| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Но в данном случае, я не про это.
При Командующем 1-м Белорусским фронтом был не только начальник штаба и начальник политуправления — но и аж целых три(!) члена Военного совета: генерал-майор интендантской службы Михаил Стахурский, генерал-лейтенант Константин Телегин и генерал армии Николай Булганин.
Что этих троих объединяет?
То, что они «академиев» не кончали!
То бишь несмотря на генеральские звания, военными они не были.
Последнего, надеюсь представлять не надо?
Не надо. Скажу лишь, что в 1938—1944 —м годах, товарищ Булганин занимал должность Председателя Государственного банка СССР и Заместителя председателя СНК СССР.
То есть это — опытный управленец.
Мог ли при Сталине, человек на таких должностях — быть дураком?
В отличии от Начальника штаба — категорически нет.
Мог ли Булганин быть при Жукове просто статистом?
Снова — категорически нет!
Константина Телегина историки называют «другом Жукова»… Возможно это и так — ведь мародёрничали в послевоенной Германии они вместе, вместе и под суд пошли. Однако до того момента, он был скорее человеком Берии: с 1936-го года — на военно-политической работе в войсках НКВД, в начале сороковых — служил в центральном аппарате этого ведомства.
С началом Великой Отечественной Войны, Телегин становится членом Военного совета сперва Московского военного округа, затем — целого ряда фронтов.
Опять же, чем славился Лаврентий Павлович?
Тем, что подбирал в свою «контору» умных и способных организаторов. Вот и этот видать из таких же.
Но самым интересным мне показался стоящий на первом месте в этом «триумвирате» — Михаил Михайлович Стахурский. Максимально высокая должность которую он занимал до войны…
Заместитель народного комиссара земледелия Украинской ССР!
С началом же её, этот человек становится членом военных советов ряда армий и фронтов. По результату своей деятельности на этих должностях, он был награждён многочисленными медалями, двумя орденами «Отечественной войны I степени», орденом «Богдана Хмельницкого I степени», орденом «Кутузова I степени» и тремя «орденами Ленина».
Что может сей «боевой организатор-аграрий» посоветовать Жукову до и во время Берлинской операции?
Чем может помочь?
Тайна сия — велика есть!
Не… Чего-то мы про ту войну не знаем… Вернее, мы не знаем про неё вообще ничего.
Соратник-соперник Жукова по штурму «логова зверя» — Командующий 1-м Украинским фронтом маршал Конев, тоже имел при себе трёх членов Военного Совета: это генерал-лейтенанты Никита Хрущёв, Крайнюков и Кальченко.
Кроме того, что «академиев не кончали» и одинаковых званий, всех трёх объединяет дата вступления в должность: 20 октября 1943-го года. А стало быть это…
Одна команда!
Первого надеюсь, представлять не надо?
Организатор, да ещё и какой!
И это без всякого стёба: если перед ставились задачи — Никита Сергеевич мог горы свернуть и моря досуха вычерпать. А вот когда ставить задачи стал он…
Ну, это никому рассказывать не надо — все и так знают!
Второй по биографии — чисто комиссар и, какого чёрта лысого он здесь делает — без понятия.
А вот Никифор Тимофеевич Кальченко…
В первой половине 20-х годов учился в Полтавской школе садоводства, затем окончил Полтавский сельскохозяйственный институт по специальности агроном-организатор. Работал агрономом, директором МТС, начальником зернового управления областного земельного отдела.
С марта 1938-го года и по август 1941-го года — Председатель исполкома Одесского облсовета. После этого — последовательно член военных советов 56-й и 46-й армий, Воронежского и 1-го Украинского фронтов. Удостоен множеством правительственных наград, в том числе и восемью(!) «орденами Ленина».
Опять же — не успела закончиться война, как он возвращается к мирной профессии в области сельского хозяйства, а затем становится Председателем Совета министров Советской Украины.
Даже при Хруще Кукурузном, на такие должности дураков не ставили.
И таких биографий, если захотеть и поискать, можно найти множество.
Хохлов, Иван Сергеевич:
До войны и в её начале — Председатель СНК РСФСР, с октября 1941-го года и по1944-й — член Военного совета Западного фронта в звании генерал-лейтенанта интендантской службы. Затем до конца войны — член Военного совет 3-го Белорусского фронта.
А вот человек в «текущей реальности» — без пяти минут «вице-губернатор» Центральной и Западной Украины, где располагался Киевский особый военный округ: Корниец Леонид Романович — прошу любить и жаловать.
Пройдя все нижестоящие инстанции, в 1938-м году был избран Председателем Президиума Верховного Совета УССР, а через год — Председателем Совета Народных Комисаров республики. На этом посту он руководил процессом присоединения западной Украины, эвакуацией на восток промышленности, развертыванием подпольно-партизанского движения… Наконец, с июня 41-го и по май 43-го — был членом военных советов ряда армий и фронтов.
Грачёв Леонид Павлович:
В 1939-1941-м годах — первый заместитель Наркома лесной промышленности СССР.
В 1941-1944-м — член Военного Совета 4-й отдельной армии, заместитель командующего войсками Волховского и Ленинградского фронтов по тылу.
1944-1946-м — первый заместитель наркома целлюлозной и бумажной промышленности СССР.
Ну и так далее…
А теперь вопрос:
А что это за должность такая — «член Военного Совета»?
Может, это пустышка какая?
Никак нет:
«Член Военного совета делил с командующим всю полноту ответственности за состояние и боевую деятельность войск, участвовал в разработке оперативных планов, заботился о том, чтобы каждая операция была бы обеспечена материально. Вместе вызывались они и в Ставку…2».
Конечно, среди этой категории были всякие: талантливые организаторы, не очень и вообще — никакие организаторы. Видимо этот институт создавался Сталиным по наитию, впопыхах и часто из людей случайных…
Каждому то, в душу не заглянешь и мысли не прочтёшь!
Он запоздал по сроку и главное — встретил сильное сопротивление «профессиональных» военных, которым не нравилось, что в их управление войсками кто-то вмешивался. Часто с их стороны был скрытый саботаж по принципу «на зло маме уши отморожу» — какой мы видим по вышеприведённому примеру взаимоотношений генерала Петрова и Мехлиса.
Но сама то идея вполне здрава: к «волевому» командиру приставить умного и опытного управленца.
А у меня другая идея появилась — ещё более здравая: к умному и опытному управленцу — приставить «волевого» командира. А то и вообще — обойтись без последнего: для контроля нижестоящих инстанций — вполне достаточно и «особого отдела».
Ну вот представим себе, что во главе 1-го Белорусского фронта не маршал Жукова — а генерал армии Николай Булганин, с двумя помощниками — генерал-майором интендантской службы Михаилом Стахурским и генерал-лейтенантом Константином Телегин…
Что изменится?
Да, практически ничего: привычка воевать «не считаясь с потерями» — уже выработана сверху донизу.
А вот если этот «триумвират» возглавит Западный особый военный округ весной 1941-го, то…
Очень вероятно, что изменится буквально…
ВСЁ!!!
И причём — в лучшую сторону.
* * *
— Иосиф Виссарионович, Вы там случайно не заснули?
Звук в телефонной трубке был там громким, что я вздрогнул и встрепенувшись, бодрым голосом ответил:
— Случайно? Нет, не заснул… Думаю вот, что по примеру «ГКТиО» — «на местах» надо организовать «республиканские комитеты труда и обороны» в который входил бы председатели военных советов округов, руководители комитетов госбезопасности, погранвойск, милиции и так далее…
Доводилось где-то читать, что глава Белоруссии Пономаренко (это, который сейчас Председатель НКГБ) перед войной очень деятельно готовил города республики к обороне: население рыло окопы, противотанковые рвы и возводило укрепления всевозможных видов. Но войска Красной Армии предпочитали «обороняться» — не в созданных руками советских граждан укреплениях, а в лесах и болотах…
Привычка, это вторая натура:
«Зелёная армия,
Кустарный батальон…».
Они ж ему не подчинялись!
В текущей же реальности, глава «Комитета труда и обороны Белоруссии», имеет полное право приказать(!) Военному совету Западного особого округа занять оборону в городах и стоять там до последней капли крови.
«Неровно» подышав в трубку, Бонч-Бруевич согласился:
— Пожалуй, так будет ещё лучше.
Однако это будет лишь лёгкий апгрейд «верхушки айсберга»!
Понимая это, мой Заместитель на должности Верховного Главнокомандующего, предлагает создать одну общевойсковую армию под командованием «цивильных» и обкатать её «на деле» в предстоящей нам уже этой весной «Продолженной советско-финской войне»:
— Тогда у нас с Вами будет весьма серьёзный аргумент для полной перестройки всех Вооружённых сил. А то как бы нам с вами, Иосиф Виссарионович, генералы новый «Февраль» не устроили!
Военного переворота я боюсь меньше всего: потому что кроме армейских генералов — у меня есть генералы, командующие войсками НКГБ. Имеются и «особые отделы» в войсках, политотделы и так далее…
Отвечаю:
— Я настолько уверен в этой задумке, товарищ маршал СССР, что требую создать сразу тр… Пять таких армий! Пять армий объединённых в группу армий.
Михаил Дмитриевич сомневается, типа: а вдруг вновь обосрёмся пред всем миром?
Рейтинг РККА, мол и, так то — на уровне плинтуса в общаге для секс-меньшинств, вообще — опустится ниже городской канализации…
Энергично машу рукой, как шашкой рублю:
— Никаких «а вдруг»! Тем более, что Архангельский, Ленинградский и Прибалтийский «особый» округа — никуда от границы с Финляндией не денутся: они будут стоять за спиной нашего «новообразования», служить источником пополнений для него и подстраховывать в случае так сказать — «фарс-мажора».
Немного поговорили о организационной структуре армий и маршал предложить исключить такое по его мнению «лишнее звено», как корпуса. Эти воинские объединения должны напрямую состоять из дивизий, плюс вспомогательные части — типа танковых, артиллерийских, инженерно-сапёрных и прочих бригад и полков.
Не возражаю:
— Согласен, в «ту войну — что ещё не началась», от корпусов тоже в первые же месяцы отказались. Так как командующие армиями (а то и фронтами!), имели привычку командовать дивизиями через головы корпусного командования. Потом, правда — всё вернулось «на круги своя»… Но это совсем другая история.
Поговорив согласились, что прежнюю структуру надо оставить для таких отдельных (не входящих в состав общевойсковых армий) объединений — как кавалерийские, авиационные и возможно артиллерийские корпуса и, после достижения надлежащей технической надёжности новейших танков — механизированные.
Затем, мы с ним довольно долго беседовали — уточняя всякие нюансы, после чего попрощались, решив подробно обсудить всё остальное попозже и не один раз.
* * *
После Михаила Дмитриевича Бонч-Бруевича я позвонил главе «Главного промышленно-экономического отдела при Совнаркоме СССР» (ГПЭО СНК СССР) и, сперва с полчаса побеседовав об успехах и проблемах, дав «ОЦУ» (особо ценные указания) и, слегка вздрючив — чисто для профилактики и порядка, не терпящим возражения тоном заявляю:
— Товарищ Кобулов! Вашего Заместителя по промышленности — Завенягина, я у Вас забираю. Прямо сейчас.
Тот конечно стал возмущаться и, от волнения — что-то бухтеть с сильным… Ээээ… Кавказским акцентом…
Но я лишь рявкнул:
— Ничего, не обеднеете! До свидания.
И положил трубку.
Авраамия Павловича Завенягина, мои современники практически не знают…
А что они вообще знают?
ЕГЭ — рулёз!
Родился он в семье железнодорожников, в 1901-м году и успев закончить реальное училище при Империи, в апреле 1917-го вступил в партию большевиков…
Стало быть это не смотря на возраст — не только грамотный человек, но и — убеждённый коммунист. А не примазавшийся к партии — когда она стала победительницей в Гражданской войне и единственно правящей на «одной шестой части» земной поверхности.
Рисунок 82. Авраамий Павлович Завенягин.
Вступив в партию, юный Завенягин сразу же показал себя не как злоупотребляющий «ррреволюционной фразой» трибунный болтун — каковых было большинство среди его одно партийцев… А как врождённый организатор — сразу став лидером молодёжи Тулы.
В 1919-м году он назначается начальником политотдела Рязанской пехотной дивизии, с боями прошедшей до Донбасса. В 1919-1920-м годах, молодой Завенягин был членом Центрального Исполнительного Комитета Украинской республики, занимался мобилизацией населения на борьбу с адмиралом Колчаком и генералом Деникиным, формировал воинские части и лично участвовал в боях против местных банд.
После окончания Гражданской войны — ответственный секретарь окружкома ВКП(б) в городе Юзовке (Донецке). Затем — учащийся «Московской горной академии», которую закончил в 1930 году, став во время учёбы проректором — помощником самого(!) академика Губкина.
Недолго пробыв первым(!) директором только что созданного «Московского института стали», Авраамий Павлович работал в Народном комиссариате рабоче-крестьянской инспекции СССР, затем — Заместителем начальника Главного управления металлургической промышленности.
В тридцать два года Завенягин возглавил строительство одного из крупнейших объектов периода Первых пятилеток — Магнитогорского металлургического комбината, а после более чем успешного завершения строительства, стал его первым директором.
В 1938-м году Завенягин возглавил начатое тремя годами ранее строительство Норильского горно-металлургического комбината и с успехом: первая промышленная плавка будущего «НГМК» состоялась в марте1939-го года…
Заметив его недюжинные организаторские способности, его подтянул к себе Лаврентий Павлович Берия — назначив своим Заместителем, осуществлявший общее руководство промышленно-строительными структурами НКВД.
После войны и, вплоть до смерти Сталина и Хрущёвско-жуковского государственного переворота — Завенягин заместитель Берии в советском атомном проекте, в зону ответственности которого входил весь цикл производства ядерного топлива и зарядов — от руды до производимого в промышленных реакторах плутония.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
