День Z

Мужики как выскочили из машины, так и застыли двумя столбами. Оно и понятно: трупы, пятна крови на дороге, люди пожирающие друг друга — все это совсем не то, что ожидаешь увидеть, приехав по вызову о нападении на человека. Да и вот такие японские полицейские, обеспечивающие порядок в городе — это не столько собственно полицейские, сколько психологи в форме и при оружии. Умение разрешать проблемные ситуации тихо и вежливо в их среде цениться выше, чем способность вырубать нарушителей закона одним ударом по затылку.

Спустя какие-то секунды, охватившее их оцепенение пошло, и они бросились к мертвецам. Старший на ходу снял с пояса резиновую дубинку и, подобравшись к сидящему верхом на человеке зомби, схватил его за горло и попытался повалить на землю. С этой частью работы он справился на отлично — видимо какие-то навыки, полученные в академии, у него еще сохранились, но вот дальше все пошло наперекосяк. Мертвец, несмотря на вполне грамотный в такой ситуации захват сумел извернуться и цапнуть мужика за запястье. Полицейский заорал от боли и отскочил, зажимая поврежденную конечность. Судя по количеству крови и безвольно повисшей кисти, зомби удалось перекусить не только вены, но и сухожилия на руке.

— Вот так-то, Серый, наблюдаем и запоминаем. Сходиться с ними в рукопашной крайне нежелательно, — пробормотал я больше для себя, нежели для пса, который смирно сидел у моей ноги.

Дела полицейских тем временем шли все хуже и хуже. Старший начал отступать к машине, пытаясь левой рукой выдернуть пистолет из кобуры на поясе. Его напарника уже повалили на землю трое мертвецов, но он был еще жив и усиленно сопротивлялся. Из кучи тел один за другим прогремели три выстрела.

В угол дома, за которым я прятался, ударила пуля и, выбив облако кирпичной крошки на уровне моего лица, рикошетом ушла в сторону.

— Твою мать!.. — ругнулся я, инстинктивно отшатнувшись назад, при этом, едва не споткнувшись о Серого.

Еще дюжину сантиметров и быть мне с дыркой в черепушке. Я на всякий случай присел на корточки и вновь выглянул из-за угла. Старший полицейский стоял, прислонившись к машине, и что-то кричал в рацию.

Черт, неужели уезжать собрался?! Мне бы этого не хотелось. Может, и цинично желать смерти незнакомому человеку ради достижения личных целей, но, судя по всему, одного укуса достаточно, чтобы обратиться зомби, а значит, он уже обречен.

Повезло... Мне повезло, а не полицейскому: мертвецы добрались до него прежде, чем он успел залезть в машину. Видимо сыграло свою роль то, что правая рука у него была недееспособна, а одной левой отбиться от двух зомби он не смог. Его оттащили от машины и, повалив на землю, начали с аппетитом поедать, под аккомпанемент диких воплей.

Вот сейчас нужно действовать, пока не стало слишком поздно. Мертвецов на улице уже несколько десятков и новые поднимаются очень быстро. Напарник полицейского, убитый буквально пару минут назад, уже шевелился на асфальте и пытался встать...

Не раздумывая больше ни секунды, рванул вперед. В двух метрах от цели я оттолкнулся от земли и на спине прокатился по капоту автомобиля. Оббегать по кругу времени нет: ходячие трупы уже бредут сюда.

Один из мертвецов перестал грызть многострадальную руку погибшего полицейского и повернулся ко мне... Как раз для того, чтобы я, спрыгивая с машины, впечатал подошву ботинка ему в харю. Мертвяк упал на спину. Его собрат попытался впиться зубами мне в ногу, но я вовремя отскочил, чтобы спустя мгновение нанести сокрушительный удар прямо ему в висок.

Если фильмы про зомби хоть в чем-то правы, то голова — это их едва ли не единственное уязвимое место. Сомневаюсь, что мои удары окажутся смертельными, но хотя бы на время задержать оживших трупов они должны.

Пистолет, из которого полицейский так и не успел сделать ни одного выстрела, валялся в паре шагов от его тела. К тому моменту, когда я подхватил оружие и обернулся, мертвецы уже успели подняться. Приятная тяжесть в руке и ощущение шершавого пластика рукояти. Большой палец лег на рычажок предохранителя, опуская его вниз. Левой рукой оттянул затвор.

По правилам оружие у полицейских должно находиться на предохранителе, без патрона в стволе. Наверное, именно по этому прошлый владелец пистолета не воспользовался им. Он просто не смог одной рукой привести его в боевую готовность.

Непривычно громкий хлопок выстрела хлестнул по ушам. Отдача увела ствол вверх и вправо, отчего первая пуля лишь черканула ближайшего мертвеца по скуле, отстрелив кончик левого уха. Не привык я к подобному оружию. Второй выстрел оказался более удачным и заставил мертвеца рухнуть на спину, широко раскинув руки. Уже без спешки прицелился второму зомби в центр лба и спустил курок.

Кротко выдохнул сквозь стиснутые зубы и осмотрелся. На звуки пальбы среагировали все окрестные мертвецы и теперь шустро ковыляли ко мне.

...Уж простите, братцы, но такая вечеринка не по мне...

Я торопливо обшарил погибшего полицейского и вытащил из кармашка кобуры запасную обойму. Затем, заскочив в машину, захлопнул дверцу и дал по газам. К моему счастью покойные полицейские не стали её заглушать, да и ключи оставили в замке, так что, скрипнув шинами, тачка рванула с места. Буквально за пару секунд до того как я вывернул руль, выводя машину из крутого разворота, в открытое боковое окно успел запрыгнуть серый пес. Оставаться одному ему, по-видимому, не захотелось.

Я оторвал руку от руля и похлопал пса по загривку.

— Молодец, блохастый!

Полицейская машина, сыто урча движком явно не российского производства, неслась по дороге, беззаботно наплевав на все правила дорожного движения. Теперь следовало решить, в какую сторону ехать дальше. Домой? Нет, не стоит, все равно ничего полезного там нет, да и 'родители' сейчас на работе. Самым правильным действием в такой ситуации было бы выбираться из города, по пути загрузившись продовольствием, медикаментами и, если повезет, оружием. Далеко уезжать не нужно: на западе есть довольно высокие горы, с множеством мелких деревушек, разбросанным на склонах. Жителей там немного, следовательно, и мертвецов, когда эпидемия доберется до тех мест, будет мало. Делать это надо прямо сейчас, пока на дорогах нет многокилометровых пробок, но...

Но как всегда все портит это проклятое 'но'. Я, мягко говоря, не самый добропорядочный человек, и незнакомых людей могу и обмануть, и оставить погибать, не мучаясь при этом угрызениями совести, но долги, если таковые появляются, привык отдавать при первой же возможности.

За день до моего вселения в это тело, Такаши Комуро неудачно поскользнулся на лестнице и, падая, пересчитал своей пустой головушкой все полтора десятка ступенек. С проломленным в двух местах черепом его привезли в больницу, где он провел последующие три месяца. Ну и как основное последствие травмы — практически полная потеря памяти. Друзья в шоке, родители в панике, пациент, осознав себя в чужом теле, в еще большей панике...

В тот раз мне на помощь пришли двое: Рей Миямото и Хисаши Игоу. Первая — симпатичная кареглазая девушка с копной непослушных рыжеватых волос. Она, как выяснилось, являлась близкой подругой прошлого Такаши. И даже больше. Моя 'мама', как и любая другая представительница данного вида, очень любила поболтать на тему душевных чаяниях своего сыночка, и вскоре мне стало известно, что Такаши был глубоко и безнадежно влюблен в Рей. Вроде даже в детстве они поклялись друг другу в вечной любви...

После того как мне это рассказали, я едва не выскочил в окно. Нет, вовсе не для того, чтобы покончить жизнь самоубийством — палата находилась на первом этаже, и погибнуть от падения с такой высоты несколько проблематично — это была попытка сбежать пока не поздно. Япония — страна с древними традициями, и кто знает, может, у них после такого обещания мужчина обязан жениться?..

Как оказалось, не должен. Теплые чувства со временем угасли, так и не успев перерасти во что-то большее. А после того, как Рей умудрилась остаться на второй год, они с Такаши крепко поссорились. Это произошло примерно за месяц до момента неудачного знакомства ступенек с теперь уже моей головой, и Рей к этому моменту успела найти себе нового парня. Им оказался Хисаши Иго — высокий, светловолосый парень, профессионально занимающийся карате.

Хисаши учился со мной в одном классе, однако особо близкой дружбы между ним и прошлым владельцем тела замечено не было. Знакомые, да и только. Однако девушка по какой-то причине считала своим долгом таскать его в больницу, чтобы навещать меня. Нет, если бы в диагнозе пациента Комуро Такаши не стояло слово 'амнезия', то я еще мог бы понять её действия: к примеру, для того, чтобы подчеркнуть разрыв наших отношений, и что беспокоилась она обо мне только в дань старой дружбы. А если я этих отношений все равно не помню, то где логика в её поступках?

Хотя кто этих женщин когда-нибудь понимал?..

Сам Хисаши показался мне неплохим парнем. Спокойный, рассудительный, опять же соображает быстро. Конечно, тот факт, что Иго увел у прошлого Такаши девушку, воспользовавшись их ссорой, можно записать ему в минус, но меня он как-то не беспокоил. Скорее я был рад, что смог откреститься от подобного счастья. Необходимость при ином раскладе изображать пылкую любовь вряд ли доставило бы мне удовольствие, да и обидчивые девушки никогда не были в моем вкусе.

Дальнейшие наши отношения с этой парочкой хоть и сложно назвать близко-дружественными, но вот приятельскими — вполне. После окончания той пытки, что врачи, по какой-то нелепой традиции называли лечением, общаться мы стали гораздо реже: в первую очередь потому, что этого не особо желал я.

Полтора года войны сделали меня замкнутым, циничным человеком, привыкшим в любой момент быть готовым отражать нападение. Добавьте сюда привычку резко реагировать на любую агрессию в свою сторону, и вы получите мой примерный портрет на момент выхода из больнички. В мирном и цивилизованном городе подобные личности, мягко говоря, не в тему...

Со временем все это, конечно, сгладилось, хотя двенадцать жалоб в полицию, так и останутся в моем личном деле. Но кому теперь будут нужны те бумажки? Зомби, что ли? Зато приобретенные навыки будут мне очень полезны для выживания.

Но это все лирика, вопрос в другом: 'что мне все-таки делать?'. Если эпидемия доберется до школы, то шансы выжить у Хисаши и Рей, которые сейчас наверняка сидят на уроках, будут крайне малы. Иго — парень, конечно, сообразительный, но порой бывает несколько самоуверен и заносчив, а это в критических ситуациях может привести к гибели. Да даже если он будет действовать безошибочно, все равно никто не может дать гарантии, что они выживут. Тут необходима немалая доля везения, а она — дама ветреная: никогда не знаешь, в какой момент улыбнется тебе, а в какой повернется спиной...

Попытаться их спасти? Лезть в набитую мертвецами школу крайне рискованно, но после двух смертей инстинкт самосохранения у меня изрядно притупился. Я привык выносить решения исходя из критерия 'нужно/ненужно', а потом делать или не делать в зависимости от выбора, наплевав на шансы собственного выживания.

Сейчас я могу со спокойной совестью наплевать на приятелей и заняться спасением собственной жизни. В конце концов, они так и не стали мне близкими друзьями. Но в то же время, я чувствую перед ними определенный должок, оставлять который висеть мертвым грузом на душе мне не хочется. Я ценю в людях умение платить по счетам, и сам стараюсь не забывать чужую помощь...

Сбросив скорость, я притормозил на обочине возле одного из множества городских парков. За окном были видны прогуливающиеся в тени деревьев влюбленные парочки, мамаши катали коляски или водили за ручку своих детишек. Спокойная, умиротворенная картина — и не поверишь, что где-то совсем недалеко под челюстями зомби гибнут люди, чтобы почти сразу подняться и присоединиться к армии мертвецов.

Я положил подбородок на руль и глубоко задумался, взвешивая все 'за' и 'против'. В школе сейчас должен твориться настоящий филиал ада. Около тысячи учащихся на относительно небольшой площади... В такой ситуации нужен не слабенький пистолет, а отряд бойцов с ручными пулеметами и ростовыми щитами.

Кстати, что у меня с оружием? Так, немецко-швейцарская игрушка Р220. Пять патронов в пистолете, плюс восемь штук в запасной обойме. Эх, жалко, что не получилось забрать оружие у второго копа. С другой стороны, что могут решить еще полтора десятка выстрелов? Да ничего. Зомби в любом случае будет гораздо больше. К тому же, мне очень не понравилось, как они реагировали на звуки выстрелов. Чувствую, что будет достаточно один раз спустить курок, чтобы сбежалась огромная толпа мертвяков, и тогда...

И тогда 'фенита ля комедия'...

Нужно что-то бесшумное, но нож в данной ситуации будет практически бесполезен — с ним надо работать на опасно близкой дистанции, да и к раскалыванию черепов он не очень-то приспособлен. Меч подошел бы отлично, да только где его возьмешь в Японии? Законодательство здесь злое, как одинокий дэпээсник на заброшенной трассе. Даже охотничий нож для несовершеннолетнего подростка купить практически невозможно, а уж про боевое холодное оружие я вообще молчу. В сувенирных лавках можно приобрести бутафорский меч, но там ни заточки, ни прочности — погнется после первого же удара. Придется импровизировать.

Ладно, все равно иного выхода нет, а потому будем работать с тем, что есть и тем, что удастся достать. Я сменил обойму в пистолете, убрал курок с боевого взвода, но ставить на предохранитель не стал, чтобы потом не тратить лишние доли секунды, и положил оружие на соседнее кресло. Пес почти сразу перебрался на заднее сидение и теперь вдумчиво сопел, что-то ковыряя там.

— Эй, псина, — сказал я ему, обернувшись, — Готов немного попутешествовать?

Пес поднял морду и басовито гавкнул.

— Раз согласен, то надо придумать тебе новую кличку, а то 'Серый' как-то невнушительно звучит, — я задумался, пытаясь подобрать что-нибудь подходящее. Стандартные Бобики, Тузики и Шарики меня категорически не устраивали.

— О! Придумал, теперь буду называть тебя Алукардом, — сообщил я новому напарнику. А что, вполне подходит к ситуации...

Я уже решил, что ребят из ловушки надо вытаскивать, а уж что делать дальше, решим вместе.

* * *

Я припарковал машину на стоянке перед супермаркетом, постаравшись выбрать место поближе к входу. Это было не сложно, поскольку в рабочий день, да еще в его первой половине посетителей всегда немного. Кроме моего средства передвижения на асфальтированной площадке с яркой, недавно нанесенной разметкой ютилось всего четыре автомобиля.

И один зомби, который бездумно скребся в бок белого фургончика. Потревоженная толчками сигнализация, раз за разом оглашала окрестности истошным воем и заставляла мертвеца вновь бросаться вперед в попытке добраться до нарушителя тишины.

Некоторое время я потратил, наблюдая за его действиями и пытаясь сделать необходимые выводы. То, что зомби не отличаются большим умом и сообразительностью, меня не удивило, но вот бессмысленные попытки объекта наблюдения укусить машину вызывали некоторые вопросы.