И за парня взялись всерьёз... он ещё пытался выставить магический щит, мол при чём тут я? Это всё Система с её обычной и двойной регенерацией, все претензии к ней! Нифига, прошибает насквозь... ладно, где там те дурацкие салфетки?

— Ксю, не вздумай! Я же Сонька-золотая-писька, вон маменька с Лёхой после меня просто крышей от счастья улетает...

Фиг его знает почему, но похоже что да, что-то такое в Соньке есть... в смысле, ну в смысле в Соньке.

— Погодите, я уползу, не хочу вас смущать, — и строго-настрого предупредив уже начавшую нетерпеливо дышать девчонку, чтобы обязательно подняла уровень, она кое-как, покачиваясь от хихиканья, выбралась из спальни...

Маменька коротала время на кухне, подзаправляясь фруктово-овощным салатиком из здоровенной миски и меж делом читая в сиянии двух масляных светильников толстую книжку жутко старинных французских ноэлей. Эм-м, кажется сказок, если верить её словам.

— Знаешь, дочь... месяц назад я уже начала подумывать записаться к окулисту Кацману на Серафимовича и таки выбрать себе очки. А сейчас вижу не только буквы, но и малейшие завитушки на них, и даже микро-дефекты печати.

Упомянутая без зазрения совести залезла ладонью прямо в мисочку. Конечно, получила по ней (не по мисочке), однако ничуть не сконфузилась, а с той ещё довольной моськой захрумкала смесью яблоки-морковка-капусточка.

— Так это же прекрасно, мам! Чем ты опять недовольна?

Вместо ответа Роза Карловна наклонилась вбок со стула и рявкнула в сторону коридора:

— Оксанка, прекрати сдерживаться, от этого сердце садится! А иначе заставлю учить неправильные глаголы с артиклями!

Серьёзная угроза, если кто понимает... Сонька посмотрела на маменьку, подперев себя в щёку кулачком, улыбнулась. Затем вздохнула горестно — и решительно подвинула к себе всю миску.

— Куда, оглоедка! Да насыпь себе в блюдечко... хорошо хоть вилку взяла.

Какое нахрен блюдечко, когда тут такая вкуснятина! Ладно, давай суповую тарелку из большого набора... иногда они поглядывали друг на дружку, прыскали со смеху, но салат уплетали аж хруст стоял.

— На нашу долю что-нибудь осталось? — Лёха заглянул на кухню, держа на руках завёрнутую в одеяльце Ксюху.

Доця-мама вздохнули, почти синхронно проворчали "моя прелессссть", но салатиком всё же поделились. Счастливо-вымотанная Ксю только и могла что открывать рот, а потом жевать с сияющей мордашкой, так что парню пришлось кормить её с ложечки. Вернее, с вилочки... ну да вы поняли.

— Мне кстати тоже достаточно четырёх часов, оказывается. Вот я и раздумывала над словами Лёшки, что мы э-э, буксуем вхолостую. Вроде и прав, но...

— Но? — Ксю заворочалась, высунувшейся наружу пятернёй с блаженным стоном почесала носопырку, затем щёку — и снова, требовательно как птенец открыла ротик.

— Кушай, кушай, а то не дай бог похудеешь — мне Сонька потом все патлы выдерет, — с добродушной улыбкой мурлыкнула Роза. — Кстати, у меня и седые волосинки в шевелюре исчезли, мне теперь не надо подкрашиваться.

— Но? — требовательно поинтересовалась Сонька. Обнаружив, что её тарелка уже опустела, с нарочито блаженной мордашкой вылизала вилку.

Программу-минимум "приказано выжить" мы вчетвером выполняем и даже перевыполняем с лихвой, так ведь? Так. Перспективы даже при самом пессимистичном рассмотрении вроде не таят подводных камней. А если появятся, спрашиваете? Так они же потом о том и пожалеют, таки попомните мои слова!

— Ну, если за нас возьмётся сама Система... — дёрнув щекой, тихо заметила Ксю.

А вот это ей похоже или запрещено, или не по зубам, дорогие мои. Никогда не понимал иудейскую концепцию "избранности", при одном упоминании сразу хотелось ухватиться за что-нибудь громко стреляющее. Никаких преференций, все как все, на равных. Если у кого-то получается лучше... не обманом, насилием или вымогательством — честь и хвала такому! Лично я тут вариантов даже не вижу.

— То есть, либо Система беспристрастна ко всем...

— Либо она не Система, — закончила за парня Ксюха. — Ты права, Роза, от и до. Бог, если он есть, это ведь тоже своего рода Система, некий кодекс и свод правил. Либо они исполняются для всех — либо полный бардак.

Маменька сделала пальчиком жест — всем ша! — и некоторое время о чём-то напряжённо размышляла.

— Умненькая девочка. Может, тогда продолжим твоё высшее образование? Я понимаю, что "французский в совершенстве" тебе практически наверняка не пригодится, но!

Опять эти но, сцуко... и хрен ты чё возразишь. Вот и Ксюха лишь смущённо потупилась после замечания, что мало тренировать тело и главный женский орган — соображаловку тоже нужно развивать.

— И будь спокойна, голубушка — мозги затрахаю так, что после меня любые философские и житейские проблемы будешь щёлкать с лёгкостью!

Вообще, это дорогого стоит, вон и Ксю обречённо кивает.

— Лёш, произношение ей так просто не поставить, но есть хорошая метода "на слух", методом глубокого погружения. А у меня дома хранится полный курс, когда-то принесла, вот и пригодится... нужен эм-пэ-три проигрыватель, с входом от флешки или старых сиди-дисков, и хороший микрофон.

Ладно, если для дела, придумаем чё-нить. Хотя, чё тут думать? Приятель Вован с соседнего микрорайона перед самой катаклизмой как-то похвастался, что у него "в тачке клёвая аудио-система, и аккумуль почти не содит". Можно даже не выковыривать, вместе с той тачкой и позаимствовать. Да и другие сыщутся, если что... он кивнул.

— Теперь ты, дочь моя.

Сонька с изменившимся лицом тихо полезла под стол, однако мадам профессор с лёгкостью её оттуда выудила — двумя пальцами за ухо. И вернула на место.

— Ты конечно вправе отказаться...

Нет, у баб точно змеи в роду были! Потому что Оксанка на коленях парня с той ещё улыбочкой подхватила:

— И навсегда остаться смазливой дурочкой с единственной извилиной, да и та меж ног.

Незавидная перспектива, если честно... глубокий вздох Соньки послужил доказательством, что в глубине души она уже согласилась, а носопыркой крутит лишь из вредности, да ещё милой всем нам лени.

— Ну хорошо жила ведь, с мире и согласии с собой! Так нет, пришла ма и всё опошлила, — в утешение девушка соорудила себе мега-бутерброд с гусиным паштетом и мрачно принялась жевать.

— Лёш, ты?

А вот фиг вам! Всем и каждой... хорошему солдату тонкая душевная организация как бы и противопоказана. Роза Карловна снова шевелением пальчика обозначила время на раздумья. После чего с не очень-то довольной мордашкой признала, что вот этот шаббат-гой таки прав.

— Отец вот этой смазливой девушки, при всех его достоинствах, в иных отношениях отличался просто фантастической девственностью ума. Но офицер и вояка был толковый, этого даже я не могу отрицать.

Однако Лёха тут с блеском доказал, что и сильный пол кое-что соображает в искусстве коварства. Он указал на тётушку Розу обвиняющим перстом.

— Роза Карловна?

Та мгновенно поняла, что тут к чему, даже пыталась контратаковать, мол за старушку богомольную ответишь! Однако весьма быстро оказалась разоблачена и приведена к порядку.

— Полный курс стрельбы из всего, что стрелять способно хотя бы теоретически? — предложила Сонька.

Оксана вздохнула. Не выдержала и снова с тихим рычанием почухала мордашку.

— Мелковато, да и патроны поберечь стоит. Мадам профессор, а как насчёт приобщиться к благородному древнему искусству фехтования? Я имею в виду шпагу, причём на профессиональном уровне — зачёты на зомбях буду принимать лично, и очень придирчиво. Кстати... с вашим французским щебетанием очень сочетается по стилю. Да и фигурка будет ола-ла...

Уж не знаю, какой именно довод убедил почтенную мадам профессор, но она задрала лапки.

— Беру всё... и пиво тоже.

Кстати-кстати! Лёха пересадил Ксюху на стул и полез за окно, где в определённой туда проволочной корзине охлаждалась Балтика (за неимением холодильника). Подумал, подбрасывая банку в руке, поморщился... и сунул её обратно.

— Эта ваша вторая регенерация такая гадость! И раньше не особо выпивохой был, а сейчас и вовсе охладел. Лучше б трахнул кого...

— Вот что значит здоровый образ жизни! — с важной весёлостью провозгласила Сонька, воздев кверху палец. И тут же, этак игриво оттопырив попку, подхватила парня под руку.

— Погодите, — Роза Карловна над чем-то сосредоточенно размышляла. — Научная добросовестность требует не отбрасывать любую гипотезу, как бы от неё ни морщило. Это я к той твоей идее, Сонь, что у тебя во влагалище особый набор микро-флоры.

— Эм-м, давайте вот такие вопросы вы будете обсуждать без меня? — Лёха подхватил радостно пискнувшую Соньку под руку и с достоинством убыл лакомиться.

И лакомить. И лакомиться. И...

— Если девки узнают про мой десятый, умрут от зависти, — не сильно-то и снижая голоса муркнула девушка, в глазах которой уже отражался сизый рассвет за окном.

Ощущение такое, что отклеиться друг от дружки — превыше любых душевных сил... но хозяйка дома уже принесла подносик, и поводила чашечкой с ароматным содержимым возле носа и носопырки.

— Мудрая вы женщина, Роза Карловна, — не смог не улыбнуться Лёха. Если что и могло бы сейчас поднять эту парочку, так даже не глас Страшного Суда, а только лишь свежесваренная Арабика.

— За старушку богомольную ответишь, причём дважды, — даже умиротворённая Сонька нашла в себе силы тоже улыбнуться.

Оказалось, что газ уже почти не поступает, делает пых-пых. Так что поневоле пришлось вылезать из под крылышка девчонки и обучать всю честную компанию таинствам общения с примусом. Ксю поняла с пол-оборота, мадам профессор тоже, а вот для сладко позёвывающей Соньки пришлось повторить.

Однако и она в конце концов вполне убедительно раскочегарила этот шипящий адский аппарат, после чего согласилась на омлет.

— Большой, пышный и вкуснючий, — уточнила она, важно воздев пальчик.

— Кстати, а кто-нить кулинарию качал?

Эм-м, м-да! Роза Карловна заверила, что её стряпнёй ещё никто ещё недоволен не оставался, тем более что чисто кошерной кухней лично она ничуть не ограничена. Ксюха пожала плечиком и буркнула, что в общем тоже, но призвания особого к готовке она в себе не чувствует. Сонька призналась в полной своей бесталанности, и виноватой себя ничуть не ощущала. Лёха почесал в затылке.

— Ма как-то сказала, что с голоду я конечно не умру, однако с тех пор на кухню ша! Больше ни ногой.

Короче, всеобщим голосованием почётная должность шеф-поварини была возложена на протестующую для виду Розу. Замом... или замшей? назначили Оксану.

— Давайте так, девушки, — омлет Лёхе тоже понравился, особенно та его часть, которая с ветчиной, сыром и гренками. — Я пока займусь звукотехникой, заодно ещё машину присмотрю, а то жигулёвский драндулет на ладан дышит. А вы пока делаете налёт на университет — с целью ограбления.

Роза Карловна едва не поперхнулась своим апельсиновым соком. И с некоторым подозрением осведомилась — речь идёт случайно не о закрытых секциях факультета физ-химии, где в бронированном подвале хранятся ампулы и свинцовые домики с такими изотопами, что лучше б их на свет божий и не извлекать?

— Кол, мадам профессор, кол! Потому что даже двойку ещё надо суметь заслужить! — парень погрозил пальцем чуть пристыженной означенной.

Помнится, такая себе смазливая блондинка Ализе, как лидер клана, обладала некоторыми дополнительными полномочиями и правами? И доступом во внутри-виртуальную Википедию, и даже к тамошнему облаку?

— Второе... чей-то вирт-обруч, помнится, это продвинутая модель-плюс, и там просто обязан найтись разъёмчик типа плаг-энд-плей мини или микро.

Роза Карловна уже пытливо изучала свой девайс, потом осторожно кивнула.

— Только, Лёш, у него заряд уже на издыхании.

Пришлось надеть его на свою голову, после чего убедить тамошнюю Систему, что зарядное устройство неизвестного типа всё же можно использовать...

— Проверяйте, — утирая струившийся от натуги пот, проворчал парень.

Оказалось — индикатор зарядки аж в правую границу упёрся!

— Все вопросы потом... а налёт вы будете делать на университетский информаторий. Где-то встречал утверждение, что наш был один из лучших по стране. Заодно и свой французский, мадам, в тамошнее облако закачаете.

Девушки наконец врубились в изощрённую задумку. Если тот свет, который доселе считался исключительно виртуальным... но выходит, теперь почти монопольно наш?

— Нужно сберечь там как можно больше наших умений, достижений, технологий, — как можно убедительнее заверил парень. — Плюс максимально полный школьный и университетский курс обучения.

Роза Карловна некоторое время напряжённо размышляла, пристально глядя на парня и постукивая по столешнице ноготками.

— Знаешь, дорогой, это так неожиданно с твоей стороны... но я согласна! — после чего довольно-таки горячо поцеловала в губы.

Оксана с Сонькой переглянулись недоумённо, почти одинаково пожали плечиками и хором потребовали, чтобы их тоже допустили к тайнам мадридского двора.

Однако довольно улыбающаяся тётушка Роза легонько нашлёпала им по ушкам "не сообразили? мучайтесь теперь", и той ещё походочкой победительницы выплыла из комнаты. Однако не успели с полувзгляда сговорившиеся девчонки начать терзать парня, как мадам вернулась с ещё одним обручем вирт-интерфейса в руках.

— Лёш, заряди и Сонькин заодно. Тут оказывается есть древний ю-эс-би разъём... труба пониже и дым пожиже, в общем — но тоже покатит. А если будешь проезжать мимо своей квартиры, прихвати и свой с кузиной. Или нет, мы сами завернём, нам почти по пути...

В общем, парню в этот день пришлось поработать и домушником, и электриком, заодно и мех-водом. Обратно он возвращался когда над городом уже начало мягко сереть, а садящееся солнце безуспешно пыталось заглянуть под край бесконечного покрывала туч.

Радовало другое, аудио-систему из тачки Вована удалось выковырять целиком, вместе с проводами и даже саб-вуферами. А сам парень вместе с этим и другим богатством рулил обратно, сидя за баранкой почти нового внедорожника с эмблемой некогда всемирно известной японской фирмы. Куда более объёмистый, нежели начавший подозрительно чадить жигулёнок, опять же проходимость. Ну, а что ради него пришлось вскрыть гараж одного из клювастых хозяев жизни — фигня. Пусть жалуется... если найдёт кому, конечно. А то и свинцом ответить можем.

— Кончилось ваше время! Уроды!

— Что ты сказал, Лёш? — в залу к мучающемуся с проводами парню заглянула Сонька с яблоком в лапке.

— Это я так, вообще...

Не то чтобы он особо мучался, просто надо ж было так всё распихать по углам, чтобы никто из свиристёлок и сама не убилась перецепившись, и вреда не наделала. Известно же, девушка и электроника несовместимы... Сонька старательно закивала, с почтительным уважением глядя на разноцветные провода, блестящие клеммы и какие-то подозрительные коробочки с кнопусечками. И осторожно пятясь, на всякий случай ретировалась подальше.

Ну, вроде так? Лёха накинул зажимы на клеммы притащенного аккумулятора, чуть волнуясь тронул псевдо-сенсоры музыкального центра. Ага, всё путём...