Принц Дома Ночи Часть 1-3

— Доброе утро, — поприветствовала его я. — Вы не знаете, сегодняшняя поездка отменена?

— Её перенесли на вечер, когда подсветка хрустальных скульптур выглядит особенно красиво. Неужели вас не предупредили?

Я разочарованно вздохнула:

— К сожалению, нет.

— Вы не составите мне компанию в ресторане? — неожиданно предложил он.

— Хорошо, — согласилась я. Мне показалось, что он хочет со мной поговорить.

Мы с Эрин пошли с ним.

— А где принц Воран? — поинтересовалась она у него.

— Он будет попозже.

Мы прошли в отдельный кабинет и сели за столик. Я заказала себе кофе, а Эрин десерт с соком. Дубар тоже ограничился кофе, что подтвердило мое предположение о том, что он хочет поговорить. Когда принесли заказ и Эрин с удовольствием принялась за него, он сказал:

— Кристина, можно вас на минуточку? — удивленная я кивнула, но оглянулась на Эрин.

— За ней присмотрят, — сказал он и мы вышли в холл.

Немного отойдя, он остановился и спросил:

— Скажите, вы действительно не понимаете, что происходит?

— Вы о чем? — не поняла я.

— Я говорю о Воране. — но я все еще не понимала.

— Вы обратили внимание, что он носит голубые костюмы?

— Да, только не понимаю к чему вы клоните. — Трудно было этого не заметить. Ежедневно менялся фасон костюма, но не цвет.

— Ваша дочь сказала, что голубой — ваш любимый цвет.

Я удивленно распахнула глаза:

— Вообще-то мой любимый цвет синий, но она упорно уверенна что голубой, — пояснила непонятно зачем я.

— Кого в вашем мире подразумевают под голубыми, — настойчиво спросил меня он, вынуждая ответить.

— Мужчин с нетрадиционной ориентацией, — выдавила я.

— А вы знаете, что в вашей делегации его прозвали "голубым принцем", и посмеиваются за его спиной.

— Почему вы говорите это так, будто здесь есть моя вина? — возмутилась я.

— Конечно же, вы здесь совсем не причем. Вы совершенно не причем, что принц выставил себя на посмешище, вы совершенно не причем, что он не пропустил ни одной вашей экскурсии, и вы совершенно не причем, что он отделал комнату в голубые тона у себя дома, желая пригласить вас в гости, — язвительно и уничтожающе хлестал меня словами Дубар.

У меня просто рот открылся от изумления.

— Я не понимаю, почему вы меня обвиняете?! Разве я давала хоть какой-то повод?!

— О нет! Вы всегда просто убийственно вежливы. Можно подумать, что внимание принца Дома Ночи для вас оскорбительно.

— Да не было никакого внимания! — воскликнула я, разозлившись от его несправедливых обвинений. Такого разговора от всегда сдержанного и доброжелательного Дубара я не ожидала.

— Может, спросим его? — предложил с сарказмом он, глядя мне за спину.

Я оглянулась, и увидела Ворана, как всегда в голубом костюме. По его побледневшему и уязвленному лицу я поняла, что он слышал весь наш разговор. Для такого гордого и самоуверенного человека было ударом узнать, что он стал посмешищем.

— Зачем вы это сделали? — воскликнула я, повернувшись к Дубару.

— Может моему брату пора узнать правду, — ядовито сказал он, — а то он так ослеп, что ничего вокруг не видит.

— Вы тоже смеялись? — спросил меня Воран, подходя ближе и напряженно смотря мне в глаза. — Отвечайте правду, я могу чувствовать ложь!

Что я могла сказать. Постаралась ответить правдиво, смягчив эффект слов:

— Между насмешкой и улыбкой большая разница.

— Значит, вот почему вы иногда смотрели на меня с улыбкой! — выдавил из себя он, сузив глаза.

— Просто этот несерьезный цвет не сочетается с вашей мужественной внешностью, — попыталась смягчить его я.

— Это оскорбление для нашего дома, — сказал Дубар, — Я рад, что договор еще не подписан, и возможно не будет подписан уже никогда.

При этих словах я побледнела. Невольно стать причиной срыва нашей миссии! У меня голова пошла кругом — в том что случилось обвинят меня и Робина, и конец его карьере. Я не могла так подставить его, надо было срочно спасать ситуацию.

— Может, вы дадите нам возможность выяснить отношения с принцем Вораном, и пусть уже он решает оскорбление это или недоразумение, — я настойчиво смотрела на Дубара.

— Я побуду с Эрин, — сказал он и ушел, оставив нас наедине.

Мы стояли с Вораном и я не могла избавиться от чувства неловкости. Самое ужасное, что мне ничего не приходило в голову по поводу того, что можно сказать. Он смотрел на меня чуть прищурив глаза, из которых так и не ушло уязвленное выражение.

— Вам Эрин сказала насчет голубого цвета? — спросила я, желая нарушить тишину.

— Да, — коротко ответил он, и по нему было видно, что он еще не оправился от унижения. Можно было лишь молиться, чтобы его настроение не склонилось в сторону ярости.

— Зачем вы это сделали? — недоумевала я. Можно все понять — зная любимый цвет дарят цветы, еще что-нибудь, но не одеваться же полностью в него. Ничего глупее нельзя было и придумать.

— Вы смотрели на меня довольно неодобрительно и холодно. Я решил, что если буду одет в одежду ваших любимых тонов, то вы будете более доброжелательны. Видел, что вы улыбаетесь, и заблуждался, что это действует, — скрипнул он зубами.

Ох, кажется, я только что ухудшила ситуацию. Надо было что-то придумать, и я сказала:

— Дубар сказал, что вы хотели пригласить нас к себе в гости, и уже приготовили комнату. Когда вы планировали озвучить приглашение?

— Не думал, что вас это заинтересует, — холодно ответил он.

— Ну почему же, — настаивала я, — мне было бы интересно посетить ваш замок. Я слышала, что он находится в горах, и там прекрасный вид на море.

Он смотрел на меня и колебался. За время его раздумья, я кажется даже не дышала.

— Буду счастлив пригласить вас, — произнес он вежливо, но смотрел на меня напряженно. — Жду вас внизу.

Я вернулась за Эрин. Она весело болтала с Дубаром. Когда я вошла, он вопрошающе посмотрел на меня.

— Принц Воран пригласил нас к себе в гости, — сказала я.

— Мама, а где он сам?

— Ждет нас внизу. — Эрин просто пританцовывала от радости и нетерпения встречи.

— Скажите, а ведь нас не просто так не предупредили о переносе экскурсии? — внезапно спросила я Дубара. У меня возникло подозрение, что он специально затеял наш разговор, чтобы его услышал Воран. Его скупая улыбка подтвердила мои подозрения. Вдруг он стал абсолютно серьезен:

— Я надеюсь, вы уладите недоразумение. Судьба договора зависит от вас. — Почему то эти слова прозвучали как угроза и прошлись холодом у меня по позвоночнику.

Эрин с Дубаром пошли к Ворану, а я сказала, что мне надо подняться на минутку в номер. Мне было необходимо переговорить с Робином и рассказать о происшедшем. Я взяла диск и вызвала его. Появилась голограмма его изображения.

— Кристина, почему вы не поехали на экскурсию? — спросил он, увидев мое встревоженное лицо. — Что случилось?

Я обрисовала ситуацию. Впервые я увидела как меняется его лицо, передо мной уже был не дядя Робин, а Робинсон Дуглас, политик просчитывающий ситуацию и варианты выхода из неё.

— Кристина, все это очень серьезно. То, что ты едешь к нему в гости — это очень хорошо. Тебе необходимо задержаться у него на четыре дня любыми путями, пока договор не будет подписан.

— Но как я это сделаю? — удивилась я.

— Ты женщина, к которой он не равнодушен. Придумай!

— На что вы намекаете? — взвилась я.

— Кристина, ты хоть понимаешь что будет, если договор сорвется? — К сожалению, я все прекрасно понимала.

— Мне жаль, что ты оказалась втянута во все это, но ты должна сделать все возможное, чтобы не оскорбить его.

— Но в чем моя вина во всей этой ситуации? — воскликнула я.

— Твоей вины нет, так сложилось, но в случае срыва во всем обвинят нас. — По его лицу было видно, насколько не просто ему говорить мне это. — Кристина, четыре дня! Я постараюсь ускорить подписание, но и ты мне помоги.

— Хорошо, — сдалась я. Мы закончили разговор, я положила диск в сумочку и вышла из номера, даже не представляя, во что ввязалась.

Глава 3.

Мы летели втроем. Напряженную атмосферу между нами хоть как то разбавляла Эрин своими непосредственными вопросами. Воран успел где-то переодеться, пока ждал нас и был в черном строгом костюме, который добавлял мрачности его чертам, делая их еще более замкнутыми и неприступными. Летательный аппарат был четырехместный, и Эрин сидела сзади, а мы с ним спереди. Пока мы вылетали из города, он был занят и управлял сам, а потом поставил на автопилот и посмотрел на меня.

— Почему вы согласились полететь со мной? — прямо спросил он.

"Потому что не хочу срыва нашего договора", — подумала я про себя, но вслух сказала иное:

— Слова Дубара о вашем интересе ко мне были абсолютно неожиданны для меня. И уж если вы хотели пригласить нас в гости и даже приготовили комнату, то самое малое что я могла сделать, так это принять ваше приглашение.

— Воран, вам нравится моя мама? — раздалось сзади.

— Эрин! — одернула её я, смущенная бестактностью вопроса. — Не красиво вмешиваться в разговор.

— Она даже не представляет на сколько, — ответил он, пристально глядя мне в глаза. Я смутилась и ничего не могла с этим поделать. В кабине внезапно стало как то тесно.

— Как у вас мужчины проявляют свой интерес? — внезапно спросил он.

Я замялась, собираясь с мыслями.

— Приглашают на ужин, посещают театры, выставки.

— Я сопровождал вас на все экскурсии, мы обедали или ужинали все вместе не единожды.

— Вы были одинаково вежливы со всеми, — защищалась я.

— Это вы были вежливы, и отстранялись при малейшей возможности, — нападал он. — Я вам не нравлюсь?

Разговор внезапно свернул совсем не туда. Какие четыре дня, такими темпами я даже замок увидеть не успею, как мы полетим обратно.

— Почему же. Вы обаятельны, прекрасный рассказчик, обходительны.

— И это все? — Он выжидающе смотрел на меня, приподняв насмешливо бровь.

— А что еще? Я не думала о вас как о мужчине.

— И это должно мне льстить?!

— А вы хотите чтобы я вам льстила? — Между нами повисло молчание, в течении которого он о чем-то думал и был немного сбит с толку.

— Обычно женщины стараются привлечь мое внимание любыми способами, — наконец сказал он.

— Разве вы сами никогда ни за кем не ухаживали? — удивилась я.

— Попытался с вами впервые. Как оказалось довольно не удачно.

— Вы хотите сказать, что за все время ни разу? — изумилась я.

— Я принц, зачем мне это, — высокомерно произнес он.

"Хм, действительно", — подумала я. — "Интересно, существовал ли человек избалованный женским вниманием больше, чем он". Какой-то странный получался у нас разговор.

— Почему вы хмурились, когда смотрели на меня в отеле? — неожиданно спросил он. Я поняла, что он имеет в виду тот день, когда я увидела его впервые.

— Разве я хмурилась? — удивилась я.

— Да, и смотрели вы явно неодобрительно.

— Вы преувеличиваете!

— Почему? — уже настойчиво спросил он.

— С вами была очень красивая спутница. Вот только она заискивала перед вами, ловя малейший ваш взгляд, а вы принимали это как должное, — попыталась вспомнить я. — Возможно поэтому.

— То есть вы даже не помните?! — нахмурился он.

— А почему я должна была помнить случайную встречу вскользь?!

Он отвернулся, скрывая выражение своего лица:

— Может потому, что я изменил свои планы, расстался с ней и пошел выяснять кто вы, и куда отправились.

— В этом тоже моя вина?! — спросила обескураженная я.

Он повернулся ко мне, и столько высокомерия было в его взгляде:

— Я не привык, чтобы мое внимание не ценили. Возможно вся эта поездка ошибка.

У меня упало сердце. Плохой же из меня вышел дипломат.

— Вы обвиняете меня в том, что я не ценила ваше внимание, о котором даже не знала? — удивилась я.

— Вы странно реагируете на мои слова. Мне кажется, что мое внимание вам не желанно, — нахмурился он.

Вообще-то он прав. Оно мне было нужно как телеге пятое колесо. Но я чувствовала, что наша поездка висит на волоске, да и договор тоже.

— Возможно, сказывается разница культур и воспитания, — попыталась я смягчить накалившуюся ситуацию. — Вы ожидаете, что я буду реагировать как ваши женщины, забывая что я выросла в другой среде, и женщины у нас ведут себя иначе.

— Что-то я не заметил большой разницы, когда со мной откровенно флиртовали все женщины в вашей группе, кроме вас.

"Что б его!", — в этом он был прав.

— Может дело не в вас, а во мне, и я просто не способна на откровенный флирт.

— Но вы даже не проявляете никак своих эмоций!

— Мне кажется, этот разговор не для ушей моей дочери, — сказала я, заметив как она притихла, и желая закрыть щекотливую тему. Но не тут-то было.

— Солнышко, ты не испугаешься, если я подниму перегородку? — спросил он, оглядываясь на неё. — Ты будешь видеть маму.

Моя маленькая предательница согласно кивнула. Я могла только беспомощно наблюдать, как прозрачная перегородка отделяет её от меня.

— Ну так что же? — настаивал он.

— Не знаю, что вам ответить. Я узнала о вашем интересе ко мне всего час назад и для меня это большая неожиданность. Не понимаю, какой реакции вы ожидаете.

— И это все?!

— Я польщена, — вымученно добавила я.

Он скептически смотрел на меня:

— Не забывайте, что я могу чувствовать ложь.

"Тоже мне, детектор лжи ходячий", — выругалась про себя я.

— Принц Воран, — начала я, но он меня перебил.

— Можно просто Воран.

— Воран, — начала заново я, и он прищурил глаза когда я произнесла его имя, — Давайте я буду откровенна. Я потеряла мужа полтора года назад и как то не задумывалась о романтических отношениях, скорбя. Возможно, поэтому не смогла в полной мере оценить ваше блистательное общество и честь оказанную мне.

— Если вы не лжете о смерти мужа, значит лжете об оказанной чести, — припер меня к стенке он. Мне стало совсем плохо, и я ругала себя за несдержанность. Последних слов можно было бы и не говорить.

— Но мне нравится, как вы произносите мое имя, поэтому оставим на этом, — решил он.

Я облегченно выдохнула, чувствуя себя как приговоренный к смерти, узнав о помиловании.

Он нажал на кнопку, опускающую панель, и завел непринужденный разговор.

Глава 4.

Замок оказался настоящей неприступной крепостью, доступной только с воздуха. Одна стена заканчивалась отвесным обрывом и выходила на море. Эрин просто пищала от восторга, называя его сказочным замком. Воран лишь снисходительно улыбался. Нас встретили слуги. Меня поражало их раболепие и желание угодить. Сразу видно, что о профсоюзах рабочих тут и не слышали.

— Если желаете, я могу показать вам замок, а потом вы можете освежиться в своих комнатах перед обедом, — предложил Воран.

— Я даже не взяла с собой никаких вещей, — спохватилась я.

— Не переживайте, я распорядился чтобы их упаковали и доставили сюда, — успокоил меня он. Меня немного покоробило его самоуправство, но так как мне надо было задержаться тут подольше, я промолчала.