Подарок для Ёлки окончание

— Ксюха, не падай духом, подумаешь, подозреваемая, на безрыбье и рак рыба! Нет у них на тебя ничего, кроме подозрений! Эх, зря я тебе сказала, не думала, что ты так близко к сердцу всё воспримешь! — разволновалась подружка, видя моё состояние.

Я вымученно улыбнулась в надежде, что Ларка отстанет. Хотелось побыть одной и всё обдумать.

— Не переживай, езжай спокойно, сейчас переварю новости и успокоюсь.

Ларка чмокнула меня в щёку и поехала мириться с Нечаевым. Как она сказала, только ради разведывательной деятельности. Предупреждён, вооружен! И будущего счастья мамули. А я злилась на себя и окружающих и уже представляла себя за решёткой по обвинению в организации заказного убийства Вячеслава.

Что будет, если Макс поверит в мою причастность к смерти брата? А не поверил ли он уже? Где он в таком случае?

Эти дни Макса я почти не видела и сходила с ума от неизвестности — тяжело, когда не знаешь, что происходит, и приходится домысливать и фантазировать.

Пару раз звонил Арсений Мигулин, звал поужинать или в театр, поздравил с вступлением в наследство.

— Поздравлять не с чем, — вздохнула я, — теперь, оказывается, у меня есть мотив, для убийства мужа!

— Это Макс сказал? — уточнил Арсений.

— Нет, это доводы нашей бравой милиции!

На этой оптимистичной ноте, мы с ним простились.

На следующий день состоялась довольно интересная беседа с Аркадием. Он в плане общения был более перспективным, чем Виталий. Я за ним ходила как привязанная, мы даже подружились.

Аркадий спросил, что там с расследованием, а я ответила:

— Тишина пока, у полиции всего пару версий, но мне они не нравятся! Ты не слышал последние новости? Полиция вышла на след киллера и заказчика.

— Да ты что? — удивился мой собеседник. — И кто же это?

— Киллер — рыжий мужчина, разгромивший мою квартиру, а заказчик сидит перед тобой! Единственный материально заинтересованный человек. Я ведь получила наследство после смерти супруга.

Арсений на меня внимательно посмотрел и выдал:

— У меня предложение, давай побеседуем на эту тему в другом месте, — и многозначительно кивнул на сотрудников лаборатории снующих из одной комнаты в другую.

— Это где на пример? — спросила я.

— Ты давно по улице гуляла?

— Давно, — грустно вздохнула я, а про себя подумала:

"Кто бы знал, как мне надоела это состоятельная жизнь, и вообще, скорее бы институт начался".

Изменение привычного ритма жизни очень плохо на меня действовало. Я совсем запуталась и, потеряв привычные жизненные ориентиры, не понимала к чему стремиться.

Аркадий, тем временем, провел меня в лифт, затем на улицу и, пройдя буквально пятьдесят метров, мы оказались в чудесном сквере. Меня он усадил на лавочку в тени дерева и попросил подождать его пять минут. Я кивнула и, вытянув ноги, с удовольствием огляделась вокруг. Жара, горячий асфальт и только тень да лёгкий ветерок приносит долгожданную прохладу и запахи.

Я прикрыла глаза. Машины, вот легкий аромат корицы и свежей выпечки, мороженное, мороженное? Я открыла глаза, передо мной стоял Аркадий с двумя стаканчиками пломбира в вафельном стаканчике.

— Спасибо огромное! — получив вожделенное лакомство, с удовольствием откусила кусочек. — Я сто лет не сидела вот так, просто на лавочке с мороженным!

— Ты же студентка, — рассмеялся Аркадий, — я думал, для тебя это привычное время препровождения?

— Что ты, откуда у современного студента свободное время? Если, конечно, у тебя нет богатеньких родителей. Почти все мои знакомые работают в свободное от учёбы время, да и не на одной работе. Мы же иностранные языки учим, многие по ученикам еще бегают. Лавочка, мороженное и сладкая вата с лимонадом — это всё мечты из прекрасного, но, увы, уже далекого детства.

— Договорились, — улыбнулся Аркадий, — в следующий раз куплю тебе сладкую вату!

— Обещаешь? — рассмеялась я.

Давно мне не было так легко, свободно и вкусно. Я с удовольствием расправилась с тающим мороженным и, полив руку из бутылки с минералкой, любезно предоставленной мне Аркадием, решила вернуться к разговору, начатому в лаборатории.

— Мне кажется, или ты хотел мне что-то сказать без посторонних?

Аркадий кивнул и развернулся ко мне в пол оборота, положив локоть на спинку лавочки.

— Ты бы не рассказывала никому о том, что теперь ты — главный подозреваемый, у Макса с чувством юмора плохо, может ведь и поверить.

— Что значит, поверит! — возмутилась я. — Ведь это он сам настоял на наследстве, я ведь почти отказалась у нотариуса в его пользу!

— Ты отказалась, а он заставил тебя принять наследство?

— Ну да! Начал говорить, что это Славкин подарок, что я Дадиани, и мне нельзя больше бегать с подносом, я позорю его и память брата, что Славка ему не простит. А квартира, унаследованная братом в обход супруги, вообще сомнительная сделка. И лучше, если он у меня её выкупит.

— Славка ему не простит? Интересно, когда он считался со Славкой?! В этой компании все пляшут под дудку Максима Сергеевича. Оно, в принципе, и понятно, это его детище, он создал его с нуля. Но без Славкиной головы он не достиг бы и десятой части того, что имеет. А Славка получал гроши, работая без продыху, как одержимый. И даже владея патентами на собственные изобретения, не мог ими свободно распоряжаться.

— Ко мне на днях Саркисян Эдуард, в ресторане подошёл, ЗАО "Фрокс". Знаешь таких? — поинтересовалась я у Аркадия.

— Да, у них офис на третьем этаже, частенько пересекаемся.

— Он сказал, что Славка хотел ему патенты продать?

— Так вот почему они поругались?

— Кто поругался? — не поняла я.

— Максим с Вячеславом!

— Поругались? — не поверила я.

— Они ругались, редко, но случалось. Макс очень категоричен в своих решениях, в работе. Женщин вообще за людей не считает!

— И меня тоже? — расстроилась я.

— С тобой иначе, но здесь он лицо заинтересованное, может и поднапрячься немного.

— Почему заинтересованное? Ты же сам говорил, что то, что было у Славки, не сравнить с доходами Максами, так зачем ему напрягаться ради грошей? Тем более с Викторией ссорится.

— Я сейчас не про деньги, просто все производства работают на Славкиных патентах, забери их, и что останется?

— Но ведь я читала договор, продать их я могу только Дадиани, плюс, на мой расчётный счёт перечисляется тридцать процентов от чистой прибыли за их использование. По-моему, всё честно.

— Ксения, ты как маленькая, это же бухгалтерия, кто всю прибыль тебе показывать будет.

— Макс мне вообще ничего не должен, и от наследства я практически отказалась, он мог меня не уговаривать, а принять наследство и не морочить себе голову, — вступилась я за Дадиани.

— Вот это меня и пугает, — вздохнул Аркадий. — Не похож Максим Сергеевич на доброго дядю, разбрасывающегося деньгами. Ты мне очень нравишься, я прошу тебя, будь осторожна. Запиши мой мобильный и звони, если что. А на счёт Вики, если бы у меня была такая девушка как ты, я бы никогда тебя не променял, тем более на Вику! — проникновенно выдал Аркадий.

Я решила последнее высказывание оставить без комментариев. Мы обменялись телефонами и разошлись, но разговор неприятным осадком остался со мной.

Постепенно у меня начал вырисовываться немного другой портрет Макса, нежели я привыкла себе представлять. Я привыкла, что Макс носится со мной как с маленькой девочкой. Возможно, сказалась потеря брата и ему хочется о ком-то заботиться. Но Дадиани не ласковый и пушистый урчащий тигра, как я себе нарисовала. Он, в первую очередь, удачливый бизнесмен — жёсткий, расчётливый и безжалостный к врагам. И не дай мне Бог, попасть в их категорию или, хотя бы, категорию предателей. Раздавит и не заметит.

В совершенно расстроенном состоянии, я отправилась к себе в кабинет и, увидев Марину, поинтересовалась:

— Скажи мне, пожалуйста, Максим Сергеевич с Вячеславом часто ругались?

— Да ты что! — отмахнулась от меня девушка. — разве можно с Вячеславом Дадиани поругаться, он криков вообще не выносил. Хотя, ты знаешь, было, за пару дней до смерти, что-то они там не поделили, и Славка как начал себя по голове бить. Максим Сергеевич его еле успокоил, да-да. Я как раз на обед ушла, возвращаюсь, а тут из бухгалтерии Елена Андреевна стоит. Уши развесила и папку к груди прижимает, я её и отправила подальше, чтобы сплетни не разносила по офису.

— Понятно, а из-за чего, не знаешь?

— Да много ли Вячеславу Сергеевичу надо, что-нибудь не то брякнул, и всё, человек разволновался.

— С пожара новостей нет?

— Нет, из новостей, только статья в газете, сегодня утром принесли.

Марина протянула мне прессу. Статья на всю полосу с чёрно — белой фотографией. Не очень чёткая, но можно рассмотреть Макса, пару толстых мужиков и Вику в светлой каске.

— Это ведь Малевская? — не поверила я, протягивая газету Марине.

— Похоже. А что она там делает? — спросила секретарь, рассматривая фотографию.

— Самой интересно, — и я, прихватив газету, ушла к себе.

Как во сне села за стол, уронив прессу перед собой.

Дадиани меня не любит! "А когда он утверждал обратное?" — усмехнулась я. Он мне врал от начала до конца и продолжает тайком встречаться с Малевской. А зачем ему я? Из-за денег? Неужели Аркадий прав? Нет, глупости! Зачем тогда навязывал мне наследство? Чтобы отдать полиции, когда припечёт? Готовый подозреваемый, мотив есть, улик только маловато. Так и с ума сойти недолго! Надо успокоиться и подождать, со временем всё встанет на свои места, главное, сгоряча дел не натворить!

Дадиани приехал поздно, я уже почти заснула. Принял душ, обнял и отключился.

В пятницу Макс весь день провел в офисе, и мы даже засветло заехали в магазин. Вопросы крутились на языке, но Макс был задёрганный и усталый, устраивать разборки в таком состоянии, было бы нечестно. И я с трудом, но держалась.

— Ксень, я телефон забыл. Возьми, пожалуйста, — попросил Макс, выгружая сумки из багажника.

Я протянула руку к телефону, и в этот момент, пришло смс. Пробежав бегущей строкой по экрану, стальным обручем стиснуло голову.

"Спасибо! Всё было потрясающе! Я знала, ты простишь меня!". Отправитель Вика.

Я сжала телефон Дадиани в руке, вышла из машины, и встала перед Максом.

— А ты хорошо там устроился! Проверяющие органы ублажаешь и не только! Про свои, смотрю, тоже не забываешь!

— Ты это о чем, вообще? — оторопел Макс с тяжёлыми пакетами в руках.

— Я о СМС от благодарных, а главное, удовлетворённых женщин! Молодец, прыткий, и когда всё успеваешь?

Макс швырнул сумки на асфальт и взвыл:

— Какие ещё женщины?! Я за эту неделю устал как собака! Из -за тебя, между прочим, в Москву мотаюсь. Мог остаться в местной гостинице, а не носится как придурок! По четыре часа в день за рулём!

— Какие жертвы! — я покачала головой и поцокала языком. — А Викуля тебя там ждёт, или по звонку выезжает? Она такая благодарная, как я посмотрю. Бабник! — я швырнула телефон в багажник и, развернувшись на каблуках, убежала домой.

Проскользнула в свою комнату и закрыла дверь на замок. Макс пришёл следом, судя по грохоту, бросил сумки в коридоре на пол. Обошёл квартиру, постучал в дверь.

— Ксень, открой, кончай этот детский сад! Я не знаю, к чему она эту смс написала! И вообще, зачем ты в телефон мой полезла!

— Я полезла? — взвилась я, открыв дверь. — Какая же ты сволочь! Видеть тебя не хочу!

Макс сжал кулаки, развернулся и, пнув пакет, скрылся в спальне, громко шарахнув дверью. Я решила не отставать и, захлопнув свою, сползла по ней на пол.

Как же больно.

Представив себе Макса и Викулю, в постели, я чуть не завыла.

Дадиани уехал утром, не позвонил и не извинился. Я разобрала пакеты, пролежавшие всю ночь на полу, часть выкинула, остальное убрала в холодильник.

В офис ехать не надо, суббота. От безделья меня отвлёк звонок Оксаны. Она договорилась с дизайнером по шторам о скидке для меня, та согласилась, при условии заказа на дому. Если меня все устраивает, то надо срочно подъехать. Шторы шить долго и лучше этим вопросом озаботиться заранее. Я подтвердила встречу, записала адрес и, воспользовавшись отсутствием Макса, уехала на метро.

Адрес я нашла быстро, от метро всего минут пять. С удовольствием размялась, а то всё в машине, да в кресле. Мои привыкшие к роликам ножки, требовали дополнительной нагрузки.

Позвонила в домофон, мне открыли, поднялась на восьмой этаж, увидела приоткрытую дверь и, громко здороваясь, вошла в квартиру. В коридоре был полумрак, и я сразу не смогла рассмотреть мужчину в черной маске, который шагнул ко мне, отделившись от стены справа.

Он резко притянул меня к себе и заткнул рот рукой в кожаной перчатке. Я начала вырываться, но он рывком прижал меня лицом к стене, прижав всем телом, не убирая руку. Что-то обожгло шею.

"Укол", — испугалась я и задергалась ещё сильнее. Сила была явно не на моей стороне, шею свело как судорогой, в глазах затуманилось. Меня отпустили. Развернули спиной к стене. Сквозь слипающиеся веки я смотрела на мужчину в черной трикотажной шапке с прорезями для глаз.

— Как тебя зовут?

— Ксения, — пробормотала я, схватившись за шею.

Больно.

— Сама виновата, чего дергалась! Зачем ты здесь?

— Шторы пришла шить.

— Где тетрадь Вячеслава Дадиани номер четыре за этот год?

— В коробке с документами в гараже.

— Умница! Адрес диктуй и ключ где?

Я покорно продиктовала адрес, вынула связку ключей из сумки и, отсоединив ключ от гаража, послушно протянула его мучителю в шапке.

Непонятно, что мне вкололи? Я действовала как робот, не было сил шевелиться, а без команды, тем более. Странная апатия охватила меня. Что за гадость во мне?

— А теперь спать.

Мужчина шагнул ко мне с ещё одним шприцом, шею обожгло, и темнота накрыла меня с головой.

Глава 14

Очнулась я от воя сирен за окном. Я лежала на полу, жутко хотелось пить. Голова просто раскалывалась на части. Я, с трудом соображая, подтянула занемевшую правую руку к себе. Из неё что-то вывалилось и упало на пол с глухим стуком. Развернула многострадальную голову на звук.

Пистолет! И очень похоже, что выпал он из моей ладони.

Я села, огляделась вокруг. Обычная малогабаритная квартира. Скорее всего, съемная, судя по набору древней мебели, различных цветов, старому паркету с щелями и обоям в цветочек. Ремонта здесь лет двадцать не было.

В дверном проёме с бамбуковыми висюльками, между комнатой и коридором, лежал мужчина, если судить по водолазке, именно тот, который сделал мне два укола. Только маски не было. Я встала и на трясущихся ногах подошла поближе. Мужчина лежал в пол оборота, на спине кровавая рана. Короткая стрижка, светлые, слегка рыжеватые волосы. Глаза открыты. Я прижала пальцы к шее, пытаясь найти пульс и не испачкаться в крови одновременно. Пульс не обнаружила, думать о том, что мужчина, вероятно, мёртв, не хотелось. Зато очень захотелось воды и грохнуться в обморок, желательно, одновременно.