| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
"
M. A. Бекетова. АЛЕКСАНДР БЛОК. Биографический очерк.
"...Скажу одно: поэт не прикрасил свою "снежную деву". Кто видел ее тогда, в пору его увлечения, тот знает, как она была дивно обаятельна. Высокий тонкий стан, бледное лицо, тонкие черты, черные волосы и глаза, именно "крылатые", черные, широко открытые "маки злых очей". И еще поразительна была улыбка, сверкавшая белизной зубов, какая-то торжествующая, победоносная улыбка. Кто-то сказал тогда, что ее глаза и улыбка, вспыхнув, рассекают тьму. Другие говорили: "раскольничья богородица"."
Из Примечаний к данному стихотворению в "Полном собрании сочинений и писем в двадцати томах" А.А. Блока:
"
" - Взор мой — факел, к высям кинут ... — Ср. в стих. "Шлейф, забрызганный звездами ... " (сентябрь 1906 г.): "Кубок-факел брошу в купол синий — // Расплеснется млечный nуть"; отзвук этих же строк — в заключительном стихе: "Млечная стезя".
" — Словно в небо опрокинут // Кубок темного вина! — "Кубок темного вина" — заключительная строка стих. "Крылья" (4 января 1907 г.); ср. слова "Ее" из "второй пары влюбленных" в "Балаганчике": "Кубок мой темный до дна испей" (СС-84 • С. 17).
Один из источников образа — возможно, стих. В.Я. Брюсова "Кубок" (1905):
Вновь тот же кубок с влагой черной,
Вновь кубок с влагой огневой!
Любовь, противник необорный,
Я узнаю твой кубок черный (...)
О, дай припасть устами к краю
Бокала смертного вина!
(Брюсов В. Собр. соч.: В 7 т.м.. 1973. т. l. с. 399).
" — Тонкий стан мой шелком схвачен. — Реминисценция из стих. "Незнакомка" (24 апреля 1906 г.): "Девичий стан, шелками схваченный".
" — Люди! Я стройна! — Ср. в стих. "На снежном костре" (13 января 1907 г.): "Милый рыцарь, я стройна" .
" -Ты горишь, мой узкий пояс -// Млечная стезя! — Реминисценция заключительных строк стих. "Твое лицо бледней, чем было ... " (март 1906 г.): "Серебряный твой узкий пояс — // Сужденный магу млечный путь".
"
Добавлю:
" — Словно в небо опрокинут // Кубок темного вина — термин "опрокинут" у Блока обозначает переход в другую реальность, где у героини стихотворение стихотворения пояском — узенький Млечный путь.
И ещё раз напомню стихотворение "В высь изверженные дымы..." из книги "Город":
...Гулкий город, полный дрожи,
Вырастал у входа в зал.
Звуки бешено ломились...
Но, взлетая к двери ложи,
Рокот смутно замирал,
Где поклонники толпились...
В темном зале свет заёмный
Мог мерцать и отдохнуть.
В ложе - вещая сибилла,
Облачась в убор нескромный,
Черный веер распустила,
Черным шелком оттенила
Бледно-матовую грудь.
Лишь в глазах таился вызов,
Но в глаза вливался мрак...
И от лож до темной сцены,
С позолоченных карнизов,
Отраженный, переменный -
Свет мерцал в глазах зевак...
Я покину сон угрюмый,
Буду первый пред толпой:
Взору смерти - взор ответный!
Ты пьяна вечерней думой,
Ты на очереди смертной:
Встану в очередь с тобой!
25 сентября 1904
Он описал картинку из инфра-Петербурга, и она сбылась, воплотилась в Петербурге земном!
Ушла. Но гиацинты ждали...
* * *
Ушла. Но гиацинты ждали,
И день не разбудил окна,
И в легких складках женской шали
Цвела ночная тишина.
В косых лучах вечерней пыли,
Я знаю, ты придешь опять
Благоуханьем нильских лилий
Меня пленять и опьянять.
Мне слабость этих рук знакома,
И эта шепчущая речь,
И стройной талии истома,
И матовость покатых плеч.
Но в имени твоем - безмерность,
И рыжий сумрак глаз твоих
Таит змеиную неверность
И ночь преданий грозовых.
И, миру дольнему подвластна,
Меж всех - не знаешь ты одна,
Каким раденьям ты причастна,
Какою верой крещена.
Войди, своей не зная воли,
И, добрая, в глаза взгляни,
И темным взором острой боли
Живое сердце полосни.
Вползи ко мне змеей ползучей,
В глухую полночь оглуши,
Устами томными замучай,
Косою черной задуши.
31 марта 1907
"Гиацинт — многолетнее травянистое луковичное растение, цветущее красивыми цветками с приятным, но резким ароматом...
...Назван по имени персонажа древнегреческих мифов. Гиацинт — юноша необычайной красоты, был возлюбленным Аполлона. Когда Аполлон обучал его метанию диска, также влюблённый в него бог ветра (в разных версиях мифа Зефир или Борей) из ревности направил брошенный Аполлоном диск в голову Гиацинта. Юноша умер, и тогда Аполлон из его крови и тела сотворил цветок необычайной красоты."
Википедия.
" — И день не разбудил окна, // И в легких складках женской шали // Цвела ночная тишина. — она ушла, а герой в прострации, все не могучи придти в себя, смотрит в окно, закрытое на ночь легкими, похожими на женские шали занавесками. И очень пахнет оставленными ею гиацинтами.
( Блоку не привыкать к цветам от женщин:
"...Посыльный конверт подавал,
Надушённый чужими духами.
Розы поставьте на стол —
Написано было в записке
И приходилось их ставить на стол..."
Да и вот воспоминания той, которая присылала розы:
"...я купила алых цикламенов. Наняла лихача. Вторично стояла я у тех же дверей. Позвонила. Открыла все та же горничная. Ничего не сказав, помогла снять ботики, скинуть шубу, провела в кабинет.
Высокая, просторная, теплая комната, полумрак, на письменном столе горит лампа, ваза, в ней благоухают цветы..." Нолле-Коган Н. А. Из воспоминаний)
" — В косых лучах вечерней пыли, // Я знаю, ты придешь опять — вечером он ждёт её опять.
" — Благоуханьем нильских лилий... — ну, настоящая Клеопатра!
" — Мне слабость этих рук знакома, // И эта шепчущая речь... — не она первая. "Всё это было, было, было..."
" — ...рыжий сумрак глаз твоих // Таит змеиную неверность — У Волоховой глаза обычно были почти черными (Бекетова М.А.: "...и глаза, именно "крылатые", черные, широко открытые "маки злых очей"") и увидеть, как они меняют цвет на светло-карий — должно было ошеломлять. По крайней мере меня, когда светло-карие глаза становились болотно-зелеными — ошеломляло.
Из Примечаний к данному стихотворению в "Полном собрании сочинений и писем в двадцати томах" А.А. Блока:
"
" — Меж всех — не знаешь ты одна, // Каким раденьям ты причастна ... — Ср. запись Блока о Волоховой (20 апреля 1907 г.): "Одна Наталья Николаевна (... ) не знающая, откуда она, гордая, красивая и свободная" (ЗК. С. 94).
" — Вползи ко мне змеей ползучей // ...Устами томными замучай... — В народной магии образ змеи связан с чувственной страстью; распространены представления об особой эротической силе змеи. См.: Потебня А.А. О некоторых символах в славянской народной поэзии. 2-е изд. Харьков, 1914. С. 26. О "змеиности" героини см. также коммент. к стих. "Снежное вино"
"
Женская "змеиность" появляется и раньше — и в первом стихотворении цикла, упомянутом в Примечаниях, посвящённого Волоховой:
"И вновь, сверкнув из чаши винной,
Ты поселила в сердце страх
Своей улыбкою невинной
В тяжелозмейных волосах...
29 декабря 1906 "
И ещё раньше. "Разные стихотворения":
"В серебре росы трава.
Холодна ты, не жива.
Слышишь нежные слова?
Я склонился. Улыбнись.
Я прошу тебя: очнись.
Месяц залил светом высь.
Вдалеке поют ручьи.
Руки белые твои -
Две холодные змеи.
Шевельни смолистый злак.
Ты открой твой мертвый зрак.
Ты подай мне тихий знак.
Декабрь 1906"
"Город":
"...И — внезапно — тенью гадательной -
Вольная дева в огненном плаще!..
В огненном! Выйди за поворот:
На глазах твоих повязка лежит еще...
И она тебя кольцом неразлучным сожмет
В змеином ло'говище.
9 марта 1905"
Впрочем, в книге "Город" один из владетелей всего города, то есть всего того мира — тоже змей, ср. описание монумента тамошнего Петра:
"...И предок царственно-чугунный
Всё так же бредит на змее,
...И если лик свободы явлен,
То прежде явлен лик змеи,
И ни один сустав не сдавлен
Сверкнувших колец чешуи.
18 октября 1905"
Змеиность — естественная альтернатива чистоте, простоте, свету:
"Стихи о прекрасной даме":
"Там, в полусумраке собора,
В лампадном свете образа.
Там, в полусумраке собора,
В лампадном свете образа.
...Глубокий жар случайной встречи
Дохнул с церковной высоты
...И смутно чуется познанье
И дрожь голубки и змеи
14 января 1902"
"Распутья":
"День был нежно-серый, серый, как тоска.
Вечер стал матовый, как женская рука.
В комнатах вечерних прятали сердца,
Усталые от нежной тоски без конца.
Пожимали руки, избегали встреч,
Укрывали смехи белизною плеч.
Длинный вырез платья, платье, как змея,
В сумерках белее платья чешуя...
Июнь 1903. Bad Nauheim"
В исходном стихотворении он со змееподобной встретился опять:
Мне слабость этих рук знакома,
И эта шепчущая речь,
И стройной талии истома,
И матовость покатых плеч.
А различные книги: "Стихи о прекрасной даме", "Распутья", "Разные стихотворения", "Город", "Снежная маска" у Блока — это метки различных миров. Но всюду — от мистического всемирного Города до мещанского вещественного мира "Разных стихотворений" — змеи преследуют его. И суть Фаины, этой певицы Судьбы, та же — змея она подколодная.
За холмом отзвенели упругие латы...
* * *
За холмом отзвенели упругие латы,
И копье потерялось во мгле.
Не сияет и шлем - золотой и пернатый -
Всё, что было со мной на земле.
Встанет утро, застанет раскинувшим руки,
Где я в небо ночное смотрел.
Солнцебоги, смеясь, напрягут свои луки,
Обольют меня тучами стрел.
Если близкое утро пророчит мне гибель,
Неужели твой голос молчит?
Чую, там, под холмами, на горном изгибе
Лик твой молнийный гневом горит!
Воротясь, ты направишь копье полуночи
Солнцебогу веселому в грудь.
Я увижу в змеиных кудрях твои очи,
Я услышу твой голос: "Забудь".
Надо мною ты в синем своем покрывале,
С исцеляющим жалом - змея...
Мы узнаем с тобою, что прежде знавали,
Под неверным мерцаньем копья!
2 апреля 1907
Из Примечаний к данному стихотворению в "Полном собрании сочинений и писем в двадцати томах" А.А. Блока:
"
Стихотворение представляет собой вариацию на темы музыкальной драмы Р. Вагнера "Валькирия" (1852-1856): Зигмунд ожидает смертельного поединка с Хундингом, узнав от валькирии Брингильды, что он покинут верховным богом Вотаном и обречен на гибель (2-й акт). См.: Магомедова ДМ. Блок и Вагнер// Zbornik Radova instituta za strane jezike i knji~evnosti. Sv. б. Novi Sad, 1984. S. 200-201.
"
Нет, конечно же.
"Стихотворение представляет собой вариацию на темы..." — наиболее отчетливо на подобные экзерсисы сказал Даниил Андреев:
"...стихи автобиографичнейшего из поэтов рассматриваются не как документы, зачастую совершенно буквально отображающие события и процессы его личной жизни, а как некие художественные величины, смысл которых - только в высоте их чисто поэтического качества да в заключенных в них отзывах на внешнюю действительность эпохи..."
Исходное стихотворение входит в главный сюжет блоковского трехкнижия — судьба воина, посланного изменить мир и не справившегося со своей миссией. Его провалу очень поспособствовали и действия противоположной стороны, противопоставивших подвигу свершения разнообразные женские искусы — от "небесной любви" до грязной похоти, а также "каменные дороги" его "двойников".
Вот начало его пути:
"В конце января и начале февраля (еще — синие снега около полковой церкви, — тоже к вечеру) явно является Она. Живая же оказывается Душой Мира (как определилось впоследствии), разлученной, плененной и тоскующей (стихи 11 февраля, особенно — 26 февраля, где указано ясно Ее стремление отсюда для встречи "с началом близким и чужим" (?) — и Она уже в дне, т, е. за ночью, из которой я на нее гляжу. То есть Она предана какому-то стремлению и "на отлете", мне же дано только смотреть и благословлять отлет).
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
