Странная кампания

Одет этот принц был в костюм такого же средневекового стиля, как и у Франсуа, но его одежда была выдержана в черных тонах, лишь подкладка плаща алела в лучах солнца.

-Кто вы? — Этот вопрос, впрочем, как и предыдущий, был произнесён в лучших традициях умирающего лебедя.

-Меня зовут Франсуа.

-А меня — Эже..., тьфу ты, Евгения. — С этой галломанией я скоро сойду с ума. — В исключительных случаях — Евгения Владимировна.

-Я — Луис.

Похоже, Франсуа не собирается оставлять этого вампира здесь. Да и наш разговор, по-видимому, затянется ещё надолго.

* * *

-Это полная чушь, — произнёс Луис.

Мы сидели у костра в тени деревьев, через ветви романтично мерцали звёзды. Как я не вглядывалась, но найти знакомых созвездий так и не смогла.

-Что именно? — я вернулась к действительности.

— То, что человек укушенный вампиром сам становится им. Для того чтобы быть вампиром — им надо родиться.

— А почему тогда так говорят?

Луис некоторое время помолчал, как будто подбирая нужные слова, а потом тихо произнес:

-Люди, вампиры, кобольды, оборотни и даже орки, тролли и гоблины произошли от одного корня. Но каждая из этих рас пошла по своему пути. Люди, для того, чтобы выжить делали мечи, кинжалы... Мы же пользовались тем, что дала нам жизнь: зубы, когти...

-Про зубы я слышала. И даже видела... в мультфильмах. А что за когти?

Луис улыбнулся: в неверном, дрожащем свете костра я увидела два острых клыка, торчащих из уголков его рта (у меня по коже побежали мурашки, причем, с порядочной скоростью), затем протянул мне руку. Я взяла его ладонь в свою:

-Ничего не...

"...Вижу" я смогла произнести только через десять минут: его ногти удлинились, выросли сантиметров до трёх (а может, и до всех пятнадцати) и заблистали серебром. Я попыталась притвориться, что меня это не удивило и совсем (ну ни капельки) не испугало. Похоже, это у меня плохо получилось.

А, вот, Франсуа, кажется, чувствовал себя нормально:

-Ты не ответил на вопрос.

-Какой именно? — клыки, как и когти, исчезли.

-Тот, что задала тебе Эжени.

-Евгения, — поправила его я.

-Эжени, — тон Франсуа был способен заморозить до дна небольшую речку.

Этот поединок взглядов выиграл он.

А Луиса, похоже, забавлял наш маленький спор:

-Существует много различных выдумок. Я, например, слышал, что люди проходят какой-то обряд посвящения. Это происходит обычно лет в восемнадцать. Выигрывает тот, кто с первого раза разобьет головой самый большой дуб в близлежащем лесу.

-Очень смешно, — пробормотала я, но моих комментариев как обычно никто не услышал.

Тогда я задала другой провокационный вопрос:

-А то, что вампиры пьют кровь, тоже ложь?

-А ты как думаешь?

Громко затрещавший костер избавил меня от необходимости отвечать. Тогда я сделала умное лицо и поинтересовалась:

-А как насчет серебра?

— Что ты имеешь в виду?

-Ну,.. Серебро действительно очень опасно для вампиров? — невинно вопросила я.

-Серебро? Конечно,.. достаточно одного прикосновения, и всё — вампир мертв, — произнося эти слова, Луис крутил в руках кинжал, а, замолчав, протянул его мне:

-Ты не подскажешь, что это за металл? Продавец утверждал, что это сталь, — в его глазах запрыгали чёртики.

Я осторожно взяла в руки стилет, и чуть было не начала ругаться, когда увидела, из чего он сделан: клинок, рукоять — всё из чистейшего серебра, разве что, пробы не хватало.

-Так значит, серебро смертельно опасно?! — я попыталась говорить с иронией.

-Да, конечно, — в голосе вампира зазвучал откровенный смех.

Потом Луис рассказывал о том, почему его изгнали. Если я правильно поняла, то власть захватил какой-то колдун. А может быть, я поняла неправильно... Впрочем какая разница, если так хочется спать...

Я уснула, едва голова коснулась земли, а проснулась, когда солнце только показалось на горизонте. Господи, куда катится мир? Дома меня можно было поднять так рано только под угрозой расстрела.

Несмотря на то, что едва рассвело, принцы (две штуки) уже не спали. За деревьями слышался звон родника, я пошла туда.

Источник выбивался из-под земли, собирался в сделанном природой каменном блюдце и, вытекая из него, бежал дальше.

Я склонилась над водой. Из глубины на меня посмотрело моё лицо. Коричневые, слегка вьющиеся волосы, спадающие ниже плеч, карие глаза, высокий лоб... Я, конечно, не уродина, но и не красавица-волшебница из какого-нибудь фильма. И уж точно я не воительница a-la Зена.

Я осторожно коснулась воды, (она оказалась такой холодной!), затем собралась с духом, набрала полную горсть и плеснула себе в лицо. Капли влаги застыли на ресницах, губах, побежали по лицу и закапали в траву; по воде разбежались круги, моё отражение запрыгало и исказилось. Я усиленно разглядывала красивую себя, пытаясь найти что-нибудь магическое, волшебное, то самое, ради чего меня притащили сюда, когда сзади послышались шаги, и голос Франсуа произнес:

-Ну так что? Ты идешь или все-таки остаешься здесь?

-Остаюсь, — буркнула я, поднимаясь на ноги.

-Великолепно! Значит, твой конь достанется Луису. Договорились?

Конечно.

* * *

В общем, перед нами стояла ещё одна проблема: Луису нужен был конь (он, как видно, прочно решил ехать с нами), а у Франсуа, понятно, денег не было (все свое золото он потратил на меня). Правда, Его Величество король Торенты ехидно предложил, чтобы Луис ехал на моем коне, а я бежала рядом (при этом предполагалось, что кони будут идти галопом), но я наотрез отказалась от этого, заявив, что если они так поступят, то им придется собирать себя (не меня!) по частям. Разговор велся на повышенных тонах.

К концу нашего спора Луис снял с головы корону и, проведя по ней рукой, как бы прощаясь с чем-то, вынул из неё кинжалом один из алых камней. Свою корону он положил в седельную сумку, а камень бросил Франсуа:

-На этот рубин можно купить десять таких коней.

Король Торенты поймал рубин на лету:

-Неплохой. А почему те, кто охотился на тебя, не отобрали его? Да и всю корону, вместе с головой?

-Не успели.

* * *

К деревне мы подошли, когда уже смеркалось. За это время я успела уже раз пять поссориться и помириться с Франсуа и Луисом.

Эта деревня ничем не отличалась от той, где я была до этого: такая же главная площадь, такие же узкие улочки, лучами разбегающиеся от нее, и небольшая таверна, находящаяся неподалеку от площади. Разве что люди были другие, но это не так уж и важно.

Франсуа где-то разменял рубин, и мы остановились в местном отеле — он явно был не пятизвездочным (так, какой-то трактир).

А эти принцы даже не посоветовались со мною! Может, я не хочу здесь задерживаться! Может, я хочу ночевать под открытым небом (Хотя, если честно, я не хочу)!

Но они меня — увы! — не послушались, из чего я сделала вывод, что этому миру явно не достает передовых идей феминизма и женской эмансипации.

Выяснив их намерения, я тихо и мирно пошла подышать свежим воздухом — или, говоря русским языком, выпустить пар после крупной обиды. Деревня эта, если честно, мне не понравилась: везде пыль, грязь, бегающие кругами (как, блин, в каком-то мотокроссе) курицы, валяющиеся в придорожных лужах свиньи и местные жители неопределенного возраста и неопрятной внешности... В общем, кошмар, ужас и разруха.

Гуляла я около часа (не так уж и много, между прочим), и, уже успокоившись и возвращаясь к трактиру, услышала какой-то шум.

Любопытство не порок, а большое свин... Короче, не важно, что именно. В общем, я пошла туда, откуда этот шум раздавался. Это было на какой-то из близлежащих улиц. Дорога шла на горку, и, забравшись на какой-то бугорок, я увидела, что толпа, запрудив всю улицу, собралась "изничтожать" какой-то "классово чуждый элемент".

Люди, насколько я могла судить, были очень рассержены (все были вооружены кольями, лопатами, топорами и другими орудиями труда), а тем самым "чуждым элементом" был... Луис.

И что мне теперь делать? Плюнуть на все и пойти своей дорогой? С одной стороны, я знаю его только пару дней. А с другой — как-то не удобно его просто так бросить...

В общем, я растолкала толпу и пробилась к Луису:

-Что здесь происходит? — я старалась говорить как можно более строго.

Толпа зашушукалась, и вперед был вытолкнут самый храбрый:

-Миледи, не подходите к нему, это — вампир, — пробормотал этот "храбрец" и сразу же юркнул обратно.

-Вампир? С чего вы это взяли?

Со всех сторон раздался нестройный хор самых разнообразных высказываний. Я, честно говоря, ничего не поняла, а потому закричала в ответ:

-Да замолчите же вы все! — а когда все заткнулись, продолжила: — пусть говорит кто-нибудь один.

Вперед вылез тот же самый храбрец:

-Миледи, ну, он же одет во все черное, да и сам темный какой-то, смуглый... А ведь именно так и выглядят создания тьмы.

Произнеся эти слова, "храбрец" как-то побледнел и скукожился. Ясно, боится, что мы вдвоем сейчас его покусаем.

Я лихорадочно подыскивала доводы, после произнесения которых, меня бы не сожгли на костре и не повесили бы, и вдруг меня озарило:

-Я могу доказать, что этот человек не вампир, — я произнесла эти слова тоном достойным самой Клеопатры.

-Но, миледи, как? — поинтересовался чей-то неуверенный голос. Похоже, это был тот же самый "храбрец".

-Вы мне не верите?! — я сделала вид, что готова ниспослать на голову нечестивца все громы и молнии небесные.

-Верим, миледи, но..., — голос стал ещё неувереннее.

-Ладно, — вздохнула я. — У кого-нибудь есть серебро?

Вперед выступил какой-то то ли священник, то ли монах (кто их, католиков, разберёт!), который держал в вытянутых дрожащих руках огромный крест. По-видимому, серебряный.

Луис, молчавший до этого времени, удивленно покосился на меня и шепотом поинтересовался:

-И что я должен делать? — в его голосе звучало искреннее недоумение.

-Поцелуй крест, идиот, — я лучезарно улыбалась окружившей нас толпе.

После того, как Луис выполнил мою вежливую просьбу, толпа медленно начала рассасываться. Через пару минут мы остались одни.

* * *

Некоторое время мы шли молча, но я не могла долго сдерживаться и, наконец, спросила:

-Слушай, а что ты там делал? Ты ведь вроде как оставался с Франсуа?

-Тебя долго не было, мы пошли тебя искать.

— Как трогательно, щас заплачу от избытка чувств, — скривилась я. — Кстати, к слову о птичках: что с тобою бы сделали эти горожане, если бы убедились, что ты вампир?

-О, ничего такого... Всего лишь, убили бы каким-нибудь серебряным предметом, вбили бы в грудь осиновый кол, и похоронили бы где-нибудь в лесу, лицом вниз.

-А это еще зачем?

-Чтобы не выкопался.

Все эти ужасы Луис рассказывал совершенно серьезно, без малейшего намека на улыбку, и так спокойно, что по мне даже мурашка побежала (одна, но очень крупная). Но, как известно, один вопрос тянет за собою другой, поэтому, успокоившись, я вновь поинтересовалась:

-Но, почему же ты, зная, что тебя могут убить, остался здесь, а не отправился туда, где, например, не верят в существование вампиров?

-Ну... На этот вопрос трудно ответить. Ведь и ты идешь с Франсуа, не смот...

-Вот что, Луис, — перебила я его. — Не путай меня и себя. Ты идешь с Франсуа по собственной воле, а меня он заставил. Я попаду домой, только если помогу ему вернуть престол.

-Я знаю, что он так сказал, но представь на мгновение, что я могу отправить тебя домой прямо сейчас... Ну как, ты хочешь оказаться там?

"Разумеется, хочу"— хотела, было, сказать я, но передумала. Я вспомнила мой родной город: такой красивый (в мечтах), чистый (там же),— сводных сестер, вечно занятых лишь собою, мачеху, утверждающую, что самой большой ошибкой в её жизни было то, что она вышла замуж за моего отца, а он взял и помер ей назло... Конечно, я не Золушка, но все же...

Я припомнила все это и, посмотрев в глаза Луису, твердо сказала:

-Нет.

-И ты ещё что-то говоришь?! — усмехнулся вампир. — Ты не хочешь домой, а ведь здесь на тебя могут напасть оборотни, тролли, гоблины, драконы...

-...Вампиры, — ехидно подсказала я.

-Правильно, — засмеялся Луис. — Но учти — вампиры нападут на тебя, только если ты нападешь первой.

-Хорошо, — кивнула я. — Теперь, прежде чем дать кому-нибудь по морде, я буду обязательно спрашивать у него, не вампир ли он.

-Уж постарайся.

Коротая время с помощью таких милых разговоров, мы пришли в трактир (хотя, вполне может быть, что он называется по-другому — харчевня, например; корчма, таверна).

Уже смеркалось, когда наконец-то появился Франсуа. Оказывается, всё это время он искал меня, а потому, был, мягко говоря, не в настроении.

Это лишний раз доказывает пользу сотовых телефонов.

Но как бы то ни было, закрывшись в своей комнате, я уснула в самом радужном настроении.

* * *

Заснуть-то, заснула.... Только вот проснулась я от чудовищного стука в дверь. Я подскочила на кровати и, наверное, целую вечность не могла понять, что за барабанная дробь раздается со всех сторон. А, догадавшись и тихо застонав от получившейся догадки, произнесла:

-Войдите.

Дверь незамедлительно распахнулась, и в мою комнату влетел (почти, что в буквальном смысле слова) Луис:

-Пора вставать, все уже проснулись!..

-..А всякие сумасшедшие вампиры мешают спать порядочным людям, — тихо пробурчала я.

Он то ли не обратил на мои слова никакого внимания, то ли просто не услышал их:

-Так ты идешь или нет?

-Луис, не мучай меня. Мне, для того чтобы как следует проснуться, надо минут десять.

-Отлично, значит, мы ждем тебя внизу через две минуты.

-Как через две?! -я аж подскочила на кровати.

-Думаю, ты сможешь удержаться в седле, даже если будешь очень сонной.

Он ушел, сильно хлопнув дверью.

* * *

Спускаясь по лестнице в главный зал, я заметила, что у меня под ногами что-то блеснуло. Наклонившись, я поняла, что это серебряный браслет. Подняв его, я оглянулась вокруг. Кроме нас троих (меня, Луиса и Франсуа) в главной зале никого не было. Я спрятала браслет в небольшой кошелек на поясе, и, не спеша подошла к своим спутникам.

Только после завтрака я вспомнила о своей находке и, достав её, обратилась к ним:

-Вы не знаете, кому это может принадлежать?

Франсуа, который в этот момент собирался позвать хозяина, расплатиться с ним, так застыл с открытым ртом, а Луис поперхнулся и закашлялся. Лишь через пару минут они смогли выдавить:

-Где ты это взяла?

-А... в чем дело?

-Где ты это взяла?! — похоже, ещё чуть-чуть и их кондрашка хватит.

-Вот здесь на полу валялся. Так в чем же все-таки дело?

-Это — браслет Никалиноро.

-Того самого, что Нострадамус? — поинтересовалась я (ну должна же я знать!).

-Ага.

-Надо же! — усмехнулась я.

-Не смейся, — произнес Луис, до этого момента не вмешивавшийся в разговор. — Этот браслет способен выполнить любое желание.