Колонист

Теперь процессия из пяти человек двинулась по дороге, которую указывал Хрон. Идти пришлось не очень долго и вскоре они попали в пыльную комнату, вся обстановка которой состояла из большого металлического шкафа, вентиляционной шахты с выбитой решеткой под потолком и груд всякого хлама по углам комнаты.

— Вещи там, — махнул Хрон рукой в сторону выбитой решетки, — и в шкафу. Леля, ты не пугайся, там шахта сначала горизонтально идет, а потом рвется по пустому пространству между жилыми блоками. Я туда все покидал, там не высоко должно быть. — оглянувшись на Серого, Хрон добавил, чтобы поддержать свою легенду, — И да, не трогай бруски с термитными шашками, я не знаю, как там таймер отключать.

Сестра только кивнула, от нее Хрон так и не услышал пока ни одного слова, и его сердце защемило от нехорошего предчувствия. Когда она исчезла внутри шахты, он стал отсчитывать секунды. Вот она должна пролезть горизонтальный отрезок пути до поворота. Вот она видит после поворота еще одну выбитую решетку в соседнее, несмежное с этим помещение, и лежащую тут же в свете включенного фонаря записку. Вот она читает ее: "Оставайся здесь, пока я сам не приду за тобой. Ни в коем случае не возвращайся назад. Если со мной что— то случится".

А сейчас пора действовать. Хрон повернулся к Серому:

— Я спрятал запасной ключ от шкафа вон в том углу.

— Ага, вот ты с..ка прокололся! Думал, сеструху свою сплавить? А ну вытаскивайте ее!

Хрон решил стоять на своем до последнего:

— Я не вру! Просто когда я ключ туда кидал, то он мог потеряться, упасть в щель какую— нибудь. Поэтому запасной ключ я все же приготовил.

— А вот это мы сейчас проверим. Эй, ты там, а ну живо тащи сюда чего— нибудь! — Серый покосился на Хрона. — молись, чтобы ты меня не обманывал.

В вентиляционной шахте послышался шорох. Хрон про себя выругался. Он же написал, чтобы она ни в коем случае не вылезала! Весь план летел в тартарары. Ну что ему стоило предусмотреть привязь и оставить там кроме записки еще и кусачки какие— нибудь? Или резак.

Тем временем в проеме мелькнули руки Лели которая вытолкнула наружу здоровенный фонарь.

Сердце Хрона заколотилось от радости как бешанное. Молодчина! Сохраняя как можно более невозмутимый вид он сказал:

— Переносной фонарь премиум— модели "Флеш— 4500". Регулируемая светимость, изменяется в интервале от 10 до 12000 единиц. Регулируемый спектр в широком диапазоне. То есть можно использовать как инфракрасный фонарь. Есть встроенный дальномер. Регулируемый конус света. Если убрать ограничитель, то можно сжать до размера спицы — почти что лазер получается. Заряда аккумулятора хватает на 500 часов непрерывной работы в максимальном режиме энергопотребления, или 5000 часов в стандартном режиме.

— Б...ть, корова! Какого ты швыряешь такие вещи?! — выругался Серый глядя на упавший на пол фонарь.

Хрон спокойно заметил:

— Забыл сказать. Корпус у фонаря ударопрочный и полностью герметичный из наномодифицированного композита. А вот что стоит сделать, так это поспешить — до срабатывания таймера осталось не так много времени. Потом тут будет пекло под 2000 градусов.

Серый приказал вытравить ленту обратно, чтобы Леля смогла снова уползти вглубь шахты а потом сказал:

— Давай, открывай свой шкаф, показывай, что там есть.

Хрон кивнул и наклонился к куче хлама, про которую он сказал, что в ней спрятан ключ то шкафа. В голове гулко стучала только одна мысль: сейчас! Все решится сейчас!

И в этот же момент тревожно запищал коммуникатор на поясе Серого и из него раздался голос оставшегося у машины человека:

— Босс! Тут посторонние!

Дослушивать Хрон не стал. Он резко дернул штырь, спрятанный в куче хлама, который освободил несколько сот килограммовые железяки этажом ниже, привязанные к нанотросу. Над рухнувшим ничком на пол Хроном тонко свиснули две петли почти невидимой нити, крест накрест перечеркнувшие комнату и находящихся в ней людей. С глухим звуком на пол упали два разрезанных тела. В углу страшно завыл человек Серого, которому отрезало руку и изрезало бедро — его "спасла" лента, которой была привязана Леля. Нанотрос не смог ее прорезать и только зажевал вместе с телом.

Кинув на него взгляд, Хрон понял — не жилец. Но стоило поспешить. Нужно было как— то избавиться от ленты, чтобы освободить сестру и срочно уходить отсюда. Видимо люди с площади все же зашевелились, а завывания раненого привлекали нежелательное внимание.

Хрон с силой ударил ногой в голову — крик оборвался. Потом он осмотрел отверстие в стене, куда был выведен конец нанотроса и ему захотелось выругаться: трос разрезал стену и намертво заклинил в разрезе ленту.

— Леля вылезай обратно! С этими все кончено, нам надо уходить!

Подняв фонарь, Хрон открыл сбоку крышку и залез в настройки — нужно было отрегулировать створ луча и выставить максимальную мощность. Снятием ограничений на эту самую мощность он озаботился еще в самом начале, в тот момент, когда фонарь попал ему в руки. Процедура была отработанная и поэтому он с первого раза добился нужного режима. Для проверки Хрон черкнул багровой спицей излучения по стене. От черного шрама потянулись пряди дыма и в воздухе отчетливо завоняло химией.

— То, что надо.

Хрон пережег ленту в том месте, куда ее затянул нанотрос. Потом чертыхнулся и пережег ее еще раз у выхода из вентиляционной шахты — иначе обрезок получался слишком длинным. Химией стало вонять еще сильнее. Вместе с запахом внутренностей и крови, получалась убойная смесь, которая сильно била по голове.

— Давай быстрее, — позвал он сестру. Потом оглянулся по сторонам: части тел, лужи крови на полу, дым, плавающий в воздухе, — Хотя погоди, тебе не стоит это видеть. Выбирайся в комнату, где записку нашла, я туда подойду.

Теперь стоило хоть как— то замести следы. Хрон, содрогаясь от отвращения, оттащил части тел к шкафу, привязал к дверце один конец ленты, я другой взял в руку и пошел к выходу из комнаты. Это была его последняя закладка, на случай, если что— то пойдет не так. Никаких таймеров он не настраивал, и никаких закладок термитных шашек у него не было. Весь их запас находился в шкафу, и их срабатывание было настроено на открытие дверцы. Если бы Хрона прижали, то он бы просто устроил огромный пожар, практически взрыв, после которого остался бы только пепел. И только сестра, которая должна была быть в это время за несколько стен от комнаты, смогла бы выжить.

Хрон уже скрылся за дверным проемом и был готов дернуть ленту, чтобы открыть шкаф, как в голову ему пришла еще одна мысль: если Леля все еще в шахте, то ее может просто зажарить.

— Нервы зараза! Совсем уже не соображаю, что творю.

Он намотал ленту на кулак, чтобы не забыть еще и про нее и крикнул:

— Леля, ты уже выбралась?

Молчание. Только сейчас Хрон понял еще одно: за все то время, что они виделись, сестра не произнесла ни одного слова. Ледяной ужас за сестру окатил его с головы до ног. Охрипшим голосом он крикнул еще раз:

— Леля, с тобой все нормально? Они ничего с тобой не сделали?!

В коридоре, за спиной у Хрона, послышался шорох. Он не успел обернуться, как беззвучная вспышка поглотила его сознание, и на пол он упал безвольной куклой. Рывок ленты, которая так и осталась намотанной на кулак, приоткрыл дверцу. Внутри шкафа, одна из шашек, которая была закреплена на стенке, лишилась предохранителя и начала тихо шипеть. Внутри нее горел стандартный, 15— ти секундный запал.

В это время в коридоре появились 3 размытые полупрозрачные тени. Если бы Хрон был в сознании, то он бы смог опознать в них костюмы— невидимки, которые имелись только у спецслужб и в армейских подразделениях. После этого, он смог бы сделать логичный вывод, что лишили его сознания либо глушаком Питон, либо глушаком Удав или, на крайний случай, гранатой Листопад. Но ничего подобного сделать он, естественно, не мог. Когда одно из пятен приблизилось к нему, из комнаты послышался резкий свист, а потом полыхнуло и комнату поглотило огромное плазменное облако, которое начало яростно поглощать и обращать в раскаленный газ и пепел все, до чего могло дотянуться...

/спустя неизвестный промежуток времени/

Я пришел в себя от голосов. Один голос, громкий, с истерическими нотками постоянно что— то кричал. Второй голос звучал гораздо реже и что— то мямлил в ответ. Тело как будто придавили огромным, мокрым, очень тяжелым матрацем — нельзя было не то, что пальцем шевельнуть, а даже глаза раскрыть. Собравшись с силами, удалось составить первую мысль: надо хотя бы понять, о чем говорят голоса. Казалось бы, простейшая мысль, но даже это потребовало совершить почти что подвиг. Голова, как и тело, практически не подчинялась.

— Сколько раз повторять! Пусть подыхает! Меня это не волнует!

— Но в таком состоянии...

— В каком таком состоянии?! Вы издеваетесь? У него уже не будет никакого состояния! Главное, чтобы он мог ответить на мои вопросы! И все!

— Тогда вашим людям стоило вместо боевой шок— гранаты использовать полицейскую модель. А так... Может он уже вообще в овощ превратился. Нужно подождать, пока деятельность коры его головного мозга не стабилизируется и еще раз выполнить цикл диагностики.

— Тогда как х..я вы пихали его в диагност в первый раз и заставили меня ждать целых пол часа? А сейчас, оказывается, вы собираетесь его еще раз туда сунуть!

— Это стандартная...

— Б..ть, доктор! Какие на..й стандартные процедуры?! Времени нет совсем! Совсем! Вы понимаете? Оно еще вчера кончилось! А вы тут в больничку играете!

— Ну, я могу выполнить не полный цикл, а проверить только мозговую активность. Это позволит сократить срок...

— Слушай сюда, е..ан. Никаких сроков. — Голос уже шипел. — Просто. Приведи. Его. В себя. И вколи ему сыворотку. Мне нужно только, чтобы он ответил всего на один. Один! Вопрос. И все!

— Я, конечно, могу вколоть ему стимуляторы из красной группы. И тогда он, скорее всего, придет в себя. Но в этом случае введение сыворотки просто убьет его. Если смешать эти препараты, то из— за несовместимости их полипептидных цепочек образуются сильнейшие токсины. Вы просто спровоцируете мгновенный паралич, остановку сердца и кровоизлияние в мозг.

— Меня не волнует, что вы там ему вколете! Вы доктор или кто? Б...ть, вы человеческий язык понимаете? Воткните ему в жопу хоть все шприцы в вашей сраной больничке, но он должен заговрить!

Неожиданно истеричный голос прервался. А потом снова заговорил, но уже другим тоном:

— Что? Кто подъехал? А вы почему раньше меня не предупредили? Делайте что угодно, но задержите его! Да. Да. Скажите, что я скоро буду. Что уже бегу! Что уже, б..ть подпрыгиваю на ходу от нетерпения, так бегу! — голос видимо опять начал срываться. — Все! Все я сказал!

Ага, видимо он отвечал на звонок, — сообразил я. Эта мысль опять отняла все силы непослушной головы.

— Доктор, сейчас я ненадолго отойду. Но чтобы к моему приходу он был в сознании и пел как соловей. На кону слишком многое. Если он не заговорит, то мне конец. А так как я человек серьезный, то найду способы, чтобы вы об этом горько пожалели. И вся ваша семья тоже. Хоть так— то вам понятно, что от вас требуется?

Второй голос что— то пробормотал.

После этого я услышал только удаляющийся голос:

— Сплошные идиоты! Хочешь сделать что— то, сделай это сам!

Голос резко оборвался.

А это закрылась дверь. — смог я сформулировать новую мысль. Думать хоть было тяжело, но все же это удавалось потихоньку все легче и легче.

Наступила тишина. Она изредка прерывалась тихими шумами: доктор, что— то набирал на клавиатуре, что— то стукалось. Пару раз я услышал шорох выдвигаемого ящика. Потом к шее прикоснулось что— то холодное и раздалось шипение иньектора. Затем, начиная с шеи, в вены как будто впрыснули раскаленное железо! По телу пробежалось несколько волн онемения и оно мгновенно вспотело. А потом с меня содрали кожу. То есть сначала я так подумал. Когда же я пришел в себя и прекратил орать от боли, то сообразил, что снова могу двигаться. С трудом разлепив глаза, я сфокусировал взгляд на ближайшем белом пятне. Это оказался тот самый доктор.

— Ты меня видишь? Ты понимаешь меня?

— Доктор, — я раскашлялся. — Что это было?

— Всего лишь 15% штурм— коктейль. Сердце не болит?

— Нет вроде. А что должно?

— Все может быть. Но в твоем случае, тебе повезло. Без модификаций, без искусственной нейросети. Хотя... Учитывая в какую историю ты попал...

Я откинулся на подушку. Нервы у меня были обычные. А вот сердце искусственное. Хотя и не отличимое от настоящего, настолько качественно оно было выполнено. Так сказать привет из далекого детства, когда у меня еще были родители и что— то пытались сделать для меня с сестрой.

Доктор со смущением кашлянул:

— Вляпался ты в историю парень. Понимаешь, какое дело, один очень важный человек хочет задать тебе пару вопросов. Настолько хочет, что ему плевать выживешь ты после допроса или нет. А колоть тебе сейчас препараты из веритас— группы — или смерть, или превращение в инвалида на всю жизнь.

— Кто он хотя бы? Кому я так понадобился?

— Директор строительного департамента. Причем очень нервный директор. Под ним земля сейчас горит: после срыва планов строительства северного улья его карьера трещит по швам. Зачем— то ты ему нужен стал. Прямо— таки жизненно необходим.

— Зачем?

— А это он тебе сам скажет. Или не скажет. Не знаю. Ты лучше вот о чем подумай: ему нужно от тебя что— то узнать. И для тебя же лучше будет, если ты ответишь максимально быстро и правдиво. Да и для всех остальных тоже. Давай так договоримся: ты изображаешь полную готовность отвечать и рассказываешь все как на духу. Так чтобы тебя нельзя было поймать на лжи. А я тебе ничего колоть не буду. И ты здоровье сохранишь, и мне... и у меня совесть спокойнее будет. Идет?

— Идет, — с трудом проговорил я: все тело периодически окатывали волны слабости.

Дверь в палату скользнула в сторону, и в нее зашло двое: впереди было довольно высокий, жилистый мужчина с ежиком седых волос и узким, словно вырезанным из камня лицом. Бросив на меня колючий взгляд из под насупленных бровей он обратился ко второму:

— И это твой "опасный экстремист"? Да это же подросток! Это значит ради борьбы с такими "экстремистами" ты просил выделить тебе для усиления взвод антитеррор— отряда?

Директор начал оправдываться:

— Да это же фанатик! Вы на него только посмотрите! Сейчас кого только не готовят. Скоро чистые вообще грудных младенцев с гранатой в зубах будут подкидывать!

— Младенцев говоришь... Ну— ну, посмотрим, что это за младенец.

Тут слово решил взять доктор:

— Директор, вы просили подобрать препарат, чтобы пациент смог правдиво ответить на ваши вопросы. Я смог сделать это.

Мужчина тут же спросил:

— Ему уже можно задавать вопросы?

— Да.

После этого главный (я так решил называть его для себя) сразу же повернулся ко мне и спросил:

— Как тебя зовут?

— Нанотех Хрисанф Олегович.