+/- магия

— Что за цирк?

— Зачем мне с ментами проблемы, мне их с магами хватает.

— Ладно, падаем на заднее, довезут, я договорился.

Глава 18

Матросов прикрывал левый глаз и, время от времени, тихонько матерился. Чуткий слух Погоды позволил ему узнать несколько новых, достаточно оригинальных способов лишить человека жизни. Довольно болезненных и совершенно негуманных способов. — Все еще болит? — сочувственно спросил он мага.

— Болит! — зло ответил Матросов. — Хорошо, что я вообще связь оборвал до того, как твой выстрелил. Из моего же дробовика, стервец!

— Дай гляну. — В ответ маг опустил руку и посмотрел на абсорбера. Белок его левого глаза был полностью красным.

— Ну, кровоизлияние, это не страшно, а как зрение?

— Да вроде нормально, — ответил Матросов, закрыв правый глаз.

— Будь ты человеком, я бы помог, но поскольку ты маг, извини, боюсь, что сама попытка может вообще тебя глаза лишить.

— Да не нужна мне помощь, мне бы этих двоих на пару минут. Вот тогда бы полегчало. Хоть бы знать, чем они в Столицу добираться будут. Мой джип они наверняка угробили.

— У меня они тоже тачку угнали и почку отбили...

— Серьезно?

— Да.

— А как ты с отбитой ходишь?

— Мне шеф ее сразу же на место поставил. Он хорош в целительстве.

— Наш тоже. Он водный, а у них это обычное дело.

— Еще немного и моя голова взорвется, — сказал Погода.

— Не можешь?

— Я уже и так несколько сотен машин просканировал. Сейчас просто вырублюсь. — Закатав рукава по локти он то одной, то другой рукой сканировал проезжающие машины, надеясь найти беглецов.

— Ладно, хрен с ними. Найдем.

— Мне бы хоть одного помощника. Абсорбера я имею ввиду. Сканировали бы посменно. Так нет, шеф сказал, чтобы сам справлялся.

— Хм... Ты хоть сам, а мне вон геморрой подкинули. Пацан не то, что зеленый, так и в армии не служил. Ни дисциплины, ни оперативности. Хорошо, хоть есть, кого отчитываться послать. А что, тоже своего рода тренировка.

— Служил? — как-то более уважительно спросил Погода.

— Конечно, — как будто по-другому и не могло быть, ответил Матросов.

— Все, сдаюсь. — Погода опустил правую руку, щупальца симбионта перестали шевелиться и уложились в замысловатый орнамент.

— Хочу пива.

— Я тоже.

— Тебя же не вставляет?

— Тебе что капли крови жалко?

— Не понял?

— Для вас наша кровь — яд. А ваша у нас просто силу отбирает.

— Серьезно? И надолго?

— Утром проснусь абсорбером и без похмелья, как бы не ужрался.

— Без похмелья это круто. Пошли.

Рядом проехал здоровенный джип. — Смотри, наши знакомые! — Вскрикнул Виктор.

— Где?

— Вон. — Виктор указал Пальцем.

— Мне казалось, что огненный повыше...

— Да это не огненный, а абсорбер.

— Точно?

— Точнее некуда. Я их обоих запомнил.

— А ты говорил война. Вон двое уже на приятелей похожи.

— Радуешься?

— Ну да.

— А о том, как они теперь за нас возьмутся, раз уж договорились, ты не подумал?

— М-да, — огорченно сказал Влад. — Действительно не подумал.

— Ты чего так тормозишь? — спросил Виктор водителя.

— Так Столица, ведь уже, — обливаясь холодным потом, ответил мажор с бабской прической.

— Нам на мост, — сказал Влад.

— Какой?

— Да разве ж их всех запомнишь? Давай где поглубже. — Посреди первого же моста Влад попросил притормозить. Сразу же образовалась пробка, раздались сигналы клаксонов и маты водителей. — Выбрасывай.

— Нет. — Виктор любовно прижал дробовик к себе.

— Выбрасывай, все равно по городу таскать его не будешь. — Виктор вздохнул, открыл окно и швырнул дробовик в реку.

— Поехали, — угрюмо сказал он мажору.

— Пешком пойдете, — нервно хихикнул мажор.

— Поехали, — повторил Влад, приставив к горлу мажора наперед приготовленный нож. Аргумент был весомый. Водитель попросил убрать нож и медленно надавил на газ. Распрощались с мажором они на Оболони.

— 11.43 — сверился с часами Влад. Он снова включил мобильник и вышел на свою почту. — Теперь у нас первоочередная задача найти квартиру. Задача была выполнена к вечеру, когда уже начало темнеть. Срывание объявлений, хождение по незнакомым квартирам оказалось очень изнурительной задачей. Но понимая ее важность, Влад даже отказался от нормальной пищи и топтал хот-доги наравне с Виктором.

Вариант, на котором ребята остановились, был наиболее приемлем. Однокомнатная квартира, хозяин живет этажом ниже и никаких сожителей. Хотя квартира и не обладала обилием мебели — шкаф, кровать, стол, два стула и плита, и холодильник на кухне, зато была чистой, светлой и не воняла, как предыдущие. Да еще хозяин и раскладушку одолжил. Сума была, конечно, невероятной, но более чем на месяц ребята не рассчитывали. Они так измотались, что сразу же отключились и проспали до обеда следующего дня. А вот у СБшников день начался раньше.

— Как голова? — спросил голос откуда-то сверху, слева.

— Будто из колокольни, — ответил Матросов, медленно сползая с дивана.

— Спасибо тебе Господи, что я абсорбер, — сказал Погода и память волной накрыла Матросова.

— Ой-е!...

— Что?

— Вспомнил, что мы чудили.

— А что? Мы что-то чудили?

— Издеваешься? Драка в баре — я там головой стену пробил, бармен орал, а ты его в дыру засунул. Потом был наряд полиции, после него ОМОНа, а потом мы еще в парке гуляли. Я мраморному бювету несколько этажей добавил. — По мере того, что рассказывал Матросов, у Погоды все более отвисала челюсть. Но он решительно не помнил ничего кроме начала пьянки.

— Мы попали.

— У тебя хоть похмелья нету, — Матросов похлопал себя по карманах и достал помятую пачку сигарет. — Я что в одежде спал?

— Похоже на то. Я же ничего не помню.

— Можно? — Матросов достал сигарету.

— Кури, — разрешил Погода. Вот только зажигалку Матросов не нашел. Зато отыскался выключенный мобильник. Матросов включил и сразу же посыпались сообщения о пропущенных звонках. Два от жены, восемь от шефа и еще куча неизвестных.

— А тебе шеф не звонил? — спросил Матросов, набирая жену.

— Не знаю. — Погода отправился искать мобильник.

— Привет Мариночка, — сказал Матросов в трубку.

— Мариночка, значит. Чего натворил?

— Да ничего, возмутился Матросов.

— Сергей не ври! Ты меня Мариночкой называешь только когда провинился.

— Перебрал вчера...

— А без этого никак нельзя?

— Ну, Мариночка, так получилось. Случайно.

— Матросов, у тебя все случайно. Задание хоть выполнил?

— В процессе.

— Бегом исполнять, мне Настю кормить нужно.

— Так точно! — весело выпалил Матросов.

— И не думай, что я забуду. Мы с тобой о твоих выходках дома поговорим. Все, целую.

Следующий звонок Матросову был не так страшен, но тоже неприятен. Наверное, что-то случилось, раз шеф звонил столько раз. Ну, с шефом-то он справится. — Иван Денисович, звонили? — в ответ Матросов услышал о себе нечто новое и кое-что давно забытое старое в достаточно крепких и недостаточно цензурных выражениях.

— Сволочь ты Сергей, я же тебя в пример молодым ставил, — устало завершил свою речь шеф.

— И что теперь?

— Понижу в должности, урежу зарплату, лишу отпуска...

— Отпуск оставьте, я жене обещал.

— Ладно, бери собутыльника и дуйте в ирландский паб, что нейтральный. Понял какой?

— Понял, а почему в паб и почему с собутыльником?

— Мы там с его шефом вас ждать будем. Обсудим и дальнейшую стратегию, и ваше наказание. Наделали же вы шуму...

Матросов откинулся на диван. Голова гудела, никуда ехать не хотелось, каждое движение причиняло боль. Не хотелось вообще шевелиться, разве что на кухню — за стаканом воды.

— Где ж этот мобильник? Ты не видел? — Спросил Погода.

— Нет. Да и незачем. Нас шефы ждут, в 'нейтральном' пабе.

— Блин, если старики решили встретиться, значит, дела действительно плохи.

— Давай лучше надеяться на то, что они из-за нас решили встретиться. И еще в аптеку по дороге надо заскочить.

Глава 19

— Марк Алексеевич, ваш кофе, — сообщил официант.

— Ставь, — сказал он официанту. — Подавай, — обратился он к парню за метательным аппаратом и поправил наушники. Две тарелки одна за другой взлетели в воздух. Неспешным, спокойным движением Вавилов поднял двустволку и дважды нажал на курок. Глиняные тарелочки превратились в пыль. Марк протянул ружье прислуге, стянул наушники, снял защитные очки и сел за столик пить отличный, натуральный кофе.

Вавилов любил этот загородный клуб. Внешне он был точной копией западных джентльменских клубов. Но за этой чопорностью и строгостью прятался настоящий притон. Его членам были доступны любые услуги, кроме того гарантировалась полная конфиденциальность. Стоило такое удовольствие немало, но Марку, магу такого уровня это было по карману. Кроме того девушек он мог снять и так, а наркотики его не интересовали. Недавно он кинул маленькое провинциальное казино. Как раз хватило на членский взнос. Но дома он уже наразвлекался. Деньги кончались, пора было ехать в Лас-Вегас. Вот там и азарт побольше и охранники расторопней.

— Марк Алексеевич, вам письмо, — сообщил тот же официант. Только на подносе на этот раз лежал абсолютно белый конверт и узкий позолоченный нож для бумаги. Вавилов вскрыл конверт и бросил нож с конвертом обратно на поднос услужливо замершему официанту.

— Принеси мой ноутбук. Похоже, я еще немного дома останусь.

Игра — единственная вещь, которая действительно интересовала Марка. Кроме того, чем больше в игре адреналина, тем лучше. С таких заказов он зарабатывал немного. Кроме того, мог и отказаться, если задание было очень простым. Сейчас ему предлагали действительно интересную игру.

Вавилов занялся подготовкой. Сначала он заехал к знакомому механику. — Свежий товар есть?

— Нет. — Механик не задавал лишних вопросов, Вавилов не спрашивал, откуда берутся и куда исчезают использованные тачки.

— Как обычно. — Обычно Вавилов брал легковушку средней цены, неприметного цвета, с фальшивыми номерами и документами, но в отличном состоянии. Через несколько дней, он возвращал ее в мастерскую. В самом начале его карьеры корректора он возвратил Жигули с продырявленной дверкой. Механик только поковырял пальцем дырку, не сказав Вавилову ни слова.

— Строки?

— День, максимум два.

— Приходи через два.

Далее для игры следовало выбрать оружие. Все, чем Марк убивал, содержалось в его личной коллекции. Здесь были образцы Второй и Первой Мировых воен. Кроме игрушек в коллекции были и просто известные экземпляры холодного оружия. Кавказский кинжал Марк даже однажды использовал. Но он всегда был осторожен. Вавилов боялся стать излишне самоуверенным.

Для предстоящей игры он выбрал Colt M1911 A1 1937 года выпуска — экземпляр Второй Мировой. Вавилов открыл стекло настенного стенда и достал ствол. У этого пистолета была длинная и кровавая история. Знал ли Джон Мозес Браунинг, что ждет его творение?

Вавилов пошел в спальню и залез под кровать. Там он долго возился с паркетом, но вот несколько дощечек поддалось, и Вавилов быстро вытащил из тайника увесистый старомодный чемодан. Сбегав в ванную, он принес несколько полотенец и простелил их на полу в спальне. После чего открыл чемодан. Внутри оказались детали к его игрушкам. Бойки, различного рода насадки к длинноствольным, чтобы пуля царапалась больше обычного. К пистолетам были заменяемые стволы и, конечно же, глушители.

Все это Марк делал сам. Разобрав Кольт, он заменил ствол и боек. Прочистив и смазав детали маслом, он снова собрал пистолет воедино. Когда все закончится, он поставит родные ствол и боек. Тогда никакая баллистическая экспертиза ему не страшна. Вот поэтому Марк и не использовал холодного оружия, хотя с кинжалом ему понравилось.

Больше планов на день у Вавилова не было. Но вопреки своему обычному графику он не пошел шляться по клубам до утра — лег пораньше, чтобы завтра потренироваться вволю. А на следующий день встал рано и сразу же отправился в пейнтбольный клуб. Сначала сыграл в погоню с четверкой студентов. Пообещал, что если хоть одна пуля его зацепит, то ребята получат две сотни зеленых. Студенты оказались тертыми калачами. Трезво рассудив, что просто так две сотни не обещают, решили брать на живца. Вавилов снял и живца, и засаду из двоих, но все же получил пулю в спину от снайпера, бившего издалека. Рассчитавшись со студентами, Марк еще сыграл с компанией мажоров, потом разделал менеджеров среднего звена и т.д. Больше его никто не зацепил, хотя игроки были серьезней студентов. Навыки возвращались. Одно дело увидеть, какая карта следующей пойдет, другое от пули увернуться. В конце тренировки Вавилов еще попросил двух инструкторов погонять его. Домой он вернулся ужасно уставшим и довольным.

На следующее утро, забрав у механика серую Шкоду, Вавилов занялся поиском. Искать абсорбера магией бесполезно, найдешь только кучу черных дыр — абсорберов, а вот, кто из них кто, можно только догадываться. Марк схитрил, он искал себя в будущем, рядом с беглецами. Задача сложная, даже для одаренного пророка.

Пришлось заняться медитацией — тем, что Вавилов не любил. Не по себе ему было от состояния душевного покоя. Но, как говорится, игра стоит свеч. Вавилов зашторил все окна, расставил и зажег в комнате благовония, развешал по стенах бамбуковые циновки с восточными иероглифами. За них Вавилов заплатил астрономическую сумму, а вот множество прежних хозяев заплатили за них жизнью. Марк знал их кровавую историю, но так и не выяснил, что это за циновки. Такие иероглифы издавна использовались для усиления магии, но конкретные экземпляры обладали невероятной мощью.

Вавилов лег на спину и закрыл глаза. Его сознание начало делиться, и каждая частица была полной копией. Тысячи образов обрушились на Марка. В неясной, вязкой картине вспыхивали отдельные чувства и образы. Вот памятник какого-то пузатого мужика, сильный запах сосны, сильно сияет куполами древний собор, холод и сильный ветер, типовые многоэтажки, недостроенный дом. Последний образ продержался дольше всех, он был ярче, объемнее, обладал звуками, запахами и даже вкусом. Все еще видя этот дом, Марк почувствовал чужую магию, исходившую из него. Магию огромной силы. Он почувствовал черную дыру ощущений — абсорбер; радость погони, ярость боя, боль, боль, боль, его боль! Вавилов увидел, как из его живота, прямо в руки, вываливаются кишки. Он заорал от боли и страха. Очнулся.

Медленно затухал ядовито-зеленый цвет иероглифов. Марк еще никогда не видел, чтобы они светились. Пот катился с него градом. Вавилов смахнул мокрой рукой огромные капли с бровей. Очень, очень давно он не испытывал страха. Марк направился в душ и долго, долго мок под теплой струей. Всю свою взрослую жизнь он искал что-то. Что-то, что потерял, с уходом детства. — Страшно... — прошептал Марк.

В школе Марк был слабым мальчиком. Его часто лупили. Это прошло, когда однажды он почувствовал, что его ударят, как ударят. Он был настолько зол, задерган, что ударил первым. Тогда его сильно избили за дерзость. Но уже в следующем бою он одержал верх над вдвое большим задирой. У него появилось все: он выигрывал почти во всех играх — проблемы с деньгами закончились, девушки липли сами, а те, кто раньше его задирал, обходили десятой дорогой. Но теперь он сам искал встречи с задирами.