Мятежник

Но я лишь сжал до хруста зубы и наблюдал молча все это светопреставление.

Наконец Баун решил, что выполнял полностью свою миссию по размазыванию бывшего курсанта на кварки. Замер, как столб. И рухнул обратно в кресло.

Забирайте свои вещи и проваливайте, Рей. И чтобы я никогда больше не слышал название вашей династии. Никогда!

Я вышел из дверей академии, оставив за своей спиной и форму курсанта, и годы учебы, и Оланду.

И перед глазами, вызывая жгучую боль, всплыли воспоминания о недавнем аресте отца.

Они пришли за ним рано утром. Я готовился к занятиям. Плавал в бассейне. Двадцать пять кругов, как всегда. Прохлада прозрачной лазурной воды обтекала мое тело, бодрила, вызывало страстное желание побороть её сильными гребками и ударами ног. Апельсек лишь показался над голубой дымкой горизонта, еще не вошел в свою стадию невыносимого жара. А бледный диск Окрольта виднелся, как призрак с другой стороны.

Я отдыхал у бортика, когда зловещей черной тучей накрыла тень флаера. Который совершенно бесцеремонно плюхнулся на цветник рядом с бассейном. Я выскочил из воды, чтобы показать нарушителям, куда они вообще попали. Но тут ноги примерзли у меня к кафельным плиткам.

Из флаера выскочил группа спецназа, все в темных легких скафандрах, на шлемах из непроницаемого стекла играли яркие блики. Все, как на подбор плечистые, высокие. Не замечая меня, заняли позицию перед нашим домом. Присев на одно колено, скрестили на цели светло-серые плазмо-винтовки. И с нарастающим удивлением, переходящим в ужас, я наблюдал, как из флаера вышел приземистый с покатыми плечами мужчина. Бледное с большими мешками под глазами лицо кабинетного генерала. Одна бровь приподнята, будто в удивлении. Вытянутые глаза почти без ресниц. Мильтон Холт, главный противник моего отца. Его идей, разработок. И в первую очередь, двигателей на экзотической темной материи.

Холт медленно переставляя непропорционально длинные ноги, прошествовал мимо, будто меня не существовало. Поднялся на крыльцо, оправил мундир, и сделал знак рослым парням без лиц. Их командир привстал, указал энергичным жестом на дверь. И вся группа пришла в движение. Они перебрались ближе к дому. Окружили.

Выбили легкую деревянную дверь, будто отец прятался в доме. Хотя я прекрасно знал, что он в своем кабинете на втором этаже. Он засиживался допоздна. И дверь у нас никогда не запиралась.

Отца вывели, словно он беглец от правосудия. На руках блестели звенья цепи в чистом виде пошлая декорация. На глазах повязка. На скуле расплывался огромный синяк. Странно было видеть его в каких-то лохмотьях, вместо элегантного мундира маршала. Он не сопротивлялся, шел спокойно. А эти подонки обращались с ним так, будто он сейчас сделает жест. Налетят сюда космолёты, нападут, чтобы спасти своего командира. Но отец не командовал войсками. Был лишь экспертом.

Я не выдержал, кинулся к нему. Мощный джеб одного из парней отбросил меня на кафельную плитку. Острая боль пронзила затылок.

Перед флаером отец остановился, по движению головы я понял, он что-то сказал Холту. Тот едва заметно кивнул.

Сын, прощай. Теперь ты будешь выживать в одиночку.

Последние слова, которые я услышал от него. Один из парней толкнул отца в спину. Он наклонил голову, чтобы пройти в люк флаера. За ним быстро-быстро, словно темная волна, вкатилась группа. Флаер медленно поднялся, завис над цветником, сжигая ослепительно-оранжевым огнем движков смятые астролябии, которые так любила моя мать. Развернулся и мгновенно исчез. Оставив резкую вонь отработанного топлива. А я сидел потерянный и убитый горем рядом с бассейном. И слезы туманили взор.

Из серебристой дымки шагнул высокий мужчина в светло-сером скафандре. Протянул мне руку, помогая подняться. Туман начал расползаться, унося с собой двухэтажную виллу из белого камня на фоне лазурного неба, голубую рябь бассейна.

И я обнаружил, что сижу у стены. А надо мной навис Ковалёв. Рожа его явно побывала в сильной переделке. Из носа тянулись две полоски крови. Под глазом расплывался синяк.

Ты охренел, Рей, мать твою? его голос гулко прозвучал в моей голове. Знаешь, что бывает за нападение на офицера НКГБ? У нас за это полагается смертная казнь.

Меня повело, когда я с трудом поднялся, пришлось опереться о стену. В голове шумело, в висках жгло, будто проткнули нагретой спицей. Зрение сфокусировалось не сразу. Когда голубоватая дымка расползлась, я огляделся.

Этаж казался совершенно заброшенным. Пузатые поражавшие своей старостью мониторы с выбитыми экранами, офисные стулья со оторванными спинками, светло-серые ящики компьютерных корпусов с уныло торчащими красно-зелеными проводами, разбитые, погасшие светильники, встроенные в стены рядом с потолком. Ковалёв сказал: Палуба номер 17. Но мой нейроинтерфейс не мог разобрать символы, что расплывались за стеклянным цилиндром лифта. Земляне использовали их для обозначения цифр, похожие на те, что были у нас. Но все-таки они отличались.

От площадки лифта в тьму уходил узкий коридор, обшарпанный пластик стен украшали старые плакаты.

Дарлин оказалась рядом, обняла меня. Осмотревшись, я взглянул на полковника, который с подозрением посматривал на меня.

А что случилось? решился спросить я.

Ты не помнишь, Рей? Мы ехали в лифте. Ты вдруг спятил, набросился на меня, стал душить. Выкрикивал какие-то слова. Я не смог понять. Лифт остановился. Мы вылетели с тобой наружу. И начали драться. Я едва смог тебя утихомирить.

Наверно, опять какая-то тварь влезла в мозги. Теперь в мои.

Может быть, полковник задумался, в голосе совсем не ощущалось злости. Но, если эта мразь тебя загипнотизировала, как ты смог с ней справиться? Где ты был? Что ты видел?

Ничего особенного. Так, картинки из прошлого. А что такое НКГБ?

Новый комитет госбезопасности.

Почему новый?

У нас сейчас все новое. Правительство, комитеты, министерства. Великий Вождь все создал с нуля.

Великий Вождь? А имя у него есть?

Вот он.

Ковалев вытащил фонарик, его яркий конус высветил плакат на стене. Опять кричаще-красный цвет. На его фоне две фигуры. На заднем плане лысоватый мужчина с бородкой. Протянул вперед ладонь, словно указывая кому-то дорогу. Перед ним усатый мужчина в белом кителе с желтой пятиконечной звездой на груди. Тоже протянул вперед руку с указательным пальцем. В низу плаката художник изобразил сосредоточенные лица людей, обращенные к этим, двоим. Один из парней держал толстую книгу с короткими надписями. Фонарик светил тускло, мой интерфейс перевести не смог.

Зато крупными буквами шел лозунг: Под знаменем Ленина. Под водительством Сталина. Вперед к победе коммунизма!.

А кто из них Великий Вождь? Их же вроде двое тут. На трибуне.

Ну ты тупой, Рей, Ковалёв не рассердился, лишь по-детски радостная улыбка осветила его суровое лицо. Вот этот, конечно, показал на усатого. Сталин Иосиф Виссарионович. Видишь на книге написано Маркс, Энгельс, Ленин, Сталин.

Плакат выглядел очень старым, совсем не вязался с космической станцией, скафандрами, челноками, трехмерным принтером, который смог воспроизвести мой дезинтегратор.

Сколько же лет вашему Вождю?

Он умер больше ста лет назад. А сейчас его воскресили. Понятно?

Конечно, понятно. А сознание его где взяли?

Сознание? Ковалёв моргнул, судя по всему, мой вопрос поставил его в тупик. А почему ты спрашиваешь?

У нас эта технология тоже есть. Но сознание, вся информация сохраняется в базе данных. От живущего человека. Если информация будет стерта, то получится пустышка. Пустая оболочка без всего.

Я в таких тонкостях не разбираюсь. Наши учёные лет тридцать назад объявили, что могут теперь воспроизводить любых исторических деятелей. Ну, провели референдум. Все честь по чести.

Не понимаю, я пожал плечами. У вас что вообще никаких руководителей страны не было? Или они все плохие были? Почему нужно было воспроизводить деятеля столетней давности?

Это лучший был во все времена! как-то слишком горячо воскликнул полковник. Ну были еще кое-какие хорошие. Но с этим наша страна была самой могучей, самой сильной в мире. Под руководством этого деятеля мы построили великую державу. Победили в войне страшного врага

Ага, а потом эта держава такая сильная развалилась, вспомнил я рассказ Зайцева.

Полковник замолчал, заходили желваки, глаза сузились, он будто обдумывал дать мне в рожу или нет. Оперся рядом со мной о стену, приблизил лицо, отчеканил:

Дурак ты, Рей. Создал державу он. А развалилась она по вине предателей гораздо позже. Пошли, ладно. А то разболтались тут. Пойдемте, Дарлин. Не будем время терять.

Развернулся и направился в конец коридора. Я смотрел на его спину, туго обтянутую скафандром, и ощущал всей своей сущностью, как Ковалёв рассержен. Что-то в моих словах его задело. Но вот что?

Облицованные серым пластиком стены со встроенным тусклыми светильниками, закончились тупиком. Ни двери, ни ворот, ни щели. Но только я открыл рот, чтобы поинтересоваться, куда нас привел полковник, как он остановился около стены, провел ладонью на уровне своего плеча, и краска с панели будто слезла, обнажив полупрозрачный прямоугольный экран с неярким голубоватым свечением. Пальцы полковника быстро пробежали по кнопкам, и я уж думал, что дверь, наконец, распахнется, впустит нас в святая святых.

Повыше экрана выехала выпуклая панель. Из двух частей. Справа экрана я разглядел панель для ладони. Она так и была изображена пять пальцев. Ковалёв приложил руку, проскользнула тонкая красная линия. Придвинул лицо к левой части панели. Сверкнул ярко-голубой огонек.

Да, твою ж сингулярность! Зачем столько уровней защиты? От кого они тут все закрыли?

Наконец, тестирование нашего проводника завершилось. И стена разъехалась в стороны, пропустив нас внутрь.

Уфф, ну и сложности у вас, вырвалось у меня. Прямо, как в лучшем банке Вселенной. Еще бы взять генетический маркер.

Маркер тоже взяли, усмехнулся Ковалёв. Значит, так. Дарлин, направо раздевалка для вас. А мы с вашим спутником зайдем сюда. Вам там нужно будет переодеться. Там все есть. Автоматически. Если что кричите, придем на помощь.

Узкий коридор, из которого шли двери в раздевалки. В конце две плотно закрытые массивные створки. Слева от них на стене панель с небольшим экранчиком. Насколько я понял, это воздушный шлюз, из которого шел выход в открытый космос. Без полковника мы бы, разумеется, не смогли бы его просто так открыть.

Дарлин развернулась и проскользнула в дверь направо. А я последовал за Ковалевым.

Похожее на раздевалку в бассейне помещение. За исключением того, что справа от меня шли ниши с белеющими там громоздкими скафандрами.

Ладно, братан, я пошёл в душ, объявил Ковалёв. Не хочешь?

Я отрицательно мотнул головой. В моем скафандре мне было комфортно и безопасно.

Ковалёв быстро разделся, хлопнув дверью, ушел в душ. Легкое шипенье сменилось на звук падающей воды.

Я плюхнулся на скамейку, и задумался. Вновь перед глазами всплыл мой недавным кошмар жуткая тварь вместо полковника. Подождите? А что если? Ковалёв на самом деле не гуманоид, не человек, а членистоногое, только с помощью фильтра восприятия (знал я о таком давно, видел на одной из планет) скрывает свою сущность, делает себя похожим на человека?

Но нет. Вот он сейчас разделся, я вижу его тело, вполне обычное. Неплохие рельефные бицепсы, и мускулы ног развиты. Где он мог спрятать прибор для того, чтобы я видел его обычным человеком? Внутри по-прежнему копошился червячок тревоги. Да, он привел нас сюда, открыл двери с такой сложной защитой, будто там находилось все богатство Вселенной.

Дверь распахнулась, вышел Ковалёв, вытирая полотенцем разлохмаченные волосы. Весь в каплях воды. Из выдвижного ящика около одного из скафандров вытащил что-то сложенное стопкой. Начал надевать белье.

Уфф, такое удовольствие получил. А ты Рей сидишь, как бирюк, вцепился в свой скафандр, как будто у тебя его украдут.

Я промолчал, лишь оперся о стену, стараясь не показать вида, что включил биосканер для проверки сущности полковника.

Ковалёв уселся на скамейку напротив меня.

Слушай, Рей. А вот твоя Дарлин, как-то очень осторожно начал, даже смущенно. Она твоя хозяйка?

Хозяйка? Это что?

Ну жена, подруга, ну что у вас там бывает?

Она просто член моей команды. Эксперт по инопланетным расам.

Да? в голосе Ковалева зазвучали радостные нотки, что удивило меня.

Ковалев пересел ко мне, и уже совсем доверительно спросил:

Ну, если я за ней поухаживаю, ты возражать не будешь?

Я потерял дар речи от изумления. Этот солдафон вдруг оказался таким романтиком. Спрашивает у меня, может ли он приударить за девушкой, которая ему понравилась? С точки зрения физиологии мы совпадали. Хотя, как земляне занимаются любовью, я не знал. И согласится ли Дарлин на близость с мужчиной другой расы?

Она абсолютно самостоятельная. И я ей не указываю. Только захочет ли она, не знаю.

Строптивая? ухмыльнулся полковник. Я таких люблю, шлепнул меня по колену.

Мой нейроинтерфейс привлек моё внимание. И я отключился, буквально на мгновение.

Раса человек разумный по классификации планеты, на которой они возникли. Самый многочисленный и широко распространённый вид приматов. Принадлежит роду люди (Homo) семейства гоминид (надсемейство человекообразные), и выделяется прямохождением, использованием речи для коммуникации с другими представителями вида, использованием орудий труда, а также исключительно развитыми когнитивными способностями, которыми он обязан большому размеру и особенностям строения своего головного мозга

Ничего нового я не узнал. Биосканер, встроенный в мой нейроинтерфейс, не показал никакого отклонения от человеческой сущности полковника, не обнаружил фильтра восприятия. Но ведь я точно видел эту мерзотину! Вновь передернуло от отвращения, когда вспомнил эти лезущие в мои мозги тонкие нити.

А-а-а! дикий вопль заставил меня подскочить на месте. Эдгар, помоги! голос перешёл в хрипы.

Ковалёв вскочил, краска отлила от лица:

Это Дарлин!

Мы оба кинулись к выходу, едва не столкнувшись в дверях. Ковалёв опередил меня, оттолкнул. В один прыжок оказался у проёма в женскую раздевалку, распахнул. И ринулся внутрь.

Заскочив за ним, я растерялся. Раздевалка была пуста. Никого.

Дарлин! закричал я.

Ах ты, сука! злой, но приглушенный голос полковника раздался откуда-то слева.

Бросился туда. И ноги ослабели, подкосились.

Душевая, несколько кабинок из дымчатого пластика с закрытыми дверцами. Влажно и сыро. А в самом углу рядом со свисающей панелью восседал мохнатый паук. Огромный, размером с хорошего кабана. Услышав шум, монстр живо развернулся ко мне. Вылетела липкая сетка. Но я успел отпрыгнуть. И едва не столкнулся с Ковалёвым.

Кинулся к кобуре с бластером. Зараза! Я же оставил его в раздевалке!

Тихий стон заставил машинально мотнуть головой.

С потолка свисал серо-седой плотный кокон, в котором билось тело, закрытое с головой. Дарлин извивалась, пытаясь выбраться, задыхалась, но лишь все больше запутывались.