Битва за Землю

Разобравшись с самым дальним из участников совещания, который сможет услышать его слова только через двадцать три минуты, Николай обратился к вице-адмиралам Майклу Томпсону и Ранджиту Сингху, командующим вторым и третьим флотами, базирующимся на Палладе и Гигее — астероидах, выведенных в точки Лагранжа L4 и L5. Расстояние до каждого из них составляло около одной астрономической единицы, а значит радиоволны долетят туда примерно за восемь минут.

— Господа адмиралы, начинаем действовать в соответствии с первоначальным планом, а потом вы будете принимать решения самостоятельно. Сейчас можете начинать вывод кораблей в космос и заряжать до упора накопители. Потом рассредоточивайте крейсера в "сеть" и охватывайте авангард вражеской группировки с флангов с таким расчётом, чтобы получилась воронка с Вестой в основании. В этом случае никто из своих не попадёт под "дружественный" огонь. Но не торопитесь лезть в драку. До первого выстрела Весты держитесь на запредельной для гравитационных радаров дистанции. Чтобы не спугнуть ненароком. Если ваши радары их не видят, есть шанс, что и вы для них незаметны. Пусть влезут поосновательнее. В первой волне идут крейсера. Ближе мегаметра к противнику не приближаться. Выстрелил — разорвал дистанцию. Помните: им доступны значительно большие ускорения, чем вам. Мониторы вводите в действие уже на втором этапе. На тех направлениях, где наметится прорыв. Если удержим их внутри воронки — будем оттеснять к Солнцу. Но это маловероятный вариант — у них более чем десятикратное численное преимущество. У вас на двоих тридцать крейсеров и восемь мониторов, а там только в первой волне четыреста двадцать носителей первого ранга и лидер, являющийся первоочередной целью. Если прорвутся — не преследовать. Все уцелевшие вместе с первым флотом занимаются уничтожением арьергарда — там живые центаврийцы. Они будут стараться прорваться к Земле. Наша с вами задача — не допустить этого. Тип кораблей второй волны нам неизвестен. Надеюсь, что они, как и носители первого ранга, имеют только лучевое оружие. Но оно может быть более дальнобойным. И последнее. Я знаю, что вы оба очень храбрые воины и не боитесь смерти. Но я приказываю вам обоим идти в бой на мониторах. Потеря флотом командования на первом этапе сражения почти гарантировано ведёт к тому, что оно будет проиграно. А нам с вами проиграть нельзя. Всё, если нет вопросов — вперёд.

Николай уже закончил своё выступление, а Томпсон и Сингх ещё ждали, когда он к ним обратится. И ничего с этим не поделаешь. Это одна из особенностей войн в космосе. Монологи вместо диалогов. И невозможность оперативного вмешательства в действия, которые происходят на расстоянии в несколько сотен миллионов километров. Более того, невозможно даже вовремя узнать, что они уже произошли.

Теперь пришла очередь Шэня Хуациня, ставка которого была размещена на Луне. Под его командованием находились базирующийся на неё четвёртый флот и двадцать орбитальных крепостей, расположенных вокруг земного шара в виде сложной геометрической фигуры — додекаэдра — объёмного многоугольника, состоящего из двенадцати правильных пятиугольников.

В данном случае уже можно было поддерживать более или менее нормальный диалог. Свет проходил расстояние между собеседниками примерно за пять секунд, поэтому паузы были десятисекундными. Это, разумеется, тоже представляло некоторое неудобство, но с ним приходилось мириться.

Прежде чем начать разговор с китайским адмиралом, Николай просмотрел по диагонали выжимку, подготовленную для него Сократом из последнего информационного пакета, который пару секунд назад пришёл с Психеи. Арьергард центаврского флота, состоящий из ста шестидесяти однотипных кораблей, пересёк орбиту Марса. Сейчас он активно тормозился. А голова армады уже огибала Солнце, выйдя из зоны контроля "Полусферы".

— Адмирал, — обратился Николай к Хуациню. — Ваш четвёртый флот — это наш резерв. Последняя надежда. Постарайтесь не потерять его сразу после прорыва передовой линии обороны. Разрешаю использовать крейсера перед фронтом крепостей только в случае одиночных прорывов. При массовом — отводите их за крепости. Мониторы сразу направьте за внутреннюю границу зоны ответственности орбитальных крепостей. Если какая-то из крепостей будет выбита — затыкайте образовавшуюся брешь ближайшим монитором. Ваша основная задача — держать этот рубеж. Единичные прорывы ликвидировать крейсерами. И ещё. Даю вам официальное разрешение на добивание лишённых хода подранков, прорвавшихся за внутреннюю границу оборонительного рубежа, с помощью термоядерного оружия. Чтобы ни один из них не смог выпустить носители второго ранга. Единственное ограничение — перед пуском ракет предупреждать Землю. Всё сейчас предусмотреть невозможно, поэтому даю вам карт-бланш на действия по обстоятельствам. А меня просто держите в курсе происходящего. Вам всё понятно?

— Так точно, товарищ маршал. Уточнения требует только один вопрос. Что делать, если какой-либо из носителей первого ранга, поражённых термоядерными зарядами, будет валиться в атмосферу?

— Ничего не делать. Просто предупредите наземные службы. Это приемлемый ущерб. А вот если он произведёт десантирование — ущерб может стать неприемлемым. Понятно?

— Так точно, товарищ маршал!

— Всё. Совещание командующих флотами закрываю. При возникновении проблем или нерешаемых самостоятельно вопросов — обращайтесь. И оперативно сообщайте о всех изменениях обстановки. Удачи вам, адмиралы!

— Сократ, — обратился Николай к ИИ Весты, когда на голографическом экране погасли изображения командующих флотами. — Сколько времени осталось до подхода авангарда флота центаврийцев?

— Восемь часов плюс-минус тридцать минут. Уточню, когда первые корабли появятся на экранах солнечной обсерватории.

— Заряд накопителей?

— Семьдесят шесть процентов.

— За ближайшие пять часов подними до ста.

Николай повернулся к Новикову, всё совещание молча просидевшему в соседнем кресле. Он знал вице-адмирала уже двадцать лет, познакомившись с ним, когда тот, ещё будучи кавторангом, исполнял обязанности старпома на "Илье Муромце". Ближе они сошлись через год, когда капитан первого ранга получил под своё начало "Россию" — первый тяжёлый внутрисистемный крейсер космофлота. Спустя ещё пять лет Новиков был назначен командующим эскадры тяжёлых крейсеров и стал контр-адмиралом. Тогда они перешли на "ты". Сейчас они с командующим первым флотом понимали друг друга с полуслова.

— Как тебе расклад? — поинтересовался Николай.

— Тяжеленько придётся. С нашей стороны шестьдесят крейсеров, двенадцать мониторов, столько же перехватчиков и двадцать орбитальных крепостей. Ещё Весту можно посчитать. Итого — сто пять боевых единиц. А у противника — пятьсот восемьдесят одна. Больше чем по пять на нос получается.

— Тебя это пугает?

— Ни в коей мере. Вызывает озабоченность.

— Взаимно. Давай подумаем, что мы не учли?

— Да что угодно могли не учесть. Все наши действия основывались на прошлом опыте и предположениях.

— Не все. И не только. Логика, расчёты, анализ, предвидение. С составом альфацентаврского флота, например, мы почти не ошиблись. А дату я знал.

— Откуда?!

— Ты, не поверишь. Одна бабка сказала.

— Толковая, наверно, бабка была.

— Уникум. Сейчас таких не делают.

— Ты меня из-за этого в отпуск не отпустил?

— Да.

— А сказать не мог.

— Ты бы мне не поверил.

— Скорее всего. Ладно, а кто победит, она тебе тоже сказала?

— Нет, не говорила, я это и сам знаю.

— И кто?

— Мы, конечно. У тебя есть в этом какие-нибудь сомнения?

— Ни малейших.

— А зачем тогда спрашивал? Ладно, хватит трепаться. Есть у тебя что по делу?

— Есть. Мне ты тоже запретишь лететь самому?

— Тебе — нет.

— Почему?

— Догадайся с трёх раз!

— Надоел?

— Не без этого, конечно. Но настоящая причина в другом. Твой флот быстро уйдёт в отрыв. Мне на Весте за вами не угнаться. А значит, отсюда ты не сможешь полноценно командовать. И сдерживать своих орлов. А без тебя они обязательно найдут приключения на свои задницы.

— А мне, значит, ты доверяешь?

— Петя, а кому мне ещё доверять, если не тебе? У тебя пятнадцать крейсеров, а во второй волне центаврского флота сто шестьдесят кораблей. Это, по всей видимости, не боевые корабли, а транспортники, но они наверняка вооружены. И каждый имеет почти такую же массу покоя, как твой крейсер. Кроме этого их в четырнадцать раз больше чем вас. Ни американцы, ни китайцы при таком раскладе в бой не пойдут. Поэтому у меня надежда только на тебя. Забирайтесь в этот курятник и топчите там всё, что шевелится. А я помогу, как смогу.

— Да, уж оттопчемся. Это не вопрос. И постараемся зря не рисковать. Меня сейчас другое волнует. Жёны наши успеют эвакуироваться?

— За это не волнуйся, я Лену предупредил. А она твою проконтролирует.

— Тогда другое дело. Я тебе не нужен сейчас?

— Нет. До двенадцати часов свободен.

— Отлично, пойду своих инструктировать. Заодно и позавтракаю.

Елена Сергеевна в этот день была вынуждена завтракать существенно раньше обычного. В шесть утра её разбудил непривычно резкий и продолжительный сигнал видеофона. Текст сообщения был лаконичен:

— "МЧС сообщает, что в Москве объявлена эвакуация населения. Это не учебная тревога. Всем жителям и гостям города необходимо в срок до шестнадцати часов второго июня сего года спуститься на ближайшую станцию метрополитена. С собой брать детей, домашних питомцев и минимальное количество вещей. Всем необходимым вы будете обеспечены в подземном убежище. Проезд в метро бесплатный. Перед тем, как покинуть квартиры, не забудьте выключить из сети все электроприборы. Указ об эвакуации подписал президент Российского Союза."

Дети у Елены Сергеевны уже давно выросли, домашних питомцев она так и не завела, а сумка с вещами со вчерашнего дня стояла в коридоре у входной двери. Поэтому она спокойно позавтракала, переложила остатки еды из холодильника в термопакет, заложила дверцу пустым пластиковым контейнером, чтобы холодильник не завонялся, и выдернула вилку из розетки. Теперь можно было уходить, прихватив с собой мусорный пакет и закрыв дверь в квартиру на два замка. Так она и поступила, но, выбросив мусор, пошла не к метро, а в противоположную от него сторону. Там, буквально через два дома, жили хорошие знакомые Петровых — Кристина и Пётр Новиковы. А Николай, улетая на Весту, просил её обеспечить своевременную эвакуацию их знакомой.

Кристина паковала вещи. Три до половины уложенных чемодана, набитая до отказа дорожная сумка, кот, ошалевший от бестолковой суеты хозяйки.

— Кристи, ты на Северный полюс собралась? — спросила Елена Сергеевна, обозрев заполнивший гостиную рукотворный кавардак. Зачем тебе в убежище зимние вещи? Куда ты постельное бельё запихиваешь? Прекрати немедленно этот цирк! Ты что, не читала сообщение? Там ведь русским языком написано: взять минимум вещей, всё необходимое будет предоставлено на месте.

— А что мне тогда брать?

— Ну, не знаю, нижнего белья возьми пару комплектов, блузку, косметичку, видеофон, упаковку корма для Васьки. Нет, кошачий лоток брать с собой не нужно. И наполнитель не бери — дадут. Вот эту сумку возьмёшь и переноску с Васькой в другую руку. Ты завтракала?

— Нет, конечно! Я сразу начала паковать чемоданы.

— А как ты это всё тащить собиралась? Ах, на такси. А в метро? Давай так, я сейчас приготовлю завтрак, а ты раскладывай это всё обратно. Заодно кофе с тобой попью. А потом сразу уходим, пока возле метро не собралась очередь.

Выйти они смогли только через сорок минут. Кошачий лоток Кристина всё-таки взяла. Мотивировала это тем, что Василию может не понравиться чужой. Утро было прохладным, и Елена Сергеевна пожалела, что не надела курточку, но до метро было недалеко, и она не успела замёрзнуть. Народ тянулся к станции со всех сторон, но очереди на входе пока не было. Некоторые шли налегке, другие катили чемоданы. Елена Сергеевна обратила внимание, что движение на улице, которая ведёт к метро, осуществляется в двух направлениях. Причём эти два потока различаются принципиально. Среди движущихся к станции очень мало мужчин. В основном женщины, дети и пожилые люди. А им навстречу идут мужчины. Почти все налегке. Лишь у некоторых имеются при себе небольшие спортивные сумки. Эти люди вроде бы не спешат, но двигаются быстрым упругим шагом. И, в отличие от тех, кто идёт к метро, абсолютно спокойны.

Перед самым входом в метро Кристина гордо прошествовала мимо парочки, выгружавшей груду сумок и чемоданов из только что приземлившегося такси.

Турникеты были отключены и люди сразу направлялись к эскалаторам. Посадка шла только с одной стороны платформы. Пустые составы, двигающиеся во встречном направлении, проходили станцию без остановки, лишь снижая скорость.

В вагоне пожилым женщинам уступили место, и они уселись, поставив сумки себе на колени. Василий вел себя спокойно, с интересом разглядывая пассажиров сквозь сетку, закрывающую торец переноски. Он впервые оказался в метро, но совершенно не нервничал — хозяйка была рядом, а значит ничего страшного с ним просто не могло случится.

На последующих станциях народу в вагоне постепенно добавлялось. Потом метропоезд пошёл без остановок и скорость движения увеличилась. Чувствовалось, что состав идёт под уклон.

— Убежище находится на большой глубине? — спросила Кристина у своей более информированной подруги.

— Почти полкилометра. Там породы более крепкие и можно вести многоэтажное строительство.

— А на сколько человек оно рассчитано?

— То, в которое мы едем, на десять миллионов. Остальные два, куда будут эвакуировать остальных москвичей и жителей ближнего Подмосковья, примерно такие же, может чуть меньше. Это целые подземные города с полноценной инфраструктурой. Там есть всё: школы, детские сады, магазины, больницы, спортивные центры, оранжереи. Кстати, ты не против поселиться там вместе?

— Двумя руками за! Вдвоём веселее.

— Втроём! Василий — тоже живая душа.

— Точно! С этой зверюгой не соскучишься. Да, Васенька?

— Мяу! — самоуверенно подтвердил кот, заставив вздрогнуть от неожиданности почти половину вагона.

Звонок видеофона, прозвучавший в половине шестого утра, был, в принципе, ожидаем, но всё равно заставил вздрогнуть Константина Николаевича Петрова. Всё-таки, утренний сон самый сладкий, особенно, когда до пробуждения ещё остаётся целых полчаса. Командир второй дивизии КДВ вчера вечером не пошёл домой, а остался ночевать в комнате отдыха, примыкающей к его кабинету.

О том, что это звонит командующий космодесантными войсками, Константин понял сразу, ещё до того, как на экране видеофона появился грозный лик генерал-полковника Соловьёва.

— Доброе утро, Алексей Кузьмич! — рявкнул Константин командирским голосом, с удовольствием наблюдая, как командующий морщится, прочищая пальцем ухо.

— Не такое уж доброе, шутник. Между прочим, началось. Гости прилетели.