-Сейчас, сейчас, проговорила та, и метнувшись куда-то, приволокла через некоторое время кувшин. Нацедила что-то из него в глиняную кружку и подала ему. Дмитрий приложил ее к губам и сделал глоток.

— Квас, — понял он. Квас был прохладный, выпив его, он откинулся на лежанку.

-Снедать будешь? — снова спросила Лизка.

-Нет,— сказал он, хоть есть и хотелось. Знаешь Лизка, ни чего не помню, вот как отшибло.

-Как ни чего?— удивилась та.

-Да вот так, не знаю ни кто мы, ни как тятьку зовут, вот только тебя помню и мамку. Лизка смотрела на него широко раскрытыми глазами и вот — вот готова была заголосить, уловив этот момент, он шикнул на нее.

-Ты слезы не лей, я от слез твоих ни чего не вспомню, просто расскажи мне немного о нас, и матери тоже ни чего не говори, не надо, расстроится. Лизка посидела успокаиваясь, а потом сказала.

— Черемисины мы, тятька наш служивый, императрице Ксении сотник, кличут его Иван Степанов сын. Мамка наша Пелагея Доброшина.

-Мамку я знаю, перебил ее Дмитрий.

-Ты слушай и не перебивай а то больше ни чего не скажу, я и так не знаю что говорить, а ты еще сбиваешь.

-Императрица у нас, — понял? Кто это такая Ксения Федоровна, Дмитрий не знал, историю он конечно учил, и помнил очень даже не плохо, но вот за царицу Ксению ни чего не слышал. Странно думал он и в ответ на Лизкины слова, просто покивал головой, а сам подумал, потом мол разберусь. Кое какие воспоминания прошлого владельца тела всплывали, но были они какие-то не полные. Вот мать он вспомнил, Лизку тоже, а отца почему-то вспомнить и представить его образ не может.

-А тятька где?

-Так на службе, в Москве. Мы тоже туда скоро переберемся из Суздаля, вот только подворье достроят, — с умным видом сказала Лизка, повторив наверное, чьи — то слова.

-Какое подворье?

-Какое, какое, в Москве конечно. Тут у нас несколько деревенек, батьке за службу дали, вот нас с мамкой сюда тятька и отправил, пока малой подрастет. У нас еще брат есть, только ему полгода всего. Скорей бы уже, тут часто прорывы бывают, последний раз дружина воеводы еле справилась с нечистью, вон даже не всех упокоила так они нас с тобой чуть не съели. Дмитрий с удивлением слушал Лизку, не совсем понимаю то что она ему говорила.

В это время в комнату вошла сенная девка.

— Ждана, — мелькнуло в голове Дмитрия. Была она курноса и лицо украшено россыпью веснушек, но глаза смотрели насмешливо и задорно.

-Ой, княжич оклемался, надо бежать матери вашей сказать, а то просила если встанете сообщить ей. Или вы Лизавета уже сказали?

-Нет, — пробурчала Лизка, — не успела. Услышав это, Ждана умчалась. Дмитрий постепенно приходил в себя, и что интересно, вот увидав девку тут же вспомнил ее имя, и кто она такая.

-Может, и тятьку вспомню, погодя, — думал он, с интересом оглядывая комнату, в которой находился. Размышления его были прерваны вошедшей в комнату матерью парня. Это была молодая женщина, где-то тридцати с небольшим лет. У матери было симпатичное и очень доброе лицо, серые глаза и выбивающиеся из под платка, волнистые локоны русых волос. Виктору почему-то при виде ее, захотелось заплакать, но он неимоверным усилием сдержался.

-Как ты себя чувствуешь сынок, — спросила она с порога, сидящего на лавке Виктора, на которой он до этого спал.

— Голова болит, и слабость во всем теле, — ответил он. Женщина подошла и погладила его по голове, и такое блаженное чувство охватило Виктора, что он схватил ее руку и поцеловал.

— Ну что ты мой милый, все будет хорошо, старая Явдоха сказала ударили тебя сильно, когтями полоснули, но страшного ни чего нет, выздоровеешь. Герой ты мой, — погладила она осторожно его по голове, — и как только смог и себя и Лизу оборонить. Не всякий — то мужик взрослый так биться будет. Пошли по снедаешь, а то совсем глаза запали, смотрю, — говоря это, она чуть наклонилась, заглядывая в глаза Дмитрию. Тот поднялся, и неожиданно пошатнулся. Мать подхватила его под руку, и помогла утвердиться на ногах.

-Ну что пойдем? — спросила она. И они не спеша двинулись в горницу ,которая находилась рядом со стряпущей (кухней). Мать осторожно придерживала его за руку, а Виктору было неудобно, что она с ним ведет себя как с маленьким ребенком. На первое кухарка подала похлебку из пшена, сала и вбитыми в нее яйцами заправленную укропом. Потом были пироги с рыбой, которые он запил взваром, и отдуваясь отвалился от стола. Все время пока он ел, мать не отрываясь смотрела на него, подперев подбородок рукой и по доброму, улыбаясь. Тут же крутилась и Лизка, она стащила с блюда пирог и присев на лавку ела его, откусывая маленькими кусочками.

-Ну что пойдешь полежишь еще? — спросила его мать.

-Нет, посижу на крыльце, — проговорил Дмитрий. Выйдя, из дома, он вздохнул теплый летний воздух, и у него закружилась голова. Он осторожно присел на ступеньку крыльца, и принялся рассматривать все вокруг. Через мгновение рядом села и Лизка.

— Что ты рассматриваешь? — спросила она.

-Ни чего, просто смотрю, и дышу, — ответил он и посмотрел на сестру.

-Вчера пеструха отелилась, — сказала Лизка, -представляешь двоих телочек принесла.

-Угу, — ответил Виктор. Так он и сидел, наслаждаясь теплом и спокойствием. Лизка через некоторое время куда-то унеслась, а он продолжал смотреть на подворье. Оно было большое, в дальнем конце стояла кузня, оттуда раздавался звон ударов по металлу. Он не знал как и почему он оказался здесь, и наверное придется ему тут обживаться, ну что же решил он буду привыкать. Он заметил, что память бывшего владельца тела, стала возвращаться. Пусть это было не равномерно, как-то скачками, но он уже много знал, и многие вопросы отпадали сами по себе. Сейчас он даже пожалел, что просил Лизку рассказать ему о семье. Многое было не понятно для него, на Руси в это время. Дмитрий встал и прошелся по двору. За теремом находились хозяйственные постройки, конюшня и скотный двор, там работали люди, и он что бы не мешать, близко походить не стал.

-Хорошо что зовут его как и в прошлой жизни, — думал он.

Через несколько дней после боя в перелеске с тварью, Дмитрий Семенович окончательно пришел в себя. Все это время он впитывал новые знания, да и память бывшего владельца, потихоньку просыпалась. Он знал имена все их работников, а так же много того, чего не знал о этом мире, попав в это тело . Отец служил в личной гвардии царицы, был полковником, но по старой памяти домашние звали его сотником. Был отец владеющим, умел отличить правду от лжи, предвидел неприятности и опасность, задолго до их возникновения. Видать по этому и оказался вблизи трона, очень мало было владеющих на Руси. Оказалось еще, что Дмитрий, несколько лет учился бою на саблях, и стрельбе из штуцера, ведал грамоту и счет, это уже было хорошо, и что бы эти знания закрепились, все-таки новая грамматика была для Виктора тяжела, он предложил Лизке научить грамоте и ее, одновременно и сам бы подтянул свои знания. Та тут же на радостях раззвонила всем вокруг о том, что скоро будет писать и читать.

-Зачем это тебе сынок, — спросила его мать, она и так через пару лет будет учить грамоту.

-Так раньше выучит, легче будет, может в науках преуспеет.

— Замуж выйдет, дети, муж, какая там наука, лишнее это. Дмитрий пожал на это заявление только плечами. Но для себя решил все -таки позаниматься с Лизкой, в этом больше играло роль что ему самому надо было подтянуть грамоту.

Вспоминал он и прошлую жизнь, вот только воспоминания были словно давний сон. Такой же красочный и настоящий, как сама жизнь, но почему-то абсолютно его не волновавший. Иногда ночью он просыпался и долго не мог заснуть, пытаясь что-то вспомнить, но воспоминания все время ускользали от него.

Русь в которую он попал, была странная и интересная одновременно. Во первых это была империя, под сенью которой находились и Крым и северные народы и Кавказ. Правила в ней императрица Ксения Федоровна, дочь младшего сына Ивана IV Грозного, Федора Ивановича по прозвищу Блаженный. Дмитрий помнил в истории его времени, у Федора не было детей, а тут была дочь. Которая и села на трон. Впервые на троне Руси сидела женщина, правда среди думских бояр и князей, было много недовольных этим, постоянно плелись какие-то интриги, с целью скинуть ее с трона. Лишь то что армия в подавляющем большинстве своем поддерживала императрицу. Та же хитрая как все женщины, увеличила денежное содержание, всем стрельцам и в особенности десятникам , сотникам, всем командирам. Да и так стрельцам было сделано много послаблений и льгот, это — то и не давало боярам возможности сместить ее. В этом бы случае, полки огнем и мечом прошлись бы по родам, выкорчевывая смуту. Ксения Федоровна была самым первым и главным претендентом на трон, прямой потомок Рюрика. Была еще одна особенность в Руси этой действительности, прорывы разной нечисти. Их нельзя было предсказать и подготовиться, происходило это внезапно. Вдруг появлялась переливающаяся разными темными оттенками окружность, или овал, из которой выскакивали монстры. Были они разных видов и размеров, и количество их всегда было разным. Только одно было в их появлении постоянным, прорыв осуществлялся вблизи населенного пункта. Была ли это деревня, село или город, но всегда это происходило рядом с местом, где жили люди. Все это он услышал в разговорах рабочих и слуг, даже расспрашивать ни кого не нужно было. Судьба дала ему возможность прожить жизнь еще раз и тем более в такой интересной действительности.

Удивительно переплелись в этом мире, магия, феодализм и зарождающийся капитализм. Здесь уже существовали нарезные штуцера, мануфактуры использовали паровой двигатель, и даже имелась железная дорога. Правда охвачено ею было совсем не большая территория, но рельсы прокладывались и в направление Киева и в Крым и на Урал. Странностей было много, промышленное развитие страны было другое, чем в истории его бывшего мира. Но раз получилось прожить жизнь еще, раз значит буду жить, решил Дмитрий.

Стояли теплые летние дни, ребятня и парни постарше, пропадали в свободное время, от своих обязанностей, на речке Каменке, которая протекала через Суздаль. Дмитрий, тоже довольно часто пропадал на реке, купался, ставил морды на рыбу, плетенные из лозы. Компанию ему зачастую составляли сыновня их дворовых слуг, и работников. Как-то однажды, вытряхивали улов из плетенных морд, и тут спокойное течение жизни было неожиданно нарушено.

— Вот посмотрите, герой который увидев тварь обделался, уже и на реку ходит, — раздался громкий возглас, — эй, говорят, ты вообще бежал так что за тобой на лошади угнаться не могли. А после того как крат тебя в тебя плюнул, ты упал и теперь ни чего не соображаешь. Раздался смех еще нескольких мальчишек. Дмитрий распрямился и оглянулся. Он вначале даже не понял, что обращались к нему, и только по напряженным лицам своих сопровождающих сообразил, что это смеются над ним.

— Миха, сын товарища воеводы Суздаля, — пришло узнавание, у Дмитрия с ним было вечное соперничество. Но так как Миха был старше на пару лет и здоровей, то Дмитрий старался избегать с ним стычек, и всегда старался уйти с его пути. Пытался разойтись мирно, при этом не потерять лицо, хотя трусом он себя не считал, но прекрасно осознавал, что против Михи, ему не выстоять. Тот же почему-то всегда старался зацепить Димку, постоянно насмехался и пытался унизить, откуда возникла это обоюдная вражда неизвестно, но она существенно отравляла Димке жизнь. Слышал он что Миху уже записали новиком, в суздальскую дружину. Служить и учить его начнут лишь в сентябре, но он уже вел себя как много повидавший ветеран. И постоянно задирал сверстников, особенно тех кто младше по возрасту или положению. За спиной Михи стояло несколько таких же как он недорослей. Вон, сын старшего дьяка податного приказа, двое работников с подворья Михи, эти для подай — принеси, да Юхим, сынок одного местного купца.

-Ну что ты вытаращился Димка, или крач и речь у тебя отобрал, — не унимался Миха. Это же надо с косой от крача бегать, может тебе не порты а юбку надо носить? Окружение Михи снова захихикало. Виктор понимал что это уже прямое оскорбление, и надо отвечать, но что сказать он не знал, и растерялся.

— А ты думаешь если в по осени в новики попадешь, то уже герой стал и ни чего боятся не надо, — наконец нашелся что ответить Димка.

-Вы только посмотрите на него, заговорил, наверное все же, не все мозги оставил, и не тебя ли мне бояться надо. Говоря это Миха подошел ближе.

— Ну так что юбку мерять будешь, — попытался он ухватить Димку за плечо -ты такой же как и твой отец, что трется возле бабской юбки. Он видите ли охранитель императрицы, интересно только чем это он себе чин выслужил.

-Отца моего не трогай, а бояться тебе за свой язык надо, — сказал Димка, левой рукой оттолкнул руку Михи, а правой толкнул его в грудь. Миха не ожидал таких действий от мальчишки, от толчка сделал шаг назад, запнулся и уселся на задницу. Но тут же вскочив, бросился на Дмитрия, размахивая кулаками. Драться, в понимании бывшего полковника, он не умел, удары наносил размашисто и довольно медленно. Дмитрий спокойно уклонился, пропуская кулак Михи на собой, и пробил двоечку. Левой в печень, правой в подбородок, и удары нанес акцентированные. Глаза Михи закатились, и он грузно свалился на землю. На защиту бросились его работники, деваться то им было не куда, не полезешь защищать хозяина, на конюшне запорют. Они так же бестолково размахивали руками, Дмитрий же отскакивал, и уклонялся. Один раз его все — таки достали, правда удар был смазан, но пришелся по уху, и было очень больно. И тогда он бросил жалеть этих придурков, тут же жестко ответил. Хорошо так приложив одного из них по носу. Тот от неожиданности и боли свалился, заливая грудь кровью из разбитого носа. Второму зарядил по печени и тот тоже упал согнувшись, и завыл.

-Уходим, — сказал Дмитрий своим спутникам, и направился в сторону своего подворья. И те прихватив улов, двинулись вслед за ним. Сердце выскакивало из груди, кровь стучала в ушах, а когда пришел домой силы его оставили.

-А тельце то слабенькое, и медленное, и дыхалка ни какая, даром что саблей с дядькой Епифаном занимался, — думал Дмитрий сидя в горнице. Тут он вспомнил, что заниматься бывший владелец тела с дядькой не любил, и под любым предлогом отлынивал. Понятно, надо бы это тело немного подтянуть. Вечером мать стала его расспрашивать о драке с Михой, скрывать он ни чего не стал, и рассказал все, как было. Мать выслушав, его внимательно посмотрела на Димку и погладила по голове.

-Не стоит сынок с ними связываться, сделать они ни чего не сделают, но начнут настраивать против тебя или нас людей. Слухи всякие распускать, а когда мы в стольный град переедем еще неизвестно. А сама подумала, что недоросль товарища воеводы, не свои слова повторял. И слова не только мужа ее обижают, а и императрицу тоже, и за такие разговоры быстро на дыбе оказаться можно. А ночью у Дмитрия начался приступ, что его спровоцировало он не знал или удар и бой с Тварью, или сегодняшний удар по уху, а может и то и другой.Но с вечера тело начало гореть огнем все сильней и сильней, затем начало выкручивать суставы ног и рук, а потом вообще начала бить лихорадка. Дамашние испугались, и кликнули настоятеля храма Божьей матери.