Бесчестная. Во сне и наяву

— Боюсь обознаться в следующий раз... когда буду наливать угощение в бокал, — ласковым, насколько это было возможно, голосом проворковала я.

— Думаешь, что можешь мне угрожать? — он правильно понял мои слова, которые не были произнесены.

По версии дознавателей, занимающихся расследованием скоропостижной смерти лорда Ларгоса, яд, послуживший причиной смерти, был подмешан в бокал для питья. Об этом не мог не знать мой новоиспеченный муженек. И я оказалась права. Он был в курсе дел. Реакция мужчины была более чем очевидна.

— Кто я такая, чтобы угрожать послу сопредельного государства? Смерть господина такой величины может послужить поводом для очередного витка войны. Перемирие же между нашими государствами настолько хрупкая штука, что малейшее мое прегрешение по лишению жизни одного никчемного мужичка подвергнет опасности сотни тысяч граждан нашего уставшего от войны народа.

— Так тебя поставили в известность кто я такой? — услышала легкий интерес в прямом вопросе.

— О, да! Мне с огромной радостью сообщили, что более мерзкого и злобного существа мне вряд ли смогли бы отыскать на всей земле обетованной. Приемный сын Его Величества Короля Аутландии Бекандина Второго Беспалого, бывший главнокомандующий соединенных войск Аутландии, бывший Первый Советник короля, практически его правая рука, еще чего-то там бывший бла-бла-бла, а теперь всего лишь жалкий посол в Корнелину с горсткой полномочий. Большинство из которых сводятся к выдаче доверенностей, удостоверению договоров и предоставлению верительных грамот. А теперь вдобавок еще и связанный узами брака с иноземкой. Это ж как надо было нагадить у себя в королевстве, чтобы получить подобное "высокое" назначение. Удавиться от стыда не хотелось? А?— злобно прошипела я, наслаждаясь звуками собственного голоса.— А покончить жизнь самоубийством? Если что, то я могу подсказать как это сделать побыстрее и так чтобы на сто процентов верно.

Уж я то знала как может ранить слово. Только что сама истекала незримой кровью от нанесенных ран. И теперь просто получала удовольствия от осознания, что делаю больно своему мужу. А то, что это так, ощущалось по сгустившейся и буквально вибрирующей тьме, которую я ощущала всеми фибрами своей души, да и не только ею.

Молчание затягивалось. Я даже позволила себе легкую улыбку, что скользнула по моим губам. Как же приятно говорить правду, а я была абсолютно уверена в этом. Ибо принц Тородин Четвертый с превеликим удовольствием посвящал меня в мое уже случившееся будущее, в красках излагая с кем я буду коротать оставшиеся дни своей короткой жизни. А еще он мне шепнул на ушко, что здравствовать я буду до тех пор, пока милорд посол будет находиться на земле Корнелины... а потом...

Лучше не думать что будет потом. Мне бы еще сегодняшнюю ночь пережить. В чем я не очень то была и уверена.

— Хочешь оказать помощь? — услышала я зловещий шепот и почувствовала на своей шее прохладные пальцы, которые принялись медленно сжиматься.— А не боишься, что я заберу тебя с собой? За гранью мне так же пригодится подстилка, дабы не было холодно и одиноко.

— Забрать можешь, но зачем я там нужна? — дерзко произнесла в ответ, с трудом втягивая в себя воздух, но при этом не делая никаких резких движений, вполне осознавая над какой пропастью я только что занесла ногу.— Дополнительная обуза.

Я играла с судьбой в своей жизни не один десяток раз. Почему бы не сыграть еще один? Это же так здорово.

— Неужели непонятно? Мне еще и дурковатую жену подсунули? Чудесно. Просто чудесно, — новоиспеченный муж даже не пытался опровергнуть мои заявления. Значит, они были чистой правдой краем ускользающего сознания отметила я.— Обожаю пропавший товар, — с иронией произнес мужчина, отвечая в том же духе, что и я.

— За гранью умершего ждет покой, а вот его с навязанной женой вы вряд ли обретете. Будьте в этом уверены, — я уже хрипела, но даже на мгновение не показала, что чувствую себя не вполне комфортно.

— Любишь играть? — услышала я смешок. — Я тоже, — внезапная смена настроения мужа была удивительна.

Как? Как он узнал мои мысли? Неужели? Или я ошибаюсь?

Додумать мне не дали. Холодные пальцы, сжимающие мое горло, вдруг перестали давить и теперь я хотела только одного — прокашляться. Я едва сдерживала рвущиеся из горла звуки, как передо мною блеснул внезапно возникший из пространства клинок. Его холодное сверкающее лезвие моментально привлекло к себе внимание. Настолько, что я даже забыла, что хотела дышать.

— Что это такое?— почему-то голос меня подвел, сорвавшись на писк.

— А ты как думаешь?— так ласково спросил у меня муженек.

Мне в голову пришла странная ассоциация, словно стою я на постаменте, где уличные артисты показывают свое представление и в качестве основного реквизита — я, которую в данную секунду собираются засунуть в пасть тигру.

— Решили похвалиться своею зубочисткой? — смогла победить свой дрогнувший голос, обретя относительную уверенность.— Это все что осталось из арсенала главнокомандующего соединенных войск Аутландии Гуалтиеро Рейгассена? Не густо. Не густо, — втянула я воздух, когда эта зубочистка коснулась кожи под подбородком.

— Что же ты замолчала, моя дорогая женушка? — мужчина откровенно потешался надо мной. Я это чувствовала.

— От восторга в зобу дыханье сперло.

Разве я могла смолчать? Никогда и ни за что.

— Какая же ты у меня непочтительная, право слово, — холодный клинок пополз по коже ниже, заставляя все сжаться внутри. — Думаю, что надо тебе преподать урок.

— Не кажется ли вам, что я для этого несколько старовата?

— Самое время, — лезвие, прочертив по горлу, замерло над воротом платья.— Терпеть не могу наряды, застегнутые под самое горло, — услышала я, прежде чем сталь полоснула по ткани.

Я охнула от неожиданности и даже покачнулась в сторону, уходя от острого инструмента.

— Осторожно, женушка, поранишься, — насмешливый голос и крепкие объятья заставили меня замереть. В моих ушах до сих пор стоял звук распарываемой ткани. А мне вдруг стало гораздо легче дышать. Прохлада комнаты поползла под платье в районе шеи, туда, где побывал клинок.

— Решили раскромсать меня на ленточки? Давно не видели людей изнутри? Кабинетная работа заела рутиной? — высказала я предположения, боясь шелохнуться, но не переставая сопротивляться.

— Страшно? — зловещий шепот заставил зашевелиться волоски на затылке.

— Противно,— скривила губы в презрительной ухмылке.

— Отчего, дорогая?— ласковый шепот коснулся моих ушей.

— Находиться рядом с чудовищем Горлейма,— произнесла и замерла отсчитывая последние секунды своей короткой жизни.

Данное прозвище мой муж получил стерев с лица земли небольшой городок Горлейм, не оставив в живых ни одного жителя, ни малого, ни старого, уничтожив всех подчистую.

Приказал спалить город дотла.

Был город и не стало. Лишь только пепелище, над которым даже воронье не кружило, облетая стороной. Говорили, что там до сих пор даже животные не ходят, предпочитая обтекать братскую могилу стороной, минуя по дуге.

Страшное теперь место, где раньше был город Горлейм, населенный призраками — неупокоенными душами горожан, зависшими в межмирье, жаждущими успокоения.

Кинжал заметно дрогнул. Я может быть и не заметила бы этого движения, не отразись от блестящей поверхности свет свечи и не попади мне в глаза.

— Радуйся, дорогуша, теперь это чудовище будет делить с тобой постель. А тебе, милочка, придется его ублажать своим болтливым язычком, — прозвучала двусмысленная фраза, повергшая меня в шок. Сам же говоривший буквально шипел от ярости, пробудившей внутри. Тьма сгустилась, став плотной и вязкой, осязаемой.

— Только через мой труп, — вырвалось у меня.

— В этом я могу тебе помочь. Не волнуйся. У меня богатый опыт в такого рода делах, — кажется, мужчина очень быстро взял себя в руки.

Я только гадала, что он имел под опытом, когда засекла краем глаза очередное движение клинка, вычерчивающего дугу.

Вот и смерть моя пришла, подумалось моментально.

Рановато, но может оно и к лучшему. Что не делается — все происходит вовремя, хотим мы того или нет.

Легкий росчерк лезвия и у моего платья появился разрез ниже пояса. Причем рассечено было не только верхнее платье, но и нижняя нательная рубаха. Я задохнулась от коварства своего новоиспеченного мужа.

— Кричи, — шепнули мне прямо в ухо и я не заметила, как пошла на поводу у советчика, закричав во всю силу своих легких.

Пожалуй, от крика содрогнулись стены замка, настолько громогласно я известила о своем недовольстве. Вдобавок, меня еще сковало незримыми путами, которые не позволяли вырваться или сойти с места. Когда первый ужас от произошедшего стал сходить на нет и я подумывала о том, что стоит поберечь горло, то ощутила как медленно, но верно расходятся в разные стороны остатки платья и прохладные пальцы, без какого бы то ни было холодного оружия дотрагиваются до моей шеи. Стало не по себе.

От неожиданности я замолчала, совершенно сбитая с толку, потому как пальцы были неимоверно нежны. Или же мне так показалось в первую секунду. Пожалуй, привиделось.

— Кричи, — услышала я вновь.

Странно и непонятно. Ясное дело, что после того, как я столкнулась с необычным поведением мужчины мне в первую очередь захотелось узнать что же такое происходит на самом деле и почему.

— Что вы делаете? Это что за новый фетиш такой? — поинтересовалась, будучи сбитой с толку.

— Кричи, идиотка, — вот тут меня бросило в жар от оскорбления. Еще этого не хватало, чтобы меня всякий там разжалованный вояка крыл грубыми словами. Я все таки благородных кровей и в моем роду такие люди отметились, что приемыши и рядом не стояли.

— Да как ты, мужлан неотесанный, смеешь..., — начала я.

— Вот дура — то, — услышала на грани слуха. — Сказано, баба.

В ту же секунду полы разрезанного платья были разведены в стороны и на мои груди легли чужие руки. Я собралась было высказать все что думаю по поводу наглости и манеры поведения моего муженька, что так это дело не делается, что надо быть культурнее, если он все же решил использовать свои законные права мужа. Но мне того сделать не дали.

Этот недобитый в боях вояка, отброс Аутландского королевства ухватил меня за соски грудей и с силой сжал. Не заорать я не смогла. Теперь уже от боли.

— А-а, — вопила я. — Ненавижу. Больно.

Постаралась сбросить с себя чужие руки, но не тут то было.

— Громче кричи, чтобы хорошо слышно было, — услышала я горячечный шепот прямо в ухо.

И тут до меня стало доходить, что от меня требуется определенное поведение. И судя по всему цель, а вернее зритель или слушатель находился за пределами этой комнаты.

— Отпустите меня. Не надо. Пощадите, — теперь я заливалась соловьем. — Не трогайте меня. Прошу.

Меня уже никто не мучил, а я продолжала вскрикивать и всхлипывать, якобы от боли, хотя на самом деле после сдавливания по груди растеклось сладкое томление.

А в это время пыталась судорожно понять для кого предназначался весь этот спектакль. Теперь для меня кое-что стало проясняться. Может быть не все, но маленький полог тайны был открыт.

Я сопоставляла в уме все что знала, что было донесено до меня и что услышала от новоявленного мужа. И на первый взгляд, и на второй выходило не вполне радужная для меня картина.

Кажется я попала из огня да в полымя. И что для меня лучше в данной ситуации неизвестно.

Что выгоднее: быть приговоренной к смертной казни через повешение или вляпаться в очередную мутную историю? Несомненно остаться в живых гораздо привлекательнее, но чем мне это грозило? И откуда этот посол взялся на мою голову? За что его так бедненького? Мне теперь даже несколько жалко стало мужика, что до сих пор оставался для меня тайной за семью печатями.

— Хватит. Хватит. Достаточно, — меня тормошили за плечо. Я же настолько вошла в роль жертвы, что не задумываясь что-то там кричала, постанывала, периодически подвывала, думая о своем.— Да уймись ты, наконец.

Я громко последний раз вскрикнула, прежде чем клацнуть зубами, и только потом замолчала, поражаясь как тихо стало в комнате, что даже было слышно потрескивание догорающей свечи.

Оказалось, что меня уже давно никто не держал и я была свободна как птица в полете. Недоуменно пожала плечами, услышав требование о прекращении разыгрываемого спектакля. Я ухватилась за рассеченные края платья, постаравшись свести их хоть немного между собой. Все же находиться в присутствии постороннего мужчины практически раздетой было несколько неприятно. Пусть нас и соединили узами брака. Меня радовало только то, что он находился сзади и не мог рассмотреть в полной мере все мои прелести.

— Раздевайся, — услышав это слово надсадно рассмеялась.

— Опять?! Это не смешно, — если честно, то мне было уже все равно. Я могла и скинуть с себя испорченную одежду. От нее толку никакого не было. — Хотите чтобы все слышали как я стучу зубами от холода? Так это запросто. Через минуту все будут оповещены о моем состоянии, — устало повела плечами и втайне мечтая куда-нибудь присесть, а еще лучше бы прилечь. Потому как ноги меня уже не держали.

— С чего ты решила, что это кому-то требуется? — насмешка вновь поселилась в мужском голосе.

— Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять для чего вами был устроен весь этот спектакль, — я вовсю крутила головой, стараясь рассмотреть обстановку комнаты. Правда, ничего у меня не получилось. Света практически затухшей свечи не хватало даже рассмотреть свои пальцы, а уж про все остальное и говорить не стоило. — Игра на публику.

— Это ищешь? — мне на плечи был накинут большой пушистый халат, предназначавшийся явно для мужчины. И откуда он только материализовался?

— Не совсем, но он подойдет гораздо лучше покрывала, — ответила я, собираясь запахнуть халат и завязать пояс на узел.

— Мне нужно твое платье, — и почему я была не удивлена.

— Все же фетиш, — сложила губы и вытянула их вперед, будучи раздосадованной. — Мой муж махровый извращенец. И почему я не удивлена? — спросила сама у себя, раздумывая чем мне это грозит.

— Да. Да. А еще я пью кровь младенцев на завтрак. Дай мне уже свое платье. Я устал как вол, — произнес мужчина, тяжело вздохнув. — И поверь, мне тоже не повезло получить в жены самовлюбленную истеричку с наклонностями убийцы.

Я аж задохнулась от возмущения. Да что он себе позволяет, плевок Аутландии.

— Только не кричи, а то у меня от твоего ора уже все барабанные перепонки потрескались, — я прямо таки видела, как мужчина кривится, высказывая мне претензии. — А я так надеялся, что у принца хороший вкус.

— Ты это сейчас к чему сказал? — я обернулась, чтобы внезапно встретиться со взглядом черных глаз. Несомненно, в темноте, а свеча уже почти догорела, было сложно что-то рассмотреть, но глаза мужчины прожигали даже тьму. Он стоял буквально в шаге от меня, скрестив руки на груди, сняв с себя защитный полог. По всей видимости посчитав, что наступило время для более близкого знакомства.