Еще одной особенностью кадатовского восприятия было то, что он во время полета ни на миг не потерял из виду ни Шэфа, ни колдуна. Наблюдение за магом никаких сенсационных открытий не принесло, чего не скажешь о любимом руководителе: первое что поразило Дениса — "ударная волна" не только не отбросила его назад, но даже не сбила с ног. Верховный главнокомандующий успел подняться после "огненной атаки" и во время "воздушной" остался стоять как стоял — будто врос в каменистую землю, словно вокруг ничего не происходило!
"Восходящий канал, однако!" — успел подумать Денис, заторможено — все-таки приложился он прилично, однако наблюдения за верховным главнокомандующим не прекратил, и главное, чем поразил его командор, случилось чуть позднее.
Глядя на Незнайку, Денис решил что сейчас им точно каюк — тот снова поднял руки над головой и начал проводить ими какие-то мерзкие манипуляции, а никаких средств чтобы контратаковать у компаньонов не оставалось, диспозиция была абсолютно проигрышная: сам Денис лежал около скалы с разряженными дыроколами, не силах даже пошевелиться — так все болело. Ему казалось, что все тело превратилось в один большой синяк поверх ожога... или ожог поверх синяка... — короче: хрен редьки не слаще! А любимый руководитель стоял в гордом одиночестве, на расчищенной колдуном площадке, метрах в двадцати от него и добраться до последнего, прежде чем тот завершит свою смертоносную волшбу, у него не было никаких шансов, и это несмотря на поразительную скорость главкома.
"Пиздец... — отрешенно подумал Денис. — Хорошо что в кадате... — хоть умирать будет не страшно..."
Не успел он додумать эту, прямо скажем пессимистическую, мысль, как расположение участников этой мизансцены изменилось самым кардинальным образом, и если Денис и маг в этом процессе никак не участвовали — оставались на своих местах, то сказать того же о Шэфе был никак невозможно. Любимый руководитель исчез из того места где находился и в ту же секунду возник позади колдуна на расстоянии вытянутой руки.
Волшебник хоть и "принявший на грудь" семь дырокольных болтов, хоть и раненный, остается прежде всего волшебником — то есть существом чьи возможности не идут ни в какое сравнение с возможностями обычного человека. И если от вышеупомянутого обычного человека, в каждой конечности которого, а так же в груди, животе и глазнице торчит дырокольный болт, многого ждать, в смысле двигательной и прочей активности, не приходится, то от мага, даже в таком бедственном положении, можно ожидать любой пакости и считать его недееспособным было бы верхом безрассудства.
Незнайка сразу же почувствовал что-то неладное за спиной и мгновенно начал поворачиваться чтобы покарать дерзкого пришельца... но любимый руководитель в скорости ему, как минимум, не уступал и успел атаковать колдуна сзади — его "Черный коготь" вонзился в спину мага, перерубил ему позвоночник и вышел из живота! Но если вы думаете, что на этом все закончилось, то вы глубоко заблуждаетесь — колдун разворачивался с такой силой что вырвал меч из правой руки главкома... хорошо еще что у последнего было два "когтя" и меч в левой руке оставался при нем.
Руки колдуна со страшными скрюченными пальцами, напоминавшими узловатые корни какого-то неведомого растения, резко метнулись к горлу верховного главнокомандующего и быть бы ему с раздавленной гортанью, но сверкнул темной молнией оставшийся в одиночестве "Черный коготь" и на скалистую почву упали отрубленные по локоть руки и голова зловредного мага...
"Однако Шэф знатный рубака!" — с восторгом констатировал Денис.
"Поживем однако..." — в свою очередь, чуть ли не в рифму, прокомментировал ситуацию внутренний голос.
"Да уж..."
С трудом поднявшись, кряхтя и невнятно матерясь сквозь зубы, Денис побрел к центру площадки где любимый руководитель устало присел прямо на тушку поверженного мага — никаких предрассудков в отношении этого у него не было, впрочем как и в отношении всего остального.
— Дэн, ищи рюкзаки, — немного устало проговорил главком, — а я пока осмотрюсь. Да-а, — вспомнил он, — стрелы собирай заодно. Шэф медленно поднялся, хрустко потянулся и не торопясь побрел к самому высокому месту скальной стены, окружавшей "спортплощадку".
"Тоже досталось..." — подумал Денис бросив взгляд на медленно удалявшегося любимого руководителя и вслед за ним побрел к скальной стене.
Во время "воздушно атаки" проведенной магом, все что находилось на площадке: мертвые и раненные тела его воинов; мусор; камни; Денис; пыль; расстрелянные стрелы из луков, арбалетов и дыроколов; копья, дротики, оброненные мечи; рюкзаки компаньонов, сброшенные сразу после перехода — для этого достаточно было ткнуть в кнопку на груди, где перекрещивались лямки, а так же все-все-все остальное, что на находилось на площадке, окруженной скальной стеной, было к этой самой стене отброшено.
И сейчас Денису в этой мешанине надо был разыскать их с Шэфом рюкзаки и дырокольные болты. И если в отношении рюкзаков задача представлялась хоть и трудной, но решаемой, то с болтами было тяжелее — батарея шкиры была пуста как кошелек бюджетника, и воспользоваться поисковым режимом "Стрелы" возможности не было, а искать боеприпасы вручную можно было долгонько, но... делать было нечего, другого выхода не существовало — надо было начинать поисковую операцию.
* * *
*
За пятнадцать минут, которые прошли в отсутствии любимого руководителя, Денис перевернул десять бронированных покойников, тяжелых как свинцовые гробы и выковырял из них двенадцать стрел — в двух из них по какой-то неведомой причине сидело по два дырокольных болта — как такое могло произойти Денис не знал — каждое попадание было смертельным и как броненосцы сумели после первого подставится под второй выстрел было непонятно. Живых среди них не обнаружилось и "Черный коготь", развернутый в положение "кинжал" применять не пришлось. Рюкзаки обнаружить не удалось и Денис загрустил: если дело пойдет так и дальше, то на поиск и извлечение двухсот стрел потребуется часов пять непрерывной работы — и это в самом лучшем случае, а он уже устал! К тому же, большинство болтов пребывало не в тушках, а изначально валялось на земле, потому что было выпущено по магу и как их теперь искать в груде мусора было вообще непонятно — ни одной свободнолежащей, а не торчащей во вражеском теле стрелы, за эти пятнадцать минут Денис не увидел.
— Садись... отдохни, — вернувшийся главком устроился на одном из броненосцев и кивнул Денису на близлежащего, — покумекаем как жить дальше... — подождав пока Денис усядется, Шэф продолжил: — Мы находимся на острове,
... блять... только этого не хватало!..
называется Козлиный — ну это в переводе с местного, — усмехнулся он. — Тут есть источники питьевой воды и водятся дикие козы — местные пираты и контрабандисты пополняют здесь запасы воды и продовольствия — охотятся на козлов, отсюда и название... — он замолчал задумчиво глядя на скальную стену.
— И много их тут? — нарушил через некоторое время тишину Денис.
— Кого? Козлов или пиратов?
— И тех и других.
— Навалом... — оба вида в ассортименте, — улыбнулся верховный главнокомандующий.
— А какой у них флаг — тоже череп и кости?
— У местных пиратов своего флага нет, ходят под разными, меняют когда надо.
— Так это что, пираты были? Странные какие-то.
— А ты их много видел, пиратов-то? — ухмыльнулся любимый руководитель. — Хотя, на сей раз ты прав — это не пираты... и это самое странное.
— Чего странного-то? — удивился Денис. — На нас везде охотятся... вспомни: Тетрарх, Маргеланд... вот и на Сете начали... — так что — ничего странного... Странно было бы если бы с оркестром встретили... или вообще не встречали... — Денис запнулся. — Хотя... я наверно ошибся — на Тетрархе и Маргеланде за нами охотиться начали не сразу... а здесь — как будто ждали! Тебе не показалось?
— Не показалось... — задумчиво протянул Шэф, а в ответ на недоуменный взгляд Дениса пояснил: — Я просто в этом уверен... там на внешнем рейде стоят две посудины: одна — бригантина контрабандистов, а вторая — большая и явно не местная — такие здесь не ходят... Короче Склифасофский, чтобы получить обстоятельные ответы на наши вдумчивые вопросы, надо найти мой рюкзак как можно скорее... иначе будет поздно... — несколько туманно пояснил Шэф.
— А через сколько будет поздно? — решил уточнить Денис.
— Ну-у... часа через три, точно будет... — установил временные границы мудрый руководитель, и они с Денисом рьяно взялись за поиски.
— Шэф! — спохватился Денис, — а если эти... с корабля, десант высадят, пока мы тут копаемся... внезапно...
— Внезапно, не высадятся — за ними "тельник" следит.
— Ты что его там оставил? — Денис кивнул в сторону скалы на которую забирался любимый руководитель.
— Зачем? — удивился верховный главнокомандующий и ткнул себя в грудь, — здесь он, на своем законом месте.
— Понятно...
— Раз "понятно" — ищем там... — мудрый руководитель кивнул на один из мусорных завалов у скальной стены.
— Почему там?
— Мне кажется он там.
Денис хотел посоветовать любимому руководитель креститься, если кажется, но не стал — субординация однако! И, кстати, правильно сделал — искомая вещь была найдена минут через десять под указанным главкомом нагромождением из камней, пыли, хвороста и тел погибших солдат.
— Отлично! — обрадовался командор, — сейчас и сыграем в "Что? Где? Когда?"
— В смысле? — не догнал Денис.
— В прямом — будем задавать глупые вопросы и получать умные ответы... Кстати, пока я тут рисую, притащи голову колдуна.
С этими словами верховный главнокомандующий принялся за работу: он тщательно разровнял, расчистил и вообще подготовил для "рисования" участок земли размером примерно в квадратный метр. Затем мудрый руководитель достал из своего счастливо обретенного рюкзака рулетку и магнитный компас. С помощью этих предметов, он сначала сориентировал будущее произведение изобразительного искусства по сторонам света, затем начертил на земле обломком стрелы пятиконечную звезду, ориентированную своим верхним углом, символизирующим воду, строго на север, и завершая предварительный этап работ — нулевой цикл, так сказать, заключил пентаграмму в круг. После этого он расстегнул шкиру и извлек на свет божий "тельник".
— Покажи схему "мертвого допроса", — попросил он, и после того как древний ИскИн, возраст которого лежал в диапазоне от шести тысяч до двухсот миллионов лет, высветил запрошенную информацию, верховный главнокомандующий часто сверяясь с экраном, стал наносить на рисунок какие-то символы и иероглифы, иногда стирая уже начертанное и переделывая отдельные участки заново. В какой-то момент главком оглядел пентаграмму, еще раз сверился со своим "инструктором", и видимо остался доволен проделанной работой.
Завершив чертежные работы, любимый руководитель вытащил из своего рюкзака пять небольших черных пирамидок и пьезокристаллическую зажигалку. Пирамидки он расположил в углах пентаграммы, а в ее центре разместил голову убитого мага, принесенную Денисом. Белая, плохо выбритая, кожа с каким-то синеватым оттенком, спутавшиеся светлые волосы, вывалившийся багровый язык и черные пирамидки создавали неповторимый колористический антураж предстоящего действа. Денис с какой-то затаенной грустью отметил, что раньше от такого натюрморта непременно метнул бы харч, а уж от предложения принести отрубленную голову мог вообще упасть в обморок, а сейчас... спокоен как мамонт и бесстрастен как сфинкс.
"В головореза понемногу превращаешься, — вполне ожидаемо занудел внутренний голос, — а ведь когда-то кровь видеть не мог — все внутри сжималось..."
"Дык — ёлы палы! — с наигранной разухабистостью отозвался Денис, — с волками жить..."
"Да все понятно... — или ты, или тебя... но все равно..." — голос только мысленно махнул рукой.
— Дэн... сейчас тут будет не очень аппетитное зрелище... тебе бы лучше отойти... — проявил совершенно неожиданную деликатность любимый руководитель.
... с чего это вдруг такая забота...
... подозрительно это...
— Ничего, — я потерплю.
— Ну-у... как знаешь — я тебя предупредил.
Шэф последовательно поджег все пять пирамидок, начиная с северной, двигаясь по часовой стрелке. Они мгновенно занялись от довольно большой искры, выстреливаемой зажигалкой, и дружно зачадили, начав коптить безоблачное небо неопрятными, грязными клубами черного дыма. После этого верховный главнокомандующий сел на землю по-турецки, подложив под себя скрещенные ноги, положил руки на бедра, ладонями вверх, задрал голову к небу, закатил глаза так, что стали видны белки, и испустил громкий, протяжный и нескончаемый вой. Лицо его, как тогда, когда он открывал двери во Дворце Пчелы, стало белым и на нем вздулись черные жгуты жил.
К сожалению, в жизни Дениса уже был момент, когда он слышал подобный омерзительный звук — когда похожую ноту выпевал Кар-танг — старший жрец Храма Морских Богов, и положа руку на сердце, надо честно признать, что по уровню мерзостного воздействия на благодарную аудиторию, Шэфский вокал Кар-танговскому нисколько не уступал — если вообще не превосходил, и тому было несколько причин: во-первых — на Маргеланде Денис был без сознания и не слышал... вернее — не воспринимал адскую мелодию, а во-вторых — звук издаваемый мудрым руководителем был еще гаже, чем издаваемый старшим жрецом — он был какой-то липкий, что ли. Денису казалось, что невидимая рука проникла к нему во внутренности и пытается вывернуть его наизнанку. Возник безотчетный страх, все волосы на теле Дениса встали дыбом, кожа стала влажной и липкой — такой же, как вой Шэфа. Во всем теле возникла противная дрожь, а в животе отвратительная, неконтролируемая слабость — Денис почувствовал непреодолимое приближение медвежьей болезни, мышцы сфинктера удерживали содержимое кишечника из последних сил.
В жизни Дениса хватало неприятных минут и его трудно было удивить чем-то на этот счет, но Шэфовское "песнопение" как минимум входило в пятерку! — Денис чувствовал что еще немного и он лопнет — как жаба, попавшая под самосвал. Перед внутренним взором предстала четкая картина раздавленных жабьих потрохов вперемешку с дерьмом и он почувствовал что до харчеметания остался один шаг... — малюсенький такой шажок.
"Зря я Шэфа не послушался!.." — успел подумать Денис, судорожно глотая слюну и собирая волю в кулак, чтобы не сделать этого шажка.
Ужасный звук, заполнивший, как казалось Денису, весь мир и от которого не было никакого спасения, от которого невозможно было ни спрятаться, ни скрыться, был совершенно противоестественным, такого звука не могло существовать на белом свете, он был какой-то гипертрофированно неправильный.
И эта неправильность вызвала дальнейшие неправильности в окружающем мире: дым от горящих пирамидок, до этого клубами уходивший в безоблачное небо, стал свиваться в тонкие жгуты, которые вопреки всем законам природы не уходили вверх, а совсем наоборот — стали стелиться вдоль земли, как черные змеи. Конечной целью змей из дыма была мертвая голова колдуна, в которую они и впились, как пиявки в беззащитную плоть.
