"Крыса"

— Сука ты, — сообщил ему Ларри, прикусывая от раздражения губу. — Тварь подлая. Слышишь меня, гаденыш? Я тебе такое устрою, как только ты на ноги встанешь — мало не покажется! Неделю сидеть не сможешь, ублюдок. Ты только в себя приди, сволочь. Слышишь? Пожалуйста...

Он вздохнул и накрыл ладонью пальцы Нокса на той руке, которая была свободна от проводов.

— Я не знаю, слышишь ли ты меня... Но, если слышишь, приходи в тот гараж. Я буду ждать тебя там каждую среду. Ты понял, придурок? Только посмей сдохнуть, пока я с тобой не поговорил! Я тебя и там достану, клянусь!

Он ушел, осторожно притворив за собой дверь, и уже не видел, как спустя четверть часа, веки лежавшего легко дрогнули, а пальцы сжались в кулак, посылая сигнал чутким приборам. Вошедший врач мельком отметил легкую улыбку на бледных до синевы губах больного, но не придал ей значения, занятый проверкой пульса и другими стандартными процедурами.

— Откройте глаза, — произнес он. — Поздравляю, вы пришли в себя. Можете что-нибудь сказать?

— Каждую... среду, — с трудом выдавил тот, и серые глаза на миг сверкнули ярче. — Согласен...

Он проводил на полу этого гаража уже четвертую среду подряд. Сперва приходить сюда не было смысла — вряд ли Нокс примчался бы к нему прямо из-под капельниц, но с тех пор, как Ларри узнал, что его выписали из больницы, прошел месяц. Глупо. Он же был в коме, что он там мог слышать? А если и слышал, то мог просто не захотеть прийти. Спасибо, что еще не прислал копов.

Это действительно было глупо — так ждать. Чего? Кого? Мелкого ублюдка, из-за которого нет Джека и остальных? И который, зачем-то, вывел его из-под огня. Ларри не понимал этого, равно как и не понимал себя. Он не уехал, как собирался сразу, а вместо этого, каждую неделю, будто привязанный, возвращался в этот гараж, где когда-то, целую жизнь назад, попытался трахнуть одного белобрысого сучонка, который, в результате, поимел его самого. Во всех смыслах.

Проще всего было вычеркнуть из своей жизни эти месяцы, но что-то глубоко внутри не давало этого сделать, отчаянно цепляясь за воспоминания, не давая им утонуть ни в крепком виски, ни даже в горячке и забытьи бездумного секса. Какая-то часть души выла и рвалась обратно, в этот самый замусоренный гараж, в безумной надежде, что однажды в среду Нокс все таки придет туда. Но прошел месяц, а он не появлялся.

День давно превратился в вечер и уже грозил смениться следующим днем. Ларри вздохнул, поднялся на ноги и замер, не в силах поверить своим глазам: дверь, которую он гипнотизировал взглядом уже несколько часов, медленно приоткрылась, и в образовавшемся проеме появилась невысокая худощавая фигура. Нокс спокойно вошел внутрь и плотно затворил за собой дверь. Ларри машинально облизал языком сухие губы, не делая ни единого шага навстречу, словно боясь напугать неловким движением. Нокс тоже не выказывал желания сблизиться.

— Значит, слышал... — наконец произнес Ларри, жалея, что именно сегодня он был отчаянно трезв. — Все-таки пришел...

Нокс кивнул, видимо отвечая сразу на обе части фразы, хоть это и было лишним. Ларри даже разозлился на себя: ну конечно же он слышал, раз находится тут! Нокс тем временем медленно двинулся навстречу, оглядываясь по сторонам, словно отмечая для себя перемены.

— Ты... как? — кожей ощущая весь идиотизм ситуации, спросил Ларри. Нокс тут же повернулся к нему.

— Нормально, — ответил он. — Подлатали.

Его спокойный отстраненный тон больно ударил по обнаженным нервам. Ларри рванулся к нему, сгреб за грудки и ощутимо приложил спиной об стену, не обращая внимания на болезненную гримасу.

— Подлатали, говоришь?! — взревел он. — Сука, Джек же тебе доверял!

— Я отговаривал Джека брать тот склад, помнишь? — придушенно прохрипел Нокс. — Это было последней каплей, он нарвался сам!

— А я? — с горечью произнес Ларри, разжимая хватку. — Я тоже нарвался, да? Сволочь, ты же сдал меня...

Нокс глянул на него с каким-то непонятным чувством во взгляде, а потом коротко, без размаха, ударил в челюсть.

Рот тут же заполнился соленой кровью, льющейся из разбитой губы, и от этого почему-то стало очень хорошо. Ларри криво улыбнулся, оттер тыльной стороной ладони рот и ответил хлестким ударом по плечу, на этот раз помня о том, что Нокс не так давно вышел из больницы. Тот в долгу не остался.

Висевшую на стене полку они смели сразу же, и ее содержимое раскатилось по полу, бросаясь под ноги в самые неудачные моменты. Об этом Ларри успел подумать, когда подскользнулся на упаковке со шприцами, чем моментально воспользовался Нокс, опрокинув его на спину и усевшись сверху. Ситуация вызывала навязчивое ощущение "дежа-вю". Тяжесть чужого тела казалась изумительно правильной, компенсировавшей долгие недели мучительного ожидания. И Ларри расслабился, полностью отдав инициативу. Он уже сделал главное — дождался.

Нокс не спешил. Он осторожно, будто пробуя на ощупь, провел ладонью по груди Ларри, а его взгляд стал сосредоточенным. Потом, словно приняв решение, пробрался руками под рубашку, прикасаясь к обнаженной коже. И это было воспринято, как согласие.

Ко вкусу поцелуя примешивался металлический оттенок, но разбитая губа стала той мелочью, которой Ларри был готов пожертвовать ради одуряющего ощущения сухих обветренных губ Нокса, порывисто отвечавших на его жадные ласки. Руки вовсю шарили по спине, сдергивали одежду, гладили бедра и зарывались в волосы, от чего сбивалось дыхание, а внизу живота накапливалась тягучая, приятная тяжесть. Собственные джинсы Ларри даже не стал снимать до конца — не того было — — лишь спустил их до колена, стараясь не отрываться от удобно устроившегося на нем уже совершенно обнаженного Нокса. Надо же, так и не отъелся, все кости видно. Ждать больше не было никаких сил, и Ларри ухватил его за бедра, заставив приподняться, а затем, помогая себе рукой, толкнулся в горячее нутро.

Потом противно ныло и болело все тело. Все-таки заниматься сексом на жестком холодном полу, предварительно отдубасив друг друга, было не самой лучшей идеей. Ларри осторожно тронул за плечо разлегшегося на нем Нокса и с сожалением произнес:

— Надо бы одеться. Ты же после больницы.

— Я выписался месяц назад, — заметил тот, но послушно поднялся и начал одеваться. Кстати...

— Если ты знал, что я тебя жду, почему не приходил? — ровным тоном, стараясь не дать волю снова разгоравшейся обиде, спросил Ларри. Нокс повернулся к нему, застегивая джинсы.

— Мне надо было кое-что сделать.

— И что же это было такое важное? — закипая, поинтересовался Ларри. Нокс поднял с пола куртку и, выудив из кармана конверт, бросил его Ларри. Там оказались документы.

— Что это? — оторопел тот, с удивлением разглядывая собственную фотографию в чужом паспорте. — Ларри Ленс? Что за идиотская фамилия?

— Твоя, — коротко ответил Нокс. — Привыкай. Кстати, твоих данных в картотеке больше нет. А не мог я прийти потому, что меня проверяли.

— Это из-за того, что я сбежал на твоей машине? — помолчав, спросил Ларри, задумчиво вертя в руках новенький паспорт. Нокс посмотрел на него с насмешкой.

— Ну, не из-за того же, что ты перед этим переехал меня на ней же.

Это... было неприятно. Но упрек приходилось признать справедливым.

— Перестань, — поморщился Нокс, заметив его смятение. — Я не в обиде. Иначе бы не пришел.

— А с этим-то мне что теперь делать? — Ларри потряс зажатым в руке конвертом. Нокс пожал плечами, и его взгляд снова стал пустым.

— Ты можешь уехать. Начать все с начала. С чистого листа. Надеюсь, тебе хватит ума не изгадить новую жизнь.

— Как — уехать? — опешил Ларри. — А ты?

— Я — коп, — напомнил Нокс. — У меня есть моя работа, обязательства.

— Семья... — добавил Ларри и пояснил в ответ на недоуменный взгляд Нокса:

— Семья, говорю. Наверняка ведь у тебя кто-то есть... Жена... дети.

— Дело не во мне! — с досадой отозвался тот. — Тебе нужно уехать, чтобы вырваться наверх из этого клоповника!

Он обвел рукой гараж, а затем растрепал волосы быстрым нервным движением.

— Хотя да, ты прав. Я это делаю и для спокойствия своей жены и детей. Тебе лучше держаться от нас подальше.

— Не проблема! — прорычал Ларри, у которого буквально потемнело в глазах от злости. Дьявол, а он то уже раскатал губу! — Ну и катись отсюда, падла!

Из гаража Нокс ушел, не оборачиваясь. Ларри долго смотрел на закрывшуюся дверь, потом перевел взгляд на документы и едва подавил порыв порвать их на мелкие клочки. Это было бы не слишком умно. Одевшись, он снова уселся на пол, чувствуя, как остывает разгоряченное тело, которое постепенно покидало чужое тепло. Ларри снова взглянул на свою фотографию.

Новая жизнь, без тяжкого груза за спиной. Можно было уехать, все забыть и ни разу не оглянуться назад, на старый гараж, который стал ему как родной. Можно было поверить в то, что ему показали, не копая вглубь и не рискуя разочароваться. Хватит! Один раз он уже купился на обман. Ларри быстро поднялся на ноги.

В квартире Нокса царил спартанский минимализм. В холодильнике давно повесилась не только мышь, но и другие, более мелкие твари, отчаявшиеся дождаться еды. В ванной на полочке сиротливо притулилась одна единственная зубная щетка. Ни детскими, ни женскими вещами тут даже и не пахло.

— Вот же сука, — без злобы ругнулся Ларри, осматриваясь на новом месте. — И кровать у тебя такая маленькая, не развернешься.

Он быстро распихал принесенные с собой вещи по местам, успел сгонять в ближайший магазин, чтобы не умереть с голоду в ожидании хозяина, и, подумав, открыл купленное пиво. Ждать пришлось довольно долго, и Ларри задремал.

Проснулся он от того, что лоб неприятно холодил металл. Открыв глаза, Ларри едва не подавился — прямо ему между бровей упиралось дуло пистолета.

— Не буди меня так больше никогда, — спокойно сказал Ларри и, подняв руку, отвел от себя ствол. — Лучше минетом.

— Что ты здесь делаешь? — не поддержал его шутку Нокс. Ларри усмехнулся.

— Навожу ужас на твою жену и детей. Смотри, все разбежались, освобождая мне место.

Он с удовольствием понаблюдал за ошарашенным лицом Нокса и добавил:

— Я не уеду, даже если мне придется еще раз переехать тебя машиной, чтобы не дать себя выгнать. Ты сказал, что я должен начать новую жизнь, но не уточнил, какой именно она должна быть. А я, кажется, понял, чего хочу.