Красная Славия

Так что, стратиг решит, что сил у него достаточно, чтобы нас разбить. Напомню, у него в Херсоне осталось 1600 воинов и 4000 ополчения. Получается пятикратное превосходство. Без сомнения, он решит напасть. Сутки займет мобилизация ополчения. Так что, день на разведку, день на мобилизацию. На третий день нападение. Но, разведку и мобилизацию они могут совместить. Тогда, нападут на второй день.

— А может, попытаться перехватить разведчиков? — Предложил Белобородько.

— Смысла нет в этом. Чем быстрее они нападут, тем нам лучше. Сил, чтобы их всех перебить у нас хватит.

К тому же, для перехвата разведчиков придется устраивать секреты в лесу на подходах к долине. А это палка о двух концах. Они сами могут наши секреты захватить. Они тут местные, все тропки и ямки в лесах знают. А нам даже одного человека терять нельзя. Тем более, что они пленному язык развяжут. А чем меньше они о наших возможностях знают, тем нам лучше.

К тому же, нам выгодней разбить их войска в полевом сражении, чем выбивать их из укрепленного города.

— Ну, хорошо. Они напали, мы их разбили. Что дальше?

— А дальше нужно атаковать и брать Херсон. Воинских сил там останется мало. А потом можно брать под себя весь фем. В других городах военные силы у них совсем не значительны.

— Тогда на нас нападут хазары. — Заметил Белобородько. — У византийцев с ними дружба и торговля. А все города своими силами мы прикрыть не сможем.

— Вы правы. На первое время нам целесообразно удержать только Балаклаву и Херсон, — ответил Асташев.

— А что по угрозе с моря? — Поинтересовался Белобородько.

— У стратига было 4 боевых галеры. Одну мы уже захватили. — Ответил Родионов. — Скорее всего, атаку с моря они совместят с атакой по суше. Но, три галеры для нас не противники. Мы их захватим легко. Более того, часть моряков с пулеметами мы можем на сушу перебросить для усиления. Да и весь византийский флот нам не страшен. Посмотрел я на вооружение захваченной галеры. С нашим боезапасом мы пару сотен таких утопим.

— Я думаю, с хазарами не все так однозначно. — Вступил в обсуждение Греков. — Для них главное — морская торговля. Если мы им ее обеспечим, то и мотивации нас уничтожать у них не будет.

— Главная торговля у них с Византией. — Возразил Белобородько. — А как нас в византийских портах встретят, если мы у них Херсон отберем?

— Византийские императоры — прагматики. — Ответил профессор. — Они всегда предпочитали от варваров откупаться, а не воевать с ними. Вспомните, когда князь Олег подступил к Константинополю, а это было через 90 лет от сего момента в нашей истории, тогдашний император заплатил ему большие отступные. И болгарам императоры неоднократно откуп платили. А мы для них — всего лишь очередные варвары. Им главное — чтобы транзитная торговля с севером через нас не прерывалась. Сам Херсон для них не так уж важен. Его и так по факту контролируют хазары.

Думаю, и хазары и византийцы попробуют нас 'на зуб', но, получив как следует 'по зубам', от нас отстанут. Зачем им нести лишние потери, если торговля продолжится. У них самих сейчас проблем с арабами и Фомой Славянином хватает.

— А хватит у нас боеприпасов, чтобы отбиться и от нападения хазар и от нападения Византии? — Поинтересовался Фрегер.

— А скажите профессор, сколько воинов они могут сюда привести? — В свою очередь поинтересовался Асташев.

— Думаю, хазары приведут не более 10 тысяч воинов. А византийцы пойдут морем. Максимум, в таком же количестве. А может и не случится этого. Вполне возможно, дипломатией обойдемся.

— Ну, от 10 тысяч местного воинства мы на суше перебьем. — Отозвался Асташев.

— А мы сотню ладей утопим. Для перевозки 10 тысяч воинов больше не требуется, — подтвердил Родионов. Однако, после этого боеприпасов у нас мало останется.

— Это факт. После этих сражений нужно будет срочно пополнять боезапас, — согласился Асташев. Потому, лучше бы обойтись дипломатией.

— Добро! Так и порешим. — Заключил Фрегер. — Отобьем нападение херсонцев, затем берем Херсон. А дальше видно будет. Готовимся к обороне города, товарищи. Срок — до завтрашнего утра.

Обратно в расположение Асташев и Родионов пошли вместе. Говорили об обороне.

— Я намерен усилить вооружение катеров ПК. Буду заменять на них пулеметы максим на ДШК. Четыре крупняка сниму с катеров МО, их там по две штуки стоит. Могу временно передать максимы Вам, для усиления пехоты.

— Вот за это буду благодарен! — Обрадовался Асташев. Четыре максима — это против местной пехоты — сила. Поставим их со стороны долины. В шесть максимов мы местную пехоту и кавалерию как метлой с поля выметем!

— Но, это временно! Я планирую трофейные галеры переоборудовать в войсковые транспорты. Для этого поставлю на них по пулемету.

— Само, собой, пулеметы флотские. Не спорю. Как от местных отобьемся, вернем. — Пообещал майор. А про себя подумал: 'Зажму пулеметики! У них на море и так силы колоссальные, против местных корабликов явно избыточные. Надо будет потом и насчет пушек морячков раскулачить. Но, это не сейчас. А когда Херсон возьмем, для обороны города пушки понадобятся.'

— Сейчас, как дойдем до своих, дам команду максимы на ДШК заменить. Однако, все пулеметы у нас на тумбовых станках. Для стационарной установки.

— Это мне понятно. На руках их не потаскаешь. Поставим их в доты. Прямо сейчас озадачу своих постройкой четырех дотов.

Вечером посыльные от друнгария Стефана в Херсон не прибыли. Не прибыли они и утром. Дойдя до Ямболи, Стефан должен был отправить донесение стратигу. Верховому от Ямболи до Херсона было всего три часа хода рысью. Серапион понял, что дело серьезней, чем казалось раньше. Никакая банда не могла полностью уничтожить две сотни регулярной конницы, пусть и легкой. Неизвестный противник насчитывал не менее двух тагм конницы.

Стратиг вызвал к себе начальника городской стражи Гавриила, друнгария пехотного друнга Дионисия, друнгария галер Евфимия и купца Мавродиуса.

Все вызванные уже знали о пропаже неполной конной тагмы друнгария Стефана. Стратиг собрал совещание в своем кабинете, на котором уже была расстелена карта южного берега Крыма, выполненная на пергаменте.

— Мне совершенно ясно, что разбойники здесь не причем. К нам вторгся неизвестный противник силами не менее двух друнгов конницы. Как думаете, что это может быть за противник?

— Может, вторглось хазарское войско? — Высказал предложение Гавриил.

— Не думаю,— возразил Мавродиус. — Позвольте доложить, высокородный.

— Слушаю тебя.

— Вчера вечером в город прибыл торговый караван от хазарского купцу Багорима. — Я уже поговорил с приказчиком каравана. В Бакле все спокойно. Войска через город не проходили. Более того, позавчера из Баклы к нам вышел еще один хазарский караван, но, к нам он до сих пор не пришел. Значит, этот противник перехватил и хазарский караван. Следовательно, это не хазары. Позавчера от нас в Баклу вышли еще два каравана, однако, в Баклу они не пришли. Очевидно, их тоже перехватили, как и отряд Максимилиана.

— Может это пираты арабские? — высказал предположение Евфимий. — Адыги, абхазы или грузины. Они могли внезапным нападением захватить Ямболи. Кстати, вчера должна была со стороны Судака вернуться патрульная галера. Но, не вернулась. Может, ее тоже захватили.

— Я дополню. — Вступил в разговор купец. — За два последних дня ни один торговый корабль со стороны Карши не пришел. Обычно, один — два, а то и три корабля за день к нам приходят. Это крайне подозрительно. Похоже на пиратов.

— Как же они прошли мимо наших патрулей? — Удивился Серапион.

— Если они пересекли море поперек, вдали от берегов, потом отстоялись у Ямболи вне видимости с берега, а ночью атаковали, то могли взять село по-тихому. — Ответил Евфимий. — Погода уже три недели хорошая стоит, так что могли они пересечь море.

— И как же они так точно вышли к Ямболи?

— Могли выслать на разведку лодки под видом рыбацких, и уточнить свое место.

— Пожалуй, это правдоподобно. — Заключил стратиг. — Будем считать, что их может быть до тысячи человек.

— Я бы сказал, что не менее тысячи, ваше высокородие, — включился друнгарий Дионисий. — У пиратов конницы быть не может, только пехота. А чтобы заблокировать и полностью уничтожить две сотни конников, да так, чтобы ни один не смог вырваться, нужно, никак не менее тысячи пехотинцев.

— Согласен. Что предлагаете?

— Нужно выслать разведку к Ямболи и срочно вызвать все наши войска с учений в город. — Предложил Дионисий. — Разведку я пошлю пешую, лесами. Если дороги пираты перекрыли, то леса они перекрыть не могли.

— А я вышлю малую галеру, пусть посмотрит на бухту Ямболи с моря. — Подключился друнгарий Евфимий. — Если что, галера от пиратов уйдет.

— Так и сделаем! — Заключил стратиг. — Вечером доложите мне результаты разведки.

Отпустив участников совета, Серапион направил турмарху Александросу письменный приказ прервать учения и спешно возвращаться в город. К вечеру войска должны были дойти. Вызвал к себе турмарха стратиотов Гарминиуса и приказал объявить срочный сбор ополчения.

Дионисий направил в разведку 6 троек лазутчиков. В каждую включили одного охотника из местных. Поставил задачу скрытно подойти к Ямболи, подсчитать количество кораблей в бухте, количество войск противника и зарисовать укрепления, если они имеются. Разведчики с задачей справились. К 7 часам пополудни Дионисий был готов к докладу. Галера, высланная Евфимием, в Херсон не вернулась.

Президиум снова собрался в 18 часов, чтобы проверить готовность города к обороне. Были вызваны моряки Родионов и Опарин, все заместители Белобородько, профессора Греков и Остроградский, начальники штабов и командиры рот Морской школы. Докладывал Асташев.

— К вечеру планирую закончить строительство оборонительной позиции на выходе из Балаклавы в долину. Выход имеет ширину 400 метров. Далее расширяется воронкой. По обеим сторонам от выхода поднимаются склоны высот, занятые виноградниками. На высотах расположены наши опорные пункты с орудиями и пулеметами. Выход перегораживаем по линии переноса бревенчатым частоколом с разрывом по центру. Ширина разрыва — 40 метров. На краях частокола строим бревенчатые пулеметные доты.

Моряки передали нам четыре стационарных пулемета максим, которые мы и поставим в эти доты. Таким образом, наступающий из долины противник окажется под огнем двух орудий и шести станковых пулеметов.

По информации уважаемых профессоров, в настоящее время пехота атакует плечом к плечу плотными каре, глубиной до 10 шеренг. Тяжелая конница также атакует плотным глубоким строем. Она наносит главный удар по такому же плотному строю противника. За ней наносит удар тяжелая пехота. Легкая пехота располагается за тяжелой и используется как лучники. Легкая конница используется для окружения противника с флангов и преследования отступающих.

Мы специально оставили разрыв в частоколе, чтобы противник атаковал через него. Боевая скорострельность пулеметов максим составляет 300 выстрелов в минуту. Прицельная дальность — до 1000 метров. Шесть пулеметов в минуту выпустят 1800 пуль. В плотных строях каждая пуля будет пробивать навылет до 5 пехотинцев в доспехах.

Так что противника численностью до 6 тысяч человек мы выбьем за несколько минут только пулеметами. Это даже не учитывая пушек. Тем более, что ложиться на землю при обстреле они не обучены.

Фланги прикрыты опорными пунктами на вершинах холмов. Однако, ученые считают, что через густой лес, которым покрыты горы, противник атаковать не будет. Просто не умеют они этого. Считаю, к сражению мы готовы.

— Позвольте! — Вмешался профессор Греков. — Это прекрасно, что наши уважаемые военные готовы истребить противников всех до единого человека. Это вдохновляет! Однако, возникает вопрос! Стратиоты — это у византийцев ополчение, в которое входят все свободные боеспособные мужчины, не считая рабов. А боеспособные мужчины — это еще и работоспособные мужчины. Если мы всех их перестреляем, кто тогда работать будет на полях и в мастерских?

— Уважаемый профессор совершенно прав! — Согласился с Грековым Белобородько. Задача была поставлена военным не верно. Нам нужно не перебить их всех до единого, а обезоружить и захватить их в плен, нанеся им, при этом, минимально возможные потери.

— Разрешите! — Поднял руку Родионов.

— Прошу Вас, Виктор Иванович.

Захватывая галеры и корабли, мы легко могли бы перестрелять их экипажи полностью. Однако, тогда корабли некому было бы вести. Поэтому я старался запугать команды кораблей мощным и наглядным ударом и заставить их сдаться под угрозой полного уничтожения. И это срабатывало. Жить все хотят.

— Как же вы их запугивали? — Заинтересованно поинтересовался Фрегер.

— Мы давали один — два выстрела из пушек, потом одну — две коротких очереди из пулеметов. При этом у них погибало с десяток моряков. Потом в рупор предлагали им сдаться. Большинство сдавалось. А по тем, кто упорствовал, наносили повторный удар, теперь уже целясь по командному составу. Это срабатывало безотказно.

— На корабле, однако, экипаж максимум под сотню человек. — Возразил Асташев. — И деваться им с корабля некуда. А на нас пойдут минимум 5 тысяч. И разбежаться они могут во все стороны.

— Разрешите! — Попросил слова командир пулеметной роты капитан Суздальцев.

— Напомню, когда мы брали первый караван, его охрана до потери сознания испугалась грузовика, который поехал им навстречу, включив фары и гудя сигналом. Местные люди суеверны. Можно это использовать.

— Разрешите, Абрам Иосифович, — профессор Греков дисциплинированно поднял руку.

— Пожалуйста, профессор.

— Товарищ военный высказал совершенно верную мысль! И мне сразу пришло в голову следующее обстоятельство. Теперешние люди крайне суеверны. Христиане свято верят в чудеса, в ангелов и бесов. А язычники верят в существование всевозможных богов, духов, русалок, леших и прочую нечисть. Причем, потомственных греков — христиан в Херсоне не так уж много. Большинство среди местного населения составляют выходцы из разных других народностей, таких как гунны, сарматы, славяне, готы, асы, касоги. Все они приняли христианство совсем недавно, одно — два — три поколения назад. Даже если они были крещены византийцами, в душе они так и остались язычниками. Я думаю, что мы, с нашей мощью, фантастической по их представлениям, должны представиться им посланцами богов. Или аватарами, то есть, земными воплощениями их местных богов.

И я думаю, что нам имеет смысл представиться посланцами древних славянских богов: Перуна, Сварога, Святовита.

— Это весьма интересно, уважаемый Борис Андреевич, — ответил Фрегер, — в дальнейшем такое титулование облегчит местным людям признание нас верховной властью. Но, к текущему моменту это прямого отношения не имеет.

— А вот еще отличная мысль! — Воскликнул начальник отдела образования и культуры Посадский. — У нас в городе установлены 14 уличных громкоговорителей. Если их все установить на частокол, раструбами в поле, и приказать местным через громкоговорители сдаваться, они воспримут это как глас с небес, как глас божий! — Собравшиеся возбужденно зашумели.