Далекая звезда

Бывает и другое насилие, где роли постоянны. Но в плане права общественного вмешательства в эти отношения, ситуации не менее сложная. О том, что насилие, совершаемое "близким" человеком, слишком сильно диссонирует в твоей голове с ожиданиями и верой, что он или она не может намеренно причинить тебе вред. И ты начинаешь думать, будто бы не так поняла происходящее, или искать оправдания агрессору. Этому весьма способствует вера в справедливый мир. Ведь если люди в жизни получают то, что заслуживают, значит, физическое и эмоциональное насилие ты чем-то "заслужила". Постепенно жертва начинает считать это не просто нормальным, но и правильным. Люди не идеальны. Мы часто ошибаемся или делаем что-то не так. Но не все готовы это принимать. И совершенно иррациональная вина за собственное несовершенство лучше любого адвоката оправдывает агрессора, вручая ему даже не право, а святую обязанность наказывать жертву от лица вселенной или бога. В зависимости от представлений об устройстве мира и его законах, которые могут весьма отличаться от уголовного кодекса. С агрессора снимается вина за происходящее. Ведь в таком случае не он бьёт свою жену, потому что ему нравится причинять боль, а сама вселенная наказывает женщину за... все, что угодно, от негативных мыслей до недостаточной привлекательности. Часто сил или желание что-то менять у тех, кто вовлечен в такие отношения, просто, нет. И посторонние, если они попытаются вмешаться в конфликт могут столкнуться с сопротивлением или даже яростью всех участников этой бытовой драмы.

Я в очередной раз подумала, насколько же проще было в клинике. Там все эти сложные отношения между людьми были теорией, а здесь...

— Согласие на предложение руки и сердца может быть продиктовано любовью, — сама понимаю, что мои доводы звучат совершенно по-детски. — А не тем, что девушку устраивает ее роль в семье будущего мужа. Любовь, говорят, бывает зла.

— Терранке не понять нашу культуру, — в голосе Наны читалось совершенно неадекватная вера в собственную интеллектуальную исключительность.

Интересно, такая заносчивость и самолюбование является следствием комплекса неполноценности или умственной отсталости? Хотя, возможно, тут все вместе. Общий аттестационный бал является открытой информацией. И я, признаюсь, не удержалась — посмотрела. У бывшей подружки Каи он был в три раза ниже моего. И, действительно, куда уж мне с моими скромными способностями понять удивительную иштарскую культуру? Как будто бы она не на общечеловеческих ценностях построена.

Видимо, скепсис на моем лице все же, проявился, несмотря на все мои попытки удержать вежливо-нейтральное выражение. Она вспыхнула, но постаралась сдержаться. Наверное, ей бы удалось взять себя в руки, если бы не Каи. У него в стрессовых ситуациях просыпается необъяснимая потребность в тактильном контакте. Его так и тянет обниматься. Со стороны это кажется милым приливом нежности. А я себя чувствую огромной плюшевой игрушкой.

Но вспышку ярости спровоцировало даже не это, а то, что Каи поцеловал меня в висок. Я даже это мгновение уловила, когда контроль ей отказал.

— Терранцы любят рассуждать о традиционных ценностях и крепких семьях. Но ваша истинная традиция — разводы и брошенные дети. Матерей-одиночек в два раза больше, чем женщин в браке. А отцы, которые не желают даже видеть своих детей — норма. Вам ли не знать, что из себя представляют типичные терранские родители. Сколько раз они навестили вас в больнице за все эти годы? Десять наберётся?

Наверное, она хотела ударить по больному. И лет пять назад у нее бы это получилось. Но не сейчас.

— Вряд ли. Но с чего вдруг у вас проснулся такой бурный интерес к моей персоне, Лера Пао? Мы же с вами едва знакомы.

— Вы мне совершенно не интересны.

— Тогда к чему эти бестактные вопросы и неприкрытая враждебность?

— Астрид, простите, — очаровательно улыбался Лиран. — Моя невеста, просто, устала. Подготовка к свадьбе почти полностью лежит на ее плечах, а это невероятно утомительно.

— А я думаю, что дело не в усталости. Она ревнует.

— Давайте сделаем вид, что объектом этого страстного чувства стал я, — с некоторой прохладой ответил мужчина, сильно сжимая запястье невесты. — Любой, даже крошечный, скандал, в котором будет замешана моя семья, может повредить работе "Сейэри". Мне бы этого не хотелось.

И вот что интересно. Нана искривила губы в капризной гримасе, показывая, что ей больно, но вырваться из жёсткого захвата жениха даже не попыталась. Лишь притихла, прикидываясь, что испугалась.

На самом деле страха в ее глазах не было. Лишь торжество от того, что всеобщее внимание сконцентрировалось на ней, хотя она и пыталась прикинуться испуганной.

Уж в чем-чем, а в страхе я разбираюсь неплохо. В клинике этого было хоть отбавляй. У него есть тона и оттенки. Страх неизвестности отличается от страха боли, которую ты уже пережил. И уж точно его невозможно спутать с имитацией. Детей, которые ныли о том, как они боятся врачей, чтобы родители купили им игрушку или конфету, я видела достаточно.

— Астра, пойдем, — сказал Каи мне на ухо. Ему было явно некомфортно от всей этой ситуации.

— А кого ещё может ревновать ваша невеста? — Невинно хлопать глазками меня Лейла учила. — Вы сегодня уделяете мне непозволительно много внимания. Думаю, дело именно в этом. Лера Пао, я ведь права? Но вам не стоит беспокоиться нас с ним связывает лишь один общий интерес — благотворительность.

Да, это провокация. Однако она уже достала, честное слово.

— Вы много не знаете, — коброй прошипела красотка. — О своем спутнике.

Лиран явственно заскрипел зубами, а на лице Каи отразилась болезненная гримаса.

— Я в курсе того, что вы встречались. Но вы сами признались, что не желаете тратить время на бессмысленную и бесперспективную связь. Что вам нужно думать о будущем. Да, я стала случайным свидетелем разрыва тех отношений. Благодаря чему и произошло наше с Каи знакомство, — полюбовавшись на бледное личико Наны несколько секунд, я продолжила. — Вы сделали свой выбор, связав свое будущее с Акио Лираном, а не с Ли Каи. Возможно, вы раскаялись в своем выборе. Если это так, то ещё не поздно расторгнуть помолвку. Но даже это не поможет вам вернуть те отношения.

— Астрид, — голос Лирана выражал ледяную вежливость, а взгляд был бесконечно далек от доброты. — Вы ошиблись. Моя невеста и лер Ли никогда не встречались — лишь учились вместе. Их связывало лишь дружеское общение.

— Да? — Каи, скажем так, удивился. — Как же интересно узнать о своей жизни что-то новое.

— Разумеется, — степенно покивала я. Вести переговоры, меня учил биологический отец. Не напрямую, конечно. Просто, подал пример. Проси побольше. Обещай поменьше, и лишь то, что тебе и так пришлось бы выполнить. — Не так все поняла. Перепутала. И, вообще, в тот день совершенно выветрился из моей памяти. С Каи сложнее. Ему придется "забыть" чуть больше, чем один день. Но если ваша невеста перестанет писать, звонить мне, а также, всячески навязывать нам свое общество, нам незачем будет о ней вспоминать.

— Она и тебе пишет?! — воскликнул Каи, глядя на меня с явным ужасом.

— Нет, я у нее нарциссическое расстройство заподозрила по причине личной неприязни. Конечно пишет. И звонит. Я уже два десятка контактов отправила в спам.

— Почему ты не рассказала?

— Знаешь ли, обсуждать с тобой твою же бывшую мне не хотелось.

— Милый, это не правда! Она все выдумала! — Вот теперь я верила, что Нана испугана. Голосок тоненький. Глаза бегают. Румянец даже сквозь тонну тоналки проступил.

— Мы можем обратиться в полицию и сообщить о происходящем, — Каи решил перехватить инициативу в переговорах. — Доказать обвинение мы не так уж сложно. Электронный след почти невозможно затереть. Будет жаль, если семья Акио окажется замешана в подобного рода скандале. Вдвойне будет жаль, если из-за этого пострадает ваш благотворительный фонд.

— Милый, — девушка уже всхлипывала. — Ты же веришь мне?

— Чего вы хотите? — Лиран был собран и открыт к диалогу. На невесту он даже не смотрел, хотя Нана всячески старалась поймать его взгляд.

— Через месяц мы оба уедем и вряд ли вернёмся в ближайшие годы. Возможно, не вернемся вовсе. Астрид уже сказала, чего мы хотим. Если ваша невеста перестанет нас преследовать, нам незачем будет о ней вспоминать. Надеюсь, что мы друг друга поняли лер Акио и нам не придется снова открывать эту тему. Благодарю за приятный вечер. И еще раз, поздравляю с помолвкой. Надеюсь, вы найдете свое счастье в этом союзе.

Глава 15

Ли Каи

Мы с Астрой вышли из библиотеки и не сговариваясь направились к выходу. Этот вечер окончательно переполнил чашу моего терпения.

Я устал от безумных нападок и попыток защититься. Мы ведь, и правда, хотели лишь того, чтобы нас оставили в покое.

Но идея уехать отсюда навсегда мне нравилась все больше.

Сбежать. Забыть все плохое. И начать жизнь сначала.

— Мне все равно, где мы будем жить потом. — сказала Звёздочка, когда мы вышли из особняка семьи Акио на парковку. Она словно мысли мои читала. — Но тебе будет сложно, на самом деле, попрощаться с городом, в котором ты провел всю свою жизнь. Людям свойственно недооценивать силу привычки. Я всю свою сознательную жизнь мечтала о то, чтобы уехать из клиники. Ненавидела белые стены и оглушающую тишину. Билет на лайнер купила в тот же день, когда Рой подтвердил, что это мне не навредит. А теперь скучаю. Даже по тишине. Что уж говорить о Рое и Лейле? Не спеши полностью рвать связь с местом по которому будешь скучать.

Я молча открыл дверь своего кара и помог девушке сесть. Она, непривычная к украшениям, тотчас же сняла массивный браслет со вставками из перламутра и жемчужную подвеску на цепочке. А кольцо оставила. Серебряное с крошечной капелькой аквамарина. Подарок-память. Когда-то оно принадлежало Лейле Форджер. Она его носила редко, но отчего-то очень любила. Родители женщины, разбирая ее вещи, решили, что будет правильно отдать все ее украшения девочке, к которой их погибшая дочь относилась с искренней привязанностью.

Астрид полдня плакала, получив эту посылку. Но кольцо с тех пор носила не снимая. Ей так было легче. И я радовался, что она находит утешение хоть в чем-то.

Правда, это открывало некоторую дилемму лично для меня. Носить кольцо Лейлы Астра предпочитала на безымянном пальце левой руки. Там оно ей не мешало. Помолвочному кольцу полагалось то же самое место. Поэтому я просто не мог подарить ей мое кольцо.

"Есть время для скорби. Есть — для радости. Не стоит их смешивать, стремясь вытеснить боль весельем. Иногда нужно просто жить, не торопя события". Кажется, это цитата из какого-то романа. Я не знаю точно. Но это как-то сказал наш преподаватель литературы, а мне это высказывание запомнилось.

— Может быть стоит уехать немного раньше, чем мы планировали? — спросила Астрид, откидываясь на спинку сиденья. — Будет время поискать более или менее приличные апартаменты.

— Триада находится на "Леде". Это станция и все апартаменты там типовые. Да и лететь туда сейчас, когда пляжный сезон в самом разгаре... Там же будут лишь бассейны при спортзалах. Да и въехать в одни аппараты мы с тобой не сможем. Мой день рождения только через три недели. А до тех пор я не считаюсь совершеннолетним.

— Забыла. Прости. Я просто привыкла, что ты старше. У тебя есть права на вождение и все такое. Никак не пойму, почему водить кар в девятнадцать можно, а жить с кем-то — нет. Но это же нелогично. Водитель кара несет ответственность за свою жизнь, жизнь пассажира и других участников дорожного движения. Проживание с кем бы то ни было — сущая ерунда.

— Такие правила.

— Глупые правила.

— Возможно, — я провожу кончиками пальцев по щеке Астры, и она улыбается. — А ещё, мне бы не хотелось торопить тебя. Ведь взрослая ты только по документам.

— Я взрослая не только по документам. Это целая комиссия подтвердила. Мне, кстати, продлили визу.

— А что, могли не продлить? — всерьез забеспокоился я. Потому, что раньше как-то не задумывался об этом.

— Это было крайне маловероятно. Нарушений порядка за мной не числилось. Документы в порядке. Плюс, участие в социальной жизни Иштара. Ещё один плюс работы с "Сайери". Но, да, могли не продлить. У меня виза была дипломатическая, как члена семьи сотрудника консульства. Я от нее отказалась. Не хотелось бы собирать чемоданы, если отца переведут на Терру.

— А на какой срок продлили?

— Два года. А потом придется что-то думать. Возможно, проходить аттестацию и получать рабочую визу.

— Или ты станешь моей женой. Тогда вопрос с визой будет решен без таких жертв с твоей стороны.

— Это предложение?

— Можно и так сказать. Я люблю тебя и хочу провести с тобой всю мою жизнь. Понимаю, что говорить с тобой о свадьбе сейчас не слишком правильно с моей стороны.

— Почему? Мы ведь все равно собираемся жить вместе. — Астра смотрит на меня с искренним недоумением. — А разве по сути своей это не то же самое, что и брак?

— Люди любят навешивать ярлыки, — уже в который раз я объясняю ей прописные истины. — Ранний брак создаёт не лучший образ для девушки. Ее часто начинают считать... легкомысленной и не слишком умной.

— Во-первых, мне плевать, что там обо мне думает это твое общество. А, во-вторых, Нана — твоя ровесница, но выходит замуж в этом году. И ничего. Окружающие это пережили. А под определение "не слишком умная" она подходит и без всякого брака. Меня же в низком уровне интеллекта заподозрить крайне сложно.

— Не хочу, чтобы о тебе ходили сплетни.

Астрид иронично улыбается. И я без слов понимаю, все, что окажется недосказанным. Она слишком неординарная, чтобы вписаться в социум. И высокий интеллект не делает общение с ней проще. Скорее наоборот. Она быстро убеждается в том, что собеседник проигрывает ей, и почти сразу теряет к нему интерес. А такое пренебрежение не каждый готов простить.

— Сплетни ходят обо всех и всегда, — девушка устало массирует виски. — И чем меньше у людей иных развлечений, тем изощрённые и злее слухи. Степень твоей вовлечённости в общественную жизнь значение особо не имеет. Другие пациенты клиники, где мы все лечились, такое обо мне друг другу рассказывали, что и словами не описать. При том, что я с ними почти не общалась. Мне приписывали даже бурный роман с одной девочкой, которую я видела раза два в жизни. Мы как-то столкнулись в коридоре. Шесть или семь человек пришло мне объявить о том, что они все знают не собираются хранить это в тайне. И ладно бы одновременно явились. Так нет. По очереди. Дня три меня развлекали своими визитами вежливости. И почему-то очень расстроились, что их обвинения меня оставили абсолютно равнодушной. Хотя я до сих пор не понимаю, что именно должно было меня оскорбить?

— На Терре очень сильны гомофобные настроения, — стараюсь помягче объяснить почему это было не сплетней, а прямым оскорблением или даже угрозой.

— А я тут при чем? Это их настроения. Мне, вообще, безразлично, кто с кем спит или крутит романы. Если это происходит добровольно и по достижения возраста согласия. А если у кого-то нет более интересного занятия, кроме того, как придумывать и пересказывать небылицы про других людей, мне их жаль. И, вообще, болезненный интерес к чужой сексуальной жизни является следствием отсутствия собственной при сниженном интеллекте. Сплетни и сплетников следует игнорировать. И уж последнее дело им что-то доказывать или объяснять. Не поймут, переврут твои слова и выставят тебя в ещё более неприглядном виде, чем до этого.