Ходок 5

* * *

*

Орст Уршан сидел, удобно устроившись за письменным столом в своем кабинете, угрюмо уставившись в окно. Настроение у полицмейстера Бакара было мрачное, хотя объективных причин для этого вроде бы и не было. Хотя... как сказать. Начальника полиции угнетало осознание того, что он чуть было не совершил чудовищную ошибку, которая разом перечеркнула бы все, чего он сумел добиться за долгие годы полные унижений, дерьма, опасностей и интриг. И несмотря на то, что смертельной опасности он счастливо, можно сказать — чудом, избежал... правда в последний момент, чувство подавленности не исчезало. Он — младший сын обедневшего провинциального аристократа, сумел пробиться наверх со дна — с самых низов. Без денег, без связей, без протекции, начиная с должности начальника патрульной группы — ниже должности для аристократов просто не существовало, он упорно, как жук древоточец, который никогда не останавливается, полз и полз наверх. Интриговал, подсиживал, закрывал грудью, геройствовал, подличал, спасал, но своего добился — стал начальником полиции Бакара!

И вот на тебе! — одна ошибка и он стоит на краю пропасти, в которую готовится рухнуть все самое дорогое, что есть у человека: власть, положение в обществе, деньги, семья, прочие радости жизни, которые дарит человеку пост начальника полиции славного города Бакара, не говоря уже о самой жизни. Хорошо, что Свет его не оставил — не дал совершить фатальную ошибку — стать личным врагом северных Лордов — Тьма с ними обоими! Орст Уршан еще раз хмуро порадовался, что успел затабанить и дать задний ход в самый последний момент, когда до роковой черты оставались считанные пальцы, но... настроение все равно было, мягко говоря — поганым. Да! — хорошо, что сумел затормозить, но то, что так близко подобрался туда, куда не надо... — очень плохо!

"Нюх потерял, старый пес! — самокритично подумал полицмейстер. — Гляди как бы без носа не остаться... если вообще не без головы!"

Среди прочих своих достоинств — а как же иначе? — обладая одними недостатками, так высоко, как это удалось сделать бакарскому полицмейстеру, по служебной лестнице не заберешься, Уршан обладал одним полезным и весьма редким качеством — в любой неудаче, случившейся с ним, он винил только себя. Не обстоятельства, которые сложились неблагоприятным образом, не врагов, которые его переиграли, а себя, который не предусмотрел, не додумал, не подстраховался, не на того поставил, ну, и все такое прочее.

Так вот... в ситуации с Северными Лордами — отрыжками Бездны, он не понимал, где допустил прокол. И это угнетало Уршана больше всего. Ведь ничто не предвещало такого афронта — эти выкидыши кашалота не местные, не маги, только появились в городе — никаких связей — бери голыми руками и вешай на них любое преступление, а тут еще они чуть ли не сами идут в каталажку с развернутыми знаменами, на которых начертано: "Мы те самые преступники, которых все ищут!" Ну сами посудите: сначала громкий скандал с престольцами, о котором знает весь Бакар, потом престольцы таинственным образом исчезают — более идеальных подозреваемых (и обвиняемых) представить невозможно! И на тебе... — он чуть слышно застонал сквозь зубы — такой облом! Он вечером переговорил с мужем старшей дочери — Хранителем Знаний при канцелярии Генерал-губернатора и разговор этот оставил у него на душе тяжелый осадок.

Несмотря на внешнее сходство с Шерлоком Холмсом — главным сыщиком всех времен и народов, глава Бакарской полиции интеллектуалом отнюдь не был, а был он... как бы поточнее выразиться — неглупым, справным мужичком, с природной хитринкой, которого на кривой кобыле не объедешь. Все подводные камни и водовороты, которые встречались на его непростом жизненном пути он печенкой чуял, а не просчитывал, людей чувствовал хорошо, подход имел к людям и этого всегда хватало для выбора правильного решения... вот только с Лордами этими — забери их Тьма, маху дал — не надо было вообще с ними связываться, да что теперь поделаешь.

Подвело полицмейстера, что не доверял он книжной мудрости... — вернее, не то чтобы не доверял — просто считал, что обойдется здравым смыслом, да природной сметкой, ведь как ни крути: многие знания — многие печали, а оно вон как обернулось... — надо было все-таки сначала про этих клятых северян поподробней разузнать, вон хотя бы у этого хмыря — старшего зятька, а уж потом соваться... или — не соваться.

Орст этого книжного червя не любил — ну что поделаешь? — не любил он этих высоколобых умников — от них одна морока. Другое дело младший зять — весельчак и рубаха парень — с ним и побалагурить по-свойски можно и рюмочку пропустить, не то что этот белобрысый сыч, но... никуда не денешься — любит его Инга, и все тут! А Орст любит дочь — вот и смирился с ее выбором. С другой стороны, жаловаться ему не на что — все у них хорошо — двое внуков подрастают на радость деду — он чуть было не свернул ни милые сердцу домашние думки, но вовремя спохватился — не время было предаваться идиллическим воспоминаниям, и полицмейстер нехотя вернулся к размышлениям о текущих делах — хорошо еще, что не сильно скорбных.

Совершенно неожиданно и белобрысый сыч, абсолютно никчемный в житейских вопросах, пригодился — поговорил с ним Орст про традиции северных варваров и мысленно вознес молитвы Свету и Всем Его Лучам! за то, что не подвела его интуиция. Ничего конкретного зять не рассказал, так... — леденящие кровь побасенки, которым можно верить, а можно и не верить, но слова прадеда нынешнего Императора — да продлит Творец его дни до скончания времен, Архаила XII: "Лучше гадюка в штанах, чем Северный Лорд!" на определенные размышления наводили...

Старший зять удивленно поглядывал на обычно невозмутимого тестя, которого, в это раз, ощутимо потряхивало, несмотря на принятый внутрь большой кубок "Вишневого горлодера", смывающего все заботы и печали, как волна смывает следы на песке.

Наутро полицмейстер, честно говоря — не сильно набожный, еще до работы, спозаранку, заявился в Храм Единого, долго и истово молился, а потом передал подошедшему к нему секретарю Отца-Заступника большой кошель, сопроводив это действие словами: "Пожертвование на нужды Церкви!" Такое поведение Уршана объяснялось тем, что выйти сухим из воды... да что там — сухим, просто живым и здоровым, да еще не отправленным в отставку, или куда похуже, из ситуации в которую он угодил, можно было только при прямом и явном заступничестве Творца — одно то, что глава полиции Бакара не нажил таких врагов, как Северные Лорды, уже было хорошо, но не менее хорошо было то, как вообще разрешилась ситуация с нападением на консульство Высокого Престола.

Когда Орст Уршан прибыл на место происшествия и попытался разобраться в том, что произошло на территории консульства, он просто-напросто впал в тяжкое уныние (это еще его счастье, что он не догадывался, что это — смертный грех!). Безвести пропали не только все слуги, охрана и дипперсонал консульства, но и сам консул — Хан Карум! В наличии остались только трое поваров, причем два из них вообще ничего не видели, а третий, который якобы своими глазами наблюдал происходящее через узкое окошко кухни, сразу начал нести такую околесицу, что у начальника полиции уши свернулись в трубочку. По словам этого "очевидца", ночью на территорию консульства пришел Тар Гливар, который по его словам являлся главным помощником консула. В эту информацию Уршан охотно поверил — это сильно смахивало на правду, потому что, по сведениям полицмейстера, это пресловутый Гливар хотя официально и не входил в штат консульства, а был вольнонаемным служащим, на самом деле был тесно связан с консулом и занимался всякими "деликатными делами", без которых не обходится ни одна дипмиссия ни в одном из многочисленных миров.

Поэтому, вполне естественно, что Гливар мог заявиться ночью для экстренной встречи с консулом — мало ли что... Казалось бы, словам свидетеля можно доверять. Но, именно, что — "казалось бы". Этот хренов свидетель стал рассказывать, что навстречу пришедшему Гливару из дома вышел консул вместе с еще одним Таром Гливаром и между ними начался смертельный бой, а когда черные демоны поубивали всех солдат, ему стало так страшно, что он спрятался на кухне в пустом котле и больше ничего не видел. На закономерный вопрос: "что мол за демоны такие?", он только трясся, пускал слюни и пояснял, что они черные. В конце концов Орсту Уршану надоело слушать всю эту ахинею и он приказал гнать этого "свидетеля" в шею. Но, гнать-то — гнать, а вот куда делся весь списочный состав консульства... — это был вопрос.

Их всех конечно могли унести демоны — ведь престольцы знатные некроманты и якшаются с Тьмой и начальник полиции вполне допускал такой ход событий, но такая версия была бы последней, которую принял Генерал-губернатор, а следовательно надо было срочно искать убийц. В том что они вообще найдутся, не говоря уже про "срочно", у полицмейстера были глубокие сомнения. Весь его огромный опыт подсказывал, что люди (или не люди — иди знай...), сумевшие провернуть такое, вряд ли попадутся в лапы Бакарской полиции — цену своим подчиненным Орст знал. И цена эта была невысока. И это было очень плохо... не то плохо, что цена невысока, а то, что никаких не только обвиняемых, а даже подозреваемых у него не было и не предвиделось. Имеются в виду реальные подозреваемые, которые на самом деле могли бы быть причастны к этому странному делу, а не те, на которых это можно было бы повесить.

Не надо было быть титаном мысли и Рабиндранатом Тагором, чтобы догадаться, что из-за разгрома консульства Высокого Престола, из столицы, в самое ближайшее время, понаедут разнообразные комиссии, как то: из Департамента Двора — как же без этих бездельников обойдется — им же надо постоянно доказывать Императору собственную нужность; из Департамента Иностранных Дел — ну, это понятно почему; из Полицейского Департамента — тоже понятно, и всем им плевать на поиски настоящих преступников, на тех кто совершил это преступление, у них другая задача: собственную задницу прикрыть в глазах Императора, а для этого что нужно? — правильно! — крайнего найти! И этим крайним они скорее всего попытаются сделать именно его — начальника бакарской полиции Орста Уршана.

И эти столичные прыщи обязательно так бы и сделали, если бы к их приезду он не приготовил головы преступников, или тех, кого можно было представить, как преступников — что он, кстати, и собирался сделать. А что? — владельцы "Арлекина" казались готовыми кандидатами на это дело: их никто не знает — значит никто из уважаемых людей и не будет свидетельствовать в их пользу — это раз; у них был конфликт с консулом Высокого Престола — значит есть мотив — это два. Хватай и тащи в острог, а там или сознаются, или при попытке к бегству... И тут такой камуфлет — полицмейстер поежился, снова припомнив встречу с этими порождениями Бездны.

И уже казалось ему, что неумолимая судьба занесла секиру над его головой и что придется покидать насиженное, пригретое кресло, что иссякнет этот золотой ручеек, впадающий в маленькое озерцо, расположенное в его кармане, и что из разряда действующих политиков, хотя и низкого — чуть выше плинтуса, уровня, но обладающих хоть какой-никакой, а властью, перейдет он в когорту бывших, на которых и сам посматривал с тщательно скрываемой усмешкой. Смешны полицмейстеру были их ужимки: важное надувание щек, оставшееся от прежних должностей, грозное сверкание очами и солидные обещания "решить вопрос". Правда явного неуважения Уршан никогда не выказывал — пусть их... пускай резвятся. И вот наверно за это добросердечие пожалел его Свет! А если называть вещи своими именами — фактически спас!

Когда после фиаско, которое он потерпел в гостинице "Империум", при попытке ареста подозреваемых, Орст сидел у себя в кабинете, бездумно глядя в стол, явился посыльный из Гильдии магов с требованием передать ему все материалы, собранные на месте происшествия. На робкий вопрос полицмейстера тот пояснил, что преступление оказалось не обычным — находящимся под юрисдикцией полицейского департамента, а магическим! А это уже прерогатива Гильдии магов! Если посланец волшебников предполагал, что начальник полиции будет возражать, то он глубоко ошибался.

На счастье бакарского полицмейстера, простым смертным в расследования магических преступлений путь был заказан — нечего лезть со свиным рылом в калашный ряд! Так что в конце концов все хорошо закончилось! — и ответственность за погром в консульстве не на нем лежит и с этими Северными Лордами — не видеть бы их никогда! — удалось краями разойтись. Но на сердце почему-то все равно было тревожно. И как показал дальнейший ход событий — предчувствия его не обманули! Кроме обвинения в своих провалах лишь самого себя, хорошая интуиция была еще одним сильным козырем начальника полиции и по большому счету подвела его всего один раз в жизни — когда он попытался наехать на Лордов Атоса и Арамиса — Бездна их побери! И вот эта самая интуиция и сигнализировала Уршану, чтобы он не расслаблялся, что с северными варварами еще придется пообщаться, что еще попьют они его кровушки...

От абстрактных размышлений Орста отвлекло странное происшествие: дверь кабинета медленно приоткрылась и в нее, пятясь задом, проник дежурный адъютант. Вся его напряженная поза говорила о нешуточном давлении, которое тому приходилось сдерживать. На миг противоборствующие силы застыли в шатком равновесии, но долго это продолжаться не могло и через мгновение красный от натуги Эрдил Уршак был вдавлен в кабинет превосходящими силами противника, в качестве которого выступали небезызвестные северные варвары. Нечто похожее бывает когда, в отсутствии штопора, приходится проталкивать пробку внутрь бутылки.

"Помяни Тьму — солнце и скроется..." — с досадой подумал Орст, а между тем Лорды Атос и Арамис прорвались к столу и бесцеремонно, не спрашивая разрешения, развалились в гостевых креслах. Преступники в этот кабинет попадали очень редко, а если и попадали, то стояли навытяжку, поэтому никаких табуреток, привинченных к полу здесь не было, а были лишь удобные кресла, предназначенные для высокопоставленных гостей.

— Вот видишь — пир начальник рад нашему приходу, — как будто завершая длительный спор, обратился к Эрдилу Уршаку Лорд Арамис, — а ты не верил...

Адъютант бросил взгляд на своего начальника и остался при своих сомнениях — никакой радости на лице Орста Уршана при виде незваных гостей не появилось... — это с одной стороны, а с другой — и вспышки начальственного гнева на столь бесцеремонное вторжение не последовало. Ситуация была какой-то странной.

— Твой секретарь не верит, что ты приглашал нас заходить в любое время дня и ночи без доклада, — с милой улыбкой пояснил Шэф. Вытаращивший глаза полицмейстер на это ничего не ответил, а только махнул рукой адъютанту, приказывая тому побыстрее убраться из кабинета, что тот и не преминул сделать. Оставшись один на один с незваными гостями, по которым Бездна плачет, Орст загрустил. На сердце у начальника полиции сделалось тяжело, его даже охватило что-то вроде легкой паники, но, как тертый калач, вида он не подал и угрюмо поинтересовался: