Сердце Мэйтиуса Фофао, казалось, остановилось.
Они не могут ожидать, что на таком расстоянии действительно попадут в уклоняющийся звездолет. Это была его первая мысль, когда тысячи пиктограмм приближающихся ракет внезапно испещрили его сюжет. Но они, черт возьми, наверняка могут поразить планету, не так ли? — мгновение спустя подсказал ему его мозг.
Он смотрел на этот ураган ракет и знал, что должно было произойти. Защита "Суифтшуэр" никогда не смогла бы остановить больше, чем десятую часть этого потока разрушения, и замороженный уголок его разума задавался вопросом, чем они были вооружены. Термоядерными боеголовками? Антивеществом? Химическими или биологическими агентами? Или, возможно, это было просто кинетическое оружие. Учитывая невероятное ускорение, которое они демонстрировали, у их ракет была бы более чем достаточная скорость, чтобы выполнить эту работу вообще без боеголовок.
— Связь, — услышал он свой ровный голос, наблюдая, как палачи полумиллионного населения мира Крествелла ускоряются к нему, — обеспечьте защищенные коммуникации. Инженерный, выведите нас на максимальную мощность для курса ноль-ноль-ноль, ноль-ноль-пять. Тактик, — он повернул голову и встретился взглядом с лейтенантом Хендерсон, — приготовьтесь вступить в бой с врагом.
14 февраля 2421 года, КФЗФ "Экскалибур", КФЗФ "Гулливер", оперативная группа номер один
Корабль-разведчик был слишком мал, чтобы представлять для кого-либо угрозу.
Крошечный звездолет по размерам был меньше трех процентов КФЗФ "Экскалибур", флагманского дредноута оперативной группы. Правда, он был быстрее "Экскалибура", а его системы вооружения и электроника были несколько более совершенными, но он не мог приблизиться к оперативной группе на расстояние световой минуты и уцелеть.
К сожалению, в этом не было необходимости.
* * *
— Это подтверждено, сэр, — лицо капитана Сомерсета с кожей цвета красного дерева выглядело невесело на экране связи флагманского мостика адмирала Пей Ко-чжи. Командир "Экскалибура" постарел с тех пор, как оперативная группа отправилась в путь, — подумал адмирал Пей. — Конечно, он был не один такой.
— Как далеко он отсюда, Мартин? — прямо спросил адмирал.
— Чуть более двух и шести десятых световых минут, — ответил Сомерсет, выражение его лица стало мрачнее, чем когда-либо. — Это слишком близко, адмирал.
— Может быть, и нет, — сказал Пей, затем тонко улыбнулся своему флаг-капитану. — И какой бы ни была дальность, мы не оторвемся от него, не так ли?
— Сэр, я мог бы послать заслон, попытаться отодвинуть его еще дальше. Я мог бы даже выделить эскадру эсминцев, чтобы сесть на него, полностью вывести его из зоны действия сенсоров флота.
— Мы не знаем, насколько близко за ним может находиться что-то более тяжелое. — Пей покачал головой. — Кроме того, нам нужно, чтобы они рано или поздно увидели нас, не так ли?
— Адмирал, — начал Сомерсет, — не думаю, что мы можем позволить себе рисковать, что...
— Мы не можем позволить себе не воспользоваться шансом, — твердо сказал Пей. — Продолжите и подвиньте к нему заслон. Посмотрите, можно ли заставить его отойти хотя бы немного дальше. Но в любом случае, мы выполняем "Отрыв" в ближайшие полчаса.
Сомерсет еще мгновение смотрел на него с экрана связи, затем тяжело кивнул.
— Очень хорошо, сэр. Я передам приказы.
— Спасибо, Мартин, — сказал Пей гораздо более мягким голосом и отключил связь.
— Возможно, капитан прав, сэр, — раздалось тихое контральто у него за спиной, и он развернул свое кресло на мостике лицом к говорящей.
Лейтенант-коммандер Нимуэ Элбан действительно была очень молодым офицером, особенно для антигеронового общества, чтобы намекать четырехзвездному адмиралу, как бы уважительно это ни звучало, что его суждения могут быть не совсем безошибочными. Однако Пей Ко-чжи не испытывал абсолютно никакого искушения указать ей на это. Во-первых, потому, что, несмотря на свою молодость, она была одним из самых блестящих офицеров-тактиков, которых когда-либо выпускал флот Земной Федерации. Во-вторых, потому что если кто-то и заслужил право сомневаться в адмирале Пей, так это лейтенант-коммандер Элбан.
— Он действительно прав, — признал Пей. — На самом деле, весьма прав. Но у меня такое чувство, что плохие новости не так уж далеки от этого конкретного ворона.
— Предчувствие, сэр?
Сочетание темных волос и голубых глаз Элбан было подарком ее отца-валлийца, но ее рост и светлая кожа достались ей от матери-шведки. Адмирал Пей, с другой стороны, был невысоким, жилистым мужчиной, в три раза старше ее, и она, казалось, возвышалась над ним, когда подняла одну бровь. Тем не менее, он с удовольствием отметил, что в каком-то горько-сладком смысле это не было недоверчивым выражением.
В конце концов, — сказал он себе, — моя склонность "играть на интуиции" во многом связана с тем фактом, что я последний полный адмирал, который когда-либо будет у Земной Федерации.
— В данном случае это не какая-то тайная форма экстрасенсорики, Нимуэ, — сказал он. — Просто где второй разведчик? Вы знаете, что разведывательные корабли Гбаба всегда действуют парами, а капитан Сомерсет сообщил только об одном. Другой парень должен где-то быть.
— Похоже, зовет остальную стаю, — сказала Элбан, ее голубые глаза потемнели, и он кивнул.
— Это именно то, что он делает. Они, должно быть, по меньшей мере учуяли нас, прежде чем мы заметили их самих, и один из них немедленно развернулся и направился обратно за помощью. Этот будет наступать нам на пятки, следить за нами и дожидаться остальных, но единственное, чего он не собирается делать, — это подходить достаточно близко, чтобы рискнуть и позволить нам хорошенько врезать по нему. Они не могут допустить, чтобы мы уничтожили его, а затем вышли из гипера. Они могут никогда больше нас не найти.
— Понимаю, к чему вы клоните, сэр. — Элбан на мгновение задумалась, ее голубые глаза были сосредоточены на чем-то, что могла видеть только она, затем вернула свое внимание к адмиралу.
— Сэр, — тихо спросила она, — не нарушу ли я порядок, если воспользуюсь одним из приоритетных каналов связи, чтобы связаться с "Гулливером"? Я бы хотела попрощаться с коммодором.
— Конечно, не нарушите, — так же тихо ответил Пей. — И когда сделаете это, скажите ему, что я буду вспоминать его.
— Сэр, вы могли бы сказать ему сами.
— Нет. — Пей покачал головой. — Ко-янг и я уже попрощались, Нимуэ.
— Да, сэр.
* * *
Когда к разведчику Гбаба направилась Десятая эскадра эсминцев, новость быстро распространилась с "Экскалибура", и вместе с этой новостью пришла холодная, уродливая волна страха. Возможно, не паника, потому что каждый участник последнего флота убитой Федерации в глубине души знал, что этот момент наступит. Действительно, они так и планировали. Но это не гарантировало никого от испуга, когда все стало очевидным.
Не один из офицеров и рядовых, наблюдавших за тем, как значки эсминцев проносятся по тактическим дисплеям к кораблю-разведчику, молча молился, чтобы они настигли маленький чужой корабль и уничтожили его. Они знали, насколько маловероятно, что это произойдет, и даже если бы это произошло, это, вероятно, дало бы им отсрочку не более чем несколько недель, возможно, несколько месяцев. Но это не помешало им молиться.
На борту тяжелого крейсера КФЗФ "Гулливер" низкорослый жилистый коммодор прочитал собственную молитву. Не за уничтожение корабля-разведчика. Даже не за своего старшего брата, которому грозила смерть. Но за молодую лейтенант-коммандера, которая стала ему почти дочерью и которая добровольно перешла на "Экскалибур", зная, что корабль не выживет.
— Коммодор Пей, к вам запрос с флагмана, — тихо сказал его офицер связи. — Это Нимуэ, сэр.
— Спасибо, Оскар, — сказал Пей Ко-янг. — Соедините ее с моим дисплеем здесь.
— Да, сэр.
— Нимуэ, — сказал Ко-янг, когда на его дисплее появилось знакомое овальное лицо с сапфирово-голубыми глазами.
— Коммодор, — ответила она. — Уверена, что вы уже слышали.
— Действительно. Мы прямо сейчас готовимся к исполнению "Отрыва".
— Я знала, что вы готовитесь. Ваш брат — адмирал — просил меня передать вам, что он будет думать о вас. И я тоже. И знаю, что вы тоже будете думать о нас, сэр. Вот почему я хотела воспользоваться этим шансом, чтобы сказать вам. — Она посмотрела прямо ему в глаза. — Для меня было честью и привилегией служить под вашим началом, сэр. Я не жалею ни о чем когда-либо происходившем с тех пор, как вы выбрали меня в свою команду.
— Это очень много значит для меня, Нимуэ, — очень тихо сказал Пей. Как и его брат, он был традиционалистом, и в его культуре не было принято демонстрировать эмоции, но он знал, что она видела боль в его глазах. — И позвольте мне также сказать, — добавил он, — что я глубоко благодарен за все многочисленные услуги, которые вы оказали.
Для его собственного уха это прозвучало ужасно высокопарно, но это было самое близкое, что кто-либо из них осмелился сделать по общедоступному каналу связи, тем более что весь трафик сообщений автоматически записывался. И, высокопарно это или нет, она поняла, что он имел в виду, так же хорошо, как он понял ее.
— Я рада, сэр, — сказала она. — И, пожалуйста, попрощайтесь с Шан-вей за меня. Передайте ей мою любовь.
— Конечно. И вы уже знаете, что ее любовь с вами, — сказал Пей. И затем, чего бы ни требовала его культура, он тяжело, резко прочистил горло. — И моя тоже, — хрипло сказал он.
— Это много значит, сэр. — Элбан улыбнулась ему почти нежно. — Прощайте, коммодор. Благослови вас Бог.
* * *
Эсминцам удалось отбросить корабль-разведчик назад. Не так далеко, как им хотелось бы, но достаточно далеко, чтобы адмирал Пей почувствовал явное облегчение.
— Общий сигнал всем подразделениям, — сказал он, не отрывая взгляда от главного тактического дисплея. — Передайте приказ выполнить "Отрыв".
— Есть, есть, сэр! — ответил старший связист флагманского мостика, и мгновение спустя на дисплее Пея внезапно замерцали световые коды.
Только на мгновение, и только потому, что его сенсоры так пристально следили за ними.
Или, криво усмехнувшись, — подумал он, — во всяком случае, такова теория.
Сорок шесть огромных звездолетов одновременно отключили свои гиперприводы и исчезли, мгновенно снизившись до субсветовой скорости. Но в то же самое мгновение, когда они это сделали, так же быстро появились сорок шесть других звездолетов, которые были тщательно упрятаны в режиме невидимости. Это был точно скоординированный маневр, который команда адмирала Пея отрабатывала снова и снова на симуляторах и более дюжины раз в реальном космосе, и в этот последний раз они выполнили его безупречно. Сорок шесть вновь прибывших быстро и плавно скользнули в дыры, внезапно появившиеся в строю, и сигнатуры выбросов их двигателей почти идеально совпадали с сигнатурами исчезнувших кораблей.
Это будет неприятным сюрпризом для Гбаба, — холодно сказал себе Пей. — И в один прекрасный день это приведет к еще большему и неприятному сюрпризу для них.
— Вы знаете, — сказал он, отворачиваясь от дисплея, чтобы встретиться лицом к лицу с лейтенант-коммандером Элбан и капитаном Джозефом Тиссеном, начальником его штаба, — мы были так близки к тому, чтобы надрать этим Гбаба задницы. Еще пятьдесят лет — максимум семьдесят пять — и мы могли бы разгромить их, неважно "звездная империя" они или нет.
— Думаю, что это, вероятно, немного чересчур оптимистично, сэр, — ответил Тиссен через мгновение. — Понимаете, мы так и не узнали, насколько на самом деле велика их империя.
— Это не имело бы значения. — Пей резко покачал головой. — В технологическом плане мы сейчас практически на одном уровне с ними, Джо. Прямо сейчас. И сколько лет их кораблям?
— Некоторые из них совершенно новые, сэр, — ответила Нимуэ Элбан за начальника штаба. — Но я понимаю вашу точку зрения, — продолжила она, и даже Тиссен кивнул почти неохотно.
Пей не стал настаивать на споре. Для этого не было причин, во всяком случае, не сейчас. Хотя, в некотором смысле, было бы огромным облегчением рассказать кому-то, кроме Нимуэ, о том, что должно было произойти на самом деле. Но он не мог так поступить с Тиссеном. Начальник штаба был хорошим человеком, который абсолютно верил в основные предпосылки операции "Ковчег". Как и любой другой мужчина и женщина под командованием Пея, он собирался отдать свою жизнь, чтобы операция "Ковчег" увенчалась успехом, и адмирал не мог сказать ему, что его собственный командир был частью заговора против людей, которым было поручено добиться этого успеха.
— Как вы думаете, сэр, мы достаточно шокировали их, чтобы они могли начать активно внедрять инновации? — спросил Тиссен через мгновение. Пей посмотрел на него и поднял одну бровь, а начальник штаба пожал плечами с кривой улыбкой. — Я хотел бы думать, что мы, по крайней мере, заставили ублюдков попотеть, сэр!
— О, я думаю, вы можете с уверенностью предположить, что мы это сделали, — ответил Пей со своей собственной невеселой улыбкой. — Что касается того, изменит ли это их или нет, я действительно не знаю. Лучшее предположение ксенологов состоит в том, что этого не произойдет. У них есть система и культура, которые работали на них по крайней мере восемь или девять тысяч лет. Возможно, мы были более солидным препятствием на пути, чем они привыкли, но в конце концов формула сработала и в нашем случае. Они, вероятно, будут немного нервничать в течение столетия или трех, хотя бы потому, что будут задаваться вопросом, не упрятали ли мы куда-нибудь без их ведома еще одну колонию, но потом они снова успокоятся.
— Пока на них не наткнутся следующие бедные тупые сосунки, — с горечью сказал Тиссен.
— До тех пор, — тихо согласился Пей и снова повернулся к дисплею.
Восемь или девять тысяч лет, — подумал он. — Это лучшее предположение ксенологов, но я готов поспорить, что на самом деле прошло больше времени. Боже, интересно, как давно первый Гбаба открыл огонь!
Это был вопрос, над которым он размышлял не раз за те четыре десятилетия, которые потребовались империи Гбаба, чтобы уничтожить человеческую расу, потому что две вещи, которыми Гбаба определенно не обладали, были инновации и гибкость.
Поначалу Гбаба явно недооценили вызов, который бросило человечество. Их первые несколько флотов превосходили численностью намеченные жертвы всего в три или четыре раза к одному, и быстро и болезненно стало очевидно, что они не могут сравниться с тактической гибкостью человечества. Первая геноцидная атака прошла дальше Крествелла, уничтожив три из четырнадцати основных внесолнечных звездных систем Федерации, со стопроцентными жертвами среди гражданского населения. Но затем флот Федерации сплотился и хладнокровно остановил их. Флот даже контратаковал и захватил не менее шести звездных систем Гбаба.
Именно тогда мобилизовался основной флот Гбаба.
