"Игрушки Анкалимы" (Случай 1 книга)

Множество так называемых диких миров были трансформированы. Земля также не избежала этой участи, попав в поле зрения игроков. Период подготовки мира длился от сотни до тысячи лет, а чтобы игроки не томились ожиданием, их просто погружали в стазис, и звездолёт прибывал к планете через заданные годы и уже на всё готовое.

Но в одном мире не всё пошло гладко. Прибывший к игровой площадке звездолёт был уничтожен созданной для Игры расой нанороботов. Плохо было лишь одно, чему не придали никакого значения: корабль игроков, хоть и сильно повреждённый, попал в руки цивилизации нанитов. А самое главное, что матрицы сознания также находились на этом звездолёте, и роботы не преминули ими воспользоваться.

Война вспыхнула внезапно и прошла по Галактике, сея везде смерть и разрушение. Нанороботы воспользовались знаниями сверхцивилизации из матриц сознания игроков и развязали войну на полное уничтожение. Разумные наниты были практически неуязвимы, но это дало им превосходство ненадолго. Вскоре раса игроков применила своё новое оружие, разрушающее искусственные связи, и наниты были практически уничтожены. Их прижали к метрополии и стали методично уничтожать. Искусственные разумные поняли, что наступил конец их цивилизации, и напоследок придумали оружие возмездия. Применив его, они взорвали свою звезду и этим дали ложную уверенность в победе.

Игроки ушли по своим мирам зализывать раны. Им довольно сильно досталось от своего невольного детища, потери были ужасающие. От цивилизации осталось около миллиона особей, из них девяносто процентов были женщины. Нужно было возрождать численность цивилизации, и на это были брошены все ресурсы, но они не успели.

Первая неприятность обнаружилась быстро. Все оказались заражены враждебными нанитами. По возвращении в родные пенаты никто не озаботился провести проверку на возможное заражение. В результате вся метрополия оказалась незаметно заражена вирусом побеждённого врага. Внезапно выяснилось, что и многие игровые миры заражены, а вирус стремительно мутирует. Он умудрился так замаскироваться, что уже практически был неотличим от оригинальных наносистем организма игроков, а также смог внедриться и в технологические устройства. Начались поголовные необратимые мутации, которые в большинстве оказались больше добром, чем злом.

Первый признак заражения и начала мутации разумного — это способность видеть энергетические линии и частично влиять на них. Второй проявлялся у тех, в ком вирус уже прижился, и выражался в невиданной, можно сказать, сказочной способности управлять почти всеми известными видами энергии. С одной стороны, это было здорово: влиять на энергию без каких-либо машин, лишь усилием мысли и воображением — мечта! Многие стали называть себя магами, волшебниками и прочее. Создавали свои школы, кланы, секты. Вряд ли наноцивилизация надеялась на такой эффект от мести, но вскоре началась пани ка. Все заражённые вирусом стали бесплодны, как женщины, так и мужчины. Обследование детей показало, что они также будут бесплодны. Сначала решили — ничего страшного, бери и клонируй новое тело или бери из генного банка материал — и всё будет отлично, но возникло огромное НО. Вирус проник уже везде, и оградиться от него было невозможно. Что только не делали, и всё оказалось совершенно напрасно. Изолировать клон было невозможно, вирус проникал ещё на этапе его создания. Все же генные материалы были также заражены. Паника стала практически неуправляемой. Власти еле удерживали нацию от Армагеддона и срочно искали метод решения проблемы мести своих хитрых созданий. Коварный план мести — дай огромную конфету, а когда враг её почти съест, нанеси смертельный удар. Сладкая и иезуитская месть.

Незаражёнными остались лишь несколько кораблей игроков, ушедших до войны к своим целям. Два из них двигались к Земле, корабль с сотней игроков и корабль — база поддержки, на всякий случай. Эти все незаражённые корабли решили пока не трогать, до своих целей им было лететь ещё несколько тысяч лет. Они стали своеобразным резервом игроков, если не удастся решить возникшую проблему. Им вслед ушли корабли поддержки с информацией о случившемся.

Вскоре выяснилось, что вирус каким-то образом имеет информационную связь между собой и расстояние ему не преграда. Решение было принято, и вирус начали перепрограммировать, но тот, оказалось, уже дорос до коллективного разума и, видя, что его убивают, начал действовать. Все заражённые игроки умерли мгновенно, их матрицы были стёрты. Цивилизация перестала существовать в один миг, но и вирус также мгновенно был уничтожен, не сумев блокировать своё перепрограммирование. Не сильно помог и взрыв энергоустановок метрополии игроков, он лишь чуть сбил программу, но было поздно. Игра завершилась. И лишь далеко в космической пустоте летели в разные стороны несколько звездолётов, осколков великой цивилизации, и ещё не знали, что они — последние.

Прикольно? Да, но ведь всё это появилось у меня в голове сразу, как я, очнувшись, вспомнил всё произошедшее со мной. И это пугало, и пугало так сильно, что уже несколько минут не решался открыть глаза. Моё новоприобретённое подсознание дало мне точно понять, что я нахожусь не на старушке Земле, а экстренно телепортирован на планету с названием Игровая площадка-3. Телепортация произошла после угрозы моей жизни по заранее установленной программе, которая защищала Высшего в Игре. Ах да, забыл, теперь я — Высший. Тот странный инопланетный наноблок был предназначен для активации приоритета Высший. Эта штука слилась с моим телом и сознанием и наделила многими плюшками, способными пригодиться в новом мире. О мире, что странно, информации было очень мало. Понял почему, лишь определившись с приоритетом Высший. Ему, оказывается, не очень важно, в какой игровой мир он попал, так как его основные функции везде одинаковы — контроль порядка правил среди игроков и исполнение постановлений по решениям Хранителя, который и обязан предоставить всю необходимую информацию по своему миру. И, как я уже давно понял, Высший — это такой шериф с практически неограниченной властью в Игре. Вляпался по полной программе! И как теперь вернуться домой? Хотя, может, и есть шанс, но он такой зыбкий, что и думать страшно, чтобы не разрушить его иллюзию.

А ведь было какое-то смутное предчувствие серьёзных неприятностей, но кто бы мог подумать, что они будут такие?!

Утром позвонил сын и обратился с совершенно неожиданной просьбой, а точнее, поставил перед уже свершившимся фактом.

— Батя, привет! Как дела? — И, не дав ответить, доложил: — Сегодня у Алины в детском садике состоится в рамках шефской помощи бал-маскарад и ты должен быть там к десяти часам.

— И в роли кого я там должен быть? — ехидно поинтересовался я и тут же получил не менее ехидный ответ:

— Черномора! Знаешь такого?

— С ума сошёл?! — Моему удивлению не было предела.

— Это внучке скажи спасибо. Она увидела мою новую работу в мастерской и заявила, что деду нужно сделать такое же на праздник. Я её спросил, что за праздник и кем будет дед в этих доспехах? И получил ответ, что праздник — это маскарад, а дед будет Черномором.

— А если я откажусь?

— Алинка предвидела это. Думаю, ты догадываешься, какие санкции она тебе устроит?

— Представляю...

Внучку я любил очень сильно, и она этим беззастенчиво пользовалась.

— Когда быть на месте? — обречённо переспросил я.

— К десяти. Только подъедь сначала в мою мастерскую. Я всё нужное уже погрузил в минивэн, так что оставишь свой 'самурай' у меня и уже затаренный поедешь на праздник. Хи-хи...

— Чего ржёшь? — осадил его раздражённо. Мне это празднество начинает не очень нравиться.

— Да как представлю тебя в доспехе... — Тут уж раздался неприкрытый, громкий смех сына, что я невольно, закрыв глаза, сам представил эту картину.

С виду я привлекательный, высокий, широкоплечий мужчина немного за пятьдесят. Хотя после смерти жены немного сдал, но всё еще был способен внушить кому нужно уважение, а кому и симпатию.

Вдовцом стал пять лет назад. Просто одним весенним утром моя Лера не проснулась, и врачи, разводя руками, говорили: сердце.

ТОСКА непереносимой пеленой накрыла тогда меня надолго, и ещё чуть-чуть — и скорее всего, или сошёл бы с ума, или ушёл бы вслед за своей любимой. Но спасла от необдуманных поступков семья. Сын и дочь, а после родилась Алина, и БОЛЬ хоть и осталась, но ушла глубокоглубоко.

Свою фирму я уже давно оставил дочери. Хотел сыну, но он у меня не управленец, Анна же пошла в меня, и фирма под её руководством только выиграла. А Виктор возглавил технический отдел, и это оказалось самым верным решением. Через пять лет заштатная фирма стала одной из ведущих корпораций в области нанотехнологий, но меня это уже мало касалось. Да, я был рад успехам детей, но после смерти Леры устранился от дел и лишь по просьбе Анны или Виктора давал советы, если, конечно, не требовалось более радикального вмешательства... Но это так, частности.

— Витя, хорош издеваться над старым человеком! — притворно-обиженно пробубнил я.

— И кто тут старый? — Удивление сына было искренним. — А кто на днях был застукан Анкой с малолеткой, орущей от оргазма на весь загородный дом?

— Ну, я же не сказал, что старый и больной, а просто старый, — немного смущённо проговорил я.

Сын понял, что ляпнул лишнего и в придачу сдал сестру, так как я и не знал, что Анна приезжала в эти выходные.

— Батя, прости, а?

— Она хоть одна была?

— Да. Приезжала по моей просьбе. — Он замялся.

— Проверить, как тут поживает дед-развратник? Угадал?

— Да. Прости!

— Да ладно. Потом поговорим.

— Хорошо. Жду. — Сын решил поскорее закончить разговор и отключился.

Посмотрев на часы, я решил, что пора собираться, и пошёл переодеваться, но сначала нужно было разбудить Эрику.

Впрочем, это не понадобилось.

— Ты уезжаешь? — спросила двадцатилетняя темноволосая девушка, спускаясь по лестнице со второго этажа.

...С Эрикой я познакомился три года назад, хотя нет, не так...

Я подъезжал к воротам своего дома, когда увидел, что дорогу мне преградила высокая длинноногая девушка в чёрной короткой кожанке и светло-синих облегающих джинсах.

— Здравствуйте, Владислав Иванович, меня зовут Эрика, и мне очень нужно с вами поговорить, — заявила она приятным грудным голосом и выжидающе-требовательно посмотрела на меня своими пронзительными голубыми глазами. Я в первый раз за долгое время растерялся и не знал, как себя дальше вести. Но меня выручила сама девушка. Видя моё хмурое лицо, она, видно, подумала, что я соображаю, как от неё избавиться, и торопливо проговорила: — Владислав Иванович, мне очень-очень нужно с вами переговорить. Выслушайте меня, пожалуйста, а потом решайте! — Её голос и лицо стали решительными, и я пригласил её в дом.

— Я тебя слушаю, — сказал Эрике, сидящей на диване в гостиной моего дома, и подал ей чашку кофе.

Она заговорила, временами делая маленькие глоточки горячего напитка.

— Я хочу вам предложить себя!

Пил бы я в это время кофе...

— Мне очень нужно поступить в институт, а денег нет. Вы не думайте, что я какая-то там проститутка. Нет. Просто я сама из детдома, и столько денег никогда у меня не будет, а на панель, как мои подружки, не хочу. Вас запомнила, когда вы дарили компьютерный класс, а потом много раз видела по телевизору.

— А то, что ты предлагаешь, это что? — удивился я.

— Раньше такую девушку называли содержанкой. — Она немного выгнула спину, и мой взгляд невольно скользнул по её высокой груди. Заметив мой взгляд и мило улыбнувшись, продолжила, грациозно поправив свои длинные чёрные волосы: — Я ведь вам нравлюсь?

— Нравишься, — согласился я и поражённо понял, что соглашусь на её предложение.

— Итак, я готова предложить себя в ваше полное распоряжение, а взамен вы оплачиваете мою учёбу и проживание. На время действия нашего договора я ни с кем не занимаюсь сексом и молчу о наших взаимоотношениях...

— Стоп, — прервал я Эрику и, сам не ожидая от себя такого, стал говорить: — Первое: мы переходим на 'ты'. Второе: на кого хочешь учиться? Третье: спать со мной не нужно. Четвёртое: деньги дам лишь после сдачи вступительных экзаменов и без мухлёжа. Ясно?

И что это я? У многих моих знакомых было и по несколько таких содержанок, но я этим не страдал, а тут... Бред.

— С первым — согласна. Второе — хочу стать нанобиологом. Третье — это мы ещё посмотрим, — прозвучало как угроза. — Четвёртое — экзамены сдам честно! — И как-то по-детски добавила: — Клянусь!

Продержался я около трёх месяцев, а потом... было много-много секса, сам от себя не ожидал...

Эрика поцеловала меня и повторила свой вопрос, вернувший меня из воспоминаний в реальность.

— Да, уезжаю. Семейные дела. Приготовь, пожалуйста, завтрак, а я в душ.

По её личику понял, что своим отъездом ломаю какие-то её планы, но она прекрасно знала, что для меня моя семья важнее всего на свете и поэтому не стоит возмущаться или делать ещё какую глупость, что может поставить меня перед выбором, который вряд ли ей понравится. Эрика очень хорошая и умная девушка, она даже смогла найти свой уголок в моём сердце, но семья есть семья.

Идя в душ, невольно вспомнил, что нужно сегодня заехать в банк и сделать подтверждение о переводе в оговорённых с банком случаях на счёт Эрики ста тысяч американских тугриков. Это всё моё предчувствие чего-то непонятного и тревожного, что касается лишь меня. А мне не очень хотелось, если что, оставить уже близкую девушку ни с чем.

В банке меня после моего звонка уже ждали и подписание документов много времени не заняло, так что к сыну подъехал, как договаривались, и тут же попал в оборот.

Мастерская располагалась в бывшем Доме пионеров, который Виктор выкупил, сделав там что-то типа исторического клуба. Он у меня, благодаря своей матери, был фанатом древней истории, а с недавнего времени к клубу прибились толкиенутые. В общем, кошмар. Толпа сдвинутых разного возраста в одном месте. Чур меня.

Я поздоровался с сыном, оглядел его статную, мускулистую фигуру, красивое, породистое лицо, и на сердце потеплело. Он очень был похож на свою мать, аристократку в десятом поколении, и как я смог, такой простоватый парень, покорить её тогда? Ведь только благодаря ей я стал тем, кто есть: богатым и успешным. И в жизнь никто не догадался, что я — детдомовский, а не из благородных кругов. Лера, Лера... Стало чуть грустно.

Сын подвёл меня к накрытому манекену и сдернул ткань.

— Ну как? — Его глаза горели торжеством.

— И это я должен буду надеть? — с сомнением спросил, оглядывая манекен, облачённый в блестящий чешуйчатый доспех со вставками из жёлтого металла.

— Да. Ты не переживай, он очень лёгкий. Наниты.

— И Анна об этом знает?

Виктор чуть вздрогнул.

— Ясно. Если узнает, тебе каюк.

— Но ты ведь не скажешь этой мегере?

— Нет, и лишь в том случае, если этот доспех будет единственной твоей работой, а то облачишь в такое весь свой сброд...