Сегодня - позавчера_3

Дальнейший путь наш проходил через Нижний, он же Горький. Тут и формировалась бригада.

Дальнейшее повествование должно порадовать заклёпкометристов, но мне откровенно скучно. Но, надо.

И так, бригада моя организационно копирует структуру мотострелков более поздней советской армии, только с Единорогами вместо танков и БМП. Потому отличается и от современных, новых для 1942-го, полков самоходов наличием пехоты, и от стрелковых бригад наличием бронетехники. У меня много Единорогов, много пехоты, много всего, что мне нужно, кроме одного — времени.

По прибытии на место знакомился со штабом. Большая часть штабных работником была та же, во главе с тем же начштабом. И это хорошо. Для меня. а для него — не очень. Он не стал лечить рану в плече. Альтруист, гля. Новые лица в штабе — молодые лейтенанты, присланные самим Василевским, главным начштабом страны из своего Генштаба. Сказали — перспективные. Погляжу на них. В перспективе.

Знакомился с людьми, потом поехал знакомиться с техникой.

ВДНХ

(выставка достижений народного хозяйства).

Советские конструкторы в конструкторских бюро быстро сообразили, что такое моя экспериментальная часть. СУ-76 была разработана, испытана и принята на вооружение ураганными темпами. Но, учитывая опыт применения, СУ-76 был укорочен, чем облегчен. И стал СУ-76М. Наверное, от слова "малый". А Единорог — не укорачивался, теперь проходил как СУ-76Е — Единорог. Потому что в Единороге, кроме экипажа, транспортировался и десант, в бою спешивающийся и действующих как пехотное прикрытие самохода, а вне боя — как охрана и помощники экипажа. Так вот, из СУ-76М составлялись самоходные артполки, а Единороги — прямо в НКВД. Но, дело не в том. А в скорости и качестве самих войсковых испытаний, что мы обеспечили, а так же массиве информации войсковых испытаний, чего конструкторы не могли добиться от других армейцев.

Поэтому на полигоне завода Љ92 "Новое Сормово" было очень звёздно и представительно. И большое количество экспериментальных образцов.

С чего начать?

Начнём с легендарного Грабина. Он выкатил несколько самоходов на основе Единорога, но с другими орудиями.

Не было бы счастья, да несчастье помогло. Авиация противника не прекращала попыток срыва работы головного артиллерийского завода страны, завода Љ92. И вот, после очередного налёта, сборочный цех самоходов остался без ЗиС-3Ш. Тут-то ребята Грабина и подсуетились — план-то никто не отменял. Так вот теперь передо мной стояли 4 самоходки с 85-мм орудиями, 4 — с 107-мм, и 3 — с 122-мм.

Ближе всего были 122-мм.

— Как же решились поставить орудия конкурента? — удивился я, видя Петровские орудия на Единорогах.

Грабин усмехнулся:

— Это и моё орудие тоже. Мы его с Федором Федоровичем вместе доводили до ума. А про конкуренцию — это вы зря. У нас — сотрудничество. И выпускает эти орудия наш завод.

Свежо предание, но вериться с трудом. Это я про отсутствие конкуренции. Вообще, оказавшись здесь и поварившись в местном бульоне, очень на многое стал смотреть другими глазами. Вот и пример тех же конструкторов. В частности, а в целом — всё авторское право с СССР. Там, в моём времени, я думал, что коммунизм — это когда всё общее, денег нет, никакой материальной стимуляции и заинтересованности не было. Так было на излёте СССР. Так было с моими старшими товарищами с завода. Они работали чисто за оклад. Изобретаешь ты чего или нет — зарплата меняется не более чем на процент премии. Не более оклада.

А тут — совсем иначе. Вот, Грабин, например. За каждое орудие ему, как автору, как и его коллективу, идёт процент. Небольшой, но с каждого ствола. И инженерные кадры кровно заинтересованы чтобы именно ЗиС выпускалось, а не Л, например. В том числе и поэтому они не отходят от кульманов, вместе с рабочими отливают стволы, стоят у обдирающих станков, упрощая, совершенствуя своё детище и технологии его производства. Они материально заинтересованы.

Как и я. Мне теперь тоже капает по копеечке за каждый Единорог, за каждую песенку, записанную под моим именем, за каждое изобретение, под которым мои кураторы зачем-то проставили мою фамилию.

Нет, конечно, не только шкурный интерес двигает людьми. Иначе бы не было этих полков танков и самоходов, эскадрилий самолётов, что построены на деньги, переведённые коллективами в Фонд Обороны. Деньги люди отдали Родине, но, такова уж природа человека, что материальное стимулирование его возбуждает на подвиг. Это как выбивание и сбор лута в каком-нибудь Дьябло. Ты же этот лут не станешь жрать на завтрак? А ведь затягивает!

Так же и с деньгами за сбитые самолёты, подбитые танки. Все, повторяю — все!, после боя заполняют бланки за сбитые и подбитые. До хрипоты брешут, кто именно "убил" танк. А потом дружно отписывают всё в Фонд Обороны.

И я тоже не миллионер до сих пор. Единороги же и строятся на мои авторские. Вон, на одном БРЕМе даже надпись есть, что построен "на средства м-ра Кузьмина В.И."

Но, вернёмся к достижениям отечественного ВПК.

Залез на машину, СУ-122А именуемую, осмотрел всё. Почему "А"? Так Харьковский паровозостроительный уже успел это же орудие запихать в рубку Т-34. До эвакуации завода успели несколько штук построить и даже в бою применить, в обороне того же Харькова. Так они решали проблему отсутствия танковых башен. Тот самоход и окрестили СУ-122, успев раньше нас застолбить название. Самоход СУ-76, являвшийся базой для СУ-122А, подвергся значительной переделке. Но, в целом, отлично.

— Машина нужная. Особенно подвижным соединениям. И если будет удачной — будет массовой.

Делать самоходы на базе Т-34 конечно, лучше. Но, ещё лучше — сами Т-34. Без необходимости нелёгкого выбора — кому отдавать двигатель и коробку — Т-34 или самоходу на его базе. А тут — полностью независимый проект, не отбирающий дефицитные танковые комплектующие у танкостроителей. Двигатели у нас — автомобильные. Все остальные узлы и агрегаты — свои собственные. Мы стул из-под танкостроителей не отбираем.

Следующая самоходка — со 107-мм орудием. Когда Грабин рассказывал об этом орудии, горел весь. Расхваливал его мощь, сетовал, что танкисты так и не взяли эту его пушку.

— Блин, а как её брать? — удивился я, — с такой задницей? В какую башню этот монстр влезет? В КВ-2 только. Но, КВ-2 — мертворождённое дитя, для маневровой войны не подходящий. Тут надо габариты срезать. Иначе никак!

Грабин разозлился.

— Дульный тормоз нужен, Василий Гаврилович.

— А демаскировка установки?

— Я вас умоляю! ЗиС-3 с дульным тормозом — не демаскирует? А у этого монстра, что с дульным тормозом, что без — я представляю, какой факел вспышки будет! А снаряды — унитарные? Ха! Для самохода — не важно, но как в тесной башне танка заряжать таким бревном орудие?

То же нарекание у меня вызвали и 85-мм установки. Даже у зенитки 85-мм, являющейся донором этого ствола, был тормоз, а тут без тормоза. Да как так-то? Грабин окончательно психанул на меня и свалил по-наглому, не прощаясь. Жаль.

— Вот так вот, обидел легенду, — вздохнул я.

— Вы наступили на любимую мозоль. ЗиС-6 — любимое детище. Сколько сил и времени потрачено! И прекрасно осознаем, что надо облегчать орудие. Но, дульный тормоз — мало просто прикрутить. Это полная переработка баллистики орудия, полный пересчёт всех параметров работы орудия. А времени уже нет. Другие задачи стоят. Как нужны были тяжелые танки — мы занимались. Оказалось, что и трёхдюймовки хватает. Как потребуются — дадут задание, получим предписание. А вы думали у нас самодеятельность? Нет, мы работаем по графикам. И за срыв графиков с нас спросят, — это мне ответил один из помощников легенды, некто Савин Анатолий Иванович — ни разу не слышимая мною фамилия.

С ним мы и работали дальше.

— Я уже сейчас вижу необходимость дульных тормозов и облегчения казёнников.

— Вот по результатам войсковых испытаний нам в план и поставят доработку этих орудий. Орудия-то хорошие, но, боюсь, время их уйдёт, не начавшись. Нас сейчас нацеливают на баллистику 85-мм зенитки. И что-то поговаривают про 100 мм. Ни 107 мм, ни 97, ни 57 — больше не упоминаются.

— И это верно. Сколько времени уйдёт на доведение орудия до фронта? Год, два? А Единорог уже не всегда справляется с бронёй немцев. А они не стоят на месте, продолжат наращивать защищённость своих панцеров. А 57-мм — путь тупиковый. Каморный боеприпас у него — ни о чём.

— Опыта у нас стало больше, сейчас НИОКР проводиться намного быстрее. Мы и это поставили на поток.

— Год? Полтора?

— Уже же. Вот, — он хлопнул по казённику 85-мм ствола.

— И это в Т-34 не встанет с такими откатниками и казёнником. Даже если поставить новую башню и увеличить погон.

— А для испытания принципа — пойдёт?

— Значит, испытаем.

По грабинским орудиям закончили.

Следующими были миномётчики. У меня их стало целый дивизион. И 4 машины из них были оборудованы 160-мм миномётами. По 2 ствола каждого вида. И оба генеральных конструктора — отцов миномётов тут же, горят нетерпением. Познакомился, пообщался, пообещал, что максимально пристально отнесусь к испытаниям миномётов. Мин бы хватило. 4 ствола могут и вагон мин за час расстрелять. А массовый выпуск 160-мм мин ещё не налажен. Хорошо хоть остальные машины не будут испытывать недостатка 120-мм мин.

Дальше — Фениксы. Две машины обзавелись поворачиваемыми платформами-башнями. Вот и всё по зениткам. А жаль. Спарка двух 23-мм авиационных пушек в поворачивающейся башне была бы современной заменой Шилки. Ну, тут сам и виноват — только сейчас об этом и вспомнил.

А дальше стояли танки. Танки! Мне дали экспериментальные танки! Прямо чую, как мой скилл "авторитет" пробил потолок уровня!

Новые детища Горьковского автозавода — Т-70 с новой башней. Более вместительной, на 2 человек, с новыми приборами наблюдения и связи. Да и ходовка танка была существенно доработана. Тут сказывалась обратная отдача от родственного Единорога. И, тем не менее, я не считал Куцего танком. Танкозаменитель. Не от хорошей жизни.

С этим — понятно. Мои восторги были связаны с другими машинами, поэтому Горьковские танки я просмотрел мельком, чем изрядно обидел Астрова. Ничего, посидим вечерком, за рюмочкой чая, потрепемся, оттает.

Моё нетерпение вызвали стоящие поодаль 4 совершенно оригинальных танка. Они разом и были похожи на Т-34, и сильно отличались. Это были опытные образцы, попытка модернизации Т-34, который, напомню, на 40-41 годы ещё не был той легендарной надежной машиной. В 41-м многие танкисты вообще отказывались от Т-34 из-за его ненадёжности. Вот передо мной и стоял результат поиска выхода. Как я помню, до 44-го года Т-34 не изменяли, значит, просто устранили "детские" болезни. Может быть, благодаря таким вот опытным работам.

И что же мы имеем? Рациональные углы наклона брони, 76-мм орудие, Грабинское, кстати, Ф-34, тот же двигатель, те же гусеницы. Из общего — всё. Дальше пошли отличия. Во-первых — подвеска. Не свечная, а как у КВ — торсионы. Поэтому корпус нового танка был ниже, более узкий. Более лёгкий. А погон башни — 1600. И башня 3-х местная. И комбашенка — больное место всех попаданцев. И при этом броня башни толстая, как у КВ. а у двух Т-34М ещё и с наваренными дополнительными бронеплитами.

Весь танк облазил, подошёл к группе инженеров, что представляли танк, переминавшихся от нетерпения. Чего же им про меня нарассказывали, что они ждут моих слов, будто я нарком вооружений? Не хорошо людей заставлять ждать. И что им сказать? Танк, в целом, не оправдал моих радостных, оттого завышенных, ожиданий. Как это им сказать, чтобы руки не отбить? А, была, не была! Как говорил отец: "Не знаешь, что сказать, скажи правду". Сами виноваты, рты разинули.

— Ну, товарищи, поставили вы меня в сложное положение. Танк, в целом, мне понравился. В холодном виде. Покатаемся ещё, попробуем стрельбу, но мне уже сейчас нравиться. Вы учли многие ямы, на которых споткнулось производство и применение Т-34. Только... Не вижу я перспективы этой машины — вот что меня убивает. Да, защищённость танка выше, подвижность выше, но орудие — то же. Боевая эффективность, соответственно — такая же. Ладно, ладно, выше, согласен. И обзор лучше, и условия работы экипажа. Но — не в разы же выше эффективность? А вот сложности принятия на вооружение я уже вижу. Погон увеличен. Много станков способных его точить? Хотя, рано или поздно все перейдут на этот погон. Если не на больший. Торсионы. Да, торсион лучше, чем свеча. Свечи же проще в производстве? Нет? А, не так требовательны к высоколегированным сталям! Хотя, для КВ же находят. А почему у вас боковые бронеплиты так изогнуты? Чем будут гнуть при массовом производстве? Машина — хорошая, но не освоенная в производстве, более сложная. А линейная тридцатьчетвёрка вашей машине не сильно уступит. Не сильно. А зачем расстраивать и так только-только, едва-едва налаживаемое производство танка, пусть и чуть худшего, но уже хорошо знакомого в производстве?

Расстроились разработчики.

— Вот если бы вы представили танк следующего поколения — тогда другой вопрос. А сейчас — это ещё один Т-34.

— Следующего поколения?

— Да. С защищённостью и вооружением тяжелого танка, но с подвижностью среднего.

— Это... не возможно.

— Ой ли? А если подумать? Один шаг вы уже сделали — избавились от свечей. Корпус заузили зря. И изогнули так. Надо было делать прямым, может быть с установкой под углом вниз.

Мне дали блокнот и карандаш. Стал рисовать.

— Ширина корпуса позволит поставить двигатель не вдоль, а поперёк корпуса.

Разработчики переглянулись. Один из них выхватил свой карандаш и продолжил чертить мои заготовки, бормоча:

— Башня сдвигается в центр.

— Это улучшает условия развесовки и стабилизации. Проще будет стрелять. Меньше раскачивание машины — быстрее поражение цели. Как у немцев, — продолжаю я.

— Снижается нагрузка на перегруженные передние катки, — продолжил разраб.

— Можно увеличить толщину лобовой плиты. Сто миллиметров — каково? Не тяжелого танка броня?

— Сто? Возможно и сто.

— Возможно и 120. Сколько сейчас катает наша промышленность?

— На 120 выходим.

— Дальше: радиста — нахрен, мехвод сдвигается в центр, люк его переходит на крышу корпуса, монолитная плита в 100мм под углом в 45 градусов выдержит и Ахт-ахт!

— Возможно. Как видишь башню?

— Вот так, — я нарисовал. Да-да, рисовал я примелькавшийся Т-54/55 — самый массовый танк истории. Танк того же поколения, что и Т-34. От 64-го пошли уже ОБТ. Если я опять не ошибаюсь. На ОБТ — не моноброня, стабилизаторы, автоматы заряжания, эжекторы, баллистические калькуляторы и т.д.

— Литая?

— А как иначе? Сможете проварить такую толщину и изогнуть бронеплиты в такую конфигурацию? Без трещин?

— А почему именно такой формы?

— Природа подсказала. Наиболее оптимальная форма по прочности и весу — яйцо. Или возьми свой собственный череп. Он толстый? Нет. А выдерживает довольно серьёзные удары.

— Сейчас промышленность не способна изготовить такую башню.