— Ага, и, как хороший мальчик, сразу записал это в дневник, — насмешливо откликнулся Олег. Он в это время открывал и закрывал ящики комода. — Здесь практически ничего нет. Белье, пара рубашек, всякие мелочи. Кстати, а как его звали? Вообще, что мы о нем знаем?

— Кажется, фамилию мадам Ролле не называла, — Марта наморщила лоб.

— Веронье, — неохотно сказал Роберт. — Жак Веронье. Большая величина среди поваров. В прошлом году его единогласно назвали "шефом года" Франции.

— И что такой звездный повар делал в маленьком шале среди нигде? — Олег сосредоточенно проверял карманы пиджака, висевшего в шкафу.

— Кто ж его знает! Он летом работает на Лазурном берегу, каждый год в разных ресторанах, а зимой вроде отдыхает. Может, в этом году решил слегка подзаработать, а может, какая-то договоренность с хозяйкой.

— А откуда тебе все это известно? — прищурилась Марта.

— Оттуда, — Роберт тяжело вздохнул. — Мы с ним коллеги. Я, конечно, не в его весовой категории, но тоже в первой сотне. Мы все друг друга знаем.

— То есть, получается, что ты — первый кандидат в убийцы! — вроде бы Олег шутил, но от его слов повеяло холодом. — Ты его знал, ты первый встал сегодня, и у тебя была возможность смыть кровь, пока ты плавал в бассейне.

— Ты можешь мне не верить, но кто-то вставал раньше меня. Я слышал, как хлопнула дверь на первом этаже.

— Во сколько это было? — быстро спросила Марта.

— Около полудня.

— Он не врет, — она повернулась к Олегу. — Я поняла сейчас, что от этого звука я и проснулась. Хлопнула дверь, ну, конечно же! Ветер перестал, и было так тихо, что этот звук показался очень резким.

— А какие двери есть на первом этаже? — Роберт оживился. — Кухня, кладовка, комната Веронье, что еще?

— Дверь из холла в подвал, к бассейну, сушилке, лыжной комнате, — сказала Марта.

— Эта была открыта, когда я спустился, — кивнул Роберт. — Я не уверен, что она вообще закрывается. Ну, по крайней мере, закрывается плотно. Пойдем, посмотрим, что еще есть.

— И послушаем, что и как хлопает, — добавил Олег.

В холле никого не было, камин почти прогорел. Марта наклонилась, чтобы поворошить угли и заметила под ними что-то металлическое. Подцепив кочергой, она вытащила предмет на металлический поддон возле пода и присмотрелась.

— Ребята, а это пуговица!

— Покажи!

— Смотри, — она протянула находку Олегу. — Какие-то были буквы, но ничего не разобрать уже.

— Пуговица небольшая. Металлическая. С какой-то аббревиатурой, — медленно произнес Роберт. — Дай, пожалуйста, посмотреть.

Над закопченной железкой склонились уже три головы.

— По-моему, это от военной формы. — предположила Марта.

— Похоже... — протянул Олег, — похоже, только зачем ее бросать в камин? Бросил, вон, в сугроб, и все, до весны сгниет.

— Знаете что, у меня есть предположение, — быстро сказал Роберт. — Что вы знаете про Сергея?

— Ничего, — уверенно ответил Олег. — Я даже не знаю, какой у него голос. Мы познакомились с ними в аэропорту, как и с тобой. За все время, пока ехали, он не произнес ни слова, все время говорила только Катя. Может, пару раз он что-то пробормотал, но неразборчиво.

— А я один раз услышал, что именно он пробормотал. Когда мы выходили из машины, чтобы водитель развернулся, — уточнил Роберт.

— Франсуа, — сказала Марта.

— Что? — лица обоих мужчин были удивленными.

— Водителя зовут Франсуа, — повторила она и быстро спросила, — так что сказал Сергей? Ты же не говоришь по-русски?

— Не говорю. Но дело в том, что он пробормотал пару слов по-английски. И это были такие... специфические выражения.

— Ругательства, что ли? — не понял Олег.

— Нет, — Роберт вздохнул, — не ругательства. Сейчас очень наскоро расскажу. Потом обсудим. Они, наверное, в гостиной завтракают, и уже решили, что мы втроем сбежали. В общем, так: у меня был брат. Старший. Он служил в частной военной компании.

— Наемником, что ли?

— Именно. Так вот, именно так выражались он и его сослуживцы, которых я знал, а я знал всего троих. Такой... специфический оборот речи, который у них был принят.

— Я поняла, — кивнула Марта. — Выражение, понятное только своим, у нас такие тоже есть. Для двоих. Давай дальше.

— Так вот, у них у всех была мода, что ли, таскать в кармане пуговицу от своей первой форменной рубашки.

Все трое посмотрели на пуговицу.

— Возможно... — Олег кивнул. — Непонятно, зачем это скрывать. Потом обсудим. Надо идти в гостиную, жрать охота, как из пушки. Да и нехорошо, если нас потеряли и уже заподозрили в сговоре.

Но их не потеряли. В гостиной, также возле камина, завтрак был сервирован, но ел только Сергей. Остальные, столпившись вокруг Кьяры, пытались погасить набирающую обороты истерику.

— А я придумала, как нам сварить кофе! — громко сказала Марта.

Ход был удачным, все повернулись к ней, и даже всхлипывания Кьяры почти прекратились.

— Как?

— Я видела в кладовке жестяные банки с консервами. Там, по-моему, было и консервированное молоко. Если его вылить в какой-нибудь кувшин, то вполне можно сварить кофе в этой жестянке, поставив ее в камин.

— Ну, слава богу, — воскликнула Катя, — а то там покойник, а мы шампанское пить...

Оживившиеся дамы отправились добывать жестянки, а Марта взяла бутерброд и села рядом с Сергеем.

— Сережа, как Катя все это перенесла? — спросила она негромко.

— А что ей сделается, — буркнул он. Голос у него был низкий и немного хриплый. От молчания, что ли?

— Ну, так она же беременна. Разве нет?

— А ты откуда знаешь? — он развернулся к Марте всем корпусом, была в этом какая-то угроза. Сильное, опасное животное. — Мы еще никому не говорили.

— Так я по первому образованию врач-гинеколог, — улыбнулась она. — Я вижу.

— А-а... — протянул Сергей успокоенно, и добавил, — нормально все. Она у меня молодец.

Кофе приободрил собравшихся. Мадам Ролле снова позвонила в полицию, и радостно сообщила всем, что дорога практически расчищена, и инспектор будет у них буквально через полчаса.

— Ну, отлично, а то все-таки Новый год сегодня, а у нас вместо Деда Мороза — полицейский! — озвучила Катя общую мысль. Марта автоматически перевела ее слова, как переводила все, что говорилось на незнакомом кому-то языке.

Мадам Ролле охнула:

— Но как же! Праздник, а что будет с ужином? Бедного Жака нет с нами...

— Не волнуйтесь, мадам Ролле, я думаю, мы с Робертом сможем приготовить что-нибудь праздничное, — улыбнулась Марта. — Пойдем, посмотрим его записи, может, какую-то идею найдем.

— И я с вами! — откликнулся Олег, и, уже выйдя из гостиной, спросил, — Ты что придумала?

— Надо поговорить, — важно ответила ему жена и проследовала к лестнице.

В комнате повара она и в самом деле включила его ноутбук, а пока тот загружался, повернулась к мужчинам и сказала:

— Во-первых, ты, Роберт, уже не на верхней ступеньке пьедестала.

— Это не может не радовать, — хмыкнул тот. — Поясни.

— Мне кажется, что убил его человек импульсивный. Увидел того, кто ему насолил, схватил нож, и воткнул. Кстати, скажи нам, как профессионал, что за нож был использован?

— Мне показалось, что это был filleting. То есть, нож для вырезания филе. У него длинное лезвие, 18 — 20 сантиметров, острый кончик. Единственное, что — он довольно гибкий. И, если его втыкать с силой, очень легко порезаться.

— То есть, у убийцы может быть порезана рука, — уточнил Олег.

— Именно, — подтвердил Роберт. — Скорее всего — ладонь у основания указательного пальца.

— Ага... Так вот, — повторила Марта, — наш убийца человек импульсивный, он не планирует заранее. Поэтому, кстати, и Сергей не очень подходит. Он не доберман, он кавказская овчарка.

Олег хмыкнул. Про кавказских овчарок Марта знала не понаслышке, пара таких зверей жила у них на даче. А она продолжала:

— За тобой я понаблюдала. Ты сперва подумаешь три раза, а потом не сделаешь. Сергей наверняка что-то скрывает, но это его дело. Они с Катей ребенка ждут, и он не станет рисковать их благополучием. Разве только Кате что-то угрожало бы, но для этого у Жака было слишком мало времени. Кстати, я, например, его вчера и не видела!

— Я тоже, — подтвердил Роберт. — Ты продолжай, пока все логично.

— Хозяева, надо полагать, тоже отпадают в полуфинале. Если бы они хотели физически уничтожить Жака Веронье, они не стали бы делать это сейчас, когда приехали совершенно неожиданные гости. Улучили бы момент, чтобы на них не подумал никто вообще. Кто у нас остается? Водитель и, извини, твоя Кьяра. Кстати, ты вообще ее хорошо знаешь? Извини еще раз...

— Да, ты знаешь, практически не знаю. Мы всего месяца два знакомы, — Роберт снова говорил медленно, взвешивая каждое слово. — Работали вместе на фестивале...

Марта вскочила, не в силах сдерживаться:

— То есть, она тоже повар?

— Да, но не высшего класса, конечно. Она... как бы тебе объяснить... она хороша на подхвате, а что-то свое ей никогда не придумать.

— Сурово ты о ней... — Олег покачал головой. — Но мартышка права, на первое место у нас уверенно выходит Кьяра. Правда, про Франсуа мы и вовсе ничего не знаем.

— Про Франсуа все быстро узнает французская полиция, — Марта повернулась к ноутбуку. — И она же, полиция, сейчас нас погонит из комнаты покойника.

Она открыла папку "Работа" и стала искать записи рецептов к праздникам.

— Ого, — время от времени вскрикивала она, — ого! Оказывается, он готовил для приема на последнем каннском фестивале! А это, смотри, как интересно! Фотографии с дня рождения Мадонны! Оказывается, тут и правда ухлопали звезду первой величины. О, а вот и авторские рецепты...

Марта замолчала, вчитываясь в прописи, но через какое-то время повернулась к Роберту и спросила:

— Ты знал?

Он опустил глаза. Олег переводил взгляд с одного на другого, не понимая, о чем идет речь. Кажется, для него последняя страница детектива оказалась написанной на древнегреческом.

— Да в чем дело-то?!

— Мне кажется, что вот это все, — Марта кивнула в сторону записей в ноутбуке, — это все просто-напросто надувательство. Лажа. Понимаешь? Это новаторство, это чертовски сложно и дико дорого, но... просто невкусно. Вот посмотрите хоть на это!

Она повернула к Олегу и Роберту запись, привлекшую ее внимание. Олег прочел и пожал плечами, а Роберт вчитался, потер переносицу, перечитал еще раз и сказал:

— Я нашел мотив.

Из холла донеслись оживленные голоса, заскрипела лестница: прибыла французская полиция.

Медики и эксперт занялись телом и осмотром кухни, а возглавляющий группу инспектор занял для допросов ту же самую гостиную, где еще недавно так удачно варили кофе. Он распорядился рассадить всех по креслам, и ушел на кухню.

— Есть хочется... — посреди общего молчания вдруг сказала Катя.

— Боже мой, так ведь пока нам не разрешили пользоваться кухней, — всплеснула руками мадам Ролле. — Надо что-то делать с ужином, до праздника ведь осталось совсем немного!

Действительно, каминные часы показывали половину восьмого. Марта вдруг поняла, что позавтракать она толком не успела, обеда не было вовсе, а ужин обещает быть увлекательным.

— Вот интересно, — голос Кьяры был ядовитым, как цикута, — кто будет готовить ужин? Ведь пока неизвестно, кто убийца!

— Да, не хотелось бы получить толченого стекла в тарелке с салатом... — прогудел Сергей.

— Ерунда! — отозвалась мадам Ролле. — Мы откроем консервы и сварим спагетти. А вино будет обозначать праздник.

— Господа и дамы, прошу вас чуть-чуть потерпеть, — попросил инспектор, поднимаясь по лестнице. — Для начала — меня зовут инспектор Бриссон. Я поговорю с вами всеми, уеду, а уж затем будете праздновать. Если захотите. Конечно, полагалось бы каждого в отдельности вызывать на допрос, но я позволю себе в честь праздника этот порядок нарушить. Мадам и мсье Ролле!

— Да, господин инспектор! — мадам вытянула шею, мсье оторвал взгляд от айфона.

— Вы хорошо знали Веронье? — и он расправил усы.

— Да, господин инспектор, мы знакомы более года, но никаких конфликтов с ним не имели, — с достоинством отвечала мадам. — Он должен был работать на наших гостей в шале два с небольшим месяца, с конца декабря по первую половину марта, и наша договоренность всех устраивала. Мы получили знаменитого шефа, а он мог отдохнуть в горах, да еще и заработать на этом.

— И сколько стоит нынче знаменитый шеф?

— Двадцать пять тысяч евро, господин инспектор.

Кто-то сдавленно охнул, но инспектор продолжал:

— Может быть, вам хотелось избежать этой оплаты, вот вы и прикончили дорогостоящего повара?

— Простите, инспектор, но, во-первых, у нас достаточно денег, чтобы сумма в двадцать пять тысяч не была тяжким бременем. А во-вторых, тогда уж имело бы смысл сделать это в конце сезона!

Инспектор хмыкнул, подкрутил усы и назвал следующий объект допроса:

— Мсье и мадам Верж... бо-ло-вы! Вы ранее знали Жака Веронье?

— Нет, господин инспектор, — ответил Олег за них обоих.

— Вы так уверены, что ваша супруга не была с ним знакома? — прищурился Бриссон.

— Господин инспектор, мы вместе почти тридцать лет. Если есть что-то, чего я не знаю о Марте, так этого и знать не стоит.

— Солидный срок, конечно. И у вас не было причин убивать его?

— Никаких, — ответила Марта.

— Ну что же... Кто у нас дальше? Мадам и мсье Кравченко!

Тут дело несколько застопорилось: ни Сергей, ни Катя, французским не владели. У инспектора даже усы обвисли от затруднения, и он умоляюще поглядел на Марту:

— Мадам Верж...

— Зовите меня по имени, инспектор, — быстро сказала она. — У нас трудная для французов фамилия.

— Спасибо! Мадам Марта, вы могли бы переводить мою беседу с вашими соотечественниками?

Разумеется, Марта согласилась, и беседа потекла далее без запинок. Катя и Сергей тоже никогда в жизни Веронье не видели, о нем не слышали и высокой кухней не интересовались.

— Я не по этой части, я строительством занимаюсь, — прогудел Сергей. — А Катька вообще дома сидит. Мы и во Франции-то никогда не были, вот в первый раз приехали. А до Астаны ваш Веронье вряд ли добирался...

Марта не стала рассказывать инспектору о найденной пуговице, услышанных Робертом ругательствах и их догадке насчет наемников: в конце концов, она была твердо уверена, что Сергей тут не при чем. Стиль не тот.

— Мсье Борнфилд! А вы знали покойного ранее?

— Господин инспектор, я бы хотел поговорить с вами наедине! — твердо сказал Роберт.

— Хм! Сразу хотите сознаться, чтобы сэкономить время? — Бриссон подкрутил усы. — Ну что же, пойдемте... да хоть в вашу комнату.

Хлопнула дверь комнаты, и все пошевелились. Марта поняла, что она тоже все время допроса сидела, затаив дыхание. От этого она особенно разозлилась, встала, помахала руками, чтобы разогнать кровь, и подошла к окну. Елка сияла огнями у ворот, в разноцветном свете фонариков танцевали снежинки.

123

Предыдущая глава

↓ Содержание ↓