Стена

Желание помочь бойцу заставило меня прикинуть шансы на успех, и хотя их просто не было, я все равно рванул к нему. Между мной и экзоскелетом приклеенным паутиной находился единственный арахнид, остальных положил феникс. Соскользнул с бункера на тело мертвого паука, я рванул к экзоскелету, чтобы хоть как-то помочь застрявшему пилоту выбраться из кабины. В том, что пилот застрял, я ни на мгновение не сомневался, в противном случае он давно бы выбрался из кабины.

Выстрелив на берегу в паука я добился того чтобы он развернулся ко мне на что я и рассчитывал. Арахнид практически мгновенно оказался возле меня, но я успел поймать его уродливую голову в прицел и нажать на спусковой крючок. Я ожидал увидеть, как пули пробивают его восемь глаз и членистоногий дохнет, не добравшись до меня. Вот только действительность оказалась совсем не такой, на которую я рассчитывал.

Палец продолжал жать на спусковой крючок, но автомат молчал. Магазин оказался пустым и осознание этого, прозвучало как смертный приговор. В моем адреналине и крови-то наверное не было, потому что я даже не почувствовал боли. Время вдруг стало каким-то вязким, и я будто со стороны наблюдал, как отсеченная выше предплечья рука падает на бетон, продолжая сжимать автомат.

Где-то на подсознании я понимал, что это моя рука, но эмоций почему-то не было, словно я смотрел кино. Затем я начал заваливаться на спину в то время когда мои ноги исчезли в пасти арахнида. Утолив жажду мести, паук так же стремительно развернулся и рванул к фениксу, к которому уже добрались две гильотины. Разомкнув чудовищные челюсти, они сажали ими экзоскелет.

Пилот должен умереть в страшных муках раздавленный вместе с кабиной. Но в этот момент крышка отстрелилась, из нее выскочил пилот, им оказалась женщина. Приземлившись на головогрудь первой гильотины, она выхватила пистолет как мне показалось несколько больших размеров, чем те, что стояли на вооружении у нас и, произведя два выстрела в арахнида, перепрыгнула на следующую гильотину. Паук-гильотина был не в состоянии разжать челюсти до тех пор, пока он сжимал тело жертвы. Ирония заключалась в том, что они также оказались обездвижены, как и разрываемый их челюстями экзоскелет.

Всадив во второго паука несколько пуль, пилот спрыгнула на бетон стены и помчалась навстречу арахниду, лишившему меня руки и ног. В этот момент гильотины разорвали экзоскелет и сами взорвались в тех местах, куда ранее выстрелила феникс. Перекусив мной арахнид, скорее всего, рассчитывал разорвать и ее, но упав на бок во время рывка она проскользнула под его брюхом утяжелив внутренности гада двумя микро зарядами.

Феникс приближалась ко мне, даже не обернувшись на разлетевшегося от сработавших зарядов паука. Я находился на грани потери сознания, но пока держался. Датчики, встроенные в армейский комбинезон сработали в тот момент, когда были потеряны конечности и активировали жгуты, перетянувшие, то, что осталось выше ран, снизив по возможности кровопотерю. Но все равно она была огромной и приближающаяся ко мне девушка стала расплываться в глазах. Но прежде чем я окончательно потерял связь с реальностью, я заметил яркие звезды, падающие прямо на стену. Фениксы догадался я и провалился в темноту.

Очнулся я уже в госпитале. Вместе с этим пришло и осознание того что теперь я просто овощ у которого осталась единственная рука. В голове постоянно крутилась картинка, когда паук подобно профессиональному мяснику разделал мое тело. Меня пробил холодный пот, и видимо это состояние зафиксировалось датчиками, облепившими то, что осталось от моего тела. Спустя какое-то время в палату вошел врач.

Появление доктора меня в некотором роде успокоило, и я попытался взять себя в руки и начать размышлять здраво. По крайней мере, мне так казалось. Да возможно у меня теперь нет ног, но ведь всегда на их место можно поставить протез. Я не питал иллюзий по поводу возвращения к нормальной жизни по крайней мере в течение полугода года я вполне смогу освоить передвижения на протезах. А вот встать в строй, вряд ли я уже, когда смогу. Теперь же мне, скорее всего, предстоит перекладывать бумажки в каком-нибудь офисе по заготовке продовольствия. Доктор ничего не говорил он лишь сверялся с какой-то информацией на мониторе и только после того как он внес несколько правок в журнал док посмотрел мне в глаза.

— Вы сейчас несколько возбужденны и взволнованы это объяснимо и бояться здесь нечего, — произнес доктор. — Скорее всего, вы вспоминаете то, что произошло перед тем, как вы попали сюда. Хочу сказать, что вы ведете себя вполне адекватно. Большинство раненых бьется в панике, или замыкается в себе, никак не реагируя на окружающую обстановку.

— Вы правы доктор я каждый раз прокручиваю в голове картинку последнего боя, — ответил я. — Но сумасшедшим я все равно не стал и хочу я того или нет но мне предстоит принять реальность.

— Вы крепкий малый, — одобрительно кивнул врач, сделав запись у себя в журнале. — Протезы мы вам изготовим, но их придется некоторое время подождать.

— Некоторое это сколько?

— Ну, тут дело в том, что изготовление высококачественных протезов занимает довольно большое время, — попытался он зайти издалека.

— Доктор вы сами сказали, что я нахожусь в адекватном состоянии, так что не тяните кота за хвост. Я и так здесь лежу практически обездвиженной тушкой, так что узнав время изготовления, я точно никуда не убегу.

— Это займет от двух до трех лет и примерно столько же уйдет на их освоение, — ответил доктор.

— Выходит в лучшем случае передвигаться на своих двоих я смогу как минимум лет через шесть, — подвел я итог услышанному.

— Если мы уж говорим начистоту, — начал доктор. — Шесть лет это будет в лучшем случае. Чтобы освоить изготовленный протез пациенту требуется от одного до трех лет. Так что не факт что вы вообще сможете нормально передвигаться. Научиться управлять одним протезом сложно, но возможно. При управлении двумя уже возникает огромная проблема, а вот стремя смогли управиться едва ли не несколько человек. Но есть и другой вариант.

Произнеся это, доктор замолчал.

— Какой вариант?

— Давайте об этом вы поговорите чуть позже и уже не со мной, а пока вам нужно отдохнуть и немного успокоиться.

— Я в норме док говорите, что вы хотели сказать, — начал я настаивать.

— В норме только ваш разум и это на первый взгляд, а вот тело совсем не в норме и ему требуется отдых. Так что сейчас вам поступает успокоительное, после чего вы уснете, и скорее всего снов видеть не будете. Это хорошо, так организму будет легче восстановиться. А вот когда вы очнитесь и отдохнете, тогда мы продолжим разговор.

Я хотел возразить доктору и объяснить, что он не прав, но в этот момент на меня навалилась дикая усталость, и я опять провалился в темноту.

Глава 2

Я засыпал и просыпался, наверное, раз десять, а может и больше, но доктор все не приходил. Мне казалось, что времени прошло уже достаточно, быть может, минула даже неделя, а может и больше. Хотя с другой стороны если судить по моему состоянию, то не исключено что на самом деле не прошло и дня. В любом случае каким-то образом повлиять на посещение палаты доктором я не мог, и мне оставалось лишь ждать, когда он соизволит навестить пациента и предложить обещанный второй вариант.

Не буду скрывать в те моменты, когда я приходил в сознание я пытался предположить что меня может ожидать и что означает второй вариант, если это не протезы. Но как бы я не старался, моей фантазии было недостаточно, чтобы предложить хоть какой-то вариант кроме протезов.

Я по-прежнему проваливался в забытье где не было снов и приходил в себя для того чтобы получить очередную дозу лекарств от автоматической медсестры. Этот белый электронный ящик, оборудованный шестью манипуляторами, был единственным посетителем, с кем я мог поговорить в те моменты, когда сознание возвращалось из той черной дыры под названием сон. Хотя разговором это было назвать трудно правильнее, наверное, назвать наше общение монологом с моей стороны. Белый ящик никак не реагировал на мои слова и занимался выполнением заложенной в него программой.

Никогда не считал себя особо болтливым человеком, но теперь, когда мне нечем было заняться, меня потянуло на общение с 'телевизором'. Наконец после очередного возвращения к реальности белый ящик не стал вводить мне лекарственный коктейль. Вместо этого он привел кровать положение, в котором я смог находиться в полу сидячем состоянии. В физическом плане я был слишком слаб и толком не мог пошевелить оставшейся рукой, но моя голова была на удивление ясной.

И в тот момент, когда я пытался сообразить, зачем меня зафиксировали в таком положении в палату вошел доктор в сопровождении посетителя. Я не считал себя гением, но при появлении мужчины в дорогом костюме я понял, что разговор у меня будет происходить именно с ним. По поведению доктора стало понятно, что посетитель весьма влиятельный человек и это касалось не только финансов, хотя и с этим у него проблем видимо не было.

Я рассчитывал, что доктор поинтересуется как у меня дела и представит посетителя, но вместо этого он лишь указал мужчине на меня рукой и быстро покинул палату, плотно закрыв за собой дверь. Попрощавшись с доктором, посетитель проводил его взглядом до двери и, вынув из кармана брелок, направил его на дверь. Послышался щелчок электронного замка и над дверью загорелся красный светодиод, означающий, что в палату теперь никто не может войти до тех пор, пока мужчина ее не разблокирует. И только после того как брелок оказался во внутреннем кармане пиджака мужчины он повернулся ко мне.

— Давайте перейдем сразу к делу, — произнес он. — Кто вы такой я знаю. Также мне известно практически вся ваша жизнь. А вот вам на первое время будет достаточно знать, что я представляю Отдел Военных Разработок и отвечаю за набор новых претендентов в проект 'Феникс'. Мое имя Александр Климов думаю, вы уже догадались, какое будет к вам предложение.

Прежде чем ответить я горько усмехнулся.

— У меня нет ни руки, ни ног, да и полагаю, часть органов в теле работает только благодаря медицинским аппаратом жизнеобеспечения, — ответил я, приподняв уцелевшую конечность. — Но вот что у меня хорошо работает так это мозг. И он мне говорит, что ваше предложение довольно бредовое. Перед тем как угодить в госпиталь я собственными глазами видел, как работала одна из фениксов, и мне подобного не повторить даже будь у меня в целости ноги и руки.

Я не собираюсь опровергать ваше наблюдение, — ответил Климов. — Но вы действительно правы, вам не повторить того что проделала она, даже будь у вас три ноги и восемь рук.

— Тогда не понимаю к чему весь этот разговор? — попытался я пожать плечами, но вряд ли у меня что-то из этого получилось. — К тому же доктор мне доходчиво объяснил, что освоить протезы мне будет достаточно сложно.

— Согласен, — кивнул Климов. — Протезы довольно непрактичны и весьма затратные, поэтому их разработкой мы и не занимаемся. Вы же нам подошли не из-за вашего тела, которое теперь в принципе сложно назвать телом. Как я и говорил ранее, мы не занимаемся протезами, мы воссоздаем тела. Пока вы были в состоянии сна, мои сотрудники провели тесты вашей мозговой активности и вы показали результат в девяносто восемь процентов.

— Девяносто восемь процентов чего? — уточнил я.

— Девяносто восемь процентов того что перенос сознания будет успешен, — пояснил Климов.

После его слов мне потребовалось некоторое время, чтобы осознать то, что я услышал. Климов смотрел на меня совершенно серьезно, и я понял, что произнесенная им фраза не является розыгрышем, но возможно просто я чего-то не расслышал или неправильно трактовал его слова.

— Простите, возможно, мне послышалось, но вы сказали про перенос сознания? — осторожно поинтересовался я.

— Я никогда не страдал нарушением дикции, а данные вашего обследования показывают, что и у вас нет проблем со слухом, — ответил он. — Я уже говорил, что создание протезов это тупиковая ветвь развития, и мы оставили его медицинским корпорациям. Мы же занимаемся военными разработками, и так как на кону стоит выживание человечества как вида, мы не можем тратить долгие годы на разработку проектов, которые не дают ощутимый результат в борьбе с терраформерами. О.В.Р. действительно обладает технологиями по переносу сознания. Вижу вам трудно поверить в то, что вы услышали, но давайте взглянем на это с исторической точки зрения. В трехтысячном году никто не мог поверить, что на планету прибудут терраформеры. В три тысячи двадцатом году никто не мог поверить в то, что насекомые в основном пауки вырастут до огромных размеров и будут управляться терраформерами. А сейчас это реальность, не требующая объяснений. В данный момент идет три тысячи двадцатый год, и вы узнали, что существует технология по переносу сознания. Вопрос состоит лишь в том, хотите вы в этом участвовать или будете отрицать полученные знания, основываясь лишь на нехватке у вас достаточной информации.

— Если я соглашусь, вы создадите мой клон? — спросил я.

— Нет, клон будет точно таким же слабым, как и вы, — ответил Климов. — Мы создадим новое тело более совершенное чем то, которым вы обладали до трагедии. Единственная часть организма, которая будет наиболее приближена к оригиналу это ваше лицо. Как оказалось, увидев привычную физиономию в зеркале, боец легче воспринимает новое тело, и синхронизация проходит с наименьшими осложнениями.

— Терять-то мне в принципе больше уже и ничего, так что я согласен.

Решение я принял довольно быстро, да и оно казалось очевидным. Быть прикованным к койке в надежде, что когда-нибудь ты сможешь встать довольно сомнительно. Тем более что никто не гарантировал, что это вообще когда-нибудь произойдет. На самом деле я не рассчитывал что останусь жив после того как арахнид меня обработал. Они постоянно эволюционируют, и если человечество будет отставать то терраформеры, в конечном счете, добьются своего и полностью истребят форму жизни, мешающую им полностью подчинить планету.

— В таком случае нам предстоит небольшое путешествие, — произнес Климов и разблокировал дверь.

Она тут же открылась, и в палату вошли несколько сотрудников О.В.Р. Пока они подготавливали меня к транспортировке, еще двое сотрудников подкатили к кровати автономную капсулу для перевозки тяжелораненых. Переместив меня внутрь нее, они подключили тело к системе жизнеобеспечения капсулы и закрыли непрозрачную крышку.

На какое-то время я оказался в полной темноте, затем в капсуле на крышке включилась слабая подсветка, а потом и ожил небольшой монитор, демонстрирующий основные показатели моего организма. 'Хорошо, что я не страдаю клаустрофобией', промелькнуло у меня в голове, и я почувствовал, как капсула пришла в движение, покидая палату в госпитале.

Я не знаю, сколько времени заняла поездка, но от монотонного покачивания капсулы я заснул. В чувство меня привел ощутимый толчок, а затем крышка капсулы начала открываться.

— Добрый вечер, — поприветствовал меня сотрудник О.В.Р. — Как вы себя чувствуете... Евгений, — добавил он после того как прочитал мое имя на экране.