Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— А-а-а! Во-о-ор!
Амин очень чётко представил, что сейчас произойдёт. Если раньше за воровство в Бахре отрубали руку, то с тех пор как сиятельному султану привиделась Манат, потрясающая шнурком-завязкой от кошеля, закон ожесточили — теперь преступника, невзирая на возраст, лишали головы.
Шаги стражи уже звучали в переходе между складами, когда Амин, заслонив невозмутимого мальчишку, упал перед Ясаром на колени.
— Сайед, вы неправильно поняли! Прошу вас, не надо. Это... это я его сюда привёл!
Торговец брезгливо покосился под ноги.
— Ты?
И бросил удивлённый взгляд на ребёнка. Мальчишка разжав, наконец, руки — персики и сливы покатились по полу — сосредоточенно смотрел на Амина.
А тот зачастил:
— Да, сайед. Умоляю, не гневайтесь, это мой... э-э-э... сын моей... э-э-э... сестры. Я должен был присмотреть за ним, я не знал, я не думал, что он... Лучше накажите меня, он же ещё ребёнок...
Стражники остановились в дверях, не торопясь заходить. Ну, наказывает хозяин нерадивого работника, так и что — дело-то житейское.
Ясар лениво махнул пухлой рукой, показывая, что в помощи не нуждается. Амин так и думал: сайед не станет поднимать лишний шум, он быстро просчитает про себя выгоду. И терять рабочие руки из-за горсти персиков и слив не станет. Нет, Ясар возьмёт своё иначе.
— Неделю работаешь бесплатно, — бросил торговец, брезгливо отпинывая сжавшегося юношу с дороги. — Или месяц. Я подумаю. И принеси, наконец, пахлаву. Да, и если я увижу — хоть ещё раз -твоего... этого негодника, плахи ему не миновать.
Амин дождался, когда хозяин уйдёт, и только тогда со вздохом поднялся. Оглянулся.
Но на складе уже никого не было. Мальчишки, конечно, и след простыл.
Весь оставшийся день Амину не раз приходило на ум сравнение с ослом — прибыл караван из далёкой Кусеи, а с ним и торговец, привёзший Ясару сладкие земляные орехи. Амин переносил мешки со двора на склад, каждый раз непроизвольно вглядываясь в полумрак клетушки. Но странного мальчика, естественно, не было. Как не было и лукума — на полу сиротливо валялся только один белый комочек.
Потом пришлось носить уже мешки с корнями куркумы — спустя неделю они отправятся в Кусею. А сайед вместе кусейцем сидели в тени, попивали ароматный чай, делились новостями, попутно оговаривая условия сделки. Проходя мимо, Амин то и дело слышал: "Ну какой может быть неурожай, когда у вашего соседа, почтенный Абаз-ади, я слышал, цена в три раза ниже?" или "А вы знаете, почтенный ас-сайед Ясар, какие нынче пошлины установили кочевники? Это же просто разорение, да не прогневится на меня Манат!".
— Снова этот бурдюк тебя развёл? — сказал Фарах, когда Амин принёс в лавку блюдо с персиками. — Не пойму, почему ты его терпишь? Пригрозил бы, что уйдёшь... Да вон, хоть к сайеду Наджаху, он и то меньше скупится.
Амин только грустно улыбнулся и, со вздохом стирая пот со лба, поплёлся обратно во двор.
— А я думал, ты сирота, — бросил Фарах ему вслед.
Амин только в очередной раз удивился, как пронырливый бахрец успевает всё узнавать. Явно не Ясар про "родственничка" на ушко нашептал. Иной раз Амину казалось, что Фараху благоволят местные джины — как ещё можно быть в курсе абсолютно всего, что творится на рынке?
К вечеру жара стала потихоньку спадать. И, когда уставшая, заалевшая солнце-Аллат потянулась за накидкой-гишуа, и сумерки прозрачным покрывалом наполнили Бахру, Амин передал ключи от склада сайеду Ясару, попрощался с Фарахом, собравшимся с друзьями в чайхану, и устало направился домой на городскую окраину.
Обычно шаги за спиной не привлекали внимание. Праздные прохожие направляются в храм, бани или чайхану — многие бахрцы возвращаются домой только после полуночи. Но эти были странными — лёгкими, скользящими. До храма Аллат Амин не оглядывался, но потом не выдержал. И удивлённо замер.
По пустой улочке за ним спешил воришка со склада. Поймав взгляд Амина, остановился. Простенькое лицо побережца расцветила совершенно плутовская улыбка.
Амин молча смерил его сердитым взглядом, отвернулся и пошёл дальше. Мальчишка не отставал. И бежал вприпрыжку, пока Амин не остановился снова.
— Что ты здесь делаешь?
Мальчик насупился.
— Как что? Иду.
— Куда? — уточнил Амин, думая, что ещё чуть-чуть — и маленький вор получит за случай на складе сполна.
Мальчик почесал затылок и словно само собой разумеющееся выдал:
— К тебе.
Амин мысленно застонал.
— Откуда ты? Где твои родители? — с трудом сохраняя самообладание, спросил он. — Ты прибыл с караваном или на корабле?
Мальчишка склонил голову набок и снова почесал затылок. Пробурчал, ткнув пальцем в небо:
— Оттуда я. И мне некуда идти. Пусти к себе, а? — и снова широко улыбнулся.
Амин медленно вдохнул. Так же медленно выдохнул, успокаиваясь.
Стая голубей, с шумом хлопая крыльями, взлетела в тающее закатом небо.
— Ну мы идём, да? — дёргая себя за ухо, поторопил мальчик.
Амин кивнул.
— Идём, — и, подойдя ближе, добавил: — Давай руку.
Мальчик окинул его странным взглядом, но руку в ответ протянул. Амин совсем не удивился, почувствовав, что пальцы у воришки липкие. На мгновение юноше стало интересно, сколько сладостей этот негодник сегодня успел слопать?
Они повернули в левый проулок, оттуда — в ещё один и, наконец, впереди показалась высокая, богато украшенная резьбой по камню башня.
— Не думал, что ты живёшь в храме, — удивлённо протянул мальчик, разглядывая башню.
Амин молча огляделся, заметил группу младших учеников, гуськом идущих из медресе за учителем. И подтолкнул мальчика к ним.
— Нет. Ты живёшь. Уважаемый сайед! Вот, от вас отбился.
Жрец мазнул равнодушным взглядом по Амину и обалдевшему воришке, махнул рукой, и выскочившие словно из неоткуда младшие служители-рабы живо поставили мальчишку в строй.
Амин, не став дожидаться, когда негодник поднимет шум, поспешил на свою улочку.
...Вадд-месяц выбрался на небо, в храме Аллат отслужили молитву. Амин с усталым вздохом упал на потёртый ковёр и попытался забыть, что во рту с утра маковой росинки не было... когда над ухом вдруг раздалось:
— Слушай, а я не понял той шутки с храмом.
— Иблис!
— Да нет, я всего лишь.
Амин медленно приподнялся на локтях и неверяще уставился на сидящего рядом мальчика.
— Ты? Как ты... как ты здесь оказался?!
— Вошёл, — пожал плечами воришка, кивая на открытую дверь. — Слушай, а у тебя случайно нет тех больших сладких ягод? Ну, тёмно-синих. Мне они понравились.
Амин, в который раз напомнив себе, что имеет дело с ребёнком (хоть и очень странным, и очень наглым), молча встал, схватил негодника за шиворот и поволок к двери.
Мальчик и не думал вырываться. Молчал, даже когда вылетел за порог — только удивлённо глядел на Амина через плечо.
— Во имя всех богов! — выдохнул юноша. — Или ты оставляешь меня в покое, или я зову стражу и тебя возвращают к родственникам. Или в храм, если ты сирота. Понял? Тогда пошёл вон отсюда!
— Но ты же сказал, что я сын твоей сестры, — обиженно отозвался воришка.
Амин, взявшись за дверную ручку, сердито бросил:
— У меня нет сестры.
И хлопнул дверью перед носом удивлённого мальчика.
...В тягучей тишине южной ночи тоскливо завыла соседская собака. Спустя минуту к ней присоединилась ещё одна. И ещё. Потом чей-то визгливый голос проорал ругательства, и собаки — так же по очереди — замолкли.
Амин ворочался с боку на бок. Глаза слипались от усталости, но пустой желудок всё не давал уснуть. Пора бы к голоду и привыкнуть, но пока не получалось.
Амин улёгся на спину и, положив руки под голову, уставился в потолок, принявшись изучать давно знакомые трещины.
За дверью тихонько, но очень жалостливо затянули песню кочевников — древний гимн гостеприимству.
Амин изумлённо прислушался: какому это певцу-шади вздумалось явиться в их бедный квартал? Да ещё такому сладкоголосому. И странно-знакомому. Но, когда голос дошёл до припева-речетатива, юноша сразу вспомнил, где его слышал.
Мальчишка мгновенно заткнулся, стоило Амину распахнуть дверь. И, по-прежнему стоя на коленях у порога, грустно вздохнул:
— Ну чего ты такой упрямый, а?
Амин услышал, как застучали ставнями соседи, явно разбуженные песней, и торопливо втащил мальчика в комнату.
— Какого шайтана ты ко мне прицепился?!
Мальчик только устало улыбнулся и, степенно поправив видавшие виды рукава посеревшей абайи — рубашки до колен — демонстративно растянулся на ковре в центре комнаты. И нарочито спокойно засопел.
Амин тихо застонал. Посмотрел на мастерски притворяющегося спящим ребёнка, подумал, что ночью всё равно тащить его некуда — в такой час даже жрецы спят — и улёгся рядом.
Последним, что он почувствовал, прежде чем провалиться в долгожданный сон, был мальчик, подползший поближе и уткнувшийся носом ему в бок. Странно, но это почему-то казалось по-домашнему уютным.
Медленно, проделав недолгий путь по дороге-небосклону, месяц-Вадд направил колесницу за горизонт. Ему на смену явилась красавица-Аллат — распустила косу, скинула накидку-гишуу.
Мальчик сладко дрых, умильно положив руку под щёку. Проснувшийся Амин смотрел на него и с трудом преодолевал искушение пнуть негодника.
Искушение стало нестерпимым, когда мальчишка, открыв глаза и потянувшись, сонно поинтересовался:
— А что мы будем завтракать?
— Благодаря тебе, — желчно отозвался Амин, разминая затёкшие плечи, — я ещё неделю буду росой питаться.
Мальчик забавно склонил голову на бок и убеждённо произнёс:
— Не сможешь, — потом подумал и спросил: — А почему просто не пойти в чайхану, как твой друг? Он же и тебя звал. Там вкусно готовят, я проверял. Особенно в той, где ещё фонтан и верблюды рядом.
Амин с трудом отогнал от себя картинку вкусного даже на вид истекающего ароматным жиром хузи или кебаба и раздражённо спросил:
— Я похож на богача?
— Нет, — зевнув, отозвался мальчик. И, заметив, что Амин встал и направился к двери, встрепенулся. — Эй, а ты куда? Ты меня одного оставишь? Я не хочу. Я с тобой пойду!
Амин обернулся.
— Только попробуй. И если ещё раз заберёшься в наш склад, я тебя больше выгораживать не стану.
Мальчик шустро вылетел за дверь следом, огляделся и снова потянулся.
— У-у-у, рань какая, смотри, даже твои соседи спят, на улице никого... Кстати, всё хотел спросить, зачем ты мне помог?.. Эй, а можно помедленнее, я за тобой не успеваю.
— Вчера ты за мной прекрасно успевал, — отозвался Амин, не сбавляя шаг. — Зачем ты к нам забрался? Рядом же склад торговца жемчугом. Что, замок открыть не смог?
— Сдался мне жемчуг! — с презрением протянул мальчик. — А вот те белые сладкие штуковины были очень вкусными, — и застенчиво добавил: — Я ещё хочу...
Амин резко обернулся, схватил воришку за руку и потащил уже знакомой дорогой к храму.
— Ты... конечно... можешь... если хочешь... снова меня... туда... отвести, — задыхаясь, бормотал мальчик, еле за ним поспевая. — Но я... всё равно... сбегу.
Амин, раздражённо щёлкнув пальцами, остановился.
— Как ты это делаешь? Открываешь замки, сбегаешь? Ладно, храм, но на рынке охрана получше будет. Как?
Мальчик согнулся, держась руками за колени, и прислонился к стене ближайшего дома, пытаясь отдышаться.
— У меня... связи. Слушай, ты можешь идти помедленней? Ну пожалуйста!
— Какие ещё связи? — допытывался Амин.
— Богатые, — буркнул мальчик, отвечая юноше хмурым взглядом.
Амин подошёл ближе. Наклонился, заглядывая воришке в глаза.
— С кем?
— Возьми меня с собой — скажу, — тут же отозвался мальчик.
Амин смерил его задумчивым взглядом.
— Не будешь мешать мне работать и на склад больше не полезешь. Договорились? И сладости не тронешь.
— Ладно, не трону, — упавшим голосом откликнулся мальчик.
Некоторое время они шли молча. Потом воришка вдруг ехидно поинтересовался:
— Что, решил с моей помощью эти самые жемчуга стащить?
Амин, не оглядываясь, промолчал.
— Все вы такие, о богатстве мечтаете, — вздохнул мальчик. — И ты мечтаешь.
Амин, не останавливаясь, бросил через плечо:
— И что?
— А представь, — вдруг вкрадчиво произнёс мальчик, — я знаю пещеру с несметным богатством, золотом там, драгоценными камнями, серебром...
— А ты правда знаешь? — торопливо перебил Амин, всё-таки оборачиваясь и сбавляя шаг.
Мальчик скрестил руки на груди.
— Допустим. Что ты со всем этим будешь делать?
Амин тяжело вздохнул и промолчал. Мальчик понятливо улыбнулся.
— Может, я и скажу тебе, где эта пещера.
Амин красноречиво оглядел потрёпанную одежду воришки, усмехнулся.
— Тебя как зовут-то, богач?
Мальчик задумался на мгновение.
— Валид.
— Имечко-то какое выбрал, птенчик, — пробормотал себе под нос Амин. И уже громче добавил: — Ну, идём. Только сайеду на глаза не попадайся. Тебе же хуже будет.
— Ваш сайед — жирный бурдюк, — с чувством сообщил мальчик.
Амин только тихо рассмеялся.
* * *
Это утро напоминало десятки предыдущих — палящее солнце, сумрак рынка, гул и тяжёлый запах пряностей.
Фарах, отгоняя жадных до сладостей ос, переводил взгляд с гнущего спину под мешком Амина на сидящего на прилавке и беззаботно болтающего ногами мальчика.
— А так сразу и не скажешь, что вы родственники...
Амин только усмехнулся. С его-то примечательной внешностью — светловолосых в Бахре отродясь было раз-два и обчёлся — Фарах явно ждал подобной экзотики и от "племянника". Но темнокожий, с чёрными, точно южная ночь, вьющимися волосами мальчишка напоминал сотни других детей, играющих на улицах столицы. Даже одеждой нисколько не отличался — разве что у иных ребят она почище и добротней будет.
— На сына твоего он точно не похож, — строил предположения Фарах. — Слишком взрослый... разве что... Эй, сайед! — тут же переключившись на покупателя, заголосил бахрец. — Мимо не проходите, на пахлаву посмотрите! Сладкая, не оторвёшься! Глядите, как мальчишка уплетает.
Амин, поставив очередной мешок, бросил на Валида сердитый взгляд. Мальчик как ни в чём не бывало запихал в рот остатки пахлавы и невинно глянул в ответ.
— Что-то сайед нынче припозднился, — заметил Фарах, освободившись. — Эй, малыш, возьми лукум.
— Фарах! — простонал Амин, хватая бахрца за руку. — Прекрати! Мне Ясар потом каждый кусок посчитает.
— Да ладно тебе, — отмахнулся Фарах, подвигая к мальчишке блюдо, — пусть побалуется. А то будет такой же тощий, как ты. Пожалей дитё. Тем более, с ним торговля лучше идёт.
Мальчишка причмокнул от удовольствия и состроил умильную рожицу проходящему мимо караванщику. Тот задумчиво проводил взглядом исчезающий с блюда лукум и, степенно подойдя к прилавку, стал расспрашивать о товаре.
— Вот, — весело кивнул Фарах, закончив с покупателем. — Да Ясар тебе ещё и приплатить должен. Спорим, кто-нибудь из этих угрюмых пустынников ещё придёт сегодня договариваться с нашим бурдюком о крупной сделке. У них же, в их скалах, тоже дети остались.
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |