Великое княжество Таврическое

— Но Мангуп неприступен! Я...

— Подожди! — Исаак поднял руку — Император тоже так думал, пока турецкие пушки не пробили стены Константинополя.

В комнате повисло тягостное молчание. Исаак встал, долил себе в кубок вина — сегодня ужинали без слуг, подошел к окну и долго смотрел вниз в долину 'девичьего озера'.

— Я знаю, как сделать крепость неприступной. Только это не выход. — Князь развернулся к Александру лицом — Османов надо разбить в полевом сражении!

— Понятно, — брат отхлебнул вина из изящного кубка — ты веришь, что новый крестовый поход состоится.

— А вот тут ты не прав. Не верю. Да, союзники нам нужны, но в первую очередь, для войны нужны три вещи: деньги, деньги и еще раз деньги! (Вот так Исаак на сто лет раньше ввел в оборот крылатую фразу будущего).

— И эти деньги ты возьмешь с генуэзцев? Александр немного помолчал, как будто пытаясь что-то разглядеть на дне кубка. — А еще больше заработаешь на монопольной торговле?

— Правильно мыслишь брат. Но это только первый шаг. Я планирую построить новый город в месте впадения Кальмиуса в Азовское море. (Здесь и далее часть топонимов приведена в современном звучании для удобства читателя).

— Зачем? Там что нашли золото? — Александр улыбнулся.

— Лучше. — Лицо Исаака было серьезным — там нашли железо и каменный уголь.

— Железо есть и у Боспора.*

— Но там нет топлива и руда плохая. Зато у меня есть мастера, которые построят большую доменную печь, для непрерывной работы. Эта печь даст тридцать тысяч литр** (10 тонн) чугуна в день!

— И кто купит этот бесполезный чугун?

— Бесполезный? — Исаак рассмеялся — Это ядра и картечь лучше и дешевле каменных, это трубы и посуда, это балласт для кораблей — наших кораблей! Но самое главное, из чугуна можно лить пушки. Много, много больших пушек для всех крепостей, замков и кораблей.

— Таких же, как Урбан отливал для Султана? — Глаза Александра заблестели.

— Нет. Такие монстры нам не нужны. Но наша артиллерия будет лучше! Кстати, вчера мне доложили, что отлиты первые пушки из бронзы новой пропорции. Не хочешь посмотреть на испытания?

— Конечно брат, это интересно! Я вот о чем подумал — надо будет увеличить производство пороха в Каламите.

* * *

— Не просто увеличить. Мы будем делать новый порох. Уже делаем.

— Ты снова нашел человека, который знает какой-то секрет?

— Завтра, все завтра...

* Bosphoro Cimmerio, Vospro, Cerchio, Cherz (Керчь).

** Литра — Византийский фунт — 327,45 грамм.

* * *

Каламита — порт княжества, на берегу Севастопольской бухты, на месте современного Инкермана.

1465 год. Кафа.

Георгио Рецци — консул Кафы, столицы генуэзской колонии в Крыму старательно выводил шифрованное донесение, проклиная гусиные перья и все канцелярские принадлежности 15 века —

Генералу Аманатиди

Секретно. 1 экз. в адрес

Докладываю Вам, что легализация группы прошла успешно. На данный момент наибольшее опасение вызывает переписка с банком Сан-Джорджо*, по результатам которой у правления банка может возникнуть подозрение в некомпетентности консула Кафы в моем лице. Прогнозируемые сроки кризиса: шесть-семь месяцев.

Проведение легендированного разведопроса подтвердило недовольство наиболее влиятельных общин Кафы властью генуэзцев, в основе которых лежат экономические причины. В случае удачной вербовки главы армянской общины насчитывающей до двух третей населения города, представляется возможным рассчитывать на вооруженное выступление большей части ополчения, но только после убедительной демонстрации, например разрушения части крепостной стены.

Осмотром городских укреплений установлено, что наиболее оптимальные места для разрушения крепостных стен, это район Кайдагорских и Садовых ворот, а также церквей св. Теодоро и св. Георгия.

На вооружении крепости имеется восемь кованых из железа бомбард, калибром от ста пятидесяти до двухсот сорока миллиметров. Восемь спингард калибром от тридцати, до шестидесяти миллиметров, а также сто десять аркебуз. Запас пороха составляет восемнадцать тонн, каменных ядер девять тысяч штук.

Гарнизон состоит из четырехсот наемных профессиональных солдат вооруженных пиками, алебардами и арбалетами. В соответствии со списками, городского ополчения насчитывающего до полутора тысяч человек.

Запасы провизии позволяют выдержать до полугода блокады, при условии отсутствия морского сообщения.

Всего население города составляет около семидесяти тысяч человек, что соответствует предварительной информации.

20.06.1465г. п/п-к И.Семенов.

* Банк Сан-Джорджо — крупнейший в Европе. Владелец генуэзской колонии в Крыму.

2 августа 1465 года

* * *

Первым практическим делом, за которое взялся Исаак, была организация производства прозрачного, или как тогда говорили, хрустального стекла и зеркал на основе серебрения, вместо применявшегося в Венеции покрытия из олова. Расчет был на то, что в предметах роскоши любые зримые усовершенствования тот час становятся престижными и перехватывают лидерство в классе премиум.

Случай подтвердить расчеты представился очень скоро. В Каламиту пришел корабль из Мон Кастро. Львовский купец Мартын Грюневег был доволен удостоиться княжеского приема.

— Ваша светлость, я поражен величием и богатством Мангупа! Такой крепости нет во всем мире! А Ваш дворец просто сияет от венецианского стекла и зеркал. Такого не может себе позволить не только польский король, но не побоюсь этого слова и все монархи Европы. — Поклон купца был достаточно глубок, но не подобострастен.

— Как здоровье его величества короля Казимира? — Приветствуя кивком головы, спросил Исаак. — Здорова ли его супруга Елизавета и дети?

— Милостью Божьей все здоровы.

— Купец, а почему ты решил, что оконное стекло и зеркала из Венеции? Раве ты не видишь, что мое стекло и зеркала лучше? — Исаак окинул взглядом левую от себя стену малого тронного зала, в которой вместо окон были вставлены большие, двухметровые зеркала, от чего скромный по размерам зал казался намного просторнее.

— Боже мой! — Ужаснулся от догадки Грюневег. — Неужели Вам удалось превзойти секреты острова Мурано? Вы позволите рассмотреть поближе?

— Конечно друг мой, можешь даже пощупать — Исаак улыбнулся.

— Невероятно! — Львовянин повернулся перед зеркалом сначала одним боком, потом другим, приблизил лицо, руки, восхищенно поцокал языком. — Отражение совершенно не изменяет пропорций! А какой цвет — такой натуральности я еще не видел! Одно такое зеркало это целое состояние! Французы за вдвое меньшее по размеру, готовы платить восемь тысяч ливров — стоимость хорошего корабля!

— Послушай Грюневег, возьмешься исполнить мою просьбу?

— Я весь во внимании, Ваша светлость! — Купец поклонился.

— Мне нужно чтобы ты отвез подарок господарю Молдовалахии Стефану. Я отправлю ему зеркало и пару дюжин оконных стекол для его резиденции. А чтобы ты не остался в накладе, распоряжусь о хорошей скидке для тебя — тридцать процентов от стоимости должны покрыть твои хлопоты с лихвой.

— Это большая честь для меня! — Купец поклонился еще ниже. — Можете не сомневаться, все будет исполнено в точности. Если позволите вопрос, как купец я не могу его не задать.

— Говори.

— Какие товары могут заинтересовать Вашу светлость? Может быть оружие, ткани? — лицо торговца выражало заинтересованность.

— Ты правильно мыслишь Грюневег, но нет, в оружии нет недостатка — мои мастера знают в нем толк. — Князь еле заметно улыбнулся и после некоторой паузы продолжил — Если хочешь иметь дело со мной, то вези медь, олово, свинец и серу. Еще мне нужны фризсккие лошади и любые дестриэ. Наемные солдаты — швейцарцы или другие пехотинцы и корабельные плотники тоже нужны.

— Я приложу все усилия, чтобы максимально быстро выполнить Ваш заказ еще в этом году, до зимних бурь. — Торговец уже мысленно подсчитывал барыши.

— Очень хорошо купец. Есть еще один заказ. Привези мальчиков-рабов из славян до двенадцати лет от роду, но не забирай их силой, выкупай у родителей сам. Я проверю. — Исаак испытывал некоторое раздражение от того, что вынужден скрывать истинную цель своего интереса, но не станешь же говорить купцу, что надумал создать полк христианских янычар и назвать их ландскнехтами.

* * *

После вселения Аманатиди испытывал мощнейшую, воодушевляющую энергию молодого тела Исаака и сопутствующую этому работоспособность, которую вдохновенно тратил на заготовленные новаторства. Помимо сверхприбыльного стекольно-зеркального производства, в Каламите, близ селитряных пещер, возвели пороховую мельницу, использовавшуюся не только для размельчения пороховых ингредиентов, но и гранулирования, которого не знали в середине XV века. Это давало прибавку в мощности до трех раз и уменьшало гигроскопичность. Кроме того стабилизировалась внутренняя баллистика — за счет размера гранул можно было варьировать скоростью горения, а значит и давление в стволе.

В металлургии тоже планировался прорыв, но пока был недоступен Донецкий уголь и Мариупольская руда, приходилось усовершенствовать обычные кузни. Для качественного ускорения работ было построено два механических кузнечных молота* с приводом от водяного колеса и пара токарных станков. В этой мастерской было развернуто производство мушкетов и аркебуз, являвшихся, по сути, обычными пехотными ружьями по образцу конца XVIII века. Стволы изготавливались методом кузнечной сварки с проковкой по калиброванному прутку и дальнейшей разверткой. Таким же методом выделывались и пистолеты.

Применение кузнечных молотов позволило приступить к производству недорогих пехотных кирас и шлемов. Примитивный метод науглероживания готовых изделий позволял добиться приемлемой прочности. По крайней мере, нагрудная половинка кирасы держала аркебузную пулю, выпущенную с расстояния до ста шагов.

Вся эта масса специалистов приводивших в действие маленькую промышленную революцию требовала вменяемой легализации. Не может же сразу сотня человек кардинально поменять род своей деятельности или внезапно добиться невиданных успехов в работе. Да и языковые навыки большинства из них требовали существенного улучшения. Поэтому, в целях маскировки, большая часть вселенцев обретала свое новое 'я' на прибывающих кораблях и сразу направлялась на таможню, где их вполне официально принимали в подданство и оформляли договоры найма.

Подготовленным мастерам не требовалось много времени на раскачку — первые результаты появлялись спустя буквально несколько месяцев. Как раз один из таких результатов вышедших из литейки, предстояло оценить.

Исаак и Александр спешились, передав поводья подскочившим коноводам. Перед ними лежала небольшая долина между поросших лесом гор. Впереди, там где кручи сужались до размеров узкого ущелья, стоял старый, полуразрушенный донжон и небольшой отрезок стены.

— Ну и где твои пушкари? — улыбнулся Александр.

— Смотри. — Исаак взмахнул рукой, и долину огласило гудение рога.

Из-за поворота показалась небольшая колонна из двух тяжелых повозок запряженных волами. Неспешно миновав группу зрителей, они развернулись, остановившись в семистах шагах от развалин. Пушкари сняли с повозки чехол, обнажая блеск металла, и отцепили передок. В ствол орудия отправился картуз, а вслед за ним и четырнадцатикилограммовое железное ядро с примотанным к нему пыжом. Одновременно один из артиллеристов шилом проткнул картуз через затравочное отверстие и досыпал в него порох. Наводчик покрутил механизм наводки под стволом, что-то крикнул и отошел от орудия. Раздался жуткий, пробирающий до кишок грохот и пространство перед пушкой заволокло дымом, неторопливо сносящимся ветром. Не успел Александр придти в себя, как орудие вернули на позицию, пробанили и уже заряжали вновь. Восхищенно наблюдая за тем, как ловко действует расчет, посылая в стену одно ядро за другим, Александр поймал себя на мысли, что испытывает чувство необъяснимой эйфории.

— Что же, неплохо. — Осмотрев выщербленную стену, резюмировал князь. — Но брешь батарею придется выдвигать поближе — шагов на четыреста. Иначе не получится воспользоваться методом Пиобера — мысленно продолжил Исаак.

— Тогда ядра смогут пробить стену? — Александр удивленно округлил глаза.

— Нет, конечно. Это нужно для того, чтобы бить в одну точку пока не обнажится забутовка. Пробивая, таким способом борозду у основания стены в виде широкой перевернутой буквы 'Пи' можно обрушить стену значительно быстрее.

— Стену Кафы? — Прищурился Александр.

— И не только...

* * *

Вообще Исаак, будучи в прошлой жизни артиллеристом, возлагал основные надежды именно на пушки. Артиллерия второй половины XV века, по большей части, все еще рассматривалась как усовершенствование осадных машин и очень вяло использовалась в полевых сражениях. В данный момент орудия только начали вставать на колеса, конструкция лафетов, порой напоминала помесь большого самопала и телеги. Механизмы вертикальной наводки либо отсутствовали совсем, либо были крайне неудобны в использовании. Стволы ковались методом кузнечной сварки и отдельных железных полос, которым придавалась желобообразная форма. На полученную трубу, методом скрепления, надевали разогретые докрасна толстые железные кольца и даже клиновой затвор. Впрочем такая, вроде бы, прогрессивная конструкция совершенно не прибавляла скорострельности — возня со съемным патронником занимала слишком много времени.

Показательная стрельба, при которой присутствовал Исаак, проводилась из копии осадной двадцатичетырехфунтовой пушки русской армии времен наполеоновский войн. Такое орудие весило почти пять тонн, имело калибр сто пятьдесят миллиметров, и было способно придать четырнадцатикилограммовому ядру начальную скорость в пятьсот пятьдесят метров в секунду. Именно на системы разработки Грибоваля и Аракчеева был основной расчет.

Князь рассчитывал достаточно быстро поставить в строй одну четырехорудийную батарею тяжелых осадных орудий, четырехорудийную батарею восьмидюймовых мортир, и три полевых батареи шестифунтовок. Главным было наскрести почти двадцать тонн бронзы, что было невозможно без дополнительных закупок сырья. Впрочем, товар ходовой и доставке в такой развитый торговый регион как Крым, ничего не препятствовало.

Новшества в пехоте и кавалерии, на начальном этапе предполагались умеренные. Пехотинцы в целом вполне владели тактикой швейцарских баталионов. Правда, с поправкой на меньшую численность. Оставалось только на этот добротный скелет нарастить мяса в виде мушкетеров и получить на выходе полноценную испанскую терцию остававшуюся непобедимой в течения целого столетия. Предполагалось иметь в строю четыре сотни пикинеров из профессиональных солдат 'первой линии' одетых в доспехи, четыре сотни пикинеров 'второй линии' из ополченцев и около восьмисот мушкетеров.

Исаак предполагал, что сможет довести реальную численность пехоты до расчетных размеров терции к зиме, когда прибудет пополнение из наемных пикинеров, и пройдут обучение ополченцы-мушкетеры. Конечно, слаженность строя и навыки мушкетеров будут на совершенно недостаточном уровне, но многого от них и не требовалось — для взятия Кафы хватит и демонстрации.*