Синяя звезда Аурин

— Если свалишь, куплю тебе выпить, — уже без особой надежды попыталась я выкупить себе право на одиночество и личное пространство.

— Неа, — сказал парень. И протянул мне руку. — Рэми.

Мне не хотелось давать ему руку. И разговаривать с ним не хотелось. И я прекрасно знала, почему он ко мне прицепился, даже если он и не осознавал этого сам — парень явно тащился в своё время от Синей звезды, и теперь обнаружил во мне некоторые похожие черты.

Руку я давать не стала, вместо этого подпёрла этой рукой голову и попросила:

— Оставь меня, а?

Рэми подержал ещё некоторое время свою руку протянутой, потом удивлённо на неё посмотрел и отправил за орешками. А сам взглянул на меня уже серьёзнее:

— Нет, — сказал он. — Я чувствую, что тебя сегодня нельзя оставлять одну. Тебе плохо.

— Из-за мужика, — согласилась я с ним.

— Этого не знаю, — совершенно не смущаясь признался он. — Но надо же было как-то начать разговор.

И он остался, рассказывал какие-то забавные истории из своего детства, совершенно ни о чём не спрашивал, даже имя не спросил, называл меня злюкой-синеглазкой. И в какой-то момент меня прорвало:

— У меня нашли дар, — горестно сказала я ему.

— Так это же хорошо? — не понял моего горя Рэми.

— Ноль шесть мага — это хорошо? — Раздражённо спросила я.

— Да вырастет ещё, какие твои годы, — отмахнулся парень. — Сколько тебе? Восемнадцать?

— Двадцать шесть! — прошипела я, злясь почему-то на собеседника. Как будто это он так распорядился моим даром и возрастом.

— Ого! — присвистнул Рэми. — Хорошо сохранилась.

Я молчала, и он сочувственно сказал:

— А у тебя, небось, муж, дети и кот?

Наградив его мрачным взглядом, покачала головой.

— Престарелые родственники, требующие заботы? — не унимался парень.

— Нет.

— Ну а чего ты тогда убиваешься?

Совершенно бесчувственный собеседник мне попался, — подумала я.

— С таким даром только батарейкой работать! — выплеснула на него своё отчаяние.

— А ты кем работаешь? — вдруг спросил он. — Учительницей?

Я кивнула и он продолжал:

— А хобби у тебя какое? Небось, книжки читать?

И, дождавшись кивка, развеселился окончательно:

— Ну а что ты тогда горюешь? Будешь читать книжки не дома, а на космическом корабле. Может, и мужа там...

Договорить он не успел — я выплеснула свой недопитый коктейль ему в лицо.

Пока он вытирал глаза, поднялась и ушла, попутно хлопнув его по плечу:

— Спасибо. Мне правда полегчало.

Мне и в самом деле стало легче, всё же Рэми был во многом прав. А когда я вспомнила его ошалевшее лицо в конце нашей беседы, то и вовсе расхохоталась. И даже смогла оценить великолепную иронию судьбы — не захотела шесть магов, вот тебе ноль шесть.

Глава 2

На следующий день, без пятнадцати три я прибыла по указанному адресу. Но сразу заходить не стала, какое-то время постояла снаружи, пытаясь успокоиться и настроиться на "непробиваемый" лад. Выброшенные на обочину жизни люди часто бывают жестоки, и мне надо срочно отрастить себе толстую кожу. Это я "ничего не теряю" по выражению Рэми, а остальные либо переживают крушение своей мечты — дар так и не увеличился, либо только что всё потеряли — дар был больше, и вдруг уменьшился — из-за болезни, перенапряжения, или даже просто из-за возраста. Так что спокойно и доброжелательно вряд ли будет.

Утро я потратила на улаживание формальностей — уволиться из школы, забежать к единственной подруге и оставить ей ключи от квартиры — она обещала собрать наши с Кариной личные вещи и подготовить квартиру к сдаче. Делала я всё это на автомате, в реалистичность происходящего мне не верилось. Но, может, эти перемены действительно к лучшему?

Пока всё шло неплохо — вежливая девушка приняла документы, и объяснила как пройти в зал, где будут проходить занятия. Там я забилась в самый угол, так как разговаривать ни с кем не хотелось. Куда ни глянь, всюду маячила эмблема Защитных сил — щит на фоне звёзд, заставляя выползать на свет разные воспоминания. Хорошо ещё агитплакатов десятилетней давности не было. Вообще никаких не было. Но воспоминания всё равно одолевали...

Я была самородком. В десять лет у меня уже был приличный дар, а к четырнадцати годам, когда я заканчивала Училище, дар и вовсе стал рекордным. И я совершенно искренне мнила себя практически богиней — уникальные способности, слава и полное отсутствие воспитательного ремня сделают такое с кем угодно. А потом я сама, своими руками всё испортила. Разругалась с теми, кого называла друзьями, хотя по факту — скорее позволяла им обо мне заботиться, сожгла свой дар, и всё ждала, ждала, когда виновник всего этого приползёт ко мне на коленях, посыпая голову пеплом. Никто не приполз, как вы понимаете. И голову пеплом посыпала я сама, когда поняла, что ничего не исправить. Собственно, и виновник-то был виновником только в моём воображении. Сейчас-то я понимаю, что он совершенно ни при чём, а тогда меня кидало из любви в ненависть и обратно со страшной силой. Но всё проходит, и это прошло.

Не буду утверждать, что я теперь совершенно другой человек — я, надо признать, всё же вспыльчива и порою безжалостна, но всё же я многое поняла и осознала. Жаль только не всё можно исправить.

На меня никто не обращал внимания, и я рискнула поднять глаза и начать осматриваться. В общем и целом я была права: молодые ребята, глядящие на мир с обидой и вызовом, и взрослые люди, частью смирившиеся, но больше тоже обиженные. Всего пятнадцать человек вместе со мной, и всего три женщины.

Всё обучение должно было занять пару недель, после которых — экзамен, и всё — путёвка в космос на корабль.

Я исправно посещала лекции, хотя мне на них было скучно, и куда с большим удовольствием я бы погуляла по городу. Но лишнее внимание мне было совершенно ни к чему, я и так вызвала слишком большой ажиотаж на практических занятиях. Надо было на симуляторе провести посадку корабля. Естественно, перед этим всё разжевали несколько раз, и, на мой взгляд, не сделать мог разве что полный бездарь. Но для подстраховки я всё же сделала половину ошибок, от которых нас предостерегали, и, когда после моей довольно жёсткой посадки — бубух был знатный, повисло странное молчание, подумала, что переборщила с количеством ляпов. Но инструктора — на практике избалованные двое, вдруг стали мне аплодировать. Оказывается, я первая на их памяти, кто смог выполнить посадку с первой попытки. Они потом хвалили меня перед группой — совершенно лишнее, на мой взгляд, а я кусала губы, чтобы не расплакаться — до меня, наконец, дошло, в какую глубокую яму я себя столкнула, да простят меня люди с маленьким даром. Я когда-то могла управлять одновременно тремя кораблями во время боя, хватало и воображения, и дара, а теперь меня хвалят за кривую посадку небольшого грузовичка.

Было тошно и тоскливо, и после занятия я опять отправилась в бар — возможно, получится облить Рэми ещё каким-нибудь коктейлем? Увы, но в этот вечер его там не было, так что пришлось выпить весь коктейль самой. И алкоголь толкнул меня на то, что в трезвым уме я себе строго запрещала уже много лет. Я полезла искать в сети информацию о моих прошлых знакомых, и о нём, конечно же, о нём тоже.

Сейчас ему уже было тридцать пять, и нет ничего удивительного, что он был женат, завёл детей и даже развестись уже тоже успел. Я вглядывалась в лицо на фотографии, сделанной пару месяцев назад — он мало изменился, и никак не могла понять чувствую я что-то к нему или нет. И если нет, то почему я до сих пор не замужем? И даже близко подходить к мужчинам не хочу. Нет, к женщинам меня тем более не тянуло. Сильно ли я его любила? Тогда мне казалось, что сильно. Теперь же я вообще не уверена — а любила ли?

— Выбираешь себе кумира, а Вардес? — раздалось над ухом. — Думаешь, случайно посадила корабль, даже не корабль, а симулятор, и теперь ты Синяя звезда?

И мои сокурсники в лице трёх парней лет семнадцати — восемнадцати захохотали, довольные шуткой. Я аккуратно выключила видеофон, и стала молча их рассматривать. Жалко, коктейль уже закончился, на лице вон того рыжего он смотрелся бы крайне органично. Ещё заказать что ли?

В принципе, я примерно этого и ожидала после того, как меня поставили группе в пример. Кто-то сам тянется наверх, а кто-то вместо этого тянет вниз всех остальных. Хотя бы в своём сознании.

Достойный ответ не придумывался, и я решила просто молча уйти. Но не тут-то было.

— Эй! Ты куда? — очень эмоционально возмутился рыжий.

— К нормальным людям, — не выдержав, огрызнулась я.

И тут рыжий совершил ошибку, не то чтобы фатальную, но последствия оказались для него весьма чувствительны — он схватил меня за руку и хотел, кажется, что-то сказать. Не успел, увы. Я автоматически — многократно отработанным движением уронила его на пол и заломила руку так, что он взвыл.

Весь бар как-то разом притих. Я подавила желание сказать "ой" — ведь не собиралась ничего такого делать, но "Извини" всё же буркнула. И протянула рыжему руку. Он её не принял, встал сам, и, удивительное дело — глядя в пол сказал:

— Это ты нас извини...Расскажешь как с кораблём справиться?

Я кивнула, и уходили из бара мы почти друзьями. А бармен на прощание подмигнул и сказал:

— А Рэми-то, оказывается, ещё повезло.

И заржал.

А уже через неделю мы сдавали экзамен, те, кого допустили по результатам на симуляторе. И я была первой, как самая успешная. Экзамен был на настоящем корабле и я с удивлением обнаружила в себе предвкушение. Симулятор — это ведь совсем не то, совсем. О качестве подготовки — учёба на корабле вообще не была предусмотрена, я решила не думать. Изменить это прямо сейчас я точно не смогу, так что и негодовать напрасно не буду. На мгновение, правда,я ощутила прилив страха — а вдруг я не справлюсь с настоящим кхамиром, с моими-то жалкими ноль шесть, а то и ноль пять мага. Какая разница? — сказала я себе, зато хоть прикоснёшься к кхамиру ещё разочек. Хотя нам, слабо-одарённым предлагалось использовать шлем для усиления излучения.

Надевать шлем мне не хотелось, но я надела. Во-первых, выпендриваться мне не с руки, а во-вторых, а ну как и правда не хватит "громкости", конфуз будет. А он мне тоже совершенно ни к чему.

— Взлетайте, — безучастно сказал инспектор, приготовившись к многочисленным безуспешным попыткам. Он даже пристёгиваться не стал и сидел нога на ногу, лениво позёвывая.

— Есть! — сказала я и потянулась к кхамиру. Закрыв глаза, я видела схему корабля и его маленькое живое сердце — кхамир. Мысленно погладила его и приняла в своё сознание.

Вообще, нас учили всегда по-другому: просто громко думать, но у меня громко думать получалось плохо. Зато получалось думать вместе.

Корабль мягко и плавно взмыл в воздух, хотя разок я специально его тряхнула — для поддержания легенды.

— Сажайте, — уже гораздо более вежливо и заинтересованно сказал мой экзаменатор.

Сажая, я тоже пару раз тряхнула, не сильно и ещё в воздухе, а вот земли коснулась очень мягко. Просто мне было жалко корабль, его и без меня регулярно шлёпали на землю со всей силы различные экзаменующиеся.

Перед распределением уровень дара проверяли ещё раз и я, хоть и знала, что это невозможно, высмеивала саму себя, но в глубине души очень надеялась услышать "ноль семь". Увы.

— Ноль пять. Следующий! — разрушила мои надежды равнодушная усталая женщина в поношенном и застиранном белом халате.

Она же проверяла зрение и общее состояние здоровья.

— Странная Вы, — сказала она мне, и я успела испугаться, что она обнаружила следы выгорания дара и сдаст меня на опыты. Но она имела в виду лишь мои очки — в них были простые стёкла, без диоптрий, так как зрение у меня отличное. Очки я носила сначала, чтобы не узнали, потом — чтобы казаться старше и серьёзнее.

Мне досталось направление на корабль с непроизносимым для меня позывным из смеси букв и цифр, он должен был забрать меня с далёкой базы с не менее зубодробительным названием уже через три дня. Помимо направления мне выдали ещё билет на эту самую базу, с двумя пересадками, два комплекта формы, не совсем моего размера, и одну дежурную улыбку: "Поздравляем с зачислением в Защитные силы".

Каринка так легко приняла мой отъезд, и вообще изменения в моей жизни, что я даже ощутила небольшой укол горечи. Хотя, если саму себя вспомнить в таком возрасте, меня вообще мало интересовали окружающие люди. Да и всё равно мы с ней редко видимся последний год... будем созваниваться. Ну и в отпуск приеду. Мне же полагается отпуск?

Я никогда не летала третьим классом. Это, я вам скажу, нечто! Хуже электрички в час пик, потому что там хотя бы живописный пейзаж за окном, ветерок иногда задувает, освежая лицо, да и конец путешествия не в пример ближе. Тут же... ну, разве что кресла более комфортные, но и провести в них нужно куда больше времени. И ещё я очень соскучилась по звёздам, так что большую часть времени проводила на небольшой смотровой площадке. Основной наплыв народа был там в первые два часа после старта, я же пришла через три часа и вовсю наслаждалась одиночеством... пока не услышала смутно знакомый голос:

— Через две недели, — сказал голос, и я непроизвольно обернулась.

Голос принадлежал Рэми — ну надо же, нигде от него не скрыться!, но на своего недавнего знакомого я посмотрела далеко не сразу, мой взгляд притянул его спутник. Он был на пол головы выше Рэми, значит выше меня на голову, — машинально отметила я, привлекал внимание осанкой — мне б такую, и необычным цветом волос — они были очень светлыми, почти белыми. А две пряди — от висков, красными. Пижон, — неприязненно подумала я, и натолкнулась на тоже весьма неприветливый взгляд абсолютно чёрных глаз.

Мужчина задумчиво и вроде бы равнодушно осмотрел меня, но так, что я сразу ощутила и потрёпанность своей одежды, и что очки мне не идут, и даже отсутствие маникюра. А когда он надменно посмотрел поверх моей головы, я и вовсе его возненавидела, и сама испугалась такого острого приступа эмоций — мне казалось, что моя эмоциональность перегорела вместе с даром.

Разрядил обстановку Рэми:

— О, синеглазая злючка! — радостно воскликнул он. Кажется, обиду он на меня не затаил, и на душе неожиданно потеплело.

— Вы знакомы? — противным... нет, вру, приятным, и это бесило, голосом поинтересовался блондин.

— Ага. Эта прекрасная девушка меня как-то коктейлем угостила, — сообщил Рэми и весело мне подмигнул.

А крашеный пижон снова смерил меня взглядом, словно пытался выяснить где там его собеседник разглядел хоть что-то прекрасное. Мне не хотелось уходить со смотровой площадки и возвращаться в душный зал на своё кресло, где с одной стороны спал и храпел пьяный мужчина, чья голова постоянно норовила сползти на моё плечо, а с другой стороны две подружки перемывали кости своим кавалерам уже по третьему разу — я и то уже выучила что кто сказал и как посмотрел. Поэтому я сложила руки на груди и вместо того, чтобы смущённо ретироваться — кажется, пижон рассчитывал именно на это, ответила ему на взгляд.