Запад-81

Готовятся так, что щепки летят. В буквальном смысле тоже: оказалось, что с трибуны, где будут стоять все эти гости, плохо видно 'линию обороны', которую нам предстоит штурмовать. Вот и пришлось вырубать лесок, мешающий обзору начальства. Зато дров для полевых кухонь и печек, установленных в палатках, теперь — хоть завались. Всё-таки уже сентябрь, и по ночам в палатках прохладно от болот, которых тут полно. И в полевых банях, куда мы ходим каждую неделю, экономить на дровах не приходится.

Кстати, про баню. Завтра как раз очередь нашей роты. Вот и отработает Зинович один из нарядов вне очереди, таская воду в армейскую палатку, приспособленную для помывки рядовых и сержантов. А также в ту, что наспех срубили для офицерского состава.

По поводу накачки на тему 'всё должно быть самым лучшим образом', я угадал. А ещё предупредили, что завтра вечером прилетает Устинов с кучей сопровождающих, так что вполне возможны 'неожиданные' проверки командования и посредников, что будут нас сопровождать на всех мероприятиях учений, которые начнутся уже послезавтра утром. Поэтому, в дополнение к банно-прачечному дню, завтра ещё и боеприпасы получать. Причём, использовать будем не холостые патроны, врывпакеты и орудийные заряды без снарядов, а всё боевое. Только свинец, только жёсткий гексоген в стальной оболочке. И гранатомётчикам придётся стрелять не по фанерным щитам, а по реальной движущейся бронетехнике. Устаревшей, но настоящей.

— Поэтому ваша задача, товарищи офицеры, постоянно требовать от личного состава максимального соблюдения правил безопасности в использовании оружия. ЧП с убитыми и ранеными нам не нужны, — резюмировал комбат. Это всё-таки учения, пусть и максимально приближенные к боевой обстановке, а не война.

Да уж. Зная разгильдяйство наших защитников Родины, с которым приходится сталкиваться ежедневно, не хотелось бы вместе с ними оказаться на войне. Не зря же срочники шутят: армия — это вооружённый детский сад.

Майор Игорь Старовойтов, 3 сентября 1981 г., 20:45 аэродром Витебск-Северный (Журжево)

Наш 927-й истребительный авиационный Кенигсбергский Краснознамённый ордена Александра Невского полк приняли на 'Икорке' (это позывной аэродрома) без проблем. Там, где постоянно базируются Ил-76 отыскать места́ для стоянки крошечных 'балалаек' Миг-21 проще простого. Тем более, если учитывать разницу в потреблении керосина этими мамонтами и нашими 'игрушечными' самолётиками, то транспортную авиацию мы не объедим. Пусть даже летать нам придётся куда чаще, чем 'извозчикам', для которых по плану учений предполагается лишь единственный вылет для десантирования личного состава и боевой техники.

Миг-21

Почему нас сюда перебросили из Берёзы? Да всё очень просто: время полёта 'мигаря' очень ограничено, всего-то тридцать шесть минут, если говорить о крейсерской скорости. И пока мы долетим из Брестской области до Дретуньского полигона, топлива в баках на штурмовку позиций условного противника почти не останется. Ведь надо учитывать и то, что машины будут идти с подвешенной под крыльями ракетно-бомбовой нагрузкой. Значит, и 'аппетит' у них вырастет.

Считаете, что наши Миги устарели и уже ни на что не годятся? Не скажите! Мне, как командиру эскадрильи, прекрасно известны все их положительные и отрицательные качества. Да, всего пять точек подвески, на которые можно подцепить лишь тонну полезной нагрузки. Но в войну, например, это была нормальная бомбовая нагрузка фронтового бомбёра. А мы можем прицепить вместо них неуправляемые ракеты. И не по одной на подвесное устройство, как это было во время войны. Неуправляемые ракеты С-5 калибром 57 мм — в 32-зарядных контейнерах. Считай, 128 ракет за один вылет. В контейнерах для 82-мм С-8 ракет, конечно, поменьше, а С-24 и вовсе по одной на каждой подвеске, но это уже не военные РС-132 и РС-82, а 240-мм ракета с массой боевой части 123 килограмма. Разрывающаяся в 30 метрах над целью и поражающая четырьмя тысячами осколков всё, что находится в радиусе 300-400 метров. Впрочем, есть у этих ракет и разновидность, способная уничтожать защищённые оборонительные объекты: сначала пробивает крышу, скажем, ДОТа, а потом взрывается внутри него.

Да, 'двадцать первый' — очень лёгкая машина, если сравнивать с Миг-23. Но зато и вёрткая, с приёмистым двигателем, позволяющая крутить самые сложные фигуры высшего пилотажа. И против вражеских истребителей способна сражаться хоть на дальности ракетного пуска, хоть в ближнем бою при помощи 23-мм спаренной пушки. Боезапас приличный, 200 выстрелов. Это не 70, как у Су-7: две секунды огня, и можно возвращаться на аэродром. И управляемые авиационные ракеты Р-60М позволяют стрелять не только вдогон вражескому истребителю, но и на встречном курсе, когда у него тепловое излучение двигателей не сильно отличается от выпускных систем поршневых моторов.

Конечно, хотелось бы освоить те же Миг-23 или Миг-25, но я сомневаюсь, что столь крупные машины смогут быть столь юркими, как наши 'балалайки'. Ракетный бой с противником на больших дистанциях — это одно, а ближний, когда приходится маневрировать, заходить в хвост, уворачиваться от вражеских атак — совсем другое. Мне всё-таки ближе тактика, которой придерживались наши отцы во время Великой Отечественной.

Ведь именно здесь, в небе над Белоруссией, разворачивались самые напряжённые воздушные сражения первой недели той войны. Самые трагические, последствия которых наши предки расхлёбывали больше года, потеряв на Западном фронте столько авиации, что вполне хватило бы минимум на равенство сил в воздухе на протяжении всего сорок первого. Самое обидно, что основную массу самолётов потеряли не в воздухе, а на земле. По дури авиационных и иных высоких начальников, не желавших ничего слышать о рассредоточении и маскировке самолётов, о надёжном зенитном прикрытии аэродромов. И пришлось уцелевшим лётчикам надрываться, пытаясь хоть как-то противостоять 'экспертам Геринга'. Ценой собственных жизней затыкать дыры в 'зонтике' над отступающими войсками.

Злые языки утверждают даже, что этими учениями наши маршалы и генералы хотят 'переиграть' в свою пользу то ли операцию 'Багратион' 1944 года, то ли страшный июнь 1941 года. Не знаю. Насколько помню, маршал Устинов ни единого дня на фронте в Великую Отечественную не сражался. Маршал Огарков, начальник Генерального Штаба — да, воевал. И, кажется, войну встретил не так уж далеко отсюда. Ну, а про боевой путь нашего Генерального Секретаря каждому ребёнку известно. Никакого отношения к Белоруссии он не имеет. Да и вообще настолько пренебрегает республикой, что даже на похороны Петра Мироновича Машерова в прошлом году не приехал. Хотя, может, и на самом деле очень плохо себя чувствовал: анекдотов про дикцию Леонида Ильича уже столько насочиняли! Как там, в одном из них, говорится? 'Мелкий политический деятель времён ансамбля 'Бони М' и Аллы Пугачёвой'?

Дмитрий Фёдорович Устинов всего на два года помоложе, но выглядит не в пример лучше. Достаточно живой, энергичный. Да, да. Довелось на министра обороны сегодня взглянуть, когда он с толпой сопровождающих прилетел на Ил-18 правительственного авиаотряда сюда, в Журжево. Взглянуть издалека, конечно. Ну, невелика фигура — командир эскадрильи — чтобы целого маршала и члена Политбюро встречать. Вся эта толпа приняла рапорты от местного командования, республиканского партийного и хозяйственного начальства, погрузилась в вертолёты и улетела в штаб учений.

Выбросил окурок в урну и двинулся, было, в гостиницу. Приму душ, а потом спать: делать-то пока нечего, а выпить нельзя — завтра полёты. И почти у дверей меня едва не сшиб с ног лейтенант, немедленно принявшийся извиняться.

— Ты куда, Икрамов, так несёшься?

— Понимаете, товарищ майор, там с министром на Ил-18 такие девочки-стюардессы прилетели...

Талгат поцеловал сложенные в щепоть кончики пальцев. Ага, как говорил Райкин, 'Стройные, как горные козочки, нежные, как персик'. Но мне-то что до них? Я, в отличие от лейтенанта, женат.

— Беги, донжуан. Только, как мне кажется, не по зубам они тебе. Думаешь, ты первый, кто на них губу раскатывает, когда они прилетают в глухие гарнизоны?

— А, — махнул рукой чернявый и действительно симпатичный парень, только год назад прибывший из училища. — Знаете, о чём думает петух, когда гонится за курицей? 'Не догоню, так хоть согреюсь'.

— Только сильно долго не грейся: у эскадрильи завтра полёты.

Как оказалось, попытать счастья в кафе при гостинице отправился не один Икрамов. По обрывкам разговоров товарищей, несолоно хлебавши возвращавшихся в общежитие, которым, по сути, являлась так называемая гостиница, экипаж Ил-18, возглавляемый цельным подполковником, 'пас' стюардесс со рвением ревнивого кавказского мужа. Никаких танцев они девушкам не позволили, и едва те поужинали, развели по номерам. Так что у меня появился повод поддеть лейтенанта.

— Как я понял, даже толком согреться тебе не удалось?

— Ничего страшного. Женщина прекрасна даже как произведение искусства. Кроме того, ещё не всё потеряно. Борт-то будет здесь стоять всё время учений. Так что, может быть, и удастся найти брешь в этой обороне. Я имею в виду членов экипажа. Не будут же они ходить за девушками по пятам целую неделю!

— Кто знает? А вдруг они замужем?

— Не может быть! Такие красивые девчонки не могут быть замужем!

Наивный башкирский мальчик. Да их же десять раз кагэбэшники проверили на возможность подобного загула, прежде чем допустили к правительственному самолёту. Процентов девяносто вероятности того, что все именно замужние. И с такими подписками, что нам с Икрамовым даже не снились. Как-никак члена Политбюро в полёте обслуживают.

Но расхолаживать парня стариковским брюзжанием не хотелось. В Берёзе не так уж и много девчонок, а женихов-лётчиков полно, вот он и пытается найти свою половинку. Если не бортпроводницу, так ещё какую-нибудь местную фемину 'склеит'. Молодого задора и здоровой наглости у него для этого хватает.

Спать почему-то не очень хотелось, и я долго ворочался, проигрывая в голове приёмы штурмовки и воздушного боя, которые мы отрабатывали при подготовке к нынешним учениям. Вроде, неплохо проработали, опозориться не должны. Только, как нас уже предупредили, по земле будем работать по реальным целям. По самым настоящим полевым укреплениям и боевой технике. Их, укрепления, тут строили с самого начала лета. Одних только траншей, говорят, накопали почти сорок километров. Пыль и дым будут стоять до небес, так что нам придётся очень постараться, чтобы поразить цели.

Заснул, но около двух ночи что-то меня подтолкнуло. И, чтобы не будить товарища по комнате, своего заместителя, потихоньку приоткрыл окошко, чтобы покурить. Докурил 'Космос', затушил 'бычок' в жестяной банке из-под венгерского зелёного горошка 'Глобус', и уже собрался в постель, как краем глаза обратил внимание на странный туман, начавший окутывать военный городок. Необыкновенно быстро сгущающийся и, кажется, даже светящийся. Или это ощущение создают фонари уличного освещения? Но необычнее всего было то, что этот самый светящийся туман затягивал и комнату общежития.

И вдруг я почувствовал, что проваливаюсь в беспамятство. Последней мыслью было: 'Ну, всё, отлетался! Теперь раньше, чем через полгода, меня врачи к полётам не допустят, даже если всё с организмом в порядке'.

Где-то вне пространства и времени.

Зал Лаборатории экспериментальной истории был заполнен до отказа. Не людьми, а представителями иной расы, пусть и слегка похожей на них внешне: руки с пятью пальцами, ноги, голова, на которой расположены глаза, ушные отверстия, два носовых отверстия и рот. Может быть, они и имели когда-то близкое родство с Хомо сапиенс, но с тех пор прошло немыслимое время, и изменилось буквально всё, по чему это родство можно было установить.

На небольшом возвышении в центре передней части зала торчало что-то похожее на трибуну, с которой и обращался к сотрудникам Лаборатории её руководитель.

— Сегодня мы начинаем новый комплексный эксперимент, который по внутреннему времени Лаборатории займёт много стандартных планетарных лет. Целью его является подтверждение расчётов нашего вычислительного центра о развитии цивилизации людей в случае резкого изменения их технического и технологического уровня за счёт вброса знаний извне.

Второй целью эксперимента является исследование поведения людей, как получивших новые знания и технику, так и попавших из более технически и научно развитого общества в менее развитое. Как это отразится на социальном развитии общества-акцептора, на его отношениях с другими государствами, на поведении руководителей государств?

Для эксперимента мы выбрали самую крупную по площади, но не самую промышленно развитую страну, проводящую весьма смелые социальные преобразования, которые не нравятся абсолютно всем его соседям и даже отдалённым странам. Время вживления в эту среду потомков тоже выбрано особенное — буквально за несколько дней до начала самой трагической страницы войны, в которой население страны понесло колоссальные потери, несмотря на то, что это была последняя доядерная крупная война.

Речь идёт о хорошо вам известном Союзе Советских Социалистических Республик и войне 1941-45 годов с Германским Третьим Рейхом, к тому времени оккупировавшим бо́льшую часть Центральной и Западной Европы. Несмотря на то, что в некоторых нитях мировой истории Земли данный этап боевых действий оказался слабо изучен и слабо отражён в документах, нам он известен досконально, едва ли не поминутно. Поэтому нам и будет интересно, как станут развиваться события после нашего вмешательства.

Общество-донор тоже изучено великолепно. Это тот же СССР, но сорока годами позже, во время, когда энтузиазм в социальных преобразованиях почти спал из-за оторванности руководителей государства от жизни, расхождения их слов с делами, а также нарастания среди населения настроений, выражавшихся фразой 'всё, что угодно, лишь бы не было войны'. Переносу в прошлое подлежат воинские части, сконцентрированные для проведения крупнейших с момента окончания той войны военных учений. Интерес они представляют тем, что среди руководства войсками сохранились участники боевых действий времени, в которое они перенесутся, а также более младшее поколение, выросшее уже под влиянием тезиса 'лишь бы не было войны'.

Перенос будет осуществлён путём клонирования людей и боевой техники. То есть, в мире-доноре они не исчезнут, а в мире акцепторе появятся их дубликаты, полностью соответствующие оригиналам. Не только физически, но и психологически. При этом не будут нарушены причинно-следственные связи, поскольку миры не пересекаются друг с другом и имеют незначительные отличия между собой. Мало того, из высшего руководства учениями и наблюдающих за ними военачальников отобраны лишь несколько человек, представляющих особый интерес для наших исследований.

Указанным лицам необходимо будет установить связь не только с войсковыми подразделениями, разнесёнными на достаточно большой территории, как, например, авиационные части и боевые корабли Военно-Морского Флота, но и с властями. Это продиктовано сильной подозрительностью власти того времени, шпиономанией на всех уровнях. Поэтому, как предполагает моделирование, возможны инциденты между предками и потомками.