Spice and wolf, том 11

Бельтра села рядом с Орой и принялась есть — ее явно не интересовало ничего, кроме домашнего хозяйства.

— По сути, риск всегда так же велик, как и прибыль, которую можно заработать.

— Я это понимаю. Мильтон нагружает риском меня, чтобы не дать торговому дому высасывать из него соки.

Ора кивнул, но не остановился.

— Это значит, что они на Посте заработают меньше. Вы об этом подумали? Торговые дома невероятно хитры и коварны.

— Э?

В первое мгновение Флер растерялась, но тут же улыбнулась.

— Если дело только в этом, не волнуйся. Все наоборот.

— Вот как?

— Да. Они тоже делают это, чтобы увеличить свои доходы. Потому что сейчас Мильтон продает одежду, которую покупает у другого торгового дома, а у Джонса хотят, чтобы искусство Мильтона работало на них. А Мильтон, вместо того чтобы просто перейти к ним, выдвинул условие, что он сам найдет того, кто вложит деньги.

Веки Оры медленно опустились. Когда они вновь поднялись, он посмотрел в сторону.

— Значит, вы будете работать с Джонсом, да?

— Да. Мильтон через них купит одежду, значит, во-первых, они будут с ним торговать, а во-вторых, это улучшит их отношения. Так что для них никакого вреда. Ну и конечно... — Флер сделала драматическую паузу, довольная, что может так порисоваться перед Орой. — Для нас с Мильтоном все еще лучше.

План был идеален. Мильтон избавится от тех, кто на нем наживался, и заработает больше обычного, хоть и отдаст половину прибыли. Торговый дом Джонса это устраивает. На плечи Флер ложатся все риски, но за это она получит достойный доход. И чем больше она будет зарабатывать, тем больше будет узнавать о торговле; в то же время Мильтон в конце концов скопит достаточно денег, чтобы открыть собственное заведение.

— Хмм...

Однако Ора, как ни странно, все еще колебался. Он хмурил брови и смотрел на свою ложку. Флер прикрыла глаза и стала терпеливо ждать его ответа. Время текло все медленнее и медленнее; в конце концов, не выдержав напряжения, она глотнула еще супа. Он уже совершенно остыл, но так вкус даже лучше чувствовался.

— Вкусно...

Бельтра, все это время молча евшая, улыбнулась. Лишь когда Флер попросила еще добавки, Ора наконец заговорил.

— Хорошо. Если вы так решили.

Флер была озадачена — даже после того как он повторил свои слова. Она просто не привыкла слышать от Оры "сделаем так, как вы хотите". Она положила ложку и посмотрела на него вопрошающе.

— Если у тебя есть сомнения, поделись ими...

— Нет, одними словами тут не объяснишь. Думаю, я слишком много беспокоюсь. Я стар, я не могу отказаться от своих методов; быть может, я чересчур осторожен, поскольку слишком много обжигался в прошлом. Но вы...

Он отпил супа, потом склонил голову в сторону Бельтры, выказывая ей свою похвалу. Несмотря на возраст, он оставался красив и следил за внешностью, даже оставшиеся волосы смазывал яичным белком, чтобы они лучше выглядели. Бельтра довольно улыбнулась.

— Вы растете своим путем. Я не могу отрезать вам ноги по колено лишь из-за того, что боюсь.

Флер не была уверена, что это похвала, но, в любом случае, то, что Ора позволил ей самой принять решение, — уже изменение к лучшему. Это значило, что она как ученица заслужила немножко доверия своего наставника.

— Торговец лишь тогда обретает независимость, когда уже как следует обжегся.

Флер улыбнулась.

— Ты имеешь в виду, что мне еще предстоит испытать неудачу.

— Я этого не говорил.

И все же он улыбался.

Вскоре Бельтра встала из-за стола, поняв, что миски опустели.

— Я не умею обращаться со словами и решать такие трудные задачи. Но свое дело я знаю.

Так серьезно она ко всему относилась.

Ничего нет лучше, чем быть частью такой семьи.

* * *

На следующее утро Флер проснулась рано. Ну — рано по меркам аристократов, не простолюдинов. В прошлом Бельтра будила ее лишь после того, как успевала переделать всю утреннюю работу по дому. А первым, по-видимому, вставал Ора.

Встав с кровати, Флер причесалась деревянным гребнем, который для нее смастерила Бельтра. Лишь заведя гребень за плечо, она вспомнила, что у нее больше нет длинных волос. Сегодня было первое утро после того, как она отрезала свой символ аристократичности. Это заметно ускорило расчесывание — оно пролетело вмиг.

Длинные, роскошные волосы аристократа для обычного человека — лишь источник проблем. Чтобы содержать их в чистоте и порядке, приходится каждодневно прикладывать много усилий. А времени на это у обычного человека нет. Вдобавок волосы могли бы выдать пол Флер при торговле — и потому она остриглась без колебаний.

Как ни удивительно, отнюдь не она была поражена этим больше всех. Другие были явно захвачены врасплох; когда Ора печально сказал, что волосы придется обрезать, Бельтра сопротивлялась яростно; к тому времени, когда они закончили спорить, Флер уже остригла волосы сама. Она до сих пор помнила, как Бельтра рыдала после этого; да и потрясенное выражение на лице Оры вряд ли удастся забыть быстро.

Но Флер, глядя в зеркало, не испытывала никаких сожалений. Она даже улыбнулась своему отражению — ее первая улыбка после того, как она остриглась. Если она собирается стать торговцем, то не должна сохранять внешность аристократки. Она должна выживать сама — как Флер Болан.

— Так!

По утрам возле колодца всегда было людно, поэтому Флер еще накануне вечером запаслась водой. Умывшись, она ловким движением выплеснула воду в окно, на грядки — словно всю жизнь этим занималась.

— Юная госпожа? — раздался за дверью голос Бельтры после легкого постукивания. Вполне естественно, что она решила заглянуть; обычно Флер с трудом вставала, даже если ее трясти за плечи. Но сегодня она сама с улыбкой открыла дверь.

— Доброе утро.

— Д-доброе утро...

— Где Ора?

— Эээ, он пошел на рынок, как обычно.

Было так рано, что Ора еще даже не вернулся, чтобы командовать Флер. Наконец-то она могла вести себя так, как ей хотелось.

— Тогда не могла бы ты приготовить мне завтрак? Ломтик хлеба с сыром и немного вина.

Завтрак был роскошью, привилегией аристократии и богатых семей. То, что падший аристократ теряет это право, приносит ему особую, символичную боль. Бельтра взглянула удивленно, потом задумчива потупила очи долу. Наконец она подняла голову и с улыбкой кивнула.

— Сейчас сделаю.

Она решила вознаградить Флер за то, что та рано встала? Флер обняла служанку. Бельтра рассмеялась, потом убежала на кухню готовить завтрак.

Снаружи доносилось птичье пение. Утро было таким чудесным.

* * *

Съев свой тайный завтрак (о котором Ора не должен был узнать), Флер надела плащ, замотала лицо шарфом и собралась уходить.

— О, вы так рано уходите? — удивленно спросила Бельтра, вытирая руки о передник.

— Да, я иду в порт. Передай это Оре.

— О... ладно... — неуверенно ответила Бельтра. Когда Флер молча взглянула на нее, она нервно продолжила: — Я просто никак не привыкну видеть вас в этой одежде.

Флер это не беспокоило; она разгладила плащ и нарочно ответила низким голосом:

— Я пошла.

— Удачи...

Флер захотелось рассмеяться над обеспокоенной Бельтрой, но юная служанка просто не могла иначе. Идя по улице и вдыхая утренний воздух, Флер чувствовала, что счастлива. После холодной и сухой зимы наконец-то начало теплеть. Воздух пах свежестью, как в лесу. И дома, и деревья — все оживало под ярким солнышком, словно подталкиваемое хорошей погодой. Стояла весна, уже начали распускаться цветы. До зеленого лета, казалось, тоже было рукой подать.

Пойдя мимо нескольких торговцев, присматривающих за козами, Флер поймала себя на том, что ускоряет шаг, чтобы поскорее встретиться кое с кем в погрузочной части порта. Пройдя несколько улиц, она пришла наконец к месту назначения и увидела, что порт забит множеством лодок. Работники трудились не покладая рук, стараясь разгрузить их как можно быстрее.

Большинство портовых работников встали еще до рассвета... еще до того, как церковные колокола прозвонили начало утренней службы. Часы работы городских рынков были заданы строго, но к порту это не относилось. Никто ведь не может отказать лодке, которая добралась досюда, перенеся дожди и штормы, едва не потонув, и теперь, потрепанная, пытается войти в порт.

Впрочем, так это предпочитали видеть торговцы; кто знает, правда это или миф. Во всяком случае, рынок не откроется лишь потому, что усталая кляча привезет туда товары из порта.

— Отлично! Все готово! Да благословит тебя Господь! — громко выкрикнул грузчик с обнаженным торсом, хлопнув по повозке; но его голос мгновенно затерялся в общем гвалте. После восхода солнца перевозить грузы мог любой торговец — хоть молодой, хоть старый.

Это время дня и для путешественников было самым занятым. Погрузочные дворы лавок и торговых домов были забиты повозками, работниками, таскающими грузы, торговцами, проверяющими товары, и нищими, собирающими соль, которая высыпалась из бочек с соленой сельдью.

Типичный бурлящий порт. Поневоле хочешь сбежать от этого шума в ту же секунду, как твою повозку закончат грузить... но, как ни странно, позже по нему будешь скучать. К такому странному положению дел приспособиться было непросто. Флер не думала, что вообще когда-нибудь приспособится так же хорошо, как Ора, но по крайней мере ей следовало научиться сохранять спокойствие в такой среде.

— Это последний тюк? Сколько всего? Двадцать? Нет проблем! Грузи!

Вскоре Флер заметила в толпе молодого человека, указывающего всем, куда какой груз нести. В толпе обнаженных по пояс мускулистых грузчиков он выделялся изысканной одеждой; выглядел он довольно странно — как поэт на поле брани.

— Все, я поехал! Встречаемся на том холме! Да пребудет с тобой Господне благословение!

Чтобы командовать людьми в такой обстановке, от молодого человека, должно быть, требовалось высшее напряжение сил. Флер наблюдала за ним с интересом, подходя поближе. Он уже собрался было направить свою лошадь прочь, когда наконец заметил женщину.

— А...

— Доброе утро.

Флер чуть колебалась, думая, не следовало ли поприветствовать его более вежливым образом, но решила, что и так нормально. Мильтон кинул взгляд на товары, потом на Флер и улыбнулся.

— Здравствуй.

— Похоже, мне повезло, что я тебя застала.

— Ха-ха... не ожидал, что ты сегодня придешь.

Он рассмеялся; белое облачко вырвалось изо рта Флер и растворилось в холодном утре. Мильтон подошел к крупу лошади и, легонько хлопнув, отправил ее вперед.

— Поговорим на ходу?

— Давай.

Флер зашагала рядом с Мильтоном, думая, какие же разные есть аристократы. Одни живут в шумных, многолюдных городах. Другие в монастырях посреди степей. А Мильтон сейчас направлялся к семье, владеющей большим поместьем с лесом и речкой.

Флер мало спала последние дни, но все равно держалась бодро. На лице ее не было ни намека на утомление. Пока они с Мильтоном пробирались через толпу, она ни разу не зевнула. Она просто дышала сквозь шарф тихо и глубоко, сохраняя спокойствие. Нужно было поддерживать непроницаемый вид.

— Так, вернемся к тому, о чем говорили вчера...

Она заговорила лишь после того, как они покинули порт и направились вдоль многочисленных постоялых дворов и лавок виноторговцев. Но ее голос тут же увял. Не потому что кто-то заставил ее остановиться — просто Мильтон улыбнулся ей, ведя лошадь в поводу.

— Ч-что-то смешное я сказала?

Если бы она не понизила голос, могла бы и впрямь навлечь на себя шутки. Или он смеялся над чем-то другим?

— Ах, прими мои извинения.

Мильтон прикрыл рот рукой. Впрочем, Флер не могла сердиться на человека, улыбающегося так счастливо. Такие улыбки заразны. Утро было слишком хорошее, чтобы раздражаться по пустякам.

— Я просто подумал, что это невероятно.

— Что невероятно? — огрызнулась Флер.

Мильтон вновь улыбнулся, теперь смущенно. Флер на него не смотрела, но и не сердилась. Они деловые партнеры, и ей хотелось впитать его опыт.

— А, просто если бы это было год-два назад... да даже совсем недавно... если бы ты заговорила со мной таким тоном, я бы не удержался от смеха.

Их голоса почти не слышались за звуком лошадиных копыт. Флер закрыла глаза, удивляясь, почему столь непринужденный ответ Мильтона ее не рассердил. Быть может, потому что она и вправду изменилась за последнее время.

— Но, конечно, это не значит, что я и сейчас смогу долго сдерживаться.

Он ухмыльнулся; но, поскольку он явно шутил, Флер не могла не улыбнуться в ответ.

— Ох, прости, шутки в сторону. Итак, ты обдумала мое предложение?

Чем ближе они подходили к рынку, тем больше людей им попадалось. Возле многочисленных мастерских и кузниц, мимо которых они проходили, готовились к работе подмастерья, а пекари уже трудились не покладая рук (если запах свежевыпеченного хлеба хоть что-то значил).

— Я согласна.

Ответ Флер прозвучал кратко. Она специально так сделала, пока они вдвоем разглядывали пекарню, мимо которой проходили. Затем Флер перевела взгляд на Мильтона. Тот удивленно повернулся к ней.

— Серьезно?

— Я бы не стала тебе лгать.

Она вдруг осознала, что одета как торговец и часто дышит под шарфом. Глядя на радостную реакцию Мильтона, она почувствовала себя виноватой. В этот миг она поняла, что значит выражение "светящиеся глаза".

— Спасибо... огромное тебе спасибо!

Посреди фразы он глубоко вдохнул.

— Мм... ха-ха, — неуклюже ответила Флер, да так тихо, что сама еле услышала. В голове у нее возник образ Оры, предупреждающего, что Мильтона нельзя судить по внешности. А Ора всегда бывал прав.

— Я всю ночь думала над твоим предложением и приняла решение его принять.

— О, э... прими мою благодарность.

— ...

Флер смотрела на его улыбку, изо всех сил стараясь скрыть свою тревогу и успокоиться.

— Кстати, нам сейчас и вправду не о чем беспокоиться? О покупке, о продаже?

— Хмм, ну, я уверен, что торговый дом, который нас познакомил, действительно желает с нами сотрудничать.

Вновь в голове у Флер возникло лицо Оры; это подтолкнуло ее задать следующий вопрос:

— Им стоит доверять? У тебя нет мысли, что они это делают лишь затем, чтобы помешать другим торговым домам?

— Что ж, такое всегда возможно. Но я рассуждаю так: одежда легкая, и лодка может везти ее много. А чем больше мы перевозим разом, тем ниже расходы. Конечно, все это окажется зря, если мы не сможем всю ее продать. Но мы можем продавать по более низкой цене — это будет для нас не так болезненно, если мы закупим много. Настолько хорошие у нас возможности получить прибыль. А Джонс стремится стать крупнейшим торговым домом в городе. Кстати, на тебя когда-нибудь смотрели пренебрежительно?

Последний вопрос он задал с горечью в голосе и улыбнулся. В Торговом доме Джонса явно не очень-то любезно обращались с ним, когда он впервые к ним обратился. Судя по всему, Флер ошиблась, решив, что ему интересна только лишь прибыль.

Мильтон тем временем продолжил: