— Ладно, ребятки. Хотите вы песен? У нас есть они, — зло прошептал я, осуществляя шустрый разворот истребителя для атаки наземных целей.
Я стал чертовски зол, по этой причине решил насолить гробокопателям по самому максимуму. С моим боезапасом и состоянием машины не имело смысла отстреливать зенитные батареи, но я мог разнести в клочья периметр раскопок или их объект.
— Дорогая, — вызвал я Светлану, переводя ракеты в режим работы по наземным целям, — меня почти размазали. Вытаскивай, родимая.
— "Клоп" будет через шесть минут, — пришел ответ, — на эвакуацию останется очень мало времени, вокруг все утыкано датчиками вояк маракуя, а скорость бота скажет им о его нелегальности на поверхности планеты. Если у тебя есть возможность, тяни на пеленг шестьдесят три градуса, чтобы сократить расстояние.
— Принято, — подтвердил я, — сейчас оставлю подарок и будем сваливать.
Вниз спускаться оказалось значительно проще. Тут и щиты еще работали, и движку помогала сама планета. Я вертелся, как осенняя злобная уха, максимально усложняя задачу зенитчикам и просчитывая варианты. Больше всего вероятности уйти оставалось на малой высоте, так сильно сокращался угол обстрела наземных ПВО, но тут в игру вступали скорострельные орудия малого калибра, уйти от которых казалось практически невозможно. Вся надежда оставалась на пока еще живой щит. До сброса ракет, я накрыл заградительным огнем своих скорострельных пушек, сдобрив его парой лазерных выстрелов, ближайшую к раскопкам батарею ПВО. Расчет оказался прост: только ее скорострельные пушки могли помешать нашим ракетам донести благодарность по адресу. Насколько эффективной стала моя атака сказать трудно, но батарея молчала в момент сброса ракет, что обеспечило им выживание в самый сложный момент траектории. Дальше началась настоящая каша. Маневры около поверхности на больших скоростях чреваты гибелью, так что тягу пришлось сильно уменьшить, что дало преимущество стрелкам ПВО. Тем не менее, сильно снизившись, я вышел из зоны обстрела некоторых огневых точек и всех дальнобойных орудий. Подошедшие на расстояние стрельбы истребители противника огонь пока не открывали, боясь попасть в защитников объекта. Мои ракеты произвели на месте раскопок большой "бабах", после чего огонь открыли даже истребители гробокопателей. Не мудрствуя лукаво, я кинулся в ближайшую к выходу из объятий смерти сторону.
Генератор щита разбили практически на границе охраняемого периметра. Я угодил нос к носу с зенитной батареей, оператор которой до поры не открывал огонь. Его замысел практически угробил меня. Уйти удалось, едва не царапая грунт брюхом истребителя. Не удивлюсь, если в месте моего маневрирования осталась дорожка из фрагментов обшивки и герметизационной пены. После этого у меня выдалась целая секунда покоя, в течение которой я успел выяснить, что вышел из боя довольно удачно, направление на приближающийся бот оказалось, по крайней мере, не противоположным. Все что я успел сделать в отведенное противником время — подправить курс. Дальше стало плохо. Истребители противника вышли на прицельную дальность и начали усердно расстреливать меня, постепенно сокращая дистанцию. Ухабы на местности мало помогали при маневрировании, потому что преследователи оставались значительно выше меня. Два раза импульсы "лизали" бок моей машины, сильно разогревая обшивку и выбивая сенсоры обзора. Один импульс попал в носовую часть, напрочь спалив управление лазерными орудиями и систему ориентации на местности. Приходилось выдумывать и исполнять неожиданные маневры, понадеявшись на крепость машины. Это незамедлительно сказалось на дистанции. Огонь стал более точным. Еще один импульс угодил в крыло, серьезно нарушив маневренность. Что-то в подсознании стало постепенно нашептывать мне, что не далек тот момент, когда пить "Боржоми" будет уже слишком поздно.
Я не заметил ничего необычного, хоть попадать по мне и перестали, мысли плотно занимались маневрами, которые при поврежденной машине давались все труднее.
— Я накрыла тебя с "Клопа" конусом оптического искажения, — пришел далекий голос спасения, — но ты очень далеко и эффект слабый. Я вижу, что он искажает твое изображение и немного отклоняет импульсы нападающих, но мощность их практически не изменяется. Так что не прекращай маневрировать. Двадцать три секунды до подлета. Как ты?
— Ясно. Все нормально, — ответил я, получив очередной касательный импульс по борту, вызвавший взрыв какого-то узла в носовой части машины, — падаем.
Двигатель истребителя "замерцал" мощностью сильнее, машина клюнула носом и чиркнула по одной из дюн. В задней части раздался удар и треск отрываемой обшивки, что-то сильно ударило мне в бок. На индикации вывалился красный узор, информирующий меня, что повреждено одно из скорострельных орудий и еще букет каких-то систем.
— На кой черт козе баян, если копыта по самое туловище оторваны, — подумал я зло.
Истребитель все же отскочил от дюны и даже попытался лететь, но двигатель, сделав последнюю потугу, упал на пять процентов. Следующая дюна приняла нас в свои объятия, как заждавшаяся невеста. Грохнулся истребитель так, что ошметки полетели в разные стороны, как новогодний фейерверк, а нас с Техно постучало о переборки, как семечки в маковой коробочке, не помог даже пилотский антиперегрузочный кокон.
Машина, сделав пару кувырков по соседним дюнам, продолжила судорожное движение вперед на минимальной высоте, периодически стукаясь о выступающие камни. И, крепко приложившись об очередную дюну, зависла над грунтом, медленно вращаясь вокруг оси, проходящей через двигательный отсек, с перекосом на левый борт.
Аварийный сброс капсулы не сработал, и нужно было срочно выбираться, хоть побитое тело и не желало чего-либо делать. Оставалась возможность, активировать сброс вручную, но правую руку я вообще не чувствовал, а высвобожденная левая совсем немного не доставала до нужных органов управления. Тем не мерее, что-то заело в моих мозгах, и я не переставал делать попытки, пока еще не списался подчистую.
Из обзорных сенсоров в рабочем состоянии осталось совсем немного, так что наблюдать за окрестностями я мог лишь через маленькую светлую щель, напоминавшую соскоб краски на окошке женской бани. Снаружи что-то происходило не по сценарию напавших на нас гробокопателей, потому что по истерзанной машине до сих пор ни разу не попали. Это могло быть хорошо или плохо в зависимости от планов противника. Удачно дернувшись, я все же запустил программу экстренного сброса пилотской капсулы. Но серия небольших взрывов только констатировала, что капсула окончательно заклинена в корпусе истребителя. И хоть операция не увенчалась успехом, капсулу слегка вытолкнуло из обломка машины со стороны носа, а система раскрытия все же смогла разломать остатки висящей на ней обшивки. В довольно большую щель хлынул дым вперемешку с пылью.
Я попытался выбраться, но частично освобожденное от антиперегрузочного кокона тело не сдвинулось с места. Только сейчас я вспомнил о своей пассажирке. Техно не двигалась и не отзывалась. Мне трудно было вообще сказать, жива она или нет. Немного приподняв тело теперь уже боевой подруги, я освободил ногу и выбил одну из открывающихся створок капсулы. Практически сразу в проеме показался киборг из обслуги "Клопа". На душе у меня сильно отлегло. Это говорило о том, что челнок накрыл нас защитным полем и выслал подмогу. С моей помощью два киборга подхватили тело Техно и исчезли из поля зрения. Кряхтя и ругаясь, я высвободил из кресла вторую ногу и выбил оставшуюся створку капсулы. Одна рука практически висела плетью, отрабатывая какие-то конвульсии с помощью усилителей брони, но боли не ощущалось. Пришлось уцелевшей рукой помочь высвобождать ее из разъемов управления. Наконец, я вылез из капсулы и огляделся. Бот висел над грунтом как раз за моей спиной, находясь в режиме маскировки, фактически виден был один открытый шлюз. Где-то недалеко мелькали чужие истребители, не оставляя попыток прибрать к рукам недосягаемый приз.
— Сергей, поторопись, — подогнала меня Светлана, — положение опасное.
— Да хлопни ты одного из этих нахалов, остальные свалят, — зло буркнул я, — меня тут набуцкали по самое "не хочу". Сейчас попробую изобразить пробежку.
— Проблема не в этих мухах, — пояснила супруга, — с орбиты снялись два корабля маракуя и спешат к тебе для дружественной встречи. Так что торопись, я вышлю к тебе киборгов для помощи.
— Истребитель заберем? — задал я, наверное, самый глупый на тот момент вопрос, — а то Саныч расстроится.
— Нет времени с ним возиться, — ответила Светлана, — Саныч однозначно расстроится, если ты окажешься в таком же состоянии, как этот истребитель.
Быстро выяснилось, что ходячим меня можно было назвать только с большим натягом и если бы не киборги, я бы мог и не добраться до бота вовремя. Ввалившись в шлюз, я бросил последний взгляд на останки истребителя.
— Прощай, дружище, — прошептали мои слегка онемевшие губы, — Спасибо за все. Кто же знал, что прогулка окажется столь неудачной.
По пути к пилотскому креслу у меня случился провальчик в сознании, видимо, меня все же сильно контузило. В себя я пришел после подключения. Мы неспешно передвигались на высоте с десяток метров в сторону от места нашего падения, находясь в режиме невидимости. Космолеты маракуя уже маячили где-то на подходе, но у нас имелись все шансы успешно улизнуть и залечь на дно. Медленное передвижение челнока было связано с отысканием дороги между зонами покрытия напланетных датчиков военных. Я благоразумно решил не встревать в вопросы управления челноком, ибо Светлане сверху было значительно проще заниматься этим.
— Что с Техно? — спросил я, — она живая.
— Живая, — ответила Светлана, — сейчас обследуем. Сильная контузия и, похоже, перелом пары конечностей. Тебе же просто повезло из-за твоей подарочной брони. У меня есть подозрения, что ты после одного из попаданий своей нижней частью спины прикрывал доступ внутрь капсулы извне. По крайней мере, броня казалась такой избитой, что я ни разу не видела ее в таком состоянии. Тобой, кстати, я потом еще займусь, сейчас ты сидишь на системе, а когда медблок освободится, будет и тебе осмотр с пристрастием.
— Долго нашей пассажирке в себя приходить? — уточнил я, холодея от предчувствий.
— В общем, состояние средне тяжелое, — ответила моя боевая подруга, — но, думаю, за денек соберем, как новую, даже старые шрамы сровняем.
— Ну и отлично, — от сердца у меня отлегло, и я попытался пошутить. — Жаль не успел я дать по заслугам этим нахалам, обнаглели совсем.
— И в чем они виноваты? — поинтересовалась супруга, — пилоты, скорее всего, выполняли приказ. Такие вот правила в этом монастыре. Думаю, что остальные зоны раскопок тоже серьезно охраняются, если, конечно, там есть что охранять.
— Таки было что охранять? — удивился я.
— Таки похоже, там находился корпус космического корабля, — передразнила меня Светлана, — твои ракеты разметали технику и обвалили часть раскопанного склона. Но, похоже, кораблю древних туррутов большого вреда не причинили.
— Таки большой корабль? — поинтересовался я.
— Таки трудно сказать, раскопана только верхняя часть, не видно даже сервисных люков, — ответила Светлана мне в тон, — думаю, что довольно большой, хотя с обнаруженным вами членовозом он и близко не сравнится. Вот почему охрана объекта оказалась соответствующей.
— Ну и ладно, жаль работяг, которые попали под раздачу, — буркнул я, — мы же просто посмотреть хотели.
— Похоже, там никто не работал из разумных, — ответила Светлана, — раскопки на черновой стадии, работает или автоматическая или дистанционно управляемая техника. Ты-то о чем думал, когда туда ракеты укладывал?
— Извини, погорячился, — тихо сказал я, — стреляли, знаете ли, и стреляли не по бутылочкам.
— Ну хоть прогулялся-то нормально? — съязвила супруга.
— Да так... Не очень, — отмахнулся я.
* * *
*
Нужно сказать, что сама потасовка у раскопок много шороху не навела. Сложилось впечатление, что воякам на местные гнилые разборки было просто наплевать. Зато маракуйские военные тщательно проутюжили окрестности в поисках нарушителя, коим являлся наш "Клоп". Но военные ребята очень сильно полагались на систему напланетных и корабельных сканеров, так что надолго их не хватило. Спустя без малого три часа, они дружно отчалили обратно на орбиту. Проведя все это время в непрекращающемся скрытном передвижении, мы, наконец, выползли на чистую от сканеров территорию, откуда без особых трудностей поднялись на орбиту Маятника. Пилотировала челнок Светлана, я деликатно оставался наблюдателем.
По прибытию на "Ботаник" Техно осталась дозревать в медицинском блоке "Клопа" — ее состояние после прошедшего времени осталось стабильным — а меня моя любимая запихала поближе к себе — в кроватку медицинского блока "Ботаника". При отключении от пилотского кресла сознание мое ушло погулять, и я очнулся вновь далеко не скоро.
Нарушая традиции выхода из "сна" в медицинском блоке, тело мое не испытывало привычной легкости, жутко хотелось есть. Не испытывая желания сопротивляться, я поплелся в кают-компанию. Светлана изловила меня на тропе к месту постоянной кормежки. По пути мы перекинулись парой слов и даже разок остановились позажиматься, как дети после кино. Так что к кают-компании я добрался уже в хорошем настроении. С порога меня ждал сюрприз. Помимо вернувшегося с "Большой земли" Саныча меня ожидала заштопанная и даже выстиранная Техно. И при виде девушки меня обуяло неприятное чувство сродни беспокойству. Причин дождаться меня, собственно, могло случиться всего две: нецензурно поругать или поблагодарить за насыщенную прогулку.
— Привет, Серега, — расплылся Саныч в улыбке, завидев меня, — жив, курилка! А я бы тебя на губу за такие выходки посадил эдак на месяцок. Деваху-то чуть на тот свет не спровадил, бестолочь!
— Я по тебе тоже местами соскучился, — пожал я протянутую руку Саныча, — я там твою тачку слегка помял. А если коротко, то совсем ее добил. Но на ней все равно техосмотр по всем срокам вышел.
— Да ладно, — мирно махнул Саныч своей рукой-лопатой, — хорошая была машина, но железо — дело житейское. Чего тебя угораздило-то? Неужели эта пигалица правду говорит, что вы прогуляться слетали?
— Ну да, — пожал я плечами, примеряясь, где бы присесть, — давай перекусим чего-нибудь.
— Сейчас соорудим дежурную поляну, — радостно подорвался Саныч, — хороший повод забухать, да и силукские закуси у нас где-то должны быть в памяти этой фигоделки.
— Привет, ты в порядке? — с неловкостью в голосе спросил я Техно. — Извини, прогулка как-то не задалась.
— Нормально, — тихо ответила девушка, — хотя, до сих пор не по себе.
— Ты что вообще запомнила-то? — задал я нелепый вопрос. — Я не заметил, когда ты отключилась.
— Отключалась я несколько раз, но помню мало что, кроме дикого ужаса и боли во всем теле, — призналась Техно, — я только надеялась, что ты сможешь выкрутиться из переделки. Мне стыдно, но большего ужаса в своей жизни я никогда не испытывала, хоть и приходилось пару раз бывать под обстрелом. Я лишь уверилась до конца, что все пилоты этой мелкой летучей техники — настоящие придурки.
