| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Забившись в глубокую пещеру, зверь спал. Отлична фантазия Амадиса подсказывала, что ему явно снилась кровь, — кровь и еда, гибель всех его жертв, что были пойманы и отправлены ему начала в пасть, а за ней и в желудок.
Огромный косматый зверь подергивался во сне. Его лапы с подвижными пальцами, увенчанными изогнутыми когтями, ударив по камню, оставили на нем глубокую борозду, выбив мелкие осколки, словно это был не камень, а глина. Голову зверя венчали массивные изогнутые рога, в обтянутой пятнистой чешуей маске черепной коробки злобно сверкали два бычьих глаза. От шеи до хребта во все стороны торчала пышная грива, представлявшая собой спутанную, жесткую щетину.
Пол пещеры был измазан следами высохшей и уже давно въевшейся в пористый камень крови, испещрен следами его когтей, что становились странными линиями и рисунками, причудливым образом сплетавшимися, наслаивавшимися один на другой. Это все были символы его битв и побед — каждый раз, когда кто-то из сородичей вторгался к нему он побеждал их, рвал на куски и сжирал. Их кости лежали недалеко, рядом с другими, такими е обглоданными, расколотыми.
Во внезапно раскрывшихся глазах зверя бушевал огонь охоты, такой же как у стоящего в проходе икари. Он чуял приближение кого-то неизвестного — сладковатый запах, напоминавший ему о периодически объявлявшихся на его территории странных двуногих тварях, которых хватало на пару укусов, но мясо их было сладко. От этого исходил похожий запах, запах странных твердых, слегка поблескивавших, отложений что иногда он находил в расщелинах и пещерах, запах уверенности и озона. Он пришел к его темной и сырой пещере, дабы сместить его, дабы убить, как и те, кто был до того.
Слезящимися глазами зверь взглянул на вход в пещеру. Сильное дневное солнце освещало вторженца. Зверь увидел, что он высок и напряжен, что под его темным отслаивающемся мехом играют бликами предметы, что могут доставить боль не хуже когтей. Все это Амадис мог предсказать, мог представить себе.
Гиркилл издал низкий протяжный рев, и двуногий шагнул в пещеру. Амадис двигался неуверенно, то и дело останавливался и все же шел вперед, стараясь не выказывать слабости, ибо слабость означала немедленную смерть. Но с каждым шагом ему становилось все сложнее, хотелось либо убежать, либо бросится. Он еще не знал, что лучше, что важнее, что лучше ему подойдет. Ему хотелось использовать свои хитрости, тактику, умения, но, с другой стороны, хотелось испытать себя, испытать другую плоскость навыков, свою силу, ловкость и живучесть. И идеальная цель для обоих путей была перед ним.
Облизав губы, икари наконец решился. Сделав шаг, он медленно вынул бластер из кобуры. Гиркилл в ответ привстал на лежанке, его массивное, коренастое тело поблескивало чешуйками.
И в следующую секунду монстр с рогами дико взревел и повалился на землю, рыча от боли и размахивая лапами, в то время как от его тела медленно поднимался вонючий дым. Его массивное тело покатилось по полу пещеры, пока не вскочило, со свистом вспарывая воздух.
В следующий миг Амадис упал на землю и покатился о полу пещеры. Над его головой свистнули изогнутые когти, тут же опустившиеся, вспарывая камень. Гиркилл встал на дыбы — и грива на его шее начала извиваться словно щупальца с собственным сознанием. Издав пронзительный вопль, зверь рванулся к Амадису, но добраться до него не успел — икари одним прыжком оказался в паре метров и ударом швырнув взвизгнувший виброклинок в сторону, вонзил ему в брюхо. Из раны хлынула черная кровь, и Амадис издал довольный рев, когда по его лицу и рукам потекли черные горячие струйки.
Чешуя зверя словно начала темнеть, приобретая бронзовый оттенок, дыхание стало горячим, как жар из печи. Гиркилл издал низкий, глухой рев, от которого содрогнулись стены пещеры, а Амадис лишь молча кивнул своим мыслям, наблюдая, как медленно тает жизнь зверя.
Вараноголовый монстр злобно фыркнул, разбрасывая вокруг нечто вонючее. Зверь встал на задние лапы, его передние замахали вокруг как лопасти мельницы, новые следы острых когтей начали покрывать стены и пол. Каменная крошка полетела в стороны. Амадис выбрал момент и снова пальнул из бластера. Росчерк вспорол шкуру гиркилл на плече. Зверя повело и тут вырвав виброклинок из груди ящера, икари начал поводить им перед чешуйчатой мордой, заставляя мотор каждый раз издавать пронзительный визг, выманивая гиркилла из пещеры. Но зверь оказался умнее — огромный ящер дернулся вперед, его мощные задние лапы запускают его в прыжок, пока раскинутые передник сгибают пальцы в попытке схватить жертву когтями, вынуждая икари прыгнуть в сторону. На ходу пересматривая план.
Амадис приземлился чуть в стороне, короткий рывок, прыжок, толчок от стены со сложенными вместе руками, и нанес со всей силы удар виброклинком прямо меж рогов.
Голова хищника устремляется к подстилке из костей с такой скоростью, что остальная часть тела за ней просто не успевает, поэтому, когда икари перекатывается и поворачивается к существу, задняя часть словно у коня дрыгнула ногами. Амадис ушел, но пронесшийся хвост буквально снес его, протащив по полу пещеры. Гиркилл поворачивает к Амадису морду и открывает пасть, но полного ярости или агрессии рева не раздаётся и даже не вылетает вонючая жижа. Вместо этого длинный мускулистый язык резко, словно хлыст, преодолевает расстояние между ними — примерно три или даже больше метров — и его кончик словно хлыст обернул правую руку икари с мерзким влажным звуком.
Амадис не успевает поставить ноги нужным образом прежде, чем его протащит язык, так что он сам бросается к существу. Икари заносит свободную руку с клинком, намереваясь превратить свой полёт в атаку, но за мгновение до того, как ему удаётся нанести удар, его сбивает в воздухе огромная когтистая лапа.
Амадис впечатался лицом в землю, и полный боли выкрик вырывается из груди вместе с воздухом. Затем у него появляются более насущные заботы, когда зверь затягивает руку охотника себе в рот языком, скручивая его словно лебедку, и почти смыкает челюсти на локте.
В голове икари тут же проносится информация, больше десятка фактов о кимогиллах, а следовательно, и об их родственниках. Сила укуса чудовищна, её бы хватило, чтобы с лёгкостью перекусить обычного человека в поясе, даже пласталь не продержалась бы долго.
Амадис изгибается, его рука выхватывает из-за спины походный рюкзак. Новое движение и сумка занимает место руки в пасти зверя. Заполненная тара выдерживает несколько секунд, однако гиркилл трясёт головой из стороны в сторону, пытаясь разодрать и вывернуть то, что не поддалось его силе сразу, рвет плотную ткань, мотая вместе с ней безвольное тело икари. Амадис сжимает зубы, ждёт нужного момента полсекунды и тянет руку на себя в тот момент, когда зверь отводит голову в противоположную сторону, замедляет вихляние, отчего захват челюстей слегка ослабевает.
Пальцы тянут рюкзак. Зубы хищника продолжают вспарывать ткань, тара рвется, все сыпется наружу, и с исчезновением сопротивления пасть с щелчком захлопывается, вот только зверь откусывает собственный язык, который до сих пор обвивает кулак икари.
Гиркилл взвизгнул от боли и перебирая лапами отшатнулся, прижимая одну из них к собственной пасти, из которой хлещет льющаяся сквозь зубы тёмная кровь. Амадис вскакивает на ноги, стаскивая с предплечья кончик языка чудовища, падающий на каменный пол с влажным шлепком.
Зверь вновь бросается вперед — не меньше тонны плоти с клыкастой пастью, готовой проглотить его. Однако в этот раз у икари есть возможность приготовиться. Все происходит в секунды. Разъяренный зверь бездумно бросается вперед. Амадис широко разводит руки и хватается за края челюстей, одновременно смещая вес и разворачивая туловище. У него не хватит сил чтобы перебороть зверя, но вполне хватает мозгов и ловкости чтобы извернуться в нужный момент, нарушая все планы зверя.
Амадис поворачивается вокруг своей оси и использует против зверя его же собственную инерцию, отправляя того в ближайшую стены. Разворачивающаяся в полёте туша врезается в каменную преграду, сотрясая своды пещеры. И тут же вздрагивает несколько раз — бластер вспарывает шкуру, дырявя ее словно раскаленная игла. Но этого мало — гиркилл живучая тварь. И Амадис понимает это.
Виброклинок взвизгивает и икари бесстрашно и безрассудно бросается прямо на зверя. Его руки впиваются в жесткую шерсть гривы. Гиркилл ревет, его отбитая голова мотается из стороны в сторону, пока пасть беспомощно щелкает в воздухе. Икари действует куда сноровистей и ловчее. Его тело болит после многочисленных падений, рука растянута и в целом мутит, но рука тверда.
Виброклинок находит свою цель — входит в глотку зверя, вспарывая чешую, делая протяжный разрез до самого позвоночника. Кровь хлынула густым потоком, словно прорвавшая канализация. Гиркилл дергается, его дикий рев переходит во влажное, сиплое пыхтенье, прежде чем окончательно задыхается в бульканье кровавой пены. Могучее тело бьется в своих последних конвульсиях, спина дергается пытаясь сбросить убийцу, когти вспахивают борозды в каменном полу. Пока не начинает лишь бессильно скребсти, прежде чем затихнуть окончательно.
Клинок продолжает свой путь, разрезая плоть, пока не завершает полный круг.
Выйдя на жаркий и яркий свет джунглевой планеты, икари зажмурился и тихо заворчал от удовольствия — он наконец завершил свой верд"готен, наконец стал полноценным... мандалорцем. К этому еще предстояло привыкнуть.
Вытащив голову гиркилла на свет, икари уселся на склон, во всю рассматривая трофей. Без особых усилий Амадис вырвал самый целый и красивый клык зверя, припрятав его за пазуху. А то, кто знает, что Нгор собирается делать с черепом?
От мыслей о возвращении отвлек внезапно возникший легкий гул двигателя, заметно выделявшийся на фоне звуков джунглевого леса.
Подняв голову, усталый икари следил за тем, как небо прочертил металлический корпус трапециоидного корабля, идущего на посадку в каких-то двух километрах к югу, позволяя разглядеть эмблему знакомой банды браконьеров. На серокожем лице растянулась хищная, довольная ухмылка.
* * *
Старенький грузовой корабль, напоминавший медленно пристыковался к "Пьяному Ястребу", протягивая короткий коридор. Нгор вышел со своей стороны, слушая как в проходе с шипением исчезает вакуум. Через несколько минут раскрылись двери и в проеме показался одетый в комбинезон с замазанным логотипом. На плече у него болтался прорезиненный мешок, а позади прикованные к внешнему трубопроводу корабля неизвестные индивидуумы, преобладающие в расе викуэев.
Устало вздохнув на молчаливый вопрос, икари снял мешок с плеча, показывая, что внутри лежит что-то увесистое. Голова гиркилла с влажным хлюпаньем показалась из мешка и закачалась на длинной шерсти, спутавшейся вокруг пальцев. Огромные глаза смотрели в никуда, пока раскрывшаяся пасть способная без проблем вместить голову взрослого мужчины и все идущее дальше по ключицу. Было удивительно что у молодого парня хватало сил удерживать ее одной рукой.
Нгор шагнул вперед и крепко обнял парня, похлопывая по спине, вкладывая в незамысловатое движение все переживания и мысли за раз.
-Я рад, сын. — глухо донеслось из-под шлема.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
