Я вспомнил, как жил и любил жить, а потом отправился неожиданно для всей родни и себя на больничную койку.
Поморщился.
Боялся лишний раз палец порезать — настолько цеплялся за жизнь. И я цеплялся до последнего. В конце концов, отправлять себя на тот свет раньше времени — обычный показатель слабости и трусости.
Но это было тогда! Я уже сдох, выполнив свой максимум! Всё! Зачем требовать новых свершений от мертвеца?! Мне понравилось на другой стороне. Что миру от меня ещё нужно?! Вон, сколько живых в мире, зачем вам уставшие работяги?!
Рефлексия преследовала меня не слишком долго: мне вновь стало лень думать. Эмоции уже не били в таком ключе, явно намекая на то, что моя психика достаточно быстро адаптируется к ситуации, но легче на душе от этого не становилось. Вскоре же ко мне ещё и пришло осознание, что я тупица.
Всё это время я не дышал. Не дышал!
Справившись с новым потрясением, прислушался к биению своего сердца. Не билось. Вновь впал в ступор, рефлекторно начав пальцами об деревянный гроб одному знающему всё подсознанию отбивать какую-то мелодию. Потребовалось потратить какое-то время неспешных, ленивых размышлений, которые прерывались небольшим сном, чтобы прийти к выводу, что я могу сам себе запустить или остановить сердце. Это влияло на меня… никак не влияло.
Хотелось бы громко выругаться, но в гробу я ви…
Ах да.
Попытался выругаться. Из горла вышел лишь хрип.
Выругался уже мысленно. Смачно выругался.
Получен навык «Управление сущностью»!
Уровень класса «########?#######» повышен!
Сверхъестественное понимание того, что я приобрёл какой-то «навык» и опять повысил уровень «класса», пропустил мимо ушей. Голова с каждым часом работала, к моему сожалению, всё лучше, превращая меня из инфантильного агрессивного трупа, что по какой-то причине оказался среди живых, в относительно воспринимающего реальность придурка, который в бытности живого мешка с костями честно получил высшее образование. Не то чтобы это было каким-то большим достижением, но своей подставкой для чашки я иногда хвастался. Нормальное состояние для того, кто не добился явных успехов в жизни.
Как оказалось, неудачником был в жизни — стал и в смерти.
Моё лицо перекосило.
Чёртова сисястая жрица! Это ведь она меня каким-то образом призвала из мёртвых, зуб даю!
Перед глазами всё ещё была пелена пустоты, однако она уходила, оставляя лишь ощущение затекшего тела, обиды и желания покемарить лишние пару часиков. По идее, последнее для людей было в принципе нормальным состоянием. Голова тем временем работала всё лучше, подкармливая страх туманного будущего одним простым фактом:
Меня вернули к подобию жизни не где-то там, а в аниме мире.
Аниме. Мире.
Прикрыл глаза, попытавшись осмыслить ситуацию чуть лучше.
Так ни к чему особо и не придя, понял, что в гробу мне начало становиться тесновато. Горбатым я не был, умирать почему-то не собирался, а значит и смысла здесь быть более не видел.
Заняв более удобное положение, упёрся руками в крышку гроба и попытался её открыть.
Не добившись сразу успеха, в полной мере осознал, насколько влип.
Ну конечно, да, прекрасно, супер! Шикарно!!! На совесть замуровали, скотины! Вы что, не слышали истории про случайно погребенных людей, что ли?!
С силой ударил по крышке гроба. Хруст издало как дерево, так и моя рука. Правда, моя рука издала звук более громкий. Плюнув на это, ударил ещё раз. А потом ещё и ещё, ещё и ещё, ещё и ещё. В какой-то момент даже поверил в то, что подставы от того «класса» не будет, и я смогу умереть от обильных переломов и кровотечения, но…
Уровень класса «########?#######» повышен!
…надо мной явно издевались…
* * *
По ощущениям, на то, чтобы выбраться из гроба, мне понадобился где-то день. Но, должен заметить, моим биологическим часам не поверил бы и мёртвый, так что эти ощущения можно послать к той работнице порта, которая периодически отправляла мне сверхъестественное уведомление о повышении уровня непонятного класса.
Должен заметить, это повышение несло под собой не только регенерацию, но и каким-то образом перманентно усиляло тело. Сама регенерация же становились быстрее. Уровень повышался не только за попытки поскорее отправить себя в сладкий вечный сон: так, попытки лучше узнать работу своего тела приводили к таким же повышениям, пусть и далеко не всегда. Методом проб и ошибок узнал, как ускорять регенерацию на отдельных участках тела, из-за чего процесс самовыкопа пошёл веселее. Думал устроить себе обратную регенерацию и убить себя, но что альтернативно живо и может существовать без биения собственного сердца, как оказалось, умереть не может.
Надеюсь, что я не прав. По крайней мере, сделаю всё, чтобы доказать обратное.
Когда выбрался наружу, минут десять сидел рядом со своей безымянной могилой и проклинал всех тех, у кого хватило мозгов закопать моё бездыханное тело метров на семь вниз под землю. Впервые с момента возвращения из сладких лап ничто заинтересовался чем-то, а если быть точнее — чьей-то шеей. В частности, вспоминал одну уже для меня небезызвестную работницу порта, пусть будет у создателя этого странного явления хорошее настроение. Лишь после этого задумался над тем, кто действительно мог меня закопать так глубоко, а главное — зачем.
Придя в себя, вернулся мысленно в реальность и осмотрелся.
На улице была ночь — это я мог понять по полной луне, разглядывающей мертвеца, который зачем-то решил вернуться в мир живых. Преисполненный самых положительных эмоций, показал луне средний палец и миролюбиво послал нахер. Прости, подруга, но мне нужно выплеснуть куда-то периодически вспыхивающий гнев, и неодушевленные предметы для меня подходили ничуть не меньше одушевленных.
Тело ласкал ветер. Мне не было холодно, да и вообще появились сомнения, что холод мне страшен: смерть отнюдь не тёплая, и в этом одна из её главных особенностей. Справедливости ради, смерть и не холодная.
Она просто никакая. Как же там было хорошо.
Заросшие светлые волосы начали лезть в глаза, вызывая раздражение, напоминая мне о том, какими мелочами страдают живые мешки с костями. Хорошо хоть сердце не мучает.
— Мне бы и самому знать, что я здесь забыл, — пробормотал едва слышно, кинув взгляд на свою могилу.
К гадалке не ходи — закопали где-то точно далеко за пределами дворца и ближайших районов. Вокруг было множество могил, и все они находились в просто ужасном состоянии, намекая на то, что за ними давно не ухаживали, что в условиях находившегося вблизи дворца просто невозможно. Кладбище, в которое сплавили только-только призванного «героя», находилось в каком-то лесу, вызывая во мне лёгкую надежду на то, что в ней обитает какая-то тварь, которая сможет меня сожрать.
— Не могу сам, так получится у кого-то ещё? — с надеждой спросил у мира, на что закономерно не получил ответа.
Встав, потянулся всем телом. Мозги работали уже достаточно хорошо, что позволило вспомнить, почему перед незнакомыми людьми, и особенно перед молодыми незнакомыми девушками, лучше голым задом с причиндалом лишний раз не светить, из-за чего пришлось озаботиться на всякий случай грязным тряпьём, которое удалось найти на заброшенном кладбище. Тряпьё порванное, но прикрыть зад можно, а этого для меня было достаточно.
Задерживаться в мире живых у меня всё равно в планах не было. Прекрасный вечный сон без сновидений меня и так заждался.
Уже уходя, остановился, заметив одну странность — мне нравился запах, который был на кладбище. Это был не запах трупов, как и не запах «древности».
Я уловил сладкий, манящий, всеобъемлющий запах того, что придёт рано или поздно за всеми живыми существами, хотят они того или нет.
Про себя ухмыльнулся, подивившись помпезности своих мыслей.
Запах немытого тела, разве что.
Уровень класса «########?#######» повышен!
Ну кто бы сомневался. Уважаемая в узких кругах работница порта, кажется, подгадывала мои мысли.
Не разбираясь над тем, куда конкретно иду, направился в глубину леса в надежде попасться какой-то живности. Мелкую, которую пассивно прекрасно чувствовал, по большей части, пропускал. Точнее, они меня пропускали. Лес ко мне был, кроме шуток, довольно дружелюбным и милым: белочки, стоило мне пройти мимо них, чуть ли не с визгом быстренько бежали, птицы от моего тихого шага задорно улетали, провожая меня в счастливый путь, редкие змейки, пытавшиеся от меня затаиться в лесу, стремительно уползали, сверкая хвостами, когда понимали, что я подхожу именно к ним.
Словно чума.
Особых надежд попасться ядовитой змее не было, но всё равно было немного обидно от того, что никто не хочет перегрызть мне горло. Мир полон несправедливости и моей ярости, которую я выплескивал на небесное тело, доказывая ту самую закономерную несправедливость.
К сожалению, мозги работали слишком хорошо, и я удивительно ясно понимал, какую же лютую херь творю.
По пути не оставлял надежд себя как-то прибить: и на дерево залезал, делая самые что ни на есть красивые пируэты головой вниз, и пытался разбить себе голову об камни, и даже нашёл, проходив с пару часов, пещеру медведя.
Добрый мишка спал и видел третий сон, пока я к нему не залез в берлогу. Впервые увидел медведя, стоящего на двух лапах: проснувшийся ещё в момент моего входа бедолага, не имея возможности сбежать из-за того, что я заслонил выход, кидался на стены, жалобно рычал и шкрябал землю. Потом заскулил.
— Ты собака, что ли? — прорычал зло на этого неудачника, подойдя вплотную к вжавшемуся в стены берлоги медведю. — Ты видел свою лапу?! Да она больше моей головы! Убей меня, ссыкло шерстяное!!!
— Гр-р-р… гр-р-р…
Я готов был поставить своё желание сдохнуть на кон, что он молил о пощаде на медвежьем.
Сплюнув, ухватился двумя руками за лапу в отчаянии заскулившего медведя и положил себе на грудь. Ссыкливый мишка сопротивлялся, пытался вырваться из моей удивительно сильной хватки, но не нападал. Кажется, пытался несколько раз поцарапать, словно излишне игривая девица в постели, однако успеха так и не достиг, не оставив на теле ни царапины. То ли ленивая задница вообще не пыталась, то ли моё тело с каждым поднятием уровня «класса» становится крепче. Учитывая, что падение с дерева головой вниз не сломало мне ни единой косточки, оставив лишь чувство лёгкого головокружения, предположение должно быть правильным.
К горлу подступил ком.
Грёбаное проклятье. Тенденция пугала. Мне нужно сдохнуть раньше, чем моё тело станет слишком сильным.
Когда я отпустил медведя и он, упав, закрыл морду лапами, задрожав совсем как человек, который сейчас находится на пороге смерти, пришёл к мысли, что это было чем-то похоже на домогательство. Немного постояв над перепуганным животным, понял, что пора менять тактику и присел рядом с этим ссыклом, начав гладить шерсть медведя. Под вставшей дыбом шерстью чувствовал тугие мышцы хищника. Довольно покивал.
— Такой сильный медведь не может убить обычный не сопротивляющийся мешок с костями, м? — нежно поинтересовался, продолжая гладить медведя. — Такой сильный, и такое ссыкло. Как тебе не стыдно?..
Подумал вот о чём: мне нужно, чтобы моему странному телу нанесли достаточно урона прежде, чем работница порта пришлёт сверхъестественное уведомление об повышении класса, и я не успел стать ещё сильнее. Такая туша, — пусть и ссыкливая, — точно сможет погрызть моё тело вдоволь.
К моему превеликому сожалению, нежного тона в моём исполнении животное не выдержало и, подскочив, скуля, побежало на выход. Я не стал мучать мишку и, проводив его взглядом, сам пошёл на выход из берлоги.
Луна так и ждала, чтобы я на неё покричал.
Кажется, прежде, чем искать способ вернуться назад, мне нужно было найти причину того, почему животные так сильно меня боялись.
Глава 3
Погружался в лес я всё глубже и глубже, игнорируя любые сколь-либо протоптанные тропинки. Попыток так активно свернуть шею по мере пути уже не рисковал делать, боясь получить новое уведомление о том, что моё тело стало ещё сильнее. Ну, разве что чуть-чуть. Будем считать, что у меня появилось маленькое хобби. Кто-то, вон, собирает ракушки и марки, у меня своё увлечение, никому не мешаю.
Каждому своё.
По мере пути мои уставшие от существования мозги пришли к пугающей мысли, что неспешное путешествие в поисках смертельных приключений на удивительно альтернативно живучее место стало напоминать мне работу в офисе: такая же монотонная, не имеющая ни конца ни края.
Думал, что этого не повторится, но нет: время от времени всё ещё начинали на ровном месте шалить нервишки. Мозги по мере существования разгоняли каким-то образом существующие и, что самое ужасное, вопреки всему работающие нейроны всё быстрее и быстрее, вызывая всё больше и больше мыслей. Я вспоминал всё больше и больше вещей, связанных с социумом, потихоньку вспоминал, кем вообще был и в какой-то момент даже поразился тому, как пришёл к нынешнему мышлению.
До холодного, сладкого объятья пустоты я любил жить. Даже слишком любил. Несмотря ни на что.
К тотальной неопределённости мой изнасилованный работницей порта мозг точно готов не был, а уж тем более нервы, которые периодически словно кто-то перемыкал. На фоне этого, чувствуя себя тупым зомби, уверенный в том, что ушёл от этого титула недалеко, врезался в деревья и упорно продолжал идти, время от времени краем больного сознания отмечая, что деревья поддаются. Давно так белок жалко не было. Пожалуй, никогда.
Иногда приходили фантомные ощущения, будто тело чешется, жаждет воды, еды и, неожиданно, женского внимания. На фоне этого даже возникли мысли, какие бы спиногрызы могли у меня появиться, и были бы у них саморегенерирующиеся щупальца. Учитывая, каким вокруг было всё ярко-пугающе-анимешным, такой вариант вполне имеет место быть.
Здесь главное, чтобы нападающей стороной был я.
В какой-то момент, становясь жертвой спонтанных желаний тела, даже наивно поверил, что альтернативно живой мешок мяса и костей начал отказывать, на радостях со всей возможной дури ударившись об ближайший камень, однако вынужден был признать, что в этой битве проиграл камень, расколовшись пополам. Тонкая струйка чёрной крови, что потекла по моему лбу, практически мгновенно вернулась назад, не оставив и царапины, окончательно лишив меня надежды на то, что у меня выйдет «обычным» способ отправить себя в один, прекрасный конец.
Хотя бы новых Уровней, в своём тесном гробу я их видел, никаких пока не было.
Помня про свои мысли касательно подозрительно понимающих всё животных, трясущихся от одного моего появления, словно у меня тут коса за спиной, перенаправил свою активизировавшуюся мыслительную деятельность на более полезные вещи, попытавшись лучше разобраться, почему, собственно, так происходит.
