Legilimens

— Я напоминаю, что Запретный лес все такой же запретный. Все приколы из Зонко и Ужастиков Умников Уизли запрещены, с полным списком вы можете ознакомится у нашего уважаемого Аргуса Филча. Отборы в команды по квиддичу пройдут на вторых выходных сентября. А теперь давайте исполним гимн! Каждый поет на свой любимый мотив, начали!

Как и который год подряд, Дамблдор взмахнул волшебной палочкой, и из нее появились золотые ленты, складывающиеся в слова. Дабы подать пример ученикам, Альбус запел:

— Hogwarts, Hogwarts, Hoggy Warty Hogwarts...

И его подхватили громкие голоса восхищенных гриффиндорцев, им вторили смущенные хаффлпаффцы, несколько недовольные рейвенкловцы и веселящиеся слизеринцы:

— Teach us something please,

Whether we be old and bald

Or young with scabby knees,

Our heads could do with filling

With some interesting stuff,

For now they're bare and full of air,

Dead flies and bits of fluff,

So teach us things worth knowing,

Bring back what we've forgot,

just do your best, we'll do the rest,

And learn until our brains all rot.

Пока студенты и профессора пели, Дамблдор пытался абстрагироваться от этого фальшивящего многоголосья. На самом деле Альбус всеми фибрами души ненавидел выбранный когда-то образ доброго полусумасшедшего директора, но приходилось терпеть. Слава Мерлину, победитель Гриндевальда прекрасно владел лицом и умел великолепно скрывать эмоции.

Многие ученики уже закончили, но кто-то со стороны стола Гриффиндора, как когда-то близнецы Уизли, взял за основу мелодию похоронного марша и сейчас медленно и торжественно, но отчаянно фальшивя, допевал последние строчки. Альбус прямо чувствовал, как с каждым словом все больше наполняется чаша его терпения, грозя переполниться.

Дамблдор, что бы он о себе не думал, был в первую очередь человеком, и человеком немолодым, поэтому активный образ жизни, который он вел, особенно в последние дни перед учебным годом, ослаблял его организм и серьезно расшатывал нервы. Альбус незаметно опрокинул в себя порцию успокоительного зелья и вновь обратился к ученикам:

— Спасибо, спасибо! Вы меня так растрогали, — он демонстративно вытер несуществующие слезы, — музыка — это прекрасно! Но теперь о важном. В этом году у нас очередные изменения в преподавательском составе. Профессор Грюм, заменявший в конце того года профессора Амбридж, отказался продолжать работу в качестве преподавателя, приведя в качестве аргумента его незаменимость в борьбе с Темным лордом, и я не смог ему отказать. Поэтому приветствуйте — Ремус Люпин! Он любезно согласился взять на себя обязанности профессора Защиты от Темных Искусств. Старшекурсники уже были знакомы с профессором, знают его методику преподавания, и я надеюсь, что и младшекурсники оценят талант профессора Люпина. Профессор Слагхорн, преподававший зельеварение и бывший деканом Слизерина, ушел в отставку из-за возраста. Человек, который займет обе эти должности, еще не прибыл, но я вас обязательно завтра представлю...

В этот момент раздался насмешливый голос, знакомый всем ученикам, кроме только что поступивших. Но в этот раз он был не холодный, наполненный ядом и презрением к окружающим, а веселый, с капельками ехидства и насмешки.

— Ну что вы, профессор Дамблдор, не утруждайтесь. Я уже здесь.

Все, как по команде, развернулись в сторону человека, произнесшего эти слова. Все, кроме Ремуса Люпина, давно учуявшего его присутствие. Увиденное их, мягко сказать, поразило. У входа в Большой зал стоял, засунув руки в карманы джинсов, молодой привлекательный мужчина. Только черные волосы до плеч, чуть длинный нос с горбинкой и голос роднили этого красавца с Ужасом подземелий Северусом Снейпом. Но, тем не менее, это был именно он.

Насмешливо поклонившись, Снейп отлип от стены, опершись на которую он простоял все это время, и прошел к профессорскому столу, заняв свободное место; по стечению обстоятельств, оно располагалось рядом с местом Люпина. За его шествием через Большой зал наблюдали все: многие девушки, да что там, даже парни оценивали взглядом его фигуру, останавливаясь на обтянутой джинсовой тканью попе, некоторые испуганно смотрели на левую руку, где, не закрытая тканью, чернела темная метка.

В это время Геральд, с удовольствием наблюдающий все это представление, направленное на максимальное ошеломление и эпатирование публики, решил напомнить о себе. Он задал вопрос как будто бы негромко, только у соседей по столу, но в тишине его прекрасно расслышали все:

— Нас кормить-то сегодня будут?

Дамблдор, также услышавший это воззвание, отмер и, по-быстрому пробормотав что-то себе под нос, организовал ученикам и учителям праздничный ужин, а сам вновь погрузился в просчитывание ситуации.

Появление зельевара не входило в его планы, но, конечно, приносило дополнительные нелишние бонусы. Вот только облик Снейпа, а так же откровенно выставленная напоказ метка, да и отсутствие предупреждения о возвращении в Хогвартс — все это останавливало директора от поспешных действий. Необходимо было сначала переговорить с Северусом, прощупать почву, так сказать, а потом только решать, как поступить. В конце концов, можно было обвинить в пособничестве Волдеморту и запрятать в Азкабан, тем более, что свидетелей присутствия метки на руке зельевара у него целый зал.

Дамблдор настолько погрузился в разработку и корректировку своих грандиозных планов, что не заметил, как все поужинали и разошлись по гостиным факультетов. Только эльф-домовик, отвечающий за уборку зала, вздохнул и аккуратно перенес задумчивого директора в его кабинет.

Глава 28.

Сев за стол, Геральд обменялся сначала церемонными поклонами, а потом и более дружескими рукопожатиями с парнями старших курсов, поцеловал ручки девушкам, одарил их парочкой комплиментов, про что-то смешно пошутил и сразу стал своим парнем. Когда новоявленный слизеринец наконец-то со всеми перезнакомился и обратил свое внимание на происходящее в зале, Дамблдор уже объявил традиционное исполнение гимна Хогвартса и запел. Больше всех старались, конечно, гриффиндорцы, слизеринцы тоже с удовольствием подпевали, получая от происходящего заряд позитива, и одновременно наблюдали за окружающими, собирая поводы для шуток на ближайшее время.

Ледум тоже веселился наравне со всеми, но при этом не забывал оглядывать зал, отмечая малейшие детали в поведении детей и взрослых, и поверхностно считывать наиболее сильные эмоции, поэтому для него не стали тайной ни с каждым словом усиливающееся раздражение Дамблдора, ни искренняя радость Флитвика, ни меланхоличная грусть Люпина.

Посмеявшись вместе со всеми над шутниками с Гриффиндора, которым явно тролль на ухо наступил, Геральд приготовился внимать прекрасным в своем показном безумии речам Великого и Ужасного. Нет, не Гудвина, или Оз, а Альбуса свет Дамблдора. Демонстративно уставившись на директора, Ледум сделал восторженное лицо, полное обожания и поклонения. Это выражение парень специально репетировал перед зеркалом, за основу взяв подсмотренные в памяти Гарри Поттера воспоминания о Колине Криви. Игнорируя подколки и вопросы соседей по столу, Геральд внимательно наблюдал за Дамблдором, он отследил его манипуляции с зельем, несколько разочаровался в приветственной речи и приготовился наслаждаться шоу, которое решил устроить Северус.

Объявление о назначении Люпина учителем ЗОТИ прошло как-то мимо Геральда, этот человек для него, в отличие от Гарри, ничего не значил и не вызывал никаких эмоций. Тем более, что вот-вот должен был появиться Снейп, и Ледум уже чуть на месте не подрыгивал от нетерпения.

Еще в поезде Снейп поделился с ним своим планом, бывшим чистой воды импровизацией, мол, получится — хорошо, не получится — ну и Мерлин с ним. Вся идея заключалась в эпатировании публики путем эффектного появления и не менее эффектного внешнего вида.

Геральд наслаждался шоком окружающих, попутно считывая эмоции, чтобы позже рассказать все отцу.

Заинтересованность и желание, ощущавшиеся от девочек всех факультетов и курсов с 4 и старше, не стали неожиданностью, как и подобные чувства от некоторых парней. Удивил и озадачил только Забини, тоже проникнувшийся новым Северусом, потому что от парня подобные эмоции были направлены на никого конкретно и на всех сразу еще с начала вечера — типичный парень 16 лет, что уж там. Краем глаза Геральд успел отметить такие частые подмигивания Блейза каким-то девчонкам с Рейвенкло, что казалось, что у Забини нервный тик.

Выждав пару минут, Геральд решил напомнить Британии в лице учеников Хогвартса о себе любимом, ну и Дамблдора поторопить — где же это видано, чтобы молодые растущие организмы целый день голодали?

— Нас кормить-то сегодня будут?

* * *

*

В полной мере насладившиеся шоу, набравшиеся новых поводов для обсуждений и наевшиеся до отвала старшекурсники поднялись со своих мест.

Старосты — Драко и Пэнси — резво собирали первоклашек, дабы довести их до подземелий в целости, сохранности и, желательно, тем же составом. Переглянувшись со Снейпом, который глазами показал ему уходить, Геральд догнал однокурсников и направился в свою гостиную.

Несмотря на то, что Гарри на втором курсе обманом посетил апартаменты слизеринцев, Ледум дорогу не знал — видимо, эта информация не была посчитана необходимой и быстро забылась. Пришлось быстро крутить головой во все стороны, чтобы заметить хоть какие-нибудь ориентиры: Хогвартс оказался самым настоящим лабиринтом, и у Геральда проскочила абсурдная мысль, что вот-вот откуда-нибудь выскочит Минотавр, а свою Ариадну он еще не нашел.[1]

Благополучно добравшись до коридора, заканчивающегося тупиком, слизеринцы узнали пароль на ближайшую неделю: вопреки распространенному мнению, это не было что-то пафосное вроде "чистая кровь", "маги — рулят, магглы — сосут" или "мы любим Волдеморта". Паролем оказалось слово "стул". Почему именно стул, объяснить никто не смог, тем и удовлетворились.

Оказавшись внутри гостиной факультета, Геральд еще раз убедился в том, что мама Ро все безбожно переврала. Никаких низких потолков, ламп, излучающих холодное болотное свечение, жутких древних стульев-диванов-буфетов, плесени на каменных стенах не было.

Комната была, во-первых, большой и, во-вторых, очень уютной. Большие зачарованные окна, многочисленные камины и множество ламп погружали гостиную в тот приятный желтоватый свет, который всегда ассоциируется с теплом и домом; ковры с толстым ворсом надежно защищали детей от хождения по каменным полам; мягкие диванчики и кресла были расставлены так, чтобы никому не мешать, но при этом как бы все вместе. Все было выдержано в коричнево-зелено-серой гамме, поэтому создавалось впечатление, что ты находишься на природе.

Некоторые ученики стразу разошлись по спальням, остальные расселись по местам.

— Так, всем привет, меня зовут Драко Малфой, я вместе с Пэнси Паркинсон, — он кивнул на сидящую рядом девушку, — старосты факультета, поэтому если есть какие-то вопросы, то подходите к нам, не стесняйтесь. Первокурсники, быстро в постели, сейчас мы вам покажем ваши спальни. Время позднее, а завтра с утра уже уроки.

— Как вы заметили, замок очень большой, — подхватила Пэнси, — поэтому первые дни вас будет провожать кто-то из старших — мы потом договоримся, кто — старайтесь не теряться! Если все-таки заблудились, то не реветь: в каждом коридоре обязательно есть картина или портрет, спрашивайте дорогу. Только вежливо, хорошо? Вы уже видели на распределении, у каждого факультета есть свое привидение, у Слизерина это Кровавый Барон. Он, конечно, жуткий, но поможет всегда. В общем, разберетесь, не маленькие уже. Расписание раздадим завтра с утра на завтраке, он с 8 до 9. Лучше приходить пораньше, чтобы потом успевать на первый урок. Завтра мы вас разбудим, но потом сами вставать будете.

— Что еще не сказали? — задумался Драко. — А, наш декан снова Снейп, и это клево. Он мировой мужик, на самом деле: единственный в школе нас защищает. Слизеринцев не особо любят, типа, темные маги и все дела, но многое зависит от вашего собственного поведения: не задаетесь, не выпендриваетесь, и вы успешны. Без шансов подружиться только с гриффами. Им слишком быстро промывают мозги, так что приготовьтесь выслушивать оскорбления и отражать проклятия. Но сами не лезьте!

В этот момент Пэнси так укоризненно взглянула на Малфоя, что тот — о ужас! — покраснел, и Геральд был готов поставить упаковку любимых "Принглс" на то, что в воздухе повисли невысказанные слова о Гарри Поттере.

Стараясь скрыть смущение, Драко быстро вскочил и повел первокурсников в их комнаты. Ледум огляделся и увидел, что в гостиной давно остались только его однокурсники, в данный момент с интересом смотрящие на него, а остальные разошлись готовиться ко сну.

— Эм, ну меня зовут Геральд Ледум, и я алкоголик, — неожиданно выдал парень. Несколько человек хмыкнули, остальные посмотрели с недоумением. — Но вы можете звать меня Гер.

— Прости, но господином я тебя называть не буду, — хохотнул Теодор Нотт и пояснил, — с немецкого "Herr" — господин.

— Хм, а как тогда?

— Ра? — сказал вернувшийся Драко.

— Как бога? Я согласен! — приосанился Ледум. — Из древнеегипетской мифологии, Амон Ра, или просто Ра — бог солнца, верховное божество пантеона.

— Хорошо, — засмеялся Драко, — Людовик ты наш четырнадцатый. [2] Что? Между прочим, Армель Малфой, мой Мерлин-знает-сколько-раз-пра-дедушка был его советником и фаворитом.

— Ой, не начинай только, — замахала руками Дафна Гринграсс и доверительно наклонилась к Геральду, — он если начнет про своих родственников рассказывать — не остановишь!

— А что я, зря, что ли, всю историю рода наизусть зубрил? — обиделся Малфой. — Да меня ночью разбуди, я тебе все дословно, вплоть до запятой, выдам.

— Ясно, — серьезно кивнул Ледум, — тяжелое детство, деревянные игрушки, прибитые к полу, и кодекс рода вместо сказок Барда Бидля.

Когда все отсмеялись, Пэнси наколдовала время:

— Так, все по кроватям, быстро! Наговоримся еще потом, а завтра никак опаздывать нельзя! Ра, ты живешь вместе с парнями, потому что у Драко теперь есть собственная спальня. Всех целую, всем спокойной ночи! — прокричала она уже с лестницы, ведущей в крыло девочек.

Парни тоже поднялись и направились по комнатам.

Завтра будет первый день учебы, и неизвестно, что он принесет.

[1] "Мифы Древней Греции", легенда о Минотавре.

[2] Людовик XIV де Бурбон — король Франции. Известен как "король-солнце".

Примечание к части

Я не знаю, когда будет написана следующая глава. Как только, так сразу.

Глава 29.

Пока Геральд и Северус тряслись в Хогвартс-экспрессе, Меланис собирался на встречу — с кем бы вы подумали? — с Волдемортом, ужасом всея Британии.

* * *

*

В обмен на информацию о даре Геральда, как уже упоминалось, Отдел Тайн предоставил Ледумам собранные за столько лет материалы по некоей группе магов, когда-то давно имеющей громкое и пафосное название Вальпургиевы Рыцари, а в последнее время — унылых террористов. Это если официально.