| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
P.S. Пожалуйста, не зачитывайте мой фанфик перед классом, я ещё стесняюсь!"
Углубившись в историю, изложенную красивым, с правильным наклоном, почерком Милашовой, молодая учительница сначала вспыхнула, затем побледнела, после чего мир померк перед её глазами — но, увы, ненадолго. Очнулась она с тетрадкой на коленях — Милашова, как всегда, накатала целую повесть, выделив под это дело отдельную тетрадь. А потом будет допытываться, каковы недостатки композиции и стиля... Придётся идти до конца!
"...— Господин, я снова готов исполнить любое ваше повеление! — гибкий юноша-невольник со шрамом на лбу склонился перед высоким золотоволосым блондином, одетым в богато расшитую чёрную мантию. Тот был немногим старше своего раба и дьявольски красив. Тонкие, но чувственные губы изогнулись в презрительной усмешке. Лорд Люциус изучил магию настолько искусно, что отдавал приказы взглядом, а уж удостаивать словами какого-то жалкого очкарика...
"Снейп будет рад избавиться от него", — подумал Малфой. — "В конце концов, идея добыть ингредиенты для Великого Отравляющего Зелья принадлежала именно профессору, я только предложил кандидатуру..."
— Так я могу идти, милорд? — смиренно спросил Гарри.
Эти смелость и напористость привлекли внимание аристократичного блондина. Он сделал небрежный жест, и, когда раб подошёл, взял его подбородок в ладони, крепко, но с нежностью, удивившей его самого.
— Я не могу отпустить тебя на верную смерть, — хрипло пробормотал он. — Ты стал мне слишком дорог, Гарри Поттер!
Их губы встретились, но прежде чем отдаться страсти, Люциус успел взмахнуть волшебной палочкой и воскликнуть "Slashificantum!", испепеляя всё, что было на них надето, и тогда..."
...и тогда бедная русичка снова потеряла сознание.
Впоследствии, придя в себя и быстро захлопнув коварную тетрадь, она заметила на обложке пометку NC-21 и всё поняла, но было поздно.
"Отдам ей победу", — лихорадочно шептала она, перебирая непрочитанные работы, — "как пить дать, отдам! Всё, что угодно, лишь бы никогда больше не читать такого! Всё, что угодно!"
"Любое ваше повеление", — эхом отозвалось у неё в голове, и чтобы забыться, она открыла новый фанфик.
Кушакова Марина, "Уно моменто - мори мементо!"
"Папа Карло критически осмотрел новую поставку пиломатериалов.
— Какая странная нынче пошла сосна, — пробормотал он, но взялся за рубанок, напевая веселую неополитанскую песенку про двух влюбленных, которых пучина поглотила в один момент, поскольку есть только миг между прошлым и будущим, а они за него успели не всё. Но, едва он хорошенько примерился, как получил чувствительный укол в запястье.
— Ой! — вскрикнул столяр.
— Ай! — скрипнуло полено.
Папа Карло решил, что за работой больше — ни-ни! Но было поздно, сделанного не воротишь, накосяченного не выкосячишь.
— Быстрее принимайся за дело! — скомандовало полено. — У тебя мало времени!
— Поверь, у меня целая вечность, — огрызнулся Папа Карло, промакивая место укола рукавом.
— А я — смертельно ядовитое полено анчара, так что времени у тебя почти не осталось, — едко сообщила деревяшка. — Режь быстрее, иначе будет некому искать Золотой Корень, исцеляющий все болезни и выводящий из организма токсины и шлаки!
Папа Карло вовремя вспомнил о своем застарелом циррозе печени и согласился. Почему бы и нет? Панацею многие ищут.
— Ты кем хочешь быть, мальчиком или девочкой? — спросил он спустя некоторое время.
— Я ещё не определилось, — кокетливо протянуло полено, чем и предрешило свою судьбу: рука мастера соскользнула в самый ответственный момент.
— Будешь мне дочкой, назову Буратиной, — гордо объявил Папа Карло.
— Анчариной, — поправила будущего отца заготовка. — Тогда волосы строгай подлиннее, подлиннее! И нос переделай немедленно! А где грудь? Ты что, успел стесать мне всю грудь?!
— Ничего, дочка, что-нибудь придумаем, — успокаивал безутешную Анчарину Папа Карло. — Сделаем накладную и посадим на столярный клей. Но только не сейчас, а лет через пять, а то и десять... Нам раннее созревание ни к чему!
— Так может, сделаем ещё что-нибудь накладное? — оживилась кукла.
— А вот это уже извращение, — отрезал Папа Карло... и голова несостоявшейся дочери, стуча, покатилась по полу.
Человек, вздохнув, утёр с лица пот, отхлебнул из бутылки с морилкой (лучшее противоядие!) и шагнул прочь из пентаграммы.
Не любил Великий Магистр Карлос фон Гугенхайм слишком нахальных гомункулов".
Марь Иванна утёрла слёзы. С одной стороны, довольно остроумно, с другой — все эти намёки на косяки, алкоголь, накладные органы и расчлененку... Постмодернизм в чистом виде! Пускай девочка пишет дальше, работает над собой. Может, ещё что-нибудь сочинит.
Ознакомившись с другими творениями, учительница отметила для себя 'Анчар: сто способов похудеть', как довольно подробное руководство к действию, и так постепенно дошла до последнего. Автором оказался двоечник Гошкин, который из всей русской поэзии знал разве что 'У попа была собака', да и то не целиком. Осилил ли он 'Анчар', и что из него понял, было загадкой.
"Пестня пра ёлачку", — без особого удивления прочла она заголовок. Стихи, тем не менее, были вполне себе грамотно написаны — точнее, переписаны, потому что оказались плагиатом с первого до последнего слова. А если совсем уж точно, это сначала Марь Иванна подумала, что до последнего...
В лесу родилась елочка,
В лесу она росла,
Зимой и летом стройная,
Зеленая была.
Метель ей пела песенку:
"Спи, елочка, бай-бай!"
Мороз снежком укутывал:
"Смотри, не замерзай!"
Трусишка зайка серенький
Под елочкой скакал.
Порою волк, сердитый волк,
Рысцою пробегал.
Чу! Снег по лесу частому
Под полозом скрипит.
Лошадка мохноногая
Торопится, бежит.
Везет лошадка дровенки,
А в дровнях мужичок.
Срубил он нашу елочку
Под самый корешок.
Теперь она, нарядная,
На праздник к нам пришла
И много-много радостей
Детишкам принесла...
Но Вышшей Кармы калесо
Нильзя астановить,
И деревдце невиное
Рубить — сибя губить!
Ведь в миг, кагда в ночи глухой
Смерть ёлачку взила —
В пустыне, чахлой и скупой,
Праснулось семя зла...
Извечно ровновесие
Добра и тёмных чар:
Так вместа каждой ёлачки
Рождаецца Анчар!
— И ты, Гошкин... — слабо простонала Марь Иванна. Если закрыть глаза на огрехи орфографии — такого экологически чистого выверта сознания она от двоечника не ожидала.
На следующий день весь 11-ый "Б" получил освобождение от сочинений на новую учебную четверть. Только Марь Иванну это не спасло. От чего? Ну, конечно же, от председательства в новом школьном клубе "Анчар", посвященном модному направлению в литературе...
Зато Галина Альбертовна, завуч, осталась очень довольна!
7.01.2010
Уважаемые читатели! Я хотела закончить рассказ опросом, кто из учеников, по вашему мнению, заслуживал освобождения от сочинений (и почему), но забыла это сделать. Интересно, уже поздно или еще нет?
Итак, в хронологическом порядке:
1. День Гнева
2. Морфология и физиология анчара ядовитого, карбонового реликта степных и пустынных ландшафтов, а также угроза существованию этого вида со стороны человека
3. Баобаб Тьмы
4. Комикс про Иггдрасиль (именно так правильно)
5. Идущему на смерть...
6. Уно моменто — мори мементо!
7. Пестня пра ёлачку
Высказывайтесь в комментариях, если будет на то желание. Выбрать надо только одного победителя.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
