Ключ Саламандры

— Кто давал тебе разрешение?! — холодно спросил заключенный, после того, как поставил миску на пол, но его обращение явно было направлено не к Дзиро.

— Не забывай, что я имею на это право, — рыкнул он в ответ на свой же вопрос.

— Только тогда, когда я позволю! — в голосе зазвучала сталь.

— Вот здесь ты не прав, молокосос, я делаю все, что захочу и когда хочу. — Начальник тюрьмы удивленно уставился на эту... перепалку?

— "Медики из Конохи предсказывали раздвоение личности, но доказать это так и не удалось. Он так же может играть роль сумасшедшего, чтобы ввести нас в заблуждение, ведь, судя по данным из селения, этот парень был довольно-таки умен. Так же мог использовать силу своего демона, хотя и на низком уровне, но сил на изменения глаз ему явно должно хватать. В этом деле много неясностей". Кто ты? — в очередной раз, за последние два года, спросил Мочизуки, надеясь на правдивый ответ. Заключенный прекратил говорить, обращая свой взор на шефа тюрьмы. Он издал громкий смешок, после чего продолжил есть. Как только последний кусочек отправился в желудок, парень толкнул поднос с посудиной к ногам Дзиро.

— А что сам думаешь? — его голос стал прежним. Да, именно таким он был три года назад, когда заполняли личное дело, заставляя неохотно отвечать молодого преступника.

— Ты — Узумаки Наруто?

— Ну, — задумался парень, почесывая макушку, — думаю, где-то процентов на шестьдесят, — сказать, что мужчина был обескуражен, значит ничего не сказать, но он быстро подавил свое удивление, хватаясь за возможность выкачать больше информации.

— Кто же занимает остальное?

— Жалкий человечишка, как и все те, кто был тут до тебя. Трусливые, алчные и подлые, готовые в любую секунду продать родную мать, лишь бы спасти шкуру. Будь у меня больше свободы, я бы оторвал тебе руки и ноги, оставляя подыхать в луже собственной крови. Убирайся, ты вызываешь у меня отвращение! — в ответ зарычал Наруто. Он убрал рукой челку с глаз, и в темноте зловеще засветился кроваво-красный глаз, который вселял ужас в души тех, кто когда-то был свидетелем нападения на Коноху Девятихвостого демона-лиса. В комнате опять стало жарче, а на стенах белым цветом засветились иероглифы, скрытые до этого времени от глаз, и Мочизуки поспешно схватил поднос, покидая камеру. Он посмотрел в небольшое окно, заделанное решеткой, которое было в двери, и увидел стоящего посреди комнаты Узумаки. Парень оскалился, смотря в глаза начальника.

— Монстр, чтобы он не делал, всегда остается монстром! — процедил сквозь зубы Дзиро. — Я бы запечатал твою чакру и казнил, была бы моя воля. Скажи спасибо советникам, которые ещё нуждаются в твоей силе.

— Спасибо за то, что они обрекли меня на этот ад?! Когда-нибудь я поблагодарю их от души... жаря на огне! — заключенный захохотал во все горло, вызывая ещё больший ужас у мужчины, но смех начал быстро стихать. — Кровь словно быстрее потекла по венам. Я трепещу от одной мысли... Знай, Дзиро Мочизуки, скоро эта тюрьма будет объята огнем, а по её коридорам прольется река крови.

— Что за чушь? Думаешь, сможешь вселить страх словами как ты это любишь делать?

— Ха-ха-ха, ты можешь не верить мне, но животное внутри меня всегда чувствует дыхание смерти, — блондин уселся на пол, облокотившись спиной об стену. Начальник развернулся и быстро зашагал прочь, оставляя Наруто в одиночестве.

— Ты кого животным назвал, ничтожество? — когда шаги стихли, зарычал Узумаки.

— Ты когда-нибудь заткнешься? Как ты меня достал...

— Это лучше, чем поджаренные мозги.

— Мне было приятней видеть тебя в клетке, и если бы не тот случай, ты так и остался бы в ней.

— Если думаешь, что я счастлив, обретя такую свободу, то глубоко ошибаешься. И не стоит думать о том, чтобы откусить себе язык — это не поможет. К тому же, как не крути, а я ценю жизнь. Свою.

— Эгоист, — усмехнулся парень, бросая взгляд голубого глаза на два имени, которые были выцарапаны на полу и навсегда отпечатаны в памяти.

— Ты плохо меня знаешь, мальчишка, — слабая улыбка переросла в оскал.

В двух километрах от тюрьмы Касо-джо

Отряд шиноби, в количестве сто человек, сейчас встал на стоянку, чтобы дать время своему лидеру и его ближайшим подручным повторить план атаки. Некоторые из воинов тенями исчезли в кронах деревьев, проверяя территорию, чтобы избежать внезапной атаки или избавиться от нежелательных гостей. Другие же отдыхали, жадно выпивая воду из своих баклажек. В центре их стоянки лежало четыре человека, и лишь один из них оставался ещё живым.

— Ублюдки! — зашипел АНБУ, смотря сквозь щели маски на тела своих товарищей. Судя по голосу, это была женщина. К ней подошел невысокий мужчина, лицо которого скрывала черная ткань, но на секунду голову озарил лунный свет, пробившийся сквозь тучи, открывая вид на блестящий протектор Аме.

— У меня нет времени на игры, девочка, — присев перед ней, тихо, но с угрозой, заговорил неизвестный. — Мы движемся уже неделю, обходя патрули Конохи, поэтому все на взводе. Лучше скажи то, что меня интересует, и, возможно, сохранишь свою жизнь. Сколько ваших шиноби в Касо-джо? — ответом ему было тяжелое дыхание, доносившееся из-под маски. — Что же, я понимаю тебя. Это твой долг, — унести с собой в могилу всю информацию, — в руке блеснул кунай, лезвие которого мгновенно обдало своим холодом шею пленнице. — У нас нет времени пытать тебя, а удовлетворять мужские потребности тем более. Последние слова?

— Даже маску не снимешь? Боишься заглянуть мне в глаза? — девушка попыталась сохранить хладнокровие, но пульсирующая в голове мысль об уготованной судьбе выдавала её страх в голосе.

— АНБУ должен умирать безызвестно. Зачем мне запоминать твое лицо? — кровь оросила землю, а отряд по приказу лидера направился дальше. Когда последний из шиноби скрылся в листве, на плечах всех убитых засветилась до сели черная метка. Тела начали издавать слабый голубой свет, после чего загорелись, обращаясь в прах.

* * *

Кира не спеша шагал по коридору к своему новому посту. На лице играла слабая улыбка, а в голове витала лишь одна мысль: "Наконец-то". Шеф поставил его охранять на первый уровень, самую тихую часть тюрьмы, относительно, конечно. Больше по ночам он не будет страдать бессонницей из-за разговоров 677, больше он не будет идти к его камере в холодном поту, приказывая заткнуться. Жизнь явно налаживается, и первое, что хотелось сделать Кире — это нормально выспаться.

Наконец перед ним предстало новое место работы. Русый толкнул деревянную дверь и зашел в комнату охраны. Рука скользнула по стене в поисках выключателя и, найдя таковой, свет в люстре мгновенно потух. Он плюхнулся на диван, сразу же принимая горизонтальное положение. Наконец-то.

— Как давно я мечтал это сделать, — парень потянулся, хрустя позвонками, после чего закрыл глаза и блаженно улыбнулся. — Сон, милый сон. — Сознание незаметно начало покидать уставшее тело, отправляя Киру в объятия Морфея. Надежда увидеть что-нибудь прекрасное и никак не связанное с тюрьмой поселилась в голове. Неожиданно до него донесся столь неприятный, режущий уши звук. Сирена. Молодой охранник отмахнулся рукой, переворачиваясь на другой бок и накрывая голову подушкой.

— "Господи, зачем нам проводить эту учебную тревогу каждый год? Сейчас же ночь, и я хочу спать!"

— Внимание! Красный код! — из динамика донесся голос начальника тюрьмы, который заставил засыпающего человека широко раскрыть глаза. Это Кира проигнорировать не мог. Он вскочил с дивана, вслушиваясь в каждое слово. — Всей охране быть начеку, враг уже проник в здание.

Сон как рукой сняло. Парень подбежал к столу, доставая из него танто в кожаных ножнах. Обнаженный клинок оказался в руках, а охранник уже стоял возле двери, открывая её. На стенах мигали красные лампы — единственный источник света, и это не удивительно, ведь, скорее всего, враг попытался обесточить все здание, чтобы скрыться в темноте. Единственное, что поражало, было на удивление тихо. Из камер не доносились голоса заключенных, тюрьма будто полностью вымерла. Карие глаза внимательно начали изучать тьму за решетками, но никаких движений не было. Кира сделал пару шагов и под ногами что-то неприятно захлюпало. Его взгляд скользнул вниз, и даже при красном свете отчетливо была видна лужа крови, которая вытекала из глотки одного из охранников, лежащего в метре от парня. Глаза испуганно расширились и начали судорожно осматривать все вокруг, пытаясь увидеть хоть что-нибудь. И только сейчас, подойдя ближе к решетке, он понял, почему никого не видно и не слышно в камерах — практически на каждом замке висела взрывная печать, а заключенные забились в углы, накрывшись матрацами, которые должны будут смягчить ударную волну.

Кира побежал без оглядки. Куда угодно, лишь бы найти кого-то и не оставаться одному. Свернув за угол, он понесся туда, где должен быть второй пункт охраны первого сектора. И опять трупы, хотя здесь отчетливо виднелись следы прошедшего боя и... новые тела, головы которых украшал протекторы Аме.

— Совсем страх потеряли, — прошипел парень, проверяя пульс у своих сородичей из Конохи. — Проклятье!

— Страх потеряли вы, выродки Листа, — раздался голос у самого уха. Кира резко обернулся, и его зрачки расширились от страха, смотря на кончик лезвия куная, летящего к глазу. Шиноби Дождя презрительно хмыкнул, толкая ногой в грудь мертвое тело. — Сто человек слишком много для этого места.

— Шин, будет хорошо, если половина уйдет отсюда, — говоривший переступил через свежие трупы, ни на секунду не задерживаясь. — Пошли, у нас не так много времени.

— Джун-сан, но ведь это правда, — с возмущением заговорил, судя по голосу, молодой шиноби.

— Если бы мы не знали план тюрьмы и то, что здесь есть потайной ход, лежали бы уже горизонтально, подобно этим коноховцам.

* * *

Изао и Ясуши, друзья со школьной скамьи. Вместе стали генинами, попали в одну команду, потом получили чунинов, после экзамена в Кумо. Дальнейшая жизнь разнилась лишь в том, что Изао так и остался чунином, когда ему прямо сказали, что это его предел, а лучший друг пошел дальше. Но даже это не заставило их разлучиться, и оба пошли на службу в Касо-джо. Шесть лет работы без серьезных инцидентов, за которые они заслужили хорошую репутацию у начальства тюрьмы. Всегда первые и всегда вместе, даже сейчас, когда Мочизуки попросил добровольно пойти на пост рядом с камерой заключенного 677, эти двое решились без колебаний, за что в очередной раз получили благодарный кивок от начальника.

Оба мужчины не являлись трусами и всегда встречали преграды с высоко поднятой головой, но эта ситуация действительно заставляла быстрее течь кровь по венам и озираться на каждый шорох.

— Что не сломает нас, то сделает сильнее, да? — нервно поинтересовался Изао у своего друга, на что тот лишь кивнул, издавая слабую улыбку. Они были на взводе, внимательно следя за единственным проходом, ведущим на третий уровень. Тревога поднялась двадцать минут назад, десять из которых они сидели в полной тишине, иногда слыша звуки боя. Как не крути, но даже в такой ситуации охрана была готова дать сильный отпор захватчикам, правда, даже осознание этого не радовало, ведь все попытки с кем-то связаться сопровождались репением рации. — Это же просто неполадки со связью? Я не могу поверить, что меньше чем за полчаса Касо-джо пала.

— Изао, неизвестно, сколько людей нас атаковало, неизвестна их подготовка к такой атаке, но факты есть факты — мы с тобой ещё живи лишь потому, что до третьего уровня не добрались, — Ясуши пытался сохранить самообладание, чтобы не накалять атмосферу, которую так старательно и неосознанно разжигал его друг. — Мы слишком расслабились в такое ужасное время для Конохи.

— Последнее нападение на Касо-джо было совершено ещё при Первом, — решил предаться истории Изао, облизывая пересохшие губы. Сняв флягу с пояса, он осушил её содержимое почти полностью, после чего продолжил, — оно же было и единственным удачным. За девяносто лет лишь несколько попыток захвата, и все потерпели фиаско. Тюрьма приобрела славу крепости, нерушимой под любым натиском. И сейчас какие-то безумцы решились проверить это?

— Они не просто проверяли, похоже, у них все получается, — в коридоре опять воцарилась тишина, которая угнетала охранников. Сейчас было важно говорить, чтобы не замыкаться в себе, но ни один из них не мог обронить и слова. Все внимание на металлическую дверь, слух уже привык к репению и не отвлекался на другие посторонние звуки, но один заставил друзей встрепенуться.

— Ну, почему вы больше не шутите? — из последней камеры донесся насмешливый голос. — А я ведь говорил, что недолго вам осталось.

— Вот мразь! — зарычал Ясуши. Он хотел подойти поближе и высказать все, что думает, но на его плечо легла рука Изао.

— Не стоит, — качая головой, произнес мужчина, — ты же знаешь, что он любит пугать.

— Дай мне пять минут, и я сотру постоянную ухмылку с его лица! — интонация голоса стала более громкой, чтобы узник все услышал. — Этот ублюдок всех изрядно достал, но сейчас никто не запретит пересчитать ему ребра.

— Сейчас не время для этого! — одернул его Изао. Ясуши удивленно уставился на своего друга, но все же кивнул, выкидывая из головы свою идею. Как он мог так легко разозлиться на этого... а кто это собственно был? Имя Шидо Рейчиро ни о чем не говорило. Неизвестно кто и сразу на третий уровень? Вокруг этого человека витает слишком много тайн, на которые мало кто знает ответы. Но лицо этого парня показалось очень знакомым, когда охранник впервые увидел его. Настолько знакомое, что у мужчины появились мысли об истинной личности этого парня.

— Изао, как думаешь, кто он такой?

— Заключенный номер 677 — Шидо Рейчиро. Осужден за нападение и убийство шиноби Конохи. С чего это ты решил этим поинтересоваться?

— А тебе не кажется он знакомым? — почему-то тихо поинтересовался Ясуши, внимательно смотря в фиолетовые глаза друга. Тот на пару секунд задумался над вопросом. И действительно, паренек имел до боли знакомую внешность, но это никогда особо не цепляло сознание. Преступник есть преступник, он должен сидеть за решеткой, а то, кем он был, никогда не интересовало Изао. Его работой было охранять, а не думать над прошлым заключенных, но все же именно этот заключенный имел черты лица, выделяющие его из массы других людей.

— Ну, что-то в нем есть, но это явно не то, что нас сейчас должно волновать.

— Мне кажется, что это не кто иной, как... — его прервали голоса за металлической дверью. Они принадлежали двум людям, но уверенности именно в таком их количестве не было. На пару секунд все стихло, но после этого стены задрожали от взрыва, который вынес стальную дверь подчистую. В коридор тут же влетело три тени в поисках новых целей. Изао всего на мгновение прикрыл глаза от пыли, за что сразу же поплатился. В его торс попало шесть кунаев, оставляя малый шанс на выживание. Ясуши же успел отскочить, складывая в воздухе печати и закрываясь каменной стеной от летящего оружия. Техника была создана инстинктивно, ведь разум поглотила картина падающего замертво друга детства. Яростный крик сотряс воздух, а глаза покрыла красная пелена. Руки сами начали складывать новые печати: