.Ну хорошо, пусть уже несут твою водку, — согласилась Татьяна.
После рюмочки ей стало хорошо: тепло и не страшно. Витино присутствие действовало на нее успокаивающе. От него веет чем-то очень надежным, подумала Таня. Он мне нравится, определенно нравится, но я его не хочу. Сережу захотела сразу, как только он ко мне прикоснулся. А этот большой и сильный мужик мне не нужен. Поэтому с ним так спокойно. Ну и отлично. Мы же, вроде, собираемся с ним поработать, а тут всякие сантименты могут только помешать. Тут она даже развеселилась. Можно еще посидеть в этом симпатичном ресторане. Время еще детское. Она извинилась, позвонила сыну и предупредила, что задерживается на встрече с клиентом. Толик был какой-то заторможенный, это она сразу почувствовала, но отнесла за счет войны с бабкой. Ничего, один вечер погоды не сделает. Завтра разберусь.
Вите после выпитой водки лучше не стало, наоборот, но надо было держаться. Таня не должна заметить, как угнетающе подействовало на него то, что он узнал. Поэтому он заговорил о школе. Вспомнил учителей, ребят, собственные детские проделки. Это, как ни странно, подействовало гораздо лучше водки. На душе стало спокойнее.
А помнишь, как мы в девятом классе кабинет химии взорвали? Ты, по-моему, к этому руку приложила.
Мы историчку взорвали. В кабинете химии, правильно. Я аммиак у химозы из-под носа стянула. Она на отличницу не подумала. И Валерку Просина научила, как сделать йодистый азот. А уже вы им полкласса намазали. Жалко, никто из нас этого не видел. Все удовольствие другим досталось.
Зато нас не спалили. Все на десятый «Б»думали, но исполнителей так и не нашли. Слушай, удивительно, но тебя все считали в лучшем случае за «своего парня». Почему? Ты же красивая. А мы, уроды, этого в упор не видели.
Да, вы меня в упор не видели.
За тобой только Ермаков ухаживал. Да и то так... неотчетливо.
Таня рассмеялась и слегка покраснела. Виктор же продолжал:
Да, ты помнишь, как мы в магазине встретились? Я тогда не успел выйти, как на Сережку наткнулся. Он так там и живет. О тебе спрашивал, кстати. Ты его видела?
У Татьяны перехватило дыхание. Что это? Она не может спокойно слышать про Сергея. Надо взять себя в руки. Витьке ни к чему знать, что у нее с Ермаковым. Она спокойно произнесла, хотя сердце стучало, как бешеное:
Видела у нас во дворе пару раз после того случая. Мы даже вместе прогулялись. Он в издательстве работает. По-моему, не слишком успешно. А жаль. Он был очень способный, и литературная жилка присутствовала. Мне кажется, он мог бы добиться большего.
Мне тоже. Я так ему и сказал. Он же в школе был один из лучших, если не считать математику. Но как-то потом у него все не заладилось. Мы с ним практически не общаемся с тех пор как я переехал. Так что, в чем там дело, я не знаю.
Таня, как ни странно, тоже не знала, в чем там дело с Сережиной карьерой, и вполне искренне поддакнула. А про себя решила, что надо все разузнать и помочь. Не своему любовнику, а просто хорошему человеку и специалисту.
Выпили еще по рюмочке, и Витя расхрабрился:
Тань, можно, я задам тебе нескромный вопрос?
Валяй, задавай.
У тебя кто-то есть? Ну не может быть, чтобы у такой шикарной женщины никого не было.
Ты правильно понимаешь, Витя. Есть, конечно, — впервые в жизни честно ответила Татьяна на этот вопрос.
Не подумай, что я клеюсь. А, черт возьми, конечно, клеюсь. Но не специально, просто так получается. Хреново мне, Танька. Вот у тебя сын есть. Дома тебя ждет. Друг у тебя, он тебя любит, я знаю. Тебя невозможно не любить. А у меня никого. Дашка ушла, толков от нее немного было, но все-таки жена. Ну ладно, это дело прошлое, а вместо нее завел я себе мегеру. С какой дури, сам понять не могу. К ней мне идти ну совершенно не хочется. С тобой тут сидеть хорошо, спокойно. Поговорить есть о чем. А с ней... и ведь сам. Своими, можно сказать, руками. Не думай, я не жалуюсь. Но вот сижу, смотрю на тебя, и понимаю, какой я идиот.
Ладно, перестань. Унижение паче гордости, тебе это не к лицу. Ты про ту самую барышню, которая тебя по телефону домогалась? Ты ее так классно послал. Думаю, и дальше справишься.
Правда? Ты точно так думаешь? Тогда конечно справлюсь.
Таня заволновалась. Витино умонастроение могло в любой момент измениться в самую непредсказуемую сторону. Пора домой.
Минут через двадцать их уже вез водитель. У офиса Таня пересела в свой автомобиль, Но за рулем был другой шофер. Первый повез домой Витьку, который успел допить графинчик. Почему это здорового мужика развезло с такого относительно небольшого количества водки? Водитель, пожилой дядька с добрым веселым лицом, на которое он усердно, но безуспешно пытался натянуть маску суровости, как будто услышал ее мысли и произнес вслух:
В первый раз вижу Виктора Николаевича в таком состоянии. Он же не пьет практически. Ну, бокал вина там, пару пива, и то нечасто. Может, случилось что, Вы не в курсе?
Мы выпили водки, — мрачно сказала Таня.
Ну ясно. С непривычки его так разобрало. А Вы, простите, кем Виктору Николаевичу приходитесь? Не в обиду, я с ним уже много лет работаю, так он мне как родной.
Я его одноклассница. Бывшая. Буду для вашей фирмы рекламу делать.
Дело хорошее, — сказал шофер и за остальную дорогу не произнес ни слова.
Дома Таню встретил хмурый Толик. Бабушка уже легла и из своей комнаты не вышла. Она всегда дулась, когда Татьяна возвращалась поздно. Толику тоже давно пора было спать, а вместо этого он сидел на стуле в прихожей, дожидаясь. По его лицу Татьяна поняла: что-то случилось. Но сразу он ничего не сказал. Повел мать на кухню, налил ей чаю и сел рядом. Тяжело вздохнул, как маленький старичок.
— Толь, ты что так вздыхаешь? И почему не спишь, уже первый час?
Папа звонил. Хотел с тобой поговорить, я сказал, тебя нет, будешь поздно. Уговаривал меня ехать с ним в горы, в Куршевель. Я отказался. Мы же в Прагу едем, верно?
Таня обняла сына, прижала к себе и замерла. Вот, значит, как? Когда говоришь о черте, видишь его хвост. Эту старую немецкую пословицу очень часто повторяет Лина. Сегодня Евгений всплыл в разговоре, и вот он уже появляется живьем. Не живьем, по телефону. Хотя какая разница? Он ничего не делает просто так. Если позвонил второй раз значит... Значит, он хочет отнять у меня сына. Зачем? Не знаю, но нужно быть ко всему готовой.
Она еще крепче сжала Толика и отпустила. Отхлебнула чай, поставила кружку и тихо прошептала:
Все верно. Мы с тобой едем в Прагу. А другие пусть едут, куда хотят.
Витя добрался домой в полном молчании, размышляя: дома его мегерочка, или все-таки вняла ему, поехала к родителям. Ну конечно, никуда не поехала, сидит и ждет.
Лера действительно сидела на диване, подтянув колени под подбородок, и смотрела на него злыми глазами. На лице еще сохранялись следы слез, но сейчас она уже не плакала. Половину вечера она провисела на телефоне. Сначала названивала Виктору, но, когда стало окончательно ясно, что не дозвонится, переключилась на подруг. Те сладострастно расспрашивали ее о происшедшем, а в конце в один голос заявляли, что она круглая дура, и таким способом мужика к себе не привяжешь. Тем более он не муж, а пока только любовник. После этих разговоров Лера немного поревела от злости. Лимитчицы несчастные! Только мама ее поддержала. Сказала, что Витечка козел, и что не надо так убиваться. Пусть дождется его и серьезно поговорит. Если правильно расставить акценты, он еще сегодня сделает ей предложение. Из чувства вины. Остаток времени до Витиного возвращения Лера прорабатывала возможные варианты разговора. Да, все должно получиться, пройти как по-писаному. Тут он и вправду пришел.
Первыми ее словами были:
Где ты был?
Лера, не начинай... — голос Виктора прозвучал устало, — Я был в ресторане с деловыми партнерами, а тебе там делать было нечего.
Почему ты отключил телефон?
Потому что ты вязалась ко мне, как банный лист, отвлекала во время важных переговоров. Если ты такая дура, что не понимаешь простых вещей, я тут ничем помочь не могу.
Ты пьян?! — взвизгнула девушка.
Пьян, — согласился Виктор. — Я водку пил, и вино. Зря ты не поехала к родителям, я же тебе советовал. Давай, я тебе такси вызову. Поедешь к маме? А я посплю в тишине. Я спать хочу.
Все шло совсем не так. Сценарий сбился. Ни одной знакомой реплики. Лера наморщилась и зарыдала.
Виктор обошел диван по дуге и нырнул в спальню. Общение с Офигеевой явно пошло ему на пользу. Почему-то Лерины слезы и выкрики совсем перестали пугать. Обвинения не вызывали желания оправдаться. Возникло приятное чувство, что этот раунд остался за ним. Если и дальше так пойдет, все будет отлично. Немножко твердости, и эта зараза уйдет сама. Он нашел в себе силы раздеться, но в душ решил не ходить. Соображал он неплохо, но земля норовила уйти из-под пяток. А в душевой кабине скользко. Ну его, завтра помоемся.
Лера посидела на диване еще минут двадцать. Уехать к маме? Если сейчас приехать домой, мама полночи будет орать, полночи они вместе будут плакать. А потом все начинать сначала. Она точно знала: если уедет — назад не вернется. Витя ее просто не пустит. Лера отнюдь не была полной дурой, она ясно увидела, что дело пахнет керосином. Значит, выход один: тихо лечь спать ему под бочок, а назавтра сделать вид, что ничего не было. За свое унижение отыграться на нем потом, при случае.
Она тихонько, как мышка, шмыгнула в спальню, стараясь не задеть раскинувшегося и храпящего Витю, нырнула под одеяло и свернулась калачиком. От спящего мужчины, скажем так, пахло. Конечно, в душ он сходить поленился. Она бы его туда погнала без разговоров, но вчера... А сегодня... Хотелось все бросить и сбежать домой. К маме. Но она отлично понимала, что там ее не ждут. Мама нашла себе нового мужика и не очень обрадуется, если перед ним будет болтаться туда-сюда молодая красивая дочь.
Вообще, если уж решила устроить свою жизнь и найти себе богатого мужа, отступать поздно. Лера сжала зубы, так, что они заскрипели. Витя не олигарх, конечно, но вполне состоятельный. И станет еще богаче. В глубине души что-то подсказывало: а другого на горизонте все равно нет, и не предвидится. Ничего. Она все перетерпит, но своего добьется.
Два раза за этот вечер Сергей выходил на улицу, поджидая Таню. Ему хотелось сообщить ей радостную новость. Сестра Светка купила маме путевку в санаторий аж на 24 дня. Почти месяц они смогут встречаться хоть каждый день.
Роман с Таней сильно изменил его жизнь. Желая соответствовать своей подруге, Сергей приоделся. Всю последнюю зарплату он грохнул на шмотки. Мать сначала пришла в ужас и орала на него, как скаженная. Потом пригляделась, поразмыслила и резюмировала: Ты стал очень импозантным. Ну, если теперь тебя не повысят, надо будет искать другую работу.
На работе его новый облик тоже вызвал интерес. Дамы-сослуживицы просто возбудились. Каждая считала своим долгом остановить его в коридоре и спросить: Что это с Вами, Сергей Васильевич? Вы так изменились... Стали такой интересный мужчина.
Сама Вероника Игоревна, которая до сих пор смотрела на него, как на стенку, вдруг, столкнувшись в коридоре, широко распахнула глаза и весьма сексуально улыбнулась. Эту Веронику Сергей ненавидел. Она пришла на место генерального директора издательства два года назад. Предыдущий директор очень ценил Сережин профессиональный уровень и литературный вкус. Он собирался Ермакова повысить, сделать начальником отдела. Тем более, что старая начальница должна была выйти на пенсию.
Вдруг что-то произошло. Сменился собственник, старого генерального уволили, на его место поставили молодую амбициозную красотку со степенью МВА. Та не поленилась поговорить с каждым сотрудником в отдельности, а потом провела реорганизацию. Вместо того, чтобы сделать Сергея начальником отдела, она слила два подразделения в одно и руководить ими поставила стервозную тетку Нелли Петровну. Все старые сотрудники были поражены. Главный бухгалтер, который относился к Сергею с симпатией, рискнул спросить, почему было принято такое решение. Он упомянул фамилию Ермакова, и получил ответ: Ермаков? Да он никакой. Нуль без палочки.
С тех пор прошло два года. За это время почти вся верхушка в издательстве сменилась. Вероника Игоревна навела свой порядок. Надо сказать, работать стали эффективнее, доходы компании выросли. Вот только Сергей где сидел, там и сидит. Ему каждый год немного поднимают зарплату, но на фоне инфляции это выглядит скорее издевательством.
В сказках поцелуй принца пробуждает к жизни спящую красавицу. Тут выходило наоборот. Он сам пробудился к жизни, поцеловав Таню. Почувствовал себя мужчиной. Сильным, умным, привлекательным, желанным. Желанным не для сердобольных теток из издательства, те-то всегда готовы были его пригреть. Не для бедной и глупой Лидочки, к которой он в самые плохие свои времена только снисходил, а для роскошной, недоступной для простых смертных женщины, по сравнению с которой стерва-директриса Вероника Игоревна не казалась чем-то выдающимся. Он снова был тем Сергеем Ермаковым, в которого была влюблена половина девчонок на курсе.
Ему хотелось видеть Таню как можно чаще. Раз в неделю совершенно его не устраивал, но график, по которому жили ее и его семьи, не давал больших возможностей. И тут вдруг такое везение! Месяц вместе. Без боязни, что может открыться дверь и... Дальнейшее он почитал за благо не представлять. Спасибо Светке. Она, хоть и зануда, хоть и настраивает мать против него, но тут сделала-таки доброе дело.
В субботу мама уедет, и впереди четыре недели восхитительной свободы.
Хотелось сообщить Тане эту замечательную новость как можно скорее. А она все не ехала с работы. Позвонить он сначала не решался, а когда все-таки набрал номер, услышал: Абонент временно недоступен..
Черт возьми, куда она запропастилась? Сергей чувствовал себя брошенным. Чувство совершенно иррациональное: Таня ничего ему не обещала, не говорила, во сколько придет с работы, не сговаривалась о встрече. Все равно, если они вместе, могла бы сообщить, что сегодня задержится. А если не вместе, зачем тогда все?
Около полуночи он нарочно вышел на лестничную клетку. Оттуда хорошо была видна дорожка, по которой к Таниному дому подъезжали машины. Минут пять никого не было, затем проехала машина. Чужая. Джип. За ней еще одна, потом еще и еще... Безликие темные тени с горящими фарам ползли на свое стойбище. Только когда он основательно замерз и собрался уходить, на дорожке показалась приметная маленькая машинка с белой крышей.
А на следующий день случилось чудо. Сергея вызвала сама Вероника Игоревна, долго с ним беседовала на разные отвлеченные темы, вроде состояния современной литературы, а потом дала задание. Черт, не задание, просто поручила вести двух весьма выгодных авторов. Дескать, девочки с ними не справляются. И намекнула: если дело пойдет хорошо, можно рассчитывать не только на бонусы, но и на продвижение по службе.
Наутро заболевшая было вчера Лена из клиентского отдела вышла на работу. Таня вызвала ее, передала свои записи со встречи и велела рассчитать три варианта стоимости.
