Оно

Видимо, кто-то наверху решил дать мне шанс, потому что в конце концов оно так же на четвереньках удалилось в сторону дороги. Сверху мне хорошо было видно его передвижение по фосфоресцирующему ореолу: вот Оно подходит к дороге, вот выходит на неё и сливается с дерущейся между собой нежитью. Теперь я потерял его из виду: дорога освещена лучше, чем лес, на свету фосфоресцирование не видно.

Зато теперь я мог наблюдать за сражением: там мелькали упыри, человекопауки, их металлические иглы, ч;и-то рога и копыта. Земля тряслась от их топота и передавала вибрацию мне по стволу дерева. Мне даже показалось, что начинается землетрясение, но я не мог припомнить, чтобы когда нибудь слышал о сейсмической активности в этих местах.

Послышался какой-то странный гул над головой. Я посмотрел вверх и увидел движущееся в мою сторону странное облако. У меня затряслись руки и ноги и я чуть не рухнул со всей высоты, но через мгновение облако зависло над дорогой, а затем начало снижаться. Теперь я мог разглядеть, как в нём с бешеной скоростью крутились тёмно-красные шары. Снизившись примерно на пять метров от грунта шары посыпались вниз и смешались с нежитью. Несколько минут я ничего не мог понять, что и где и чем занимается, и вдруг увидел, как вся толпа бросила в лес, в мою сторону. Через минуту все оказались под сосной. Шары стали подниматься прямо в воздухе, а упыри и человекопауки полезли по ветвям. `Меня увидели!` — понял я и потерял сознание.

Очнулся я от сильного удара, видимо, об землю, но грунт не задержал моё упавшее тело, а развёрзся воронкой, в которую меня закрутило и потащило вниз. Вращение по воронке постепенно ускорялось, сопровождаясь нарастающими свистом и болезненным ощущением в ушах. Начала кружиться голова и стало подташнивать. Я заставил себя посмотреть вверх в надежде, что удастся углядеть какой-нибудь корень и, ухватившись за него, остановить падение, но увидел лишь протянутые ко мне руки упырей и толстые, покрытые ощетинившимися иглами лапы человекопауков.

Затем надо мной нависло некое множество искажённых физиономий нежити, но через минуту они пропали, а в проёме возникло несколько шаров, ринувшихся было за мной в погоню, но тут же со свинячим визгом выскочивших обратно.

Я наклонил голову, но внизу ничего не было видно, кроме сужающейся воронки.

Вращение тем временем становилось невыносимым от бешеного темпа, мне начало казаться, что голова сейчас расколется. Я стиснул её обеими руками и закрыл глаза. Ощущение вращения постепенно ушло, хотя седьмым чувством я знал, что всё ещё лечу по спирали в эту чёртову дыру.

Когда прошла головная боль, я непроизвольно задумался о яме. Куда она ведет? Не на другой же конец света она меня вынесет, наверняка где-то есть её конец. В таком случае, я все-таки шмякнусь где-нибудь в сердцевине земного шарика на неизвестно какой глубине и меня размажет по дну и стенкам недопечённой лепёшкой. Или всё-таки дна у этой дыры нет?

Я снова открыл глаза. Вращение продолжалось с той же бешеной скоростью, но уже не мешало мне, видимо, организм перестал реагировать на такие мелочи. Вверху я уже не увидел ничего, кроме того же, что и внизу: и там, и там — сужающиеся до точки, до исчезновения из поля зрения вращающиеся воронки. Прикинув на глаз обстановку, я понял, что уже не знаю, в какую сторону меня несёт, — везде было одинаково.

Потом мне показалось, что я просто завис на одном уровне — самом широком, центральном. Через некоторое время меня посетила мысль, что все-таки я куда-то перемещаюсь, находясь в этой воронке, как в запаянной капсуле, а самое широкое место — это как бы моя каюта. Затем мне пришло в голову, что самое широкое место капсулы — это, должно быть, центр управления ею, и где-то здесь, возможно, находится некий пульт, с которого я бы смог манипулировать объектом, в котором нахожусь. Я начал осматривать место своего пребывания.