на кровать. — Это же, это же растение! Агрессивное и ядовитое, и...

— Обычный домашний питомец, — оборвал меня девятый, скосив взгляд на вечнозеленый ужас природы, чей листик напряженно дрожит, — ревнивый немного, но не ядовит, абсолютно.

Листик кивнул и приподнялся над сердцевиной пятилапа, выжидая.

— А теперь похвалите его за расторопность, креативность и внимательность к деталям, — он хмыкнул, указав на свои ноги, плотно обмотанные темным халатом. — Я вздохнуть не успел, и оказался распятым. За такое надо похвалить, — произнес он веско и еще более жестко добавил, — но в отношении других.

— К себе, а так же людям, работающим в доме и изредка его навещающим, попрошу более не проявлять подобную агрессию. Понял?

Это он высказывал не мне, а вечнозеленому, лист которого недоверчиво наклонился, а лапки опять переступили, словно бы он не знает тянуть дальше простынь или не надо. Накажу я его или нет?

— Ирэн...— напряженно позвал девятый, — ваше слово.

— Взбрык отставить. Не послушаешься, прикопаю в саду на самом болотистом месте.

— Это не похоже на ультиматум, скорее на поощрение, — заметил Дейр скептически, и обрадованный пятилап продолжил свою деятельность.

Коварно улыбнувшись, я поставила стихийника в известность:

— А просто очень хочется знать, что вы сделали, раз он за меня заступился?

— Погладил по плечу... — сглотнул мужчина.

— Врете, — определила я по защитнику, который листиком помотал из стороны в сторону.

— К волосам прикоснулся. Не буду врать, они у вас красивые.

— Несомненно, — скосила взгляд на вечнозеленого, — но вы все-таки утаиваете кое-что.

— Ирэна... — профессор со стоном мученика откинул голову на подушку, к слову распятым он на святого очень даже походил. И молчал он минуту, пока мой новоявленный питомец упорно 'кляп' к нему подтягивал. — Ладно, признаюсь. Я вас в шею поцеловал, а попал на взбрыка.

С удивлением посмотрела на деятельное растение, улыбнулась:

— И что тебе не понравилось? То что Дейр сходу определил твою неядовитость, то что разбудил и позарился на честь твою зеленую? Или все вместе?

Вечнозеленый остановился, расстроено дернул листиком и бросил простынь, не забыв пнуть ее напоследок. Обиделся, растопырив мелкие листики на лапах и хвосте, нахохлился и пошел обниматься к девятому, вернее сказать обвился вокруг его шеи и что-то тихое прошелестел.

— Ну, что ты... словно не сто лет назад родился. Конечно, не оценила, она ж из непонятливых и долго думающих. — Осуждающий взгляд в мою сторону и веское: — А еще на ласку жадная, да-да... слишком сдержанная и стеснительная. Не то, что я.

Надо ли удивляться, что растительные путы со стихийника тут же опали, а сам он ласково погладил взбрыка со словами:

— Ты только представь себе, как-то с дуру попросил сделать массаж шеи или пяток, так она мне чуть голову не открутила.

Листик питомца-перебежчика, непонимающего шуток, повернулся в мою сторону и сморщился. Обвиняет.

— Какую дуру вы попросили? — переспросила я у девятого.

— Никакую, это присказка, — ответил мужчина и, выпутавшись из халата, сел на кровати: — А с вампирами наша Ирэна флиртует, соловьем заливается. И встречи назначает таким нежным голосом, что слушать тошно.

— Что?!

Дейр на мой возмущенный вопрос не отреагировал, а пятилап раздраженно зашелестел, чтоб не прерывала.

— Ирэна, это не вам, — и стихийник продолжил говорить так, словно бы меня здесь вообще нету. — И ты из кожи вон лезешь, чтобы заслужить похвалу, а она ее либо высмеять пытается, либо принижает ценность твоих усилий. Так что да, я хорошо знаю горький привкус ее неблагодарности.

Напряженное молчание в комнате, заполнил возмущенный шелест взбрыка, который на меня несколько раз листиком кивнул.

— Да-да, именно такая, но мы все равно ее очень любим, — ответил девятый. Он стянул с шеи питомца и подмигнул ему. — Так что заканчивай обижаться, и пошли, поедим. Я зверски голоден, а ты, наверное, еще больше.

И в ответ на это утверждение вечнозеленый охотно кивнул, спрыгнул на пол и, смешно перебирая лапами, помчался за двери.

— Вот и договорились, — просиял Дейр, он неожиданно близко подошел ко мне и обнял. — Рэш, ты умница. Может и поступила по наитию, но именно так, как надо было. Теперь и я у него в союзниках первого круга, это хорошо.

Первоначально возникшая оторопь, отступила под натиском гнева и обиды за неприятные характеристики девятого. Но последующие его слова, остановили мой поток возмущения:

— Теперь он постоянно будет в твоей сумке. Ответственный, энергичный, незаметный и со скромным аппетитом. Для охранника самое то, — отступил и пригрозил пальцем со словами: — Только хвалить не забывай, для него она как болотная прохлада высшего качества. К слову, меня тоже можешь... хвалить и перейти уже на 'ты', хотя бы дома.

Я судорожно сглотнула, глядя в его светлые глаза, которые в серости зимнего утра казались чуть зелеными. Или это у меня галлюцинации от близости раздетого мужского тела.